Депрессивная оппозиция по-воскресенски. Взгляд изнутри

Ольга Шелест

За кого, ради чего и за какие преференции борются те активисты, которых принято называть оппозицией? Я была оппозиционером и мой взгляд – изнутри.

Глава 3

Холкин становится Трутнем.

У Холкина, тем временем, начались неприятности: он лишился должности главного редактора газеты ВосИнфо, уверяя, что это — рейдерский захват, коварная месть Боричевского — Лащенова — Денисова — Тарасова.

О том, что Холкин не собирался платить за правообладание информационным ресурсом, он предпочел не сообщать: Саулин ждал денег полтора года, но так и не дождался, а дарить сайт и газету он был совершенно не готов.

Алексей становится безработным, и в этой ипостаси прибывает по сей день. Он создаёт свою группу ВосЗеркало, начало работы которой ознаменовалось статьёй с интригующим названием «Бригада Денисова». Обещает, что непременно последует продолжение, ещё более убойное, но даже через пять лет, его так и не случилось.

Холкин сообщает мне, что его жизнь под угрозой и переезжает в Коломну, оставляя старенькую маму одну и запугивая её до такой степени, что она боится открывать дверь даже ему. В Воскресенск он приезжает только лишь для того, чтобы «бороться». Но с кем конкретно и каким образом — мне и сейчас непонятно. Машины у Холкина уже нет. «Пришлось временно с ней расстаться» — заявляет он загадочно, — «Я пока не могу ей пользоваться.» Как выяснилось опять же, по прошествии времени, проданной машиной пользоваться действительно проблематично.

Холкин «ветшал», его лохмы висели унылыми сосульками, штанины брюк поистрепались, борода выглядела неопрятно и торчала в разные стороны.

— Почему ты не ищешь работу? — спрашивала я.

— Остались кое-какие накопления, — туманно объяснял Холкин, — да, настанет тот день, когда придётся работать на чужого дядю, а не на себя самого. Сейчас же главное — борьба. Пусть даже я — бомж.

Несмотря на такое критичное отношение к себе, Холкин постоянно ездил в Воскресенск, бродил по улицам и пытался прорваться в Администрацию, куда из-за внешнего вида, его пускать категорически не хотят. Мы общаемся каждый день, но я ничего не знаю не про его личную жизнь, не про него самого.