Народный кулинарный календарь

Ольга Сюткина, 2018

Многие поколения наших предков за столетия создали стройный житейский календарь, состоящий из дней радостных и печальных, из забот и отдыха, сказок и гаданий. Эта книга, конечно, не строго научное исследование. Она написана с юмором и выдумкой. Впрочем, при всей легкости изложения рассказывают там авторы о русских праздниках без около-исторических баек. Так что это и развлечение, и просвещение. Рассказ о привычках и обычаях на тот или иной праздник сопровождается и рецептами. А изучать историю, оказывается, можно не только по учебнику. Но и просто, попивая чай за столом. Книга вышла при поддержке Музея русского десерта в Звенигороде. И иллюстрирована картинами художника Марии Феиной.

Татьянин день

Эта дата, хоть и посвящена раннехристианской мученице Татьяне, в нашей истории имеет вполне светское звучание. Дело в том, что в этот день в 1755 году императрица Елизавета Петровна подписала указ об основании Московского университета. А его покровитель и многолетний куратор Иван Шувалов возможно специально подгадал с датой своего прошения царице, выбрав для него именины свой матери Татьяны. Так и появился на свет знаменитый праздник московского, а потом и всероссийского студенчества.

Отмечали Татьянин день в Российской империи всегда ярко и шумно. В конце XIX века в этот день университетская молодежь праздновала в самых лучших, самых роскошных ресторанах — в «Эрмитаже», в «Стрельне», у «Яра». Поначалу этот праздник прижился только в Москве, но в нём принимал участие практически весь город.

Московский фельетонист Влас Дорошевич (1865–1922) писал, что владелец ресторанной империи Иван Натрускин в этот день отказывал людям, кидавшим сотни рублей, и отдавал свой сказочный зимний сад в полное распоряжение студентам, пившим лишь пиво. — Но ведь у вас пальмы! Бог знает, каких денег стоит! — говорили ему. Старик улыбался: — Ничего! Будут докторами, адвокатами, — тогда заплатят!

Автор одноименного салата ресторатор Люсьен Оливье выбирал на улице какого-нибудь бедно одетого молодого человека, давал ему денег и говорил:

— Пожалуйста, подите ко мне в ресторан, спросите бутылку пива, заплатите двугривенный и дайте человеку на чай пятачок.

Кругом проедались состояния. А Оливье откуда-нибудь издали, незаметно, следил, как отнесется избалованный половой к пятачку на чай. Поклонится ли совершенно так же, как кланяется за"брошенную двадцатипятирублевку". И горе, если зазнавшийся лакей с презрением отодвигал пятачок обратно, или не удостаивал бедного студента даже взглядом.

Конец ознакомительного фрагмента.