Мой упрямый принц

Ольга Силаева

Когда я узнала, что отныне мы с сестрой – королевские невесты, обязанные ехать на отбор к мерзавцу-принцу, я разозлилась и ускакала в лес. И встретила там раненого аристократа, убегающего от погони. Он чуть не умер на моих руках. А когда открыл глаза, оказался самым надменным и заносчивым типом, которого я когда-либо встречала! Что ж, скоро я забуду о нём навсегда и уеду на королевский отбор. Лишь бы он мне и там не попался!

Пролог

— Ну разве это не прелестно!

Сестра крутилась перед зеркалом, разглаживая пышные воланы розового платья, и сияла.

— Эстер, мы с тобой станем королевскими невестами! Неужели ты не рада?

Сюзи и впрямь выглядела неотразимо. Нежно-розовое платье с дымкой кружевных вставок и вуалей облегало точёную фигурку, жемчужная вышивка, рассыпанная по вороту и туфелькам, добавляла ей шарма и очарования, а карие глаза сияли.

Вот только она понятия не имела, что нас ждёт на самом деле.

— Тебе тоже стоит переодеться, Эстер! — Она бросила на меня неодобрительный взгляд. — Сними уже эти свои дурацкие кожаные штаны! Когда ты в последний раз надевала платье?

Я мельком оглядела свою одежду. Одета я была и впрямь как обычно: кожаные штаны, высокие ботинки на плотной шнуровке, жилет с глубокими карманами. Когда то и дело оказываешься в седле, переодеваться по десять раз на дню слишком накладно.

Так что я лишь пожала плечами, прислонясь к дверному косяку.

— Давно.

— А швею и вовсе вызывала в прошлом году, — укоризненно произнесла сестра. — Ладно уж, подберу тебе что-нибудь. Тем более что грудь у тебя высокая, талия стройная, а ты всё это прячешь под…

— Сюзи.

Должно быть, что-то в моём тоне всё-таки пробилось через счастливый туман в голове сестры, потому что она тут же умолкла.

Принц Сизмунд, наследник умершего короля, имел право взойти на трон лишь после свадьбы. И медлить он не желал: тотчас же после смерти отца были разосланы приглашения всем молодым аристократкам королевства. Незамужним, разумеется. Каждая из них объявлялась королевской невестой. И каждая из них, если только она не лежала при смерти, обязана была явиться на его зов.

Но слухи о поведении принца доходили даже до нашего медвежьего угла, и то, что я слышала, нравилось мне всё меньше. То, как он обращался с братьями, с фрейлинами королевы-матери, какие слухи ходили об опозоренных девушках, о погибших репутациях…

Если бы я могла, то притворилась бы безнадёжно больной прямо сейчас. Увы, укрыться от зоркого взора дорогой маменьки не удалось бы никому.

И, что самое неприятное, принц со всем двором только что прибыл в Йевер, свою резиденцию в Озёрной долине, куда мы и должны были явиться. А Йевер — в двух шагах от нашего Монтера. И мне совсем не верилось, что этот визит случаен.

— У принца… не самая лучшая репутация, — негромко сказала я. — И тебе стоит задуматься, почему он начинает сбор королевских невест именно здесь.

— Потому что он заинтересовался нами, глупая! — Лицо сестры вновь просияло. — Об этом я тебе и твержу всё время! Он помнит, что князья Монтерские — древний род, и хочет, чтобы мы вновь породнились с короной! — Она вновь глянула в зеркало, прелестная и юная. — Почему ты не хочешь в это поверить, Эсти?

«Мне не нравится, что Сизмунд сюда лезет, — чуть не ответила я. — И я не верю в его добрые намерения». Но доказательств у меня не было, а оскорблять будущего короля при сестре, заранее в него влюблённой, уж точно не стоило.

— Сюзи, я знаю, что тебе хочется поскорее оказаться при дворе, — произнесла я как можно мягче. — Но подумай: такие браки не заключаются скоропалительно, по большой и чистой любви. Королевский брак — это в первую очередь деловая сделка. А что мы можем предложить короне? Монтерский лес? Пустую сокровищницу? Древний, но небогатый род без влиятельных союзников?

Я сделала выразительную паузу.

— Его высочество принц Сизмунд ищет будущую супругу, — произнесла я. — Но её имя наверняка уже обговорено. А королевские невесты… это так, видимость, красивая традиция. Десерт для скучающих придворных.

«И мне очень не хочется, чтобы этим десертом оказались мы», — мысленно добавила я.

Но моя младшая сестра лишь решительно качнула головой, вновь повернувшись к зеркалу.

— Выбирать всё равно будет принц, — твёрдо сказала она. — И ни королева-мать, ни придворные ему не указ. Он не захочет жениться на нелюбимой женщине.

— Ну конечно же, ты права, моя дорогая! — раздался за спиной знакомый голос. — Когда принц Сизмунд тебя увидит, то нипочём не сможет устоять!

Маменька. Столь же непостоянная, сколь и неумеренная. Я беззвучно вздохнула. Если бы дядя оставил Монтер папе, маменькины привычки привели бы к тому, что наш лес был бы вырублен, а земли распроданы давным-давно. Папенька, привыкший ей повиноваться, слова бы поперёк не сказал.

К счастью, дядя распорядился иначе, назначив наследницей меня и выделив Сюзи хорошее приданое. Папа, дядин младший брат, остался не у дел.

— А ты, Эстер, могла бы и подумать о собственной сестре и обо мне! — накинулась на меня маменька. — Впереди смотрины при королевском дворе, а новые туалеты ещё не заказаны! В чём мы поедем? В обносках?

— Дорогие же у вас обноски, судя по последним счетам от портного, — не удержалась я.

— Как ты разговариваешь с матерью! — Маменька подобралась. — И отдай мне ключ от шкатулки, немедленно! На твоей сестре должны быть фамильные драгоценности, когда принц её увидит.

Она вытянула вперёд руку.

Я помедлила. Отдавать ключ не хотелось совсем, тем более что у маменьки были собственные драгоценности — по крайней мере, те, что она не успела продать. Но младшая сестра глядела так жалобно, что отказать ей я не могла. В конце концов, представление ко двору бывает лишь раз в жизни.

— Если хоть одно из украшений окажется у ростовщика, — предупредила я, доставая ключ на тонкой цепочке, — у нас будет серьёзный разговор.

Маменька фыркнула:

— Да уж не сомневаюсь!

Она смерила меня многозначительным взглядом.

— А у нас с его высочеством, уверяю тебя, будет отдельный разговор о тебе. Да, в королевские невесты ты с твоими манерами явно не годишься, но уж подходящего супруга мы тебе подберём.

Мне стоило труда не вздрогнуть. Да, дядя оставил мне Монтер, и по условиям завещания маменька не имела права ни продавать лес, ни увеличивать расходы на своё содержание. Вот только до моего совершеннолетия оставалось ещё полгода, а это значило, что опека надо мной сохранялась, пусть и формальная. И слова маменьки не были пустой угрозой.

— Пожалуйста, не ссорьтесь! — взмолилась Сюзи. — Маменька, давайте лучше откроем шкатулку! Я так хочу подобрать драгоценности для первого приёма!

Выражение лица маменьки мгновенно смягчилось. Но она всё же неодобрительно покачала головой, глядя на мой наряд:

— Снова собралась скакать по лесам? Набралась от своего дяди, бродяжничаешь где ни попадя, собираешь свои травы и ещё хочешь, чтобы люди тебя уважали!

— Составы из этих трав не раз облегчали вам жизнь, — парировала я. — И если бы эти травы вместо меня собрали браконьеры, некому было бы лечить папину поясницу и ваши расстроенные нервы заодно!

Сюзи округлила глаза.

— Эстер!

Я вздохнула, мысленно упрекнув себя за несдержанность. Ни мама, ни Сюзи по-настоящему не понимали, как дядя любил Монтерский лес и как этот лес дорог мне. Как дядя учил меня собирать травы и делать объезд участков, распоряжаться вырубками и посадками, сохраняя лес прежним. Самая дорогая мебель королевства создавалась в наших мастерских, а грибы, ягоды и богатый озёрный улов кормили княжество даже в неурожайные годы. Но как объяснишь маменьке заботу о лесе, когда она считает мои умения «уделом грязных крестьян»?

— Мне пора, — коротко сказала я. — В Йевере нас ждут лишь через неделю, так что я задержусь в лесу на день или два.

— Ну Эстер! — протянула Сюзи. — Что тебе там делать, в этом лесу? Лучше давай готовиться вместе! Разберём мои платья, посплетничаем…

— Маменька прекрасно справится с твоими нарядами. — Я потёрла лоб. — Здесь слишком душно. Если я буду сидеть здесь всю неделю, то просто свихнусь, когда мы наконец поедем ко двору.

— Как ты выражаешься! — упрекнула маменька.

— Как уж есть, — устало сказала я. — Заночую в охотничьей избушке. Или в деревне, если буду неподалёку.

— Вот и выйдешь в итоге за деревенского, — в сердцах выпалила маменька. — Встретишь себе в лесу какого-нибудь дровосека, вылечишь от очередной хвори — и под венец! А что люди про твою сестру скажут после такого, тебя и не касается, да? Ни стыда, ни совести!

Я хотела сказать, что уж лучше дровосек, чем его высочество, который не постыдился призвать всех невест королевства вне зависимости от того, хотят ли они ехать, или он им и даром не сдался. И что распоряжаться своей жизнью и своим счастьем куда важнее, чем постоянно тревожиться о том, «что люди подумают».

Но я лишь повернулась и молча сбежала вниз по лестнице.