Время иллюзий. Книга 1. Клуб

Ольга Семенова, 2022

Любой женщине время от времени хочется разорвать привычный и надоевший жизненный круг: работа, семья, родственники, покупки, гости, фитнес, правильное питание. Есть такие, которые мечтают о большой любви или хотя бы о молодом богатом любовнике, о путешествиях в дальние страны, о бесконечном дорогом шопинге и, наконец, о том, чтобы разбогатеть и перестать работать. Но есть и другие… Они стремятся попробовать себя в неожиданном качестве, завести интересные знакомства, что-то изменить – пройтись по «подиуму жизни» и оказаться в новых её сферах, используя возникающие возможности. Неужели это только иллюзии?

Глава 1

Июль 2018 г. Пенсионная реформа

Двое мужчин еще раз внимательно оглядели приготовленный для заседания «офис». Офисом на самом деле притворялась обычная полуторка (двухкомнатная квартира с большой и крошечной комнатами) на первом этаже стандартной девятиэтажки. Правда, стояла она рядом с метро, а это всегда ценится, особенно в крупном городе.

Руководитель постарался создать деловую обстановку в своем офисе. Из мебели в центре комнаты находился прямоугольный стол, в углу поблескивал большим экраном компьютер, стоящий на специальном столике. У стен расположились два книжных шкафа, заваленных книгами и журналами. Рядом с ними на стене висело зеркало в полный рост. Общий деловой настрой несколько портили стулья вокруг центрального стола. Вообще-то стульями можно было назвать только два из них, остальную мебель для сидения составляли два офисных кресла, по паре деревянных и пластиковых табуреток.

Однако Анатолия Сергеевича Графитова это, очевидно, ничуть не смущало. Он выглядел очень довольным и вдруг воскликнул:

— Самое главное-то мы забыли! Стойку для выступающего!

Мужчина тут же умчался в соседнюю комнату и через минуту появился с кафедрой-стойкой. Обычно за такими устраиваются дирижеры и докладчики. Кафедра — это, конечно, сильно сказано, а вот стойка — в самый раз. Он водрузил это сооружение напротив зеркала, неподалеку от центрального стола.

— Теперь полный порядок!

Геннадий, второй мужчина, еле слышно хмыкнул, но незаметно спрятал улыбку и серьезно посмотрел на шефа.

Внешне они сильно отличались друг от друга, объединяли их только высокий рост и отсутствие растительности на лице, все остальное было полностью противоположным. Анатолий — массивный и круглый, как колобок. Геннадий — высокий и стройный. Анатолий — подвижный и деятельный. Геннадий — спокойный, с неторопливыми движениями. При взгляде на Анатолия казалось, что энергия в нем кипит, а у Геннадия все спрятано глубоко внутри.

Раздался звонок в дверь, и через минуту в комнату вошел еще один мужчина в сопровождении двух детей-подростков.

— Ну что, готовы выступать? — ободряюще обратился к ним хозяин офиса. — Сегодня у нас важная тема — пенсионная реформа, и ваши выступления очень нужны.

— Готовы, — ответил за них отец. — Скоро начнем?

— Сейчас еще несколько человек придет, и начнем.

— Не зря мы столько людей позвали? — осторожно спросил Геннадий. — Мы ведь совсем не знаем тех, кто придет.

— Нам нужна постоянная и работоспособная команда. У нас очень амбициозные цели, ты знаешь, — Графитов оседлал своего конька, и его собеседник пожалел, что задал свой вопрос. — Для этих планов нужна постоянная группа, и желательно большая. У нас столько направлений работы: Госдума, Администрация президента, разные комитеты. Надо, чтобы нас заметили, а там… Ты же сам понимаешь, просто так наверх не попасть. Ну а встроиться в денежные потоки — задача архисложная и важная.

Снова раздался звонок в дверь.

— Отлично! Наши подтягиваются! — с этими словами босс умчался открывать.

Дети уселись за стол и стали с любопытством оглядываться, а их отец тихо спросил у Геннадия:

— Не веришь в наши планы?

— Ну, какие-то они слишком… грандиозные, Алексей.

— А я верю, что…

Но его прервали на середине фразы, в комнату зашли новые люди.

Геннадий, воспользовавшись суматохой, шепнул что-то на ухо Анатолию Сергеевичу и ушел.

* * *

Приглашение участвовать в заседании клуба поступило от хорошей знакомой совершенно неожиданно.

— На ближайшую пятницу ничего не планируй, — говорила она. — Мы с тобой идем на заседание клуба, в который я хожу, — Маргарита поставила Наталью перед фактом.

— Я знаю, что ты ходишь в клуб, но насчет себя я сомневаюсь.

— Никаких «но», просто пошли, и все.

— А можно? Я бы, кстати, и дочь прихватила с собой.

— А что? Это мысль. Из нас трех получится подходящая компания. Я уже была на нескольких заседаниях и чувствую, что там требуется свежая кровь.

— А руководитель как считает? — засомневалась Наталья.

— Я просто с ним поговорю и спрошу, можно ли привести с собой гостей. Договорились?

— Если ваш руководитель будет не против.

Маргарита перезвонила через пару дней и с воодушевлением сообщила, что она передает личное приглашение от руководителя на ближайшее заседание клуба.

— Рита, надеюсь, мы не окажемся сразу в числе выступающих? — слегка обеспокоенно поинтересовалась Наталья.

— Да не напрягайся ты. Там все вполне цивилизованно. Ну скажешь несколько слов в крайнем случае. Что, тебе привыкать, что ли?

— А на какую тему заседание?

— А тебе не все равно?

— Конечно, не все равно. О чем будем говорить-то?

— Тема прекрасная: пенсионная реформа.

— Может, расскажешь мне свою технологию подготовки выступления? — серьезно спросила Наталья.

— Надеюсь, ты шутишь? Неужели ты так серьезно к этому относишься?

— Ну, с мыслями-то собраться надо.

— Так и собирайся. Кто тебе мешает?

— Сама-то, поди, готовишься основательно.

— Да я просто отвечаю на поставленные вопросы, а потом высказываю личное мнение.

— У вас и вопросы у каждого есть?

— Конечно. Ладно, не пугайся. Ваше дело — туда явиться.

Так Наталья и Ольга оказались на заседании Уральского отделения Труворского клуба. Офис разместился в девятиэтажном жилом доме на первом этаже. За три года проживания в новостройке с консьержкой гостьям подъезд показался старым, грязным и каким-то замызганным. Офис оказался двухкомнатной стандартной квартирой, где одна комната — большая, а вторая напоминала кухню-клеть из хрущевки. Все пространство прихожей занимала холодильная камера, на которую все сбрасывали свои сумки.

Хозяин, руководитель семинаров, встречал всех в коридоре, приветливо улыбаясь, и приглашал сразу в большую комнату.

Гости прошли в так называемый зал и стали размещаться вокруг центрального стола на разномастных табуретках, скамеечках, мягких и пластиковых стульях. Женщинам любезно предложили стулья, но Ольге не повезло: ей досталась маленькая пластиковая табуретка.

«И зачем я платье надела? — подумала она. — На этом трамплине лучше в брюках сидеть».

Новички с Маргаритой с увлечением наблюдали за присутствующими и прибывающими гостями. Рита вполголоса называла им тех, кого уже знала, периодически заглядывая в свой блокнот.

Как только все расселись за столом, Анатолий Сергеевич тут же закрыл окна плотными шторами и объявил:

— Не надо, чтобы нас видели снаружи. Мало ли кто может за нами наблюдать.

После этого он включил люстру.

— Жарко будет, хотя бы форточку откройте, все-таки июль за окном, — попросил кто-то из присутствующих.

— Ничего, потерпим. Вдруг нас увидят?

Графитов выдержал паузу, оглядывая присутствующих. Сразу бросалась в глаза его массивная квадратная фигура, именно такую квадратуру подчеркивало полное отсутствие шеи, казалось, что голова этого человека просто поставлена на плечи, причем сделано это очень основательно и на века. Следующее, на что падал взгляд, — это круглый выпирающий живот. Сегодня многие мужчины, особенно любители пива и не фанаты спорта, обзавелись маленькими и большими животиками, иногда таких размеров, что в голову начинают приходить несуразные мысли: а не собрались ли и они заняться решением демографической проблемы? Справедливости ради надо отметить, что у Анатолия Сергеевича природа фигуру скроила так, что все смотрелось монолитно и крепко, как говорится, ничего лишнего. Внешность дополнял короткий стриженый ежик волос.

Началом заседания послужил момент, когда на середину комнаты Анатолий Сергеевич торжественно водрузил высокую стойку-треногу. Видимо, этот предмет играл особую роль в организации семинара.

Подождав, пока все обратят на него внимание, руководитель открыл заседание, громко зачитав обращение к участникам семинара официального руководителя отделения клуба на Урале. Оно оказалось довольно кратким: сначала прозвучали какие-то общие слова о необходимости пенсионной реформы, а потом пошли пожелания успехов в работе.

Подруга шепнула Наталье на ухо:

— Каждый раз слушаю такие обращения «ни о чем», и у меня сразу же появляется страстное желание повидать этого великого Илью Владимировича.

Графитов строго взглянул на болтушку и продолжил говорить:

— Сейчас только ленивый не упоминает пенсионную реформу. Столько разнообразных материалов печатается в наших СМИ, столько мнений, точек зрения. Какие будут приняты решения — покажет время. Мне хочется высказать свое личное отношение к пенсии: я оформлять пенсию не планирую. — Он несколько раз похлопал себя ладонью по широкой выпуклой груди. — Мне до пенсии остался год, но я не ощущаю себя пенсионером, я сторонник формирования личных накоплений в течение всей жизни для достойной старости. А сейчас я попрошу высказаться каждого из присутствующих.

Возможно, по плану или, вероятно, спонтанно он предоставил слово присутствующему мальчишке. Белобрысый мальчик, очень похожий на своего сидящего рядом отца, начал бойко толковать по бумажке.

— Мне четырнадцать лет, в моей жизни сейчас главное — это школа. Все события связаны только с ней, моя встреча с пенсией произойдет лет через пятьдесят. — Он иногда поднимал глаза от листка с текстом, обращаясь к присутствующим, но тут же возвращался к написанному. — За эти годы столько всего произойдет разного, и, скорее всего, будут новые правила. Для меня пенсия — это непонятное будущее.

Мальчишка с видимой радостью закончил рассуждать по писаному и смотрел на взрослых, ожидая: вот сейчас его отпустят. Наталья попыталась задать вопрос мальчику, но ее резко оборвал Анатолий Сергеевич. Она еще не знала, что здесь не принято задавать вопросы кому-то еще, кроме него самого.

После выступления первого ребенка, по логике развития событий, все стали ждать, что скажет девочка. Ее речь продолжалась в течение еще более краткого отрезка времени — буквально две-три минуты. Она так же, как и ее брат, держа в руках написанный текст, очень волнуясь, сообщила следующее:

— У меня есть две бабушки и два дедушки. Все они получают пенсию один раз в месяц. Для этого каждый из них работал по многу лет. Причем работа была трудной. Сегодня я не думаю про свою пенсию, но, глядя на них, понимаю, что обязательно наступит время, когда придется о ней задуматься.

После выступления предыдущего «оратора» и попытки о чем-то его расспросить присутствующие взрослые вопросов не задавали. Они просто дружелюбно поблагодарили детей за участие.

«Похоже, дети приглашены сегодня неслучайно. Скорее всего, их трогательные мнения составлены взрослыми не только для того, чтобы разогреть аудиторию, а для чего-то еще. Ну, например, продемонстрировать креативность мышления руководителя семинара, опробовать новые формы дискуссии или сделать плавный переход к следующему выступлению», — подумала Наталья.

Наталья попыталась вспомнить себя в этом возрасте и пришла к выводу, что, пожалуй, она тоже не задумывалась о какой-то непонятной пенсии, будучи маленькой девчонкой. Еще ей почему-то вспомнилась одна деталь из детства. У дедки с бабкой на верхней полке в горке в дальнем углу, предназначенной для посуды, всегда стояла красивая железная коробка из-под чая. В ней хранились деньги, которые приносил раз в месяц почтальон. Поначалу сумма казалась астрономической — 550 рублей. После обмена денег в 1961 году сумма автоматически превратилась в 55 рублей, а после смерти деда бабушке назначили пенсию в 27 рублей 50 копеек, ровно половину от пенсии мужа, сама она ее так и не заработала. Очутившись в детстве, Наталья немного отвлеклась, но моментально спустилась с небес на землю.

Тем временем Анатолий Сергеевич предоставил слово следующему выступающему, назвав его Константином. Им оказался невысокий коренастый крепкий мужчина среднего возраста, ближе к сорока, чем к тридцати. Первое впечатление — лысоват, но на самом деле у него просто очень светлые и коротко постриженные волосы с глубокими залысинами. Маргарита тут же шепнула подруге, представив его как человека, занимающегося реальным бизнесом. Пожалуй, так близко настоящего бизнесмена Наталья видела впервые в жизни. Ей стало интересно, что же он скажет. В руках он держал готовый напечатанный текст в файле. Бизнесмен начал выступать.

— Я много лет занимаюсь бизнесом, мне приходится рассчитывать на свои силы, поэтому и с пенсией для меня все ясно: я должен зарабатывать ее самостоятельно, не рассчитывая на государство. — Мужчина заглядывал в свой заранее оформленный текст, иногда останавливался, но все-таки худо-бедно продвигался вперед. — Я как законопослушный гражданин делаю пенсионные отчисления в установленном порядке за себя лично и за моих работников. Но если посмотреть на размер полученных отчислений, то они восторга не вызывают: на них нельзя поддерживать привычный образ жизни, требуются изменения в пенсионной системе.

Хотя мужчина говорил быстро и без запинки, почему-то у присутствующих создалось впечатление, что у выступающего вдруг возникли какие-то проблемы. Он начал останавливаться, чаще заглядывать в текст, зачем-то поднимать поочередно руки вверх, последнее смотрелось особенно странно. Как будто в выступлении он дошел как раз до того места, которое или не понимает, или писал не сам. Несмотря на некоторую театральность и явную постановочность выступления, молодой бизнесмен, и, судя по его виду, успешный, пытался рассуждать о пенсии. Он хотел приравнять пенсию к своеобразной форме кредита, который человек выплачивает всю свою трудовую жизнь. Вскоре представитель бизнеса, несколько запутавшись в тексте, с неприкрытой радостью завершил свое выступление.

Анатолий Сергеевич был в целом доволен выступающим. Он ободрял его улыбкой, поощрительными кивками головы, как будто знал заранее, о чем пойдет речь, и явно переживал за него. Когда выступление закончилось, он был рад не меньше выступающего.

«Ну что ж, мыслит вполне современными категориями. Как же им, современным воротилам, обойтись без этого современного слова “кредит”? — отметила Наталья и тут же засомневалась: — Зачем человеку возвращать государству кредит, которым он может и не воспользоваться? Например, мой отец всю жизнь работал, официально платил налоги, а прожил всего пятьдесят девять лет. Государство явно оказалось в выигрыше. Выходит, папа выплачивал так называемый “кредит”, которым так и не смог воспользоваться. То есть с бизнесменом можно поспорить: пенсия и кредит — не одно и то же. Как там у Ильфа и Петрова? Утром — деньги, вечером — стулья… А у нас получается интересно: деньги на пенсию выкладывай всю жизнь, а “стулья”, возможно, и не предвидятся. Кредит! Это волшебное слово для банков и отвратительное — для человека, которому срочно потребовались деньги, а взять их неоткуда, кроме как в этой “доброй” организации».

Следующей свое место у конторки заняла женщина средних лет.

— Это Татьяна, она совсем недавно родила третьего ребенка, — шепнула Маргарита на ухо.

— Молодец какая, и ведь еще ходит на какие-то семинары, — прошептала ей в ответ подруга.

Руководитель снова строго посмотрел на них, и Ольга воздержалась от своей реплики.

В это время Татьяна доказательно рассуждала о формировании пенсионного детского сознания и необходимости воспитания трудовой идеологии у детей. Ужасные слова: «формирование», «трудовая идеология», «воспитание» — звучали для Натальи педагогическим набатом, они резали слух, хотелось их заменить нормальными, простыми словами. Присутствующие все казались согласными с тезисами: конечно, детей надо воспитывать и что-то там формировать.

Руководитель семинара понял, что надо немного встряхнуть аудиторию, встал и громко сказал:

— Вы не думайте, что все прозвучавшее здесь — это просто так, сотрясание воздуха. Все ваши предложения будут собраны и пакетом проекта закона отправлены в Государственную думу.

Для вновь прибывших это прозвучало дико и нереально, они стали переглядываться и смотреть на остальных. Но остальные делали вид, что это их ничуть не удивляет, не шокирует, а спокойно кивали головами и улыбались.

«Секта, — про себя подумала Ольга. — Что мы здесь делаем?»

Спокойное и гладкое течение заседания прервало появление нового участника. Анатолий Сергеевич искренно ему обрадовался. В комнату зашел мужчина с густыми вьющимися черными волосами, крепкого телосложения, с буйной бородой на массивном подбородке, на его лице особенно выделялись темно-карие глаза. Они оглядывали окружающий мир очень внимательно, строго и с каким-то дальним прицелом. Похоже, он появился здесь первый раз, потому что даже Маргарита с удивлением посмотрела на вновь появившегося и ничего не стала шептать на ухо подруге, значит, скорее всего, сама видела его впервые. Как только ему предоставили слово, всем все стало понятно, куда метит прицел. Вновь прибывший представился директором частной школы, вернее, нескольких школ: за рубежом, в Москве и в родном областном городке. Звали его Владимир Симеонович.

К представителям образования подруги всегда относились с осторожностью и с определенной долей скептицизма. Этому их научило личное знакомство с педагогическим сообществом, особенно с его лучшими представителями — начальством, а этот как раз оказался директором. За свою педагогическую деятельность дамы повидали много директоров и даже подвели под увольнение четырех из них^[1].

Гость начал достаточно здраво:

— Учитывая объявленную тему, не могу не высказаться хотя бы кратко по вопросу перспектив будущей пенсионной реформы. Вижу только один реальный путь — формирование личных отчислений с учетом индивидуальной заработной платы. — Мужчина задумался и добавил: — Попытки создания таких счетов, которые делаются за последние годы, являются явно недостаточными. Реальный объем отчислений, конечно, мизерный. И будущая настоящая, а не объявленная инфляция делает этот путь тупиковым.

Да, за последние тридцать лет с личными отчислениями в нашем государстве явная невезуха. Они все время куда-то деваются, все исчезает, причем прямо на середине пути.

Это настроение явно зависло в воздухе и отразилось на внимании слушателей. Выступающий это почувствовал и резко поменял тему:

— Я по образованию математик, мне известно все о том, как правильно преподнести и как научить этой прекрасной науке. В нашей семье я представитель уже очередного поколения, который посвятил свою жизнь образованию. На сегодня мой проект — это русская школа с ее классическим образованием по типу гимназии.

Сначала никто не понял, куда он ведет и при чем здесь то, что он преподаватель математики, но потом все стало ясно:

— Мне сегодня нужны инвесторы, в противном случае мои школы закроются и весь труд пойдет насмарку.

Владимир говорил с напором, эмоционально, и все быстро осознали, зачем он на самом деле пришел на эту встречу: настоятельно просить денег. Поскольку Анатолий Сергеевич незадолго до этого дал ясно понять, что здесь вопросы может задавать только он, все помалкивали и ожидали дальнейшего развития событий. Денег никто давать, конечно, не собирался. Маргарита решила расспросить гостя во время чаепития: так будет спокойнее и интереснее. Наталья, выслушав последний горячий призыв к возможному денежному сотрудничеству, почему-то подумала о том, что этот приглашенный — на особом положении. Похоже, его и руководителя группы связывают какие-то свои договоренности и лично ее они уж точно никак не касаются.

Владелец школ продолжал лить воду на свою мельницу, но опять немного изменил ракурс своего выступления. Да, убалтывание инвесторов требует фантазии и воображения.

— Продвижение русского языка за рубежом должно стать неотъемлемой частью образовательных программ, которые наша страна продвигает по миру. Русский язык с большим интересом изучают и на Западе, и на Востоке. Моя частная школа в Египте — еще один пример практической деятельности в этом направлении.

Все немного заскучали. Чувствовалось, что гость может говорить и говорить на эту тему бесконечно долго, но как человек неглупый он понимал, что совсем не вписывается в тему заседания, поэтому решил все-таки прекратить агитацию за свои школы. Босс также уловил общую атмосферу и решил приостановить выступающего:

— Конечно, здесь чувствуется личная заинтересованность и забота о русском языке, который играет определяющую роль в нашей стране, — примирительно вмешался он в речь гостя с периферии.

— Вклад в образование и в просветительскую культуру русских школ нельзя переоценить, так как это является долгом каждого интеллигентного человека, — продолжал вещать Владимир.

«Начал за здравие о пенсионной реформе, а закончил о своем бизнесе», — подумала Маргарита и изменила свое решение выспрашивать гостя за чаем, а то еще начнет клянчить деньги.

Но все-таки, несмотря на горячее желание получить инвестиции прямо здесь и сейчас, одну здравую мысль он в конце высказал:

— Стоит задуматься о получении безусловного базового дохода каждым человеком от государственных щедрот, — закончил он.

Анатолий Сергеевич снова взял бразды ведения семинара в свои руки и объявил следующего участника. Им оказался внешне приятный мужчина, отец ранее выступивших детей. Около пятидесяти лет, стройная и поджарая фигура, в нем явно чувствовалась мужская основательность. Сразу же бросилось в глаза следующее: ему нравится здесь присутствовать, он готов растолковать аудитории свою точку зрения и хорошо ориентируется в вопросе. Начал он с освещения истории пенсионной реформы в России.

Выслушав цепочку всем известных исторических фактов, аудитория заскучала и отвлеклась. Все проблемы, связанные с пенсией, на самом деле копились годами, даже десятилетиями. Но все это — официоз, а в жизни события разворачиваются совсем по другим законам. Разве заставишь нынешние поколения по сорок-пятьдесят лет работать на государство и платить налоги? Не дождетесь! Офисный планктон живет своей жизнью, ему требуется не слишком затруднительное времяпрепровождение на работе. Они совершенно не собираются заморачиваться на десятилетия вперед. А вообще все про себя думали, что изменения в пенсионной системе, конечно, нужны, но боялись, что все, как обычно, закончится просто тупым повышением пенсионного возраста.

Пока все думали эту тяжелую пенсионную думу, Алексей Андреевич закончил свое выступление, сел на место, и руководитель понял, что пора предъявить аудитории какого-то более живого и не столь теоретически подкованного докладчика. Он предоставил слово Маргарите. Как говорится, «вишенка на торте». Чувствовалось, что Графитов объявляет ее выступление с большим удовольствием. Он просто весь засиял собственным светом и провозгласил:

— А сейчас выступит наша обожаемая Маргарита Сергеевна, которая всегда имеет свою точку зрения и оригинальное видение предмета. Ее выступления обычно доказательны и эмоциональны. Лично я всегда с нетерпением жду ее слов.

Это прозвучало немного приторно и чересчур радужно, что вносило легкий диссонанс в общую деловую атмосферу, зато все проснулись и зашевелились.

Маргарита прошла к «кафедре» и, расположив свои листки бумаги, написанные от руки, оглядела присутствующих. Чувствовалось, что здесь она уже признанный выступающий, эти несколько месяцев для нее даром не прошли. Она казалась уверенной в себе, в приподнятом настроении, заранее настроенная на успех и похвалу. Как говорят, обречена на счастливую жизнь. Сегодня все так и получилось. Маргарита бегло вспомнила коммунистические подходы солидарного пенсионного обеспечения, пенсии своих родителей, прошлась суровой поступью прагматизма по тем, кто смог заработать только очень скудные пенсии, значит, они мало работали. Наконец отправила всех в недалекое будущее — время покажет.

Семинар явно подходил к завершению, близилось самое интересное — чаепитие. Маргарита от щедрот своей дочери-невролога и личного купеческого размаха предъявила сплоченному коллективу банку растворимого кофе и коробку «Коркунов». Анатолий Сергеевич лично угощал самостоятельно высушенным иван-чаем, представленным суперполезным продуктом, но на любителя.

За чаем всегда появляется возможность просто поговорить, задать вопросы — в общем, почувствовать себя думающей и хоть чем-то интересующейся публикой. В этот раз присутствовал дополнительный стимул — двое новеньких. Им предстояло обязательное выступление, хоть очень коротко, но требовалось высказаться.

Пока вокруг стола царила небольшая суета, автор обязательного подушевого базового дохода решил не терять времени даром и обратился лично к Маргарите:

— Я надеюсь, что вас заинтересовала русская школа.

Той захотелось высказаться откровенно и тут же поставить собеседника на место, чтобы денег больше не просил. Но она ответила как воспитанный человек:

— Да, звучит интересно.

— Вот и я все говорю: инвестируйте средства в русскую школу, — сразу же горячо откликнулся гость.

— А на каких условиях?

— Вы о чем это? — с искренним удивлением отозвался собеседник.

— Как о чем? Инвестиции всегда предполагают выигрыш или, как сейчас говорят, дивиденды, — сказала Маргарита.

— Дивиденды по сложившейся традиции направляются на развитие дела.

— Неужели вы думаете, что я просто так отстегну вам свои кровные? — искренне удивилась собеседница и подумала: «Может, он намеренно провоцирует?»

— А почему нет? — убежденно толковал мужчина. — Вы же патриотка своей страны и своего языка.

— Мой патриотизм давно оплачен пятидесятилетним трудом. Пусть молодежь задумается, а я свое уже заплатила в копилку государства, — серьезно произнесла Рита. — Мне непонятно, на что вы надеетесь. Или у вас есть положительные примеры?

— К сожалению, нет. Люди почему-то слишком прагматично вкладывают свои деньги, — посетовал владелец русских школ.

— А я ничуть не удивлена, так и должно быть.

— А я хочу надеяться на то, что все-таки найдутся желающие вложить деньги в такое перспективное предприятие, — настаивал он. — Поверьте, им будет просто приятно.

«Он рассуждает как сумасшедший. Как здорово, что люди не умеют читать мысли других», — решила Маргарита и промолчала.

Наконец все расселись вокруг стола, и главный распорядитель семинара предоставил слово вновь прибывшим. Ольга высказалась осторожно, просто выразила благодарность за возможность присутствовать на таком необычном обсуждении.

— Что касается пенсионной реформы, я не удивлюсь, если до наступления такой далекой для меня пенсии срок выхода на нее еще раз увеличат.

Присутствующие ухмыльнулись, все в душе согласились с ней.

Наталья высказалась более определенно:

— Теоретически я хотела бы не реагировать на вещи, которые от меня не зависят. Пенсионная реформа — как раз такая вещь. Когда я путешествую, особенно за границей, то там я всегда защищаю интересы моей родины, а когда нахожусь дома, у меня более критический взгляд на происходящее. Это тот самый случай. Я против такой пенсионной реформы, где всю тяжесть последствий возложили на плечи пожилых людей и женщин. Скорее всего, нас даже не спросят, хотя предполагаю, что восемь лет для прекрасного пола немного уменьшат. А у вас в клубе мне понравилось.

* * *

Анатолий Сергеевич, проводив последнюю группу гостей — участников семинара, задержался в прихожей. Он посмотрел в зеркало на стене, увидев свое отражение, подмигнул себе. Сегодня заседание прошло на ура: присутствовало много народу, появились новые люди, идея с детьми тоже сработала. Он вернулся в большую комнату и обратился к своему верному помощнику, «Санчо Пансе», как он его иногда про себя называл.

— Алексей, я тебя долго не задержу. Кстати, выступления твоих детей попали в точку. Не зря мы твоих наследников к сегодняшней встрече подготовили и тексты им написали. Но они молодцы, пусть учатся выступать.

— Да, получилось нормально. Жалко, мне надо идти, а то надо обсудить важный момент, не хотелось бы это делать впопыхах.

— Ты о чем?

— Во время выступлений мне пришло в голову: может, настало время подумать о другом клубе?

— Это ты про какие клубы? Чем они тебя привлекают? Неужели на Валдайский замахиваешься?

— Валдайский — недостижимая мечта, хотя у него масса преимуществ: он международный, по-настоящему дискуссионный.

— И добавь самое главное — элитарный. Но ты должен понимать, там такие участники… Нас туда не примут.

— Поэтому я и говорю: недостижимая мечта.

— Так что Валдайский отпадает. И что остается?

— Почему бы не рассмотреть Зиновьевский клуб? — нерешительно спросил Алексей.

— Да кто спорит? Конечно, хорошо бы. Но ты не забывай: он достаточно закрытый, и там эксперты очень высокого уровня… А наша с тобой команда только формируется, и она не очень сильна.

— У вас столько монографий, Анатолий Сергеевич…

— Один или даже два автора за всех не смогут писать и соответствовать уровню.

— Так другие подтянутся.

— Это не быстрый процесс. И еще, самое главное — наш клуб силен регионами, в нем много региональных отделений. Заметь, наше, Уральское, среди них — одно из лучших. Один сайт чего стоит.

— Да знаю я это все.

— Жаль, что ты торопишься к детям. Надо бы все подробно обсудить.

Алексей поспешил в коридор, Анатолий Сергеевич пошел за ним закрывать дверь и спросил у него:

— Как тебе новенькие?

— Да ничего. Но, думаю, дочь ходить не будет, а ее мать заинтересовалась.

Примечания

1

См. роман «Черная дыра».