Седьмая. Ливень юмора для тех, кто в дефиците позитива

Ольга Савельева, 2020

Рассказы Ольги Савельевой – популярного блогера и мотивирующего лектора – всегда к месту. Ведь она пишет о нашей жизни: такой простой и сложной, удивительной, потрясающей, полной удач, промахов, любви и разочарований. Эта книга немного отличается от других: она легкая, задорная и свободная. Она вобрала в себя все самое смешное, что произошло с автором и ее окружением. В ней нет груза забот и ответственности, но есть море улыбок и океан счастья. Что еще нужно для хорошего настроения, когда его, кажется, неоткуда взять? Книга содержит нецензурную брань

Кадастр

Неожиданно для себя я побывала на премьере уникального спектакля. Без антракта, но со спецэффектами. Называется «Собрание садоводческого товарищества «Соловушка».

Бывали на чем-нибудь подобном? О-о-о-о-о, вы много потеряли, если нет.

Это, я вам скажу, посильнее Фауста. Как бы обрисовать понаглядней… Ну, представьте такой винегрет из фильма «Гараж», «Ералаша» и трагических элементов «Левиафана». Адская смесь эмоций.

Я пришла, позевывая, в дачном халатике и с кошельком. Собрания предполагают сбор денег на какие-то нужды охренительной важности, о которых я бы в жизни не узнала, не приди на собрание.

Труппа уже собралась в закулисье беседки председателя и томилась в предвкушении премьеры. Меня утопили в большом «винни-пуфе», брошенном прямо на траву.

Получился, так сказать, пуфик на пуфике. Мои ножки торчали из кожаного месива, как зонтики из мороженого, и я неловко барахталась в пучине пуфа, усаживаясь поудобней, пока председатель, тучный и неулыбчивый дядя, не кинул мне туда бумагу и ручку и не приказал: «На, ты молодая, будешь вести протокол собрания!»

Ух ты. Господин назначил меня любимой женой. Я уныло подумала, что теперь придется слушать и фиксировать, а я так рассчитывала подремать в недрах пуфа.

— Итак, я объявляю начало собрания, — заорал председатель и пнул ногой по алюминиевому ведру, валявшемуся рядом с беседкой. Ведро было явно вместо гонга.

Наша «Соловушка» оказалась вполне голосистой.

ВЫЯСНИЛИСЬ ПРАВИЛА УЧАСТИЯ В ШОУ-СПЕКТАКЛЕ: ВСЕ ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА ДОЛЖНЫ БЫЛИ, СРЫВАЯ ГОЛОСА, ОРАТЬ О СВОИХ ДАЧНЫХ ПРОБЛЕМАХ, ПЫТАЯСЬ ПЕРЕКРИЧАТЬ СОСЕДА. ПОБЕДИТЕЛЕМ НАЗНАЧАЛСЯ ТОТ, КТО РАНЬШЕ ВСЕХ ОБИДИТСЯ.

На старт, внимание…

— У нас не горит фонарь! У всех по периметру горят фонари, а у нас — нет. Давайте скинемся и поставим нам фонарь! Я вчера чуть в навоз не упала, темень — хоть глаз выколи! — орала женщина в коричневом платье, цвет которого скрывал правду: падала она в навоз или нет.

— Где взять ключи от леса?! Все ходят в лес за грибами, а мне ключ не выдали, я без подберезовиков сижу, а сейчас лисички пойдут, — гудел потный дядя в панамке на голое тело.

— Товарищи, у нас же товарищество, давайте общаться по-товарищески! — кричала маленькая глазастая женщина, похожая на Ахеджакову. У верблюда два горба, потому что жизнь — борьба^[4].

— Почему по нашему садоводству шастают продавцы ивановского текстиля? Какой Павлик Морозов открывает им ворота?

— Какая скотина траву, мусор и другие продукты жизнедеятельности выбрасывает за забор? Вы дождетесь: нас оштрафуют! Но я — учтите! — не стану платить за чужое г*вно!

— Када-а-астр! Када-а-астр! Када-а-астр!!! — орал вспотевший сосед голосом Хазанова, изображавшего попугая.

Как, скажите, как в этом лингвистическом аду вести протокол? Мне захотелось молча уйти в смородину.

Наконец назрел первый конфликт.

— А председатель не сдал чеки за бензин, когда ездил в город по каким-то садоводческим делам! — сообщил хриплый, но горластый казначей.

— А по каким таким садоводческим делам он ездил? Может, он там грабли купил себе! — орала тетка, лоббирующая фонарь.

— Фонарь? Тебе фонарь нужен? — пыхтел тучный председатель. — Щас в глаз дам — будет тебе фонарь!

— Ах ты, дрянь одышливая! Как ты с женщиной разговариваешь!

— Не с женщиной, а с хабалкой! — хамил председатель.

— А где взять ключи от леса? — неожиданно и не по теме всплыл в разговоре лишенный природы дачник.

— Да пош-ш-шел ты… за лисичками! — зашипели на него все хором.

— Он, наверно, ездил в город выяснять про када-а-астр, — возник в диалоге Хазанов.

— А ты вообще сгинь! Ты покосить свои шесть соток не можешь, а на меня твои одуваны летят, — вклинилась ненавистница ивановского текстиля и заткнула приунывшего правдоруба, будто клетку с попугаем накрыла темной тканью неприязни.

Как говорил Гафт в «Гараже»: «Я смотрю, собрание стихийно продолжается, полусонные мои…»

Мне срочно захотелось уйти: для меня здесь было слишком шумно и мне так же было совершенно очевидно, что собрание закончится ничем. Но сложно покинуть театральное представление в разгар кульминации, особенно если твой зад, возложенный на пуф, возвышается над уровнем головы.

Я стала неуклюже выбираться из засады, и в этот момент обиженный председатель вскочил на ведро и, возвышаясь над остальными, прохрипел как раненый гладиатор:

— Я снимаю с себя полномочия! Хрен вам всем, свиньи! Выбирайте нового председателя. Я и пальцем не пошевелю для такого неблагодарного коллектива! Собрание окончено!

И спрыгнув с ведра, демонстративно направился к дому.

Все загалдели еще сильней, а я, наконец, выбралась из пуфа и, тихо положив на стол протокол собрания, покинула его незамеченной…

Подготовленный мной итоговый документ выглядел следующим образом:

ПРОТОКОЛ

собрания садоводов «Соловушка»

Присутствовал: кворум

Повестка дня: орали

Постановили: ВСЕ В САД!!!

БЕСПОРЯДОК

В Москве летом были митинги. Меня и детей в столице в этот период не было, а муж — был. Зная его политическую позицию и переживая за него, спрашиваю:

— Как ты относишься к беспорядкам?

— Да разве ж это беспорядки? Эти люди просто у меня в гостиной не были! Вот там — беспорядки!

Примечания

4

Строчки принадлежат поэтессе Эльмире Котляр. — Прим. ред.