Два сапога. Книга о настоящей, невероятной и несносной любви

Ольга Савельева, 2018

Что делать, если жизненный свет исчезает под завалами проблем? Как сохранить веру в себя и свои силы? Как научиться быть счастливым каждый день? Ответ прост и очевиден – любовь. Только она способна открыть человеку путь к счастью и помочь справиться со всеми перипетиями судьбы. Ольга Савельева, популярный блогер, мотивирующий лектор и автор бестселлеров «Апельсинки» и «Попутчица», главным вектором своей жизни определила любовь. Семья для нее – спасательный трос, луч света, маяк в жизненном море. Именно о ней и написана эта книга. Ольге Савельевой удалось создать крепкую, надежную и веселую семью, и теперь она готова поделиться секретами семейного счастья с читателями.

Борщ

Однажды я колдовала над борщом. Борщ — это вид творчества, насыщенная вкусовая и цветовая палитра. Я люблю творчество, предполагающее фантазию.

Гречка коричневая, с ней ничего не придумаешь интересного, разве что сосиски как свечки повтыкать. А борщ — другое дело. Тут я сальвадорю как хочу, ищу свой личный рецепт.

Моя мама варила борщ очень вкусно, но каждый раз по-разному. Я удивлялась, что вкус каждый раз новый.

— Ну, просто в этот раз я не добавила лук, — поясняет мама.

— Экспериментируешь?

— Нет. Просто лука нет.

Однажды не было свеклы, и она сварила борщ без свеклы. Он был желтый.

— Это не похоже на борщ, — пожала я плечами.

— Вполне съедобно.

— Да нормально, вкусно, просто это не борщ.

— Борщ.

Маме важно было всегда быть правой. Ей быть правой было важнее, чем быть счастливой. Поэтому она всю жизнь была бескомпромиссно несчастна, но права.

Я сварила мой первый борщ для мамы. Я старалась, хотела удивить и получить похвалу.

— Мам, иди есть борщ, — позвала я маму.

Я сварила этот борщ по рецепту. Мама никогда не учила меня готовить. Не знаю, почему.

Мама торжественно села за стол. Я налила ей в тарелку дымящуюся красную жижу, водрузила островок сметаны, заштриховала натюрморт укропом. Села напротив. Мама попробовала.

— Вкусно? — спросила я.

— Ну кто так варит борщ? — спросила мама.

— Невкусно?

— Ну кто же в борщ кладет лимон?

— Я. Это вместо уксуса. Та же кислота, только красивая.

— Не вздумай так мужу сварить. А то свекровь тебя тут же из дома выгонит.

— Это мой рецепт. Разве не вкусно?

— Вкусно, но как-то не по-человечески.

— Мам, ну ты сама каждый раз варишь по-разному. Это эксперимент. И получилось вкусно. Разве нет?

— Ну, как скажешь.

Мама не умела меня хвалить и не хвалила. Поэтому получилось, что я сама себя хвалила, а мама просто молчала. Как бы соглашалась.

Я расстроилась, хотя мама съела всю тарелку. Мне не хотелось больше добавлять в борщ лимон и вообще варить его не хотелось.

В столовой министерства, где я работала, давали борщ. Я его брала, потому что он всегда был вкусный и одинаковый. Такое впечатление, что они наварили триста литров и заморозили. И весь год продавали мне по тарелке.

— Как вам удается так одинаково варить борщ? — спросила я у повара. Он был грузин.

— Я не знаю, я боюс ошибить. Варю по рецепт. По весам граммы. Чтобы не ошибить. Я харчо умею вкусно. Бери харчо.

Но я не хочу харчо. Я хочу борщ.

Потом я в первый раз сварила борщ мужу. Очень старалась. Добавила ложку сахара, который делает насыщенным цвет свеклы. И лимон, который забраковала мама.

В моем рецепте есть лимон, для меня это важно. Это мое мнение, выраженное в борще. Мне кажется, это вкусно, хоть мама так и не думает. Сейчас проверим на муже.

Я красиво накрыла на стол, положила салфетки и приборы, поставила чашу с яркими овощами, подала борщ в супнице. Сама я была не голодна, напробовалась, пока готовила, и просто села рядом.

Муж ел с аппетитом. Сначала распробовал первую ложку, а потом весело съел всю тарелку.

— Может, добавки? — спросила я. Я смотрела, как он ест, подперев ладошкой подбородок, и наслаждалась.

— Нет, — неуверенно сказал муж.

— Почему? Тебе не понравилось? Лимон? Я могу убрать лимон.

— Оль, если честно, ты его пересолила.

— Ой, сильно? — Я вспомнила, что солила его в самом начале. Потом в процессе. И перед самой подачей. — А зачем же ты ел?

Конец ознакомительного фрагмента.