Ракитин

Ольга Ракета (2024)

Книга об истории одной семьи, крепко связанной с историей России. О жизненном пути мужчины, потерявшем жену, которая оставила ему четверых детей.

Семейная жизнь

В ту ночь Матвей вернулся домой рано. Он сказал родителям, что хочет жениться на Ксении. Опять вспыхнула ссора, отец был в бешенстве! Матвей подтвердил догадку матери о беременности Ксении. Сказал, что давно любит девушку и хочет, чтобы у них была семья. И он счастлив, что у них будет ребенок. Гнев отца потихоньку стихал, Матвей слышал, как родители проговорили почти всю ночь…

Мать уговорила отца разрешить Матвей поступить по своему желанию. Юноша сообщил обо всем Ксении. Девушка расплакалась, хмуро выслушала Матвея. А вечером так крепко обнимала Матвея и прижималась к нему, едва сдерживая рыдания, что Матвей и сам всерьез задумался об их совместной жизни. Что их ждет? Он гладил свою Ксению, нежно целовал ее, успокаивал, говорил, что любит и будет любить всю жизнь.

На следующие выходные Ракитины заслали сватов к Бакулиным. Родители Ксении были рады, что все так обернулось. У них было семеро детей, Ксения вторая. Первым ребенок был сын Егор, который уже женился. А остальные дети еще подростки. Все дни до назначенной даты свадьбы были для Матвея трудными. Отец никак не хотел согласиться с выбором сына, и каждый день заводил разговор на эту тему, заставляя Михаила отказаться от принятого решения жениться на Ксении. Матвей приходил теперь в дом Баулиных официально как жених. Он спал с Ксенией, ночами крепко обнимал, понимая, что никакая сила не может оторвать его от любимой.

В день свадьбы отец снова завел свою «песню». Хотя родители и готовились к свадьбе, но в доме чувствовалось большое напряжение. Утром свадебный поезд направился к дому невесты. Лошади и сани были украшены разноцветными лентами. Матвей ехал с дружком и гармонистом на первых санях. По всему селу разливались веселые мелодии. Возле ворот дома Бакулиных случилось непредвиденное. Вход во двор был перегорожен горящим бревном, которое по договоренности должны были сразу убрать при подъезде саней с женихом. Но гости Баулиных уже хорошо выпили водки, были навеселе. Поднялся шум, крики. Тройка лошадей в санях, где ехал Матвей, испуганно шарахалась из стороны в сторону, пугаясь бревна. Остановить их было нельзя, кнут не помогал, лошади поворачивали назад. Все шло не по плану. Пьяные крики, смех, шутки слышались со всех сторон. И так продолжалось какое-то время.

В конце концов терпение Матвея закончилось. Он соскочил с саней, сбросил бревно на землю, быстро прошел в дом, взял расстроенную Ксению за руку, вывел из-за стола, где она, такая красивая! сидела с подружками, быстро накинул на ее плечи пуховый платок, усадил в свои сани рядом с собой. Потом он громко крикнул: «Поворачивай обратно!» и все трое саней свадебного поезда поехали в сторону дома Матвея.

В душе Матвея творилось неизвестно что. Утренняя ссора с отцом, упрямое несогласие отца видеть Ксению своей невесткой, пьяный гогот мужиков у ворот и их самодеятельность, которая сорвала весь запланированный ход свадьбы — все это стояло в голове. И при этом Матвей, не переставая гладил руки Ксении, которые он держал в своих, прижимая ее к себе.

Гулянку дома Матвей выдержал спокойно, отец при гостях его не трогал, братья подходили, поздравляли, дарили какие-то подарки. Котную овцу, семью (гусь и две гусыни) гусей, тарелки, мешок картошки…А Матвей смотрел в любимые глаза и душа его пела: «Жена!». Младший брат по просьбе Матвей привез родителей невесты и ее старшего брата Егора с его женой. Они скромно сидели в конце стола. А больше со стороны невесты на свадьбе никого и не было — ни братьев, ни сестер. Все гости Бакулиных гуляли дома у невесты. Матвей был зол на родственников Ксении — напились раньше времени и все испортили. Родители Ксении тоже поздравили молодых и подарили им восьмимесячного бычка. Теща была заплаканной, с грустью смотрела на дочь. У Ксении тоже выступили слезы на глазах. Матвей придвинулся к ней ближе, прижал к себе еще крепче, шепнул в ушко: «Все будет хорошо». А у самого на душе кошки скребли, он понимал, что трудности его только начинались…

На поденную работу Ксению в колхоз вызывали редко. Да и какая в селе работа зимой? Только по хозяйству, да со скотом. Доить коров не пускали, вдруг какая ударит сдуру, раздавать корм тоже нельзя — кошелки с соломой и силосом были очень тяжелыми, а ну как скинет дите? Только на птичник, но там Ксения задыхалась от запаха пера. Так по концу года и заработала мало трудодней. Зато Матвей трудился, не покладая рук. Всегда был в передовиках. Утром уходил на работу, вечером почти бегом бежал домой и только встретившись с любимыми глазами Ксении, успокаивался, чувствовал себя таким счастливым!

Ксения в доме свекрови чувствовала себя скованно, несмело, как будто боялась сделать что — либо не так. Матвей понимал, что ей тяжело в доме его родителей. Но на все его расспросы о том, как прошел день, она отвечала скупо и односложно, никогда не жаловалась. Раскрепощалась Ксения только в постели. Она была такой горячей, страстной и жадной до его ласк, что Матвей на это время забывал обо всем. Сжав Ксению в кольце своих рук и укутавшись в ее длинные волосы, он спокойно засыпал.

Так прошел месяц их совместной жизни. Настоящую картину жизни Ксении в доме свекров раскрыла Матвею младшая сестра Катя. Его родители постоянно унижали его жену, загружали ее работой, иногда покрикивали… Ксения все безропотно сносила. Матвей не мог поверить, что это правда, но взглянув на Ксению, на ее измученный вид (и как он раньше этого не замечал?) понял, что это так. Ксении действительно было очень тяжело жить со свекрами, хотя она ему ничего и не говорила об этом…

После работы, сказав Ксении, что он скоро вернется, Матвей пошел на Смеловку, к старшей сестре Надежде Раскохиной. Они с мужем два года назад построили новый большой дом и жили в нем втроем с дочерью Настей.

Матвей просил сестру приютить на время его семью у себя. Раскохины согласились. Вернувшись к отцу, Матвей, не говоря родителям ни слова, быстро собрал вещи, сложив их в узел в шаль Ксении, взял свою жену за руку и повел ее на Смеловку. Родители что-то спрашивали у него, что-то говорили, но Матвей не сказал им ни слова. Он был в гневе. Что такого сделала им его милая Ксения, что они ее так невзлюбили? Брату Якову они разрешили жениться на своей троюродной сестре! А его выбор их почему-то не устраивал. Как мужчина, Матвей прекрасно понимал, что Ксения хорошая жена, она любит его, и он только такую женщину видит рядом с собой по жизни.

Уже стемнело, когда они подошли к дому Раскохиных. Дорогой Матвей все объяснил Ксении. Надя приготовила ужин, и они с мужем ждали семью брата. Но Ксения так измучилась, так расстроилась и ослабла, что едва прикоснулась к еде. Матвей отвел ее в отведенную для них комнату, уложил в постель, где к ней скоро и присоединился. Утром он ушел на работу, а Ксения пошла проведать своих родителей, там и рассказала им последние новости.

Вечером к Раскохиным пришли отец и мать Ксении. С собой они привезли на санках продукты, кое-какие вещи Ксении, постельное белье, подушки, полотенца, посуду, шторы на окна, покрывала и другое, что необходимо для жизни на первых порах. Это было приданое Ксении, которое они так и не забрали перед свадьбой. Ксения повеселела и с матерью они стали наводить порядок в комнате, а Матвей в это время с тестем рубили дрова. Потом Ксения позвала мужчин на ужин. Комната преобразилась и приобрела жилой, уютный вид. Глаза Ксении сияли и, глядя на нее, Матвею и самому было так радостно и тепло на душе!

С этого дня жизнь молодых Ракитиных переменилась. Матвей ходил на работу, а Ксения управлялась по дому вместе с Надей, с которой они подружились. Они топили печь, готовили разнообразную еду, доили корову, кормили хозяйство, резали гусей, уток, индюков, стирали, прибирались в доме. Дел было невпроворот! К вечеру Ксения сильно уставала. Но за Матвеем сильно скучала и всегда так и светилась вся, как на крыльях летала, накрывая стол к ужину, старалась угодить ему. А Матвей тихо любовался ею… Жили они дружно, никогда не повышали голос друг на друга, берегли свои чувства. Жизнь потихоньку налаживалась. Ксения уже не плакала, счастливая улыбка не сходила у нее с лица.

Однажды, где-то недели через две как Матвей ушел из дома, вечером пришла мать Матвея. Она тихонько вошла в комнату, ни слова не говоря постояла у двери, а потом тихо сказала: «Возвращайтесь домой». Матвей, помолчав, ответил: «Пришла проведать, проведывай. И больше разговоров на эту тему не заводи. Не вернемся мы». Мать положила на стол узелок, с которым пришла. В нем были продукты — сало, булка свежеиспеченного хлеба, пшеничная крупа, десяток яиц. Постояв еще немного, мать молча повернулась и ушла, даже не заходя к своей старшей дочери. Понимала, что Надежда не одобрит их с отцом отношение к невестке.

Весна 1933 года была ранней и дружной. Морозы полегоньку сошли на нет. Быстро таял и снег. Проплешины земли, выступавшие на покрытой снегом земле черными пятнами, увеличивались в размерах, освобождая от снега все новые и новые участки почвы, быстро высыхали. Небольшие снежные наносы еще оставались возле заборов, а потом и они растаяли.