Сердце Земли

Ольга Параскевич, 2019

Лучшую подругу робкого семиклассника Саши похитили странные люди. Чтобы найти ее, ему приходится украсть машину, сбежать из дома через окно и последовать в ночной лес за странным стариком. Там он попадает в плен к женщине, называющей себя «истинной властительницей Земли». Та согласна освободить его и Катю, только если Саша принесет ей Сердце Земли – магический камень, надежно спрятанный в поселении волшебников. Саша пытается выполнить ее требование, пока не понимает – если камень попадет ей в руки, планете придет конец. К тому же у Сердца Земли есть своя воля – противостоять древнему чудовищу, которое вот-вот появится на нашей планете.

Глава первая

Ровно в полдень того же дня ученик 7 «Б» класса Саша Смирнов опаздывал на физкультуру. Это был его самый нелюбимый урок, да и за опоздание можно было получить нагоняй от учительницы. Но Саша думал не об этом. Сегодня для него был особенный день, его большой личный праздник. О нём никто не знал, но менее значительным от этого он не становился. Сегодня ничто не могло испортить Саше настроение!

Уже почти весь класс стоял на стадионе, выстроенный в линейку под ярким весенним солнцем. От нагретого асфальта шёл жар, блестела свежая краска футбольных ворот. Учительница, Людмила Марковна, сжимала во рту свисток и повелительно смотрела на учеников.

— На первый-второй рассчитайся! — крикнула она, когда запыхавшийся Саша занял место в самом конце шеренги.

— Первый!

— Второй!

— Первый!

— Второй!

Саша переминался с ноги на ногу. Перекличка значила, что они снова будут играть в футбол — точнее, класс будет играть, а Саша мучиться, неловко бегая по полю, путаясь в собственных ногах и чувствуя себя самым неловким мальчиком на земле.

— Второй, — тихо сказал он, когда очередь дошла до него.

Зычный голос произнес:

— Я не хочу быть со Смирновым в одной команде! У него ноги как макароны!

Это был Баранов — мальчик, который отличался от Саши так сильно, что сложно было поверить, что они были в одном классе. Высокий и мясистый, с пушком над верхней губой, он вполне мог сойти за десятиклассника.

«Как списывать у меня, так ничего», — подумал Саша и повел правым плечом. Там до сих пор оставался синяк от толстых Барановских пальцев — тот ущипнул его, когда Саша отказался дать ему тетрадку с ответами.

— Баранов, молчать! — рявкнула Людмила Марковна. На вид она была маленькой и хрупкой, но кричать умела очень громко.

Началась игра. Игроки, как обычно, разделились на две группы — тем, кому было интересно, бегали за мячом и переживали по поводу каждого гола. Все остальные лишь делали вид, что играют, а сами просто топтались у края поля. Саша не знал, к какой группе себя отнести. Он хотел забивать голы и быть полезным, но играть не умел, бегал медленно и, казалось, лишь мешал остальным. Так что он, как всегда, держался в сторонке, когда вдруг:

— Смирнов, пас!

Мяч полетел от Баранова прямо ему под ноги. Саша растерялся. Он попытался отбить мяч, но лишь шаркнул ногой по земле. Со второй попытки попасть по мячу все же удалось, но тот, вместо того, чтобы ракетой полететь прямо к воротам противника, медленно и растерянно покатился куда-то в сторону. Игорь, игрок противника, сразу же перехватил его и забил Сашиной команде гол.

— Смирнов! — разъяренный Баранов надвигался на него, и его лицо было красным и лоснящимся от пота. — Смирнов, ты что, уже мяч отбить не можешь?

Саша весь сжался, пытаясь что-то придумать в свое оправдание, но не успел — Баранов сильно толкнул его. Саша упал.

— В следующий раз не будь в моей команде, усек?

— Я… я…

— Я…я… — передразнил его Баранов и пнул ногой.

— Эй! Ты что делаешь! — неизвестно откуда взявшаяся девочка оттолкнула Баранова, совершенно не боясь. — А ну-ка отойди от него!

При виде отважной школьницы Баранов сразу обмяк.

— Ну, Катюха, ну ты чё! Он мяч пропустил! — стал мямлить он, глупо улыбаясь.

— Не смей его трогать! — бесстрашно кричала девочка.

— Да Кать, ладно тебе, ну что ты дружишь с этим дрыщём, больше с ним не дружит никто.

— Будешь его обижать — получишь у меня! — и она пнула Баранова в лодыжку.

— Ой! — только и смог сказать хулиган, продолжая смотреть на девочку так ласково, будто та не ударила его, а погладила.

Раздался свисток.

— Что тут происходит? — подошедшая Людмила Марковна гневно посмотрела на всех собравшихся. — Баранов, отойди! Катя, что ты тут делаешь? Это не твой класс! У тебя что, уроки закончились? Пришла на игру посмотреть?

— Да, Людмила Марковна.

Учительница бросила взгляд на Сашу.

— Ты коленку ободрал, иди в медпункт, отпускаю тебя с урока сегодня. А тебе Катя, вот что скажу: хорошо, что ты защищаешь своего друга, но он должен сам уметь постоять за себя.

— Он не сможет, — засмеялся Игорь, стоявший неподалеку. — Он ботаник и дрыщ. За него заступается девчонка!

Все засмеялись. Саша густо покраснел.

— Всем молчать! Продолжаем игру! А тебе, Баранов, за драку выговор. После урока принесешь дневник.

— Но Людмила Марковна…

— Все, пошел!

Баранов кинул на Сашу полный ненависти взгляд и отошел.

Сашины одноклассники побежали за мячом. Саша встал.

— Баранов просто придурок, — сказала Катя. — И не надо тебе с медпункт. Я сама коленку промою.

***

Умывальники возле столовой всегда казались Саше самым красивым местом в школе. Они были огорожены резной деревянной стенкой с лисами и зайцами. Саше нравилось рассматривать, как лиса тянулась за виноградом, а зайцы держали в лапках морковки.

— Ай! — вздрогнул он, когда Катя дотронулась до ранки.

— Ну, потерпи, потерпи! Помнишь ту собаку, которой я ногу лечила? Она даже и не пискнула.

Вообще-то, это было неправдой: собака скулила и сопротивлялась. Саша это очень хорошо помнил, ведь ему пришлось её держать! Но он решил промолчать.

— Так, куда я дела бинт? — Катя стала рыться в портфеле. — Сейчас, сейчас… Да где же он?

Она стала выкладывать вещи из ярко-красного рюкзака — спортивную форму, пенал с нарисованным футбольным мячом, тетради с фотографиями известных игроков. В отличие от Саши, со спортом Катя дружила.

Саша любовался её ловкими движениями, тем, как на покрытое веснушками лицо упала прядь светлых волос. Какие мягкие! На их фоне Сашина голова казалась темным ощетинившимся ёжиком.

Как бы ему хотелось быть сильным и высоким, дать Баранову сдачи! Тогда бы Катя, наверное, смотрела на него иначе. Он так погрузился в эти мысли, что не сразу понял, что девочка задала вопрос.

— Эй! — она щелкнула пальцем у него перед носом и засмеялась. — Не спи! Водитель сегодня заедет за тобой?

Сашино сердце подпрыгнуло. Вот он — момент, когда он может сообщить прекрасную новость!

— Нет! Представляешь, папа сказал, что если у меня будут одни пятерки, то я могу сам ходить в школу! Сам, как все! Хотя он этого не одобряет, говорит, уважающие себя люди ездят на машинах, но я очень просил…

— Да, и погода хорошая. О, бинт!

— И я буду сам ходить и дальше, если не буду опаздывать и ввязываться в истории…

— Да какие истории, тут идти пять минут.

— Да, и мы теперь даже вместе сможем ходить!

— Ага, это хошошо, — за отсутствием ножниц Катя неловко пыталась разорвать бинт зубами.

Послышалось шарканье — к умывальникам медленно подходил очень высокий мальчик. Его волосы были такими же ярко-рыжими, как Сашины шорты, а худющие ноги еле двигались — казалось, он спал на ходу.

— О, Лев! — увидела Катя своего одноклассника.

Саша подумал, что никогда не встречал имени, меньше подходившего своему владельцу.

— Катя, — голос у Льва был таким же усыпляющим, как его походка. — Вот ты где.

Он замолчал.

— Ага, я тут, — ответила Катя и вопросительно посмотрела на него.

Лев молчал.

— Ты хотел что-то?

— Тебя это… искала Алёна Евгеньевна.

Лев снова замолк и погрузился в себя.

— А что такое? Это что-то с моей контрольной?

— Я не знаю, — медленно сказал Лев, помотал головой и пошел обратно.

Шарк, шарк, —

уныло прощались с Катей и Сашей его длинные ноги.

— Алена Евгеньевна — это ваша математичка? — уточнил Саша.

— Ага. Я, наверное, снова контрольную плохо написала, — Катя вздохнула.

— Ну, тебя хоть бабушка за это не ругает.

— Угу. А Людмила Марковна правду говорит, — сказала Катя, перебинтовывая Саше ногу. — Ты должен уметь постоять за себя. Смотри, вот так! — Катя сжала руки в кулаки и сделала выпад против воображаемого противника.

— А потом еще ногой можно лягнуть. Главное — не бояться! — уверенно добавила она.

— Кать, но я ведь трус, все об этом знают.

— А ты не трусь! Ты же умный — почитай в книгах, как можно дать отпор!

Она вернулась к его коленке.

— Ну всё, готово!

Сашина коленка была перебинтована так, будто там была огромная рана. Неровные слои бинта доходили до середины икры. Катя вся сияла от гордости.

— Спасибо, Катюха! Я, конечно, не собака, но уверен, что из тебя получится классный ветеринар!

Катя гордо вскинула голову. Прозвенел звонок.

— Подождать тебя?

— Нет, наверное. Может, она меня надолго задержит.

— Ладно, — Саша огорчился, но вида не подал.

Катя поспешила к кабинету математики, а Саша медленно пошел к лестнице, ведущей к выходу из школы. Девочка замотала бинт так туго, что он прихрамывал.

«Если бы Катя могла, то она перебинтовала бы меня, как мумию», — подумал мальчик.

Но что такое неудобный бинт по сравнению с таким близким моментом самостоятельности и свободы! Предвкушая его, Саша медленно спускался по ступенькам — голубым, как Катины глаза. Другие школьники обгоняли его, спеша домой.

Первый этаж школы был серо-коричневым. Плитка на полу была покрыта паутиной черных линий, а стены были шершавыми, так что если прислониться к ним свитером, то оставались затяжки. Единственным, что Саше нравилось здесь, были огромные окна. Они располагались по обе стороны деревянной двери — выхода из школы — и простирались до самого потолка. Каждый день сквозь них была видна ива, растущая у входа, кусок неба и разноцветные фигуры родителей учеников младших классов.

Сегодня этот выход был особенно желанным! Как открытое окошко весной, он манил приключениями и свободой. Но когда Саша подошел ближе, то его сердце ушло в пятки — на пути к свободе и приключениям стояло недовольное, краснолицее, ржущее, как конь, препятствие. Баранов и его дружки развалились на лавке прямо у входа в школу! Саша не был уверен, что они поджидают его, но попадаться на глаза всё равно не хотелось.

После минутных колебаний мальчик собрал всю волю в кулак и быстро юркнул в дверь. Он надеялся проскочить, оставшись незамеченным. Но…

— Эй, дрыщ! Из-за тебя мне сделали выговор! А ну-ка иди сюда!

Баранов вскочил и грубо схватил Сашу за портфель. Саша дернулся, но бесполезно — ладони у одноклассника были как две большие лопаты. Друзья Баранова злорадно загоготали.

— Да ты… — начал Баранов, но вдруг замолк и отпустил портфель, потому что во двор вышел учитель истории.

Саша не растерялся — воспользовавшись минутной передышкой, он юркнул обратно в школу. Сердце колотилось как бешеное, коленки дрожали.

«Вот тебе и самостоятельность», — с горечью подумал он.

Мальчик нервно обернулся — Баранов за ним не последовал, так что внутри школьного здания пока что было безопасно.

Саша отдышался. Поток идущих домой школьников омывал его, как речное течение. Саша завидовал, что другие могут вот так легко выйти из школы и пойти домой, ничего не опасаясь. Совсем не так он представлял себе этот день!

Мальчик растерянно бродил по холлу первого этажа двадцать минут, пока школьный двор почти не опустел. Редкие шаги гулко стучали в пустых коридорах. Снова прозвучал звонок — летучий, как воздушный шар, он весело отскакивал от каменных стен. Через школьные окна было видно, что Баранов с дружками продолжили стоять прямо у выхода из школы.

«Делать им, что ли, нечего?» — раздраженно подумал Саша.

И он знал ответ. Уроки Баранов не делал, хобби у него не было, погода хорошая. В отличие от Саши, он мог провести на школьном дворе весь день!

«Может, попросить консьержку проводить меня?»

Но консьержка мирно посапывала за столом, и Саша не осмелился будить ее. К тому же ему было так стыдно просить помощи! Все его одноклассники легко ходили домой сами!

«Может, попробовать резко выбежать и побежать домой?»

Саша сомневался, что сможет убежать от Баранова. Но если очень постараться…

От Катиного голоса его сердце подпрыгнуло:

— Конечно, пусть пока поживут у нас! Я умею ухаживать за щенками, а когда вернется бабушка…

Вместе с учительницей математики она шла вниз по лестнице. Алена Евгеньевна была маленькой худощавой старушкой с ярко-желтыми волосами и суетливыми чёрными глазками. Вообще-то Саше она показалась похожей на крысу, но сейчас она была спасением!

— Саша, ты еще здесь! — обрадовалась Катя.

Он радостно кивнул, не понимая, почему у Алены Евгеньевны такой недовольный взгляд.

— А мы идем в гаражи. Алена Евгеньевна, пусть Саша пойдет с нами!

— В гаражи? У вас что-то с машиной? — оживился Саша. — Я хорошо в них разбираюсь. У моего папы сеть автосервисов.

— Вся школа знает про твоего богатого папу, — процедила сквозь зубы Алёна Евгеньевна, и мальчику стало стыдно за хвастовство.

— Там не с машиной что-то, — гордо сказала Катя. — Там щенки, им негде жить, вот мы с Аленой Евгеньевной туда и идем.

— А можно я с вами?

— Зачем же? Мы с Катюшей прекрасно справимся, а тебя, наверное, дома папа ждет, — с фальшивой улыбкой сказала математичка.

Папа действительно ждал, и от этой мысли Саше стало совсем неспокойно. Он покосился на окно — Баранов по-прежнему и не думал никуда уходить.

— Я могу задержаться, папа мне разрешает, — соврал Саша.

Алена Евгеньевна недовольно цыкнула, но Саша боялся Баранова куда больше, чем её.

Он вышел из школьных дверей первым. Его мучитель с торжествующей улыбкой поднялся, но сел обратно, как только увидел Алёну Евгеньевну. А когда вышла Катя, то вскочил и покраснел.

— П-привет, Катя.

Катя проигнорировала его.

Когда они благополучно повернули за угол школы, Саша с облегчением выдохнул.

Уф!

Приключение, едва не испортившее день свободы, закончилось благополучно. Вдруг он почувствовал на себе пристальный взгляд учительницы.

— Саша, иди лучше домой, — сказала она с приторной улыбкой. — Мы с Катюшей сами справимся. Правда, Катя?

— Ну…

— Иди, иди, давай! — учительница мягко подтолкнула Сашу.

— Я…

— Катя, попрощайся с Сашей!

— Но…

— Пока-пока, Саша! — учительница выпучила глаза и помахала рукой, как будто общалась с младенцем.

— Эээ…

Алёна Евгеньевна уверенно взяла Катю за руку и потянула вперед, к гаражам.

— До свидания, Алена Евгеньевна! — сказал Саша.

— Пока, Саш! — обернулась Катя и скорчила рожу — кто, мол, поймёт этих учителей?

В ответ Саша с улыбкой пожал плечами.

Он повернул домой. Солнце светило так ласково, от Баранова он спасся — день самостоятельности все же удался! Саша шёл не спеша, наслаждаясь каждым шагом.

«Почему щенки в гаражах?» — вдруг подумал он. — «Им там грустно, наверное».

Гаражи были тоскливым местом, которым уже мало кто пользовался. Уродливое нагромождение металлических пеналов давно хотели убрать, но они все еще стояли недалеко от стадиона. По вечерам там собирались сомнительные компании. Школьникам вообще-то запрещали туда ходить, но с учителями-то можно.

Саша замедлил шаг.

«А ведь я бы мог помочь со щенками. Почему она отправила меня обратно?»

Что-то в этом казалось Саше странным, но…

— Эй, дрыщ!

Только не это!

Баранов и его дружки шли со стороны школы. Заметив Сашу, они с гоготом побежали прямо на него.

Не раздумывая, мальчик дал стрекача прямо к гаражам.

***

Гаражи разочаровали Сашу. Раньше это место казалось таинственным, как и всё запретное. Теперь он видел, что здесь нет ничего особенного. Одинаковые хлипкие коробки, кое-где покрытые уродливыми граффити, стояли унылыми рядами. По воздуху разливался неприятный запах машинного масла, а асфальт под ногами был старым, потрескавшимся и казался серыми льдинами в молодой траве. Скоро он закончился, и перед Сашей раскинулась коричневая земля, изрытая следами шин и покрытая мусором — пластиковыми бутылками, бумажками, окурками. Радостными здесь были только воробьи, беззаботно принимающие солнечные ванны на неровных крышах.

Саша неуверенно шел вперед, опасаясь запутаться и потеряться в этом сером царстве. За поворотом последовал еще один такой же, а потом еще и еще. Кругом ни души — только кошка, быстро юркнувшая в зазор между гаражами, да воробей, клюющий что-то на земле. Саша взмок от бега, а сердце все еще сильно билось.

Мальчик подумал, что, может, стоит позвать Катю, но не решился. Баранова слышно не было — видимо, далеко бегать за Сашей ему было лень. Но кто знает — вдруг преследователи все же где-то рядом?

Когда Саша услышал голоса, то замер, а потом ускорил шаг. Может, и Алёна Евгеньевна там? Саша завернул за угол и увидел внедорожник, вокруг которого стояли странные люди.

Тот, кто держал Катю, был похож на оживший шкаф — высокий, с квадратной челюстью и коротко постриженными волосами. Рядом стоял худой и неопрятный человек в потертых красных штанах и рубашке ядовитой расцветки. Его длинные, грязные, чёрные с проседью волосы напомнили Саше перья старой вороны. Алёна Евгеньевна тоже была тут, а рядом с ней стояла одетая во все серое старушка с платком на голове.

Появления Саши сначала никто не заметил, но через мгновение взгляд человека с черными волосами остановился на мальчике. Саша оторопел — его глаза были желтыми, с узкими прорезями зрачков, как у кошек или змей.

— Это ещё кто? — во рту человека в ужасной рубашке сверкнули золотые зубы.

Теперь на Сашу смотрели все.

— Ты что здесь делаешь? — взвизгнула Алена Евгеньевна.

— Саша! — испуганная, заплаканная Катя дернулась, но человек — шкаф не отпустил ее руки.

Алена Евгеньевна сбивчиво пролепетала:

— Это её друг… в параллельном классе учится.

— Мы же говорили — будь аккуратна! — голос у человека с кошачьими глазами был очень сиплым. Казалось, каждое слово давалось ему с большим трудом, и чтобы понять, что он говорит, приходилось прислушиваться. — Ничего нельзя доверить… И что теперь с ним делать?

Саше стало не по себе.

— А где щенки? — спросил он, и сразу же подумал, как глупо прозвучал этот вопрос.

— Какие щенки? — голос у того, кто держал Катю за руку, был низким, как рычание мотора. — А ну-ка пшёл отсюда!

— Ну же, Иван, помягче, — человек в цветастой рубашке сделал несколько шагов к Саше. — Мы просто не ожидали тебя увидеть. Мы сейчас повезем твою подругу к щенкам, а ты иди домой, хорошо?

— Отпусти меня! — Катя лягнула Ивана ногой, но он не шелохнулся — бороться с таким великаном было как с каменной стеной. — Саша, беги! Позови на по…

Огромная ладонь закрыла ее рот.

Сашу парализовало от страха.

— Это… п-похищение? — спросил он дрожащим голосом, подумав, что опять сморозил глупость.

— Алёна Евгеньевна? — он посмотрел на учительницу, но в её глазах читались лишь неприязнь и беспокойство.

Ужасная рубашка подошел совсем близко. От него пахло потом, немытой одеждой и еще чем-то странным. Он шумно дышал — казалось, что каждый выдох давался ему со стоном. Воздух продирался сквозь джунгли его гортани, как едва живой, но полный злобы зверь. Саша заметил, что, несмотря на возраст, движения человека были ловкими, сильными. Также у этого ужасного типа были длинные грязные ногти, неестественно длинные и прямые, заостренные на концах. Мальчик не мог выносить его взгляд, поэтому опустил глаза, попятился и уперся спиной в железную стену гаража. Та загрохотала, будто возмущаясь тем, что ее тронули, но даже сквозь грохот Саша слышал сопение похитителя. Тот будто пытался вдавить мальчика в стену, обнюхивая, пытаясь заглянуть в глаза, как самый настоящий хищник.

— Отпустите юную леди! — вдруг раздался мягкий, но уверенный голос откуда-то сверху.

С крыши соседнего гаража на землю спрыгнул экстравагантного вида пожилой человек в широкополой шляпе с пером и красном пиджаке. Его бардовая трость глухо стукнулась об землю. Это появление поразило Сашу не меньше, чем все остальное. Раньше он никогда не видел, чтобы люди прыгали на землю с крыш — тем более, так легко и изящно.

— Эммануил! — цветастая рубашка отвернулся от Саши. Он посмотрел на человека в шляпе с радостью охотника, увидевшего добычу. Золотые зубы сверкнули в улыбке-оскале.

— Яро, — Эммануил снял шляпу, аккуратно положил ее на землю и, поправляя кружева белоснежной рубашки, окинул взглядом присутствующих.

Те были явно напуганы его появлением. Алёна Евгеньевна беспокойно переводила взгляд с незнакомца на Яро. Иван прижал вырывающуюся Катю ближе к себе. Только старушка в платке смотрела на происходящее так же беспристрастно, как и до этого, как будто перед ней были не живые люди, а разбитые глиняные горшки.

— А я думал, ты в поселении, — просипел Яро. — Хорошо, что нет.

В его глазах мелькнула черная, неудержимая злоба, и он набросился на Эммануила быстрым, ловким кошачьим движением. Раздался свист — длинные ногти рассекли воздух, пытаясь достать элегантного соперника. Хлопок — трость взлетела и ударила Яро, обдав его снопом разноцветных искр. Неприятного старика отбросило назад, и он глухо шмякнулся о землю, но моментально вскочил.

Саша в ужасе вжался в дребезжащий железный лист за своей спиной. Он хотел помочь, но не мог и шевельнуться. Всё кругом казалось медленным и вязким, будто он попал в странный сон.

— Отпусти, отпусти! — закричала Катя, когда Иван стал запихивать ее в машину.

Услышав этот крик, Эммануил сделал движение вперед, но Яро снова прыгнул на него. Эммануил грациозно увернулся, но противник продолжал бросаться на него как бешеный, но ловкий зверь. Саше показалось, что из его рук летели маленькие, но колючие молнии — а может, это была просто игра света. Мальчик с радостью отметил, что Яро медленно, но верно теряет позиции — Эммануил отбрасывал его назад точными, изящными, похожими на танец движениями. Экстравагантный спаситель приближался к Кате, которая упиралась ногами и руками, отчаянно сопротивляясь попыткам Ивана запихнуть ее в машину.

— Отпусти меня! Отпусти! — человек-шкаф взревел. Видимо, Катя укусила его.

Саша продолжал стоять, безнадежно скованный страхом.

И тут бабушка в платке пошевелилась. Она стала выше, еще выше — и её длинная юбка стала казаться короткой на фоне длинных, зеленых ног, тонких, как у кузнечика. Когда они полностью распрямились, она сделала прыжок — и оказалась на крыше ближайшего гаража. Прыжок — и вот похитительница уже была на крыше прямо за Эммануилом.

— Берегись! — внезапно очнувшись, закричал Саша, но было уже поздно. Старушка приземлилась прямо за Эммануилом и вонзила что-то ему в спину как раз в тот момент, когда тот сильно оглушил Яро.

Эммануил обмяк и упал на колени, схватившись за грудь.

— Пошли! — голос у нее был глухой, едва слышимый. Яро тяжело поднялся с земли.

Саша услышал Катин крик:

— Саша, помоги!

Мальчик бросился к машине, но старушка-кузнечик один прыжком оказалась прямо перед ним. Внимательно изучив его лицо своими бесцветными, холодными глазами, она плотоядно улыбнулась. Оскал черных, кривых зубов показался Саше страшнее, чем любые атаки Яро. Он задрожал. Старушка протянула руку к его лицу, но тут раздался хлопок.

В воздухе заплясали разноцветные искры. Преступница отпрянула, а потом гневно зашипела. Быстро подскочив к Эммануилу, она вырвала трость у него из рук — и сразу же выронила, будто обжегшись. Трость медленно покатилась по пыльной земле, и почти докатилась до Сашиных ног, когда ее быстро поднял Яро. Его лицо исказила гримаса отвращения, и он бросил трость за ближайший гараж. Затем Яро и старушка-кузнечик подскочили к машине, куда к тому времени уже успели сесть все остальные. Взревел мотор — и внедорожник рванул с места.

Машина резко развернулась, чуть не задавив Сашу, а потом быстро поехала прочь. Внезапно очнувшись, мальчик побежал за ней. Он попытался рассмотреть номер, но увидел только две цифры — 98.

Машина исчезла за поворотом. Саша побежал за ней, но она сворачивала снова и снова, и у мальчика закололо в правом боку. В глазах потемнело, и пришлось остановиться. Дыхание восстанавливалось медленно, в груди горело.

— Катя! — крикнул Саша. Его слабый голос утонул в пыли и чириканье воробьев, для которых это утро все еще оставалось безмятежным.

Саша закрыл глаза. Он подумал, что, может, это был просто сон.

«Этого не может быть. У людей не бывает змеиных зрачков и тонких зеленых ног».

Саша помахал головой.

«Мне это просто приснилось. Я сплю».

Он ущипнул себя и открыл глаза.

Следы от шин на земле были тут как тут. Жар, пыль на ногах, пот на лбу были настоящими. Саша сделал несколько растерянных шагов вперед, и тут услышал тихое:

— Мальчик!

Он обернулся.

— Мальчик!

Он повернул за угол — туда, где ещё несколько минут назад была драка. Человек в сиреневом костюме сидел на земле, распластав ноги и прислонив спину к гаражу.

— Мальчик, — слабым голосом сказал он. — Помоги мне!

Саша бросился к нему.

— Вы тяжело ранены?

Человек промолчал.

— Куда они уехали?

Человек не ответил.

— Надо вызвать милицию! Надо сказать кому-нибудь! Папе!

— Не надо, — Эммануил дотронулся до Сашиной руки. — Лучше помоги мне встать.

Саша присел, и Эммануил облокотился на него. Саша охнул — таким он был тяжелым.

— Они похитили Катю? Что они с ней сделают? Продадут в рабство? — это было единственным, что пришло Саше в голову. Он часто видел по телевизору ролики, что именно так с людьми и поступают. — Надо идти в милицию!

Эммануил молчал.

Тут Саша заметил, что на стене гаража, у которого сидел незнакомец, осталось странное пятно. Оно было мутно-бурым, и от него исходил холод и необычный запах. Саша вспомнил, что именно так пах человек, с которым дрался Эммануил. Казалось, пятно двигалось, хотя, может, это была всего лишь игра света.

Эммануил перехватил Сашин взгляд.

— Принеси мне трость! — и он снова опустился на землю рядом с пятном.

Саша нашел трость быстро. Она лежала за гаражом среди первых всходов травы, жадно впитывая солнечные блики своей гладкой поверхностью. Саша залюбовался змеей, свернувшейся клубком на набалдашнике — она была сделана так искусно, что, казалось, могла ожить от прикосновения.

Когда он принес трость Эммануилу, тот резко выхватил её и направил прямо на пятно. Вспыхнули искры — и мутно-бурая жидкость исчезла, издав, как показалось мальчику, глухой стон.

— Надо кого-то позвать, — сказал незнакомцу Саша. — Милицию!

— Нет, — удивительно твердо для своего ослабленного состояния сказал Эммануил. — Как тебя зовут?

— Саша.

— Скажи, Саша, что ты видел здесь?

— Математичка! Она коварно заманила сюда Катю под предлогом щенков! Она в банде, которая похищает девочек! Я их всех видел — у одного были длинные ногти, а еще была старушка с ногами длинными и зелеными, она прыгала по гаражам. И ещё там были вы и волшебная трость.

— Все правильно. А теперь подумай — кто тебе поверит?

Саша опешил.

— Ты ведь, наверное, и сам себе не веришь? — вкрадчиво продолжил Эммануил. — Иногда от страха многое кажется…

— Но вы же все это видели!

— Нет, ничего я не видел.

— Как это? Почему?

— Это не дело твоей милиции. Просто доведи меня до ближайшего дерева.

— Никуда я вас не поведу!

— Помоги мне, а я помогу Кате.

Саша посмотрел на него с недоверием, но все же помог подняться.

— Почему вы так одеты? — вдруг вырвалось у него.

— Это мне в пору спросить, почему вы все так ужасно одеваетесь. Кстати, где моя шляпа?

Мальчик поднял с земли шляпу и протянул старику. Тот отряхнул её и надел на голову. Затем Эммануил облокотился о Сашу, и вместе они медленно пошли к выходу.

— Вы все носите эти… джинсы, как будто больше ничего нет! — ворчал Эммануил. — Убожество! Напялили бы мешок — и ходили бы! Мужчины небритые! Женщины в брюках! Дети лохматые! Когда я это вижу, то хочу упасть в обморок и не выходить оттуда.

Саша с удивлением его слушал.

«Он сумасшедший», — подумал мальчик. — «Теперь все понятно. Это банда психов. У них маленькая пенсия, и пришлось купить дешевые лекарства с сильными побочными эффектами. Или они бездельники».

«Бездельники» было самым страшным ругательством в их доме. Именно от них, говорил папа, все проблемы. Хотя он называл бездельниками всех подряд, Саша понимал, что это он сгоряча. Но ведь где-то живут настоящие бездельники — и вот, кажется, он с ними встретился.

Они вышли из гаражей, перешли узенькую безлюдную улочку и вошли во двор ближайшего дома. Саша помог Эммануилу прислониться к широкому стволу клёна у детской площадки.

— Здесь ты можешь оставить меня. Ну, иди!

— Что? А как же Катя?

— Я спасу ее, все будет хорошо. Иди!

Но Саша не двигался с места.

— Мы вместе должны идти в милицию!

— А ну иди! — повелительно сказал Эммануил и навел трость прямо на Сашу.

— Папа…

— Не поможет, — гневно ответил Эммануил Эдуардович. Его лицо покраснело от гнева. Из трости вырвался сноп искр и пролетел прямо у Сашиного уха.

Саша испугался и рванул наутёк, но, выбежав из двора, остановился.

«Нельзя вот так его отпустить!» — подумал он, нервно топчась на месте. — «И он не причинит мне вреда».

Саша не знал, почему уверен в этом, но не вернуться не мог.

Незнакомец стоял там же, но теперь он ругался, вертясь и пытаясь достать что-то у себя на спине:

— Негодяйка! Отравила меня! Ну же, ну!

Он со всей силы прижался спиной к дереву, но ничего не произошло.

— Ну!

Казалось, он хочет столкнуть дерево с места.

Саша пораженно смотрел, как благородное лицо незнакомца исказила ярость. Когда их взгляды пересеклись, на смену ей пришло удивление.

— Мальчик? Ты еще здесь?

— Скажите, куда они повезли Катю, — собрав всю смелость в кулак, сказал Саша и на всякий случай вжал голову в плечи.

Незнакомец отошел от дерева. Он шатался, но все равно нашел силы поправить кружева рубашки.

— Мальчик… Саша. Ты где живешь?

— А что?

— Эээ… ты знаешь, как попасть на улицу Антоновскую, 18?

— Это мой дом.

— Правда? — удивился Эммануил.

Саша кивнул.

— Отведи меня туда.

— Откуда вы знаете мой адрес?

–Там и Катя живет, верно? Это дом из красного кирпича, широкий такой?

— Да.

Эммануила шатало, но он нашел в себе силы сделать еще несколько шагов к Саше.

— Там живет мой друг, — он жалостливо посмотрел на Сашу своими ярко-голубыми глазами.

«Такие глаза — запретный прием», — подумал Саша. У Кати были такие. Да и вообще мальчик всегда считал, что голубые глаза намного красивее карих, как у него.

— Помоги мне дойти, — продолжал просить незнакомец.

Саша с подозрением смотрел на странного старика. Никуда вести его не хотелось. И вообще, откуда он знает этот адрес?

«Но ведь дома папа», — вдруг осенило его. — «Я приведу его к папе».

И Саша подставил свое плечо таинственному незнакомцу. Всю дорогу до старомодного дома из красного кирпича они молчали, и чертыхнулись только тогда, когда споткнулись о выбоину в старом, пузырящемся асфальте.

***

На этот раз калитка открылась бесшумно.

— Пришли, — сказал Саша. Он весь был красным от пота — Эммануил был нелегким малым, и быть ему опорой было даже тяжелее, чем играть в футбол!

— Отведи меня к Катиной квартире, — капризно приказал пожилой джентльмен.

— Но там никого нет. Ее бабушка в краеведческой экспедиции. Я не знаю, когда она вернется.

— Ничего, ничего.

Незнакомец облокотился о стену, пока Саша открывал дверь подъезда. Скрипнула хлипкая ручка — и они начали медленно подниматься к Катиной двери. Путь показался Саше долгим, потому что Эммануил тяжело дышал и еле волочил ноги. С каждым шагом его лицо становилось все более серым, но магия никуда не делась — когда они уже стояли у двери Катиной квартиры, Эммануил направил на нее трость. Раздался хлопок — и дверь отворилась сама.

— Как… как вы это сделали? — оторопел Саша.

Эммануил не ответил. Он тяжело ввалился в квартиру и бухнулся прямо на пол прихожей. Видимо, силы совсем оставили его, потому что трость вывалилась из его рук и покатилась по полу.

— Вы… взломщик?

Эммануил покачал головой.

— Нет. Спасибо, Саша. А теперь иди домой и забудь всё, что произошло.

— Но… Катя мой лучший друг. Мы даже родились в один день! Мы… — трость откатилась почти до двери в зал. Саша сделал несколько шагов и поднял её. — Куда они ее повезли? Давайте скажем моему папе! Мой папа — серьезный человек, он…

— Саша… дай мне трость.

— Нет! — вырвалось у Саши. Едва он успел удивиться своей решимости, как раздался хлопок — это из трости выстрелил целый сноп разноцветных искр. Саша отшатнулся, но не выпустил её из рук.

Эммануил изумленно посмотрел на мальчика, а потом тяжело поднялся, цепляясь за стену.

— Отдай! — джентльмен выхватил трость из Сашиных рук. Но, видимо, это был предел его сил, потому что он снова сел на пол.

— Саша, с Катей все будет хорошо, — тихо сказал Эммануил. — О ней позаботятся. Подойди поближе.

Саша послушался, и тут пожилой человек резко нажал на набалдашник трости. Змея под его рукой подняла голову, раскрыла пасть и выпустила в лицо мальчику густой дым.

Саша закашлялся:

— Что вы делаете?

— Ты просто шел из школы. Ты не знаешь, где Катя. Ничего особенного не произошло.

— Что?

— Ты никого и ничего не видел, — заговорщицки продолжал Эммануил. — Сразу после уроков ты пошел домой и ничего особенного не заметил. Повтори.

— Почему я должен это повторять? Зачем вы навоняли? А змея что, двигается?

Эммануил казался озадаченным. Он нажал на набалдашник снова — и ещё один клуб дыма окутал прихожую.

— Ты никогда не был в гаражах. Сегодня самый обычный день. Повтори!

— Сегодня самый обычный день.

Эммануил улыбнулся с облегчением.

— Я никогда не был в гаражах. Повтори!

— Но я был!

— Да что ж такое! — Эммануил с удивлением посмотрел на Сашу, а потом раздраженно потряс трость. Голова змеи при этом смешно моталась туда-сюда.

— Вы с Катей родились в один день?

— Да.

— Странно… — он снова поднялся, держась за стену.

Эммануил больше не сердился — теперь он казался уставшим и серьезным.

— Саша, иди домой. Я обещаю — я найду Катю и верну её. Веришь?

Он посмотрел Саше в глаза:

— Не говори никому о том, что было. Ты ничем не можешь помочь. С Катей все будет хорошо. Я верну её. Клянусь косичкой.

Клятва показалась Саше неубедительной.

— Но…

— А теперь… — Эммануил слабо, но настойчиво толкал Сашу к входной двери.

— Пойдемте к папе, к папе надо… — но не успел Саша договорить, как был уже в подъезде. Дверь захлопнулась прямо перед его носом.

«Вот тебе и хрупкие старички», — подумал Саша. — «Какой же он упрямый!»

Саша требовательно постучал, потом постучал снова. Эммануил не открыл.

— Эммануил, если вы не откроете, я позову папу, — сказал Саша и похолодел — то ли от собственной смелости, то ли от одного воспоминания о папе.

Но за дверью была лишь тишина.

Саша побежал на четвертый этаж.

***

Весь Сашин пыл моментально испарился перед высокой тёмной дверью. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, внезапно чувствуя весь вес своего набитого учебниками рюкзака.

Тук-тук!

— Папа, это я! Можно войти?

— Входи!

Сашино сердце ёкнуло.

Отец стоял у шкафа со стеклянными дверцами. На нём был тёмный пиджак, и это значило, что он либо только что пришел с работы, либо скоро собирается на неё уходить. Саша знал, что в такие моменты папа жёстче, чем обычно.

— Садись! — властно сказал отец. — Как дела в школе?

Саша весь съёжился под его взглядом и неуверенно присел на большой кожаный диван.

Хрусь!

— Дела хорошо, па, все пятерки.

Отец одобрительно кивнул и продолжил изучать какие-то папки в шкафу.

— Что с коленом?

— Это всё ф-футбол.

Отец неодобрительно посмотрел на Сашу, но промолчал.

Не успел Саша подумать о том, что глупо было приходить, не обдумав слова заранее, как у него вырвалось:

— Па, Катю похитили!

Саше показалось, что он сейчас расплачется, но папино лицо оставалось безучастным. Он аккуратно вынул одну из папок и стал молча изучать её содержимое, повернувшись к Саше спиной.

— Катю? — переспросил он через какое-то время. — Девочку, с которой я запретил тебе общаться?

У Саши пересохло в горле.

— И что произошло? — спокойно продолжал папа.

— Он-на п-пошла с учительницей по м-математике в г-гаражи, за щ-щенками, а там были какие-то старички, и они з-запихнули ее в машину…

— Перестань заикаться!

Отец резко обернулся, жилы на его шее напряглись, а орлиный нос, казалось, стал еще острее.

— Д-да, я…

— Ну, они забрали ее в машину, и что? Наверное, повезли к ее придурковатой бабушке.

— Но п-па, это точно было похищение, она с-сопротивлялась, и т-там еще была д-драка.

— Драка? Я один раз тебе разрешил идти домой самому, и ты сразу влез в драку?!

Саша почему-то кивнул.

— Саша, — отец резко хлопнул папкой по огромному столу, занимавшему половину комнаты. — Сколько раз я тебе говорил! Я не для того строил бизнес, выбивался в люди, чтобы ты общался со всякой швалью! Что ты делал там?

–Па, там была… магия! Одна старушка, — голос почему-то потек быстро и свободно, — была с длинными зелёными ногами! Она прыгала по крыше гаражей, и второй старичок тоже прыгал. Он сейчас в Катиной квартире, и у него еще волшебная трость, из неё идет дым. Странный такой дым, горьковатый, как будто трава горит. И ещё…

Выражение папиного лицо заставило Сашу замолчать.

— Открой рюкзак.

— Ч-что?

Отец решительно подошел к Саше. Идеально отглаженные брюки шуршали от широких шагов.

— Я сказал — открой рюкзак.

Саша послушался. Отец стал быстро и энергично выкладывать на стол содержимое ранца: учебники, тетради, толстый пенал, обкусанный с одной стороны бутерброд, жвачка.

— Па, Катя с-сопротивлялась, и…

— Посмотри на меня.

Саша послушался.

— У тебя красные глаза. Они давали тебе что-то? Дыхни!

Саша очень удивился, но дыхнул.

— Дым… Они заставляли тебя что-то курить? Или давали таблетки? Признавайся!

— П-па, мне никто ничего не давал, — тут Саша действительно испугался. Отец нависал над ним, как грозовая туча. — В-в-все д-д-действительн-но было та-а-ак, как я г-г-оворю. П-п-а, п-п-послушай!

Но Сашин отец уже набирал какой-то номер на телефоне.

— Я звоню участковому. Эти неудачники чем-то напичкали моего сына — им это с рук не сойдёт. Что за дом?! Хорошо, что мы скоро съезжаем отсюда.

–Но п-па, тот ч-человек, Эммануил, он п-просил ник-кому не з-звонить.

— Они у меня еще попляшут! А с этой Катей чтобы больше не смел общаться! Ты слышишь меня? Я прослежу!

— П-па! Но па! Д-давай…

— Алло?

— Па! Послушай меня! — и вдруг Саша сильно дернул его за руку, удивляясь не только этому жесту, но и тому, как сильно и звонко прозвучал его голос. Телефонная трубка с грохотом упала на стол. Оба замерли, не веря тому, что происходит. С каждой секундой лицо отца становилось всё темнее, а Сашино — всё бледнее.

— Ты наказан. Иди в свою комнату, — эти слова прозвучали так непривычно тихо, что Саше показалось, что он сейчас потеряет сознание от ужаса.

— П-па, извини, — пробормотал мальчик, но отец уже схватил его за руку и потащил из комнаты, держа рюкзак во второй руке.

— Ты больше не будешь общаться с этой девочкой, с этими нищебродами и бездельниками! Не позорь семью!

Пинками и толчками он довел Сашу до его комнаты.

— А сегодня ты будешь сидеть в своей комнате и думать над своим поведением!

Отец впихнул Сашу в комнату и бросил рюкзак ему под ноги.

— Па! Но па! — из Сашиных глаз брызнули слезы.

— Не смей плакать! Ты не девчонка! — взвизгнул отец. — А еще раз посмеешь мне дерзить — так легко не отделаешься!

Бух! —

Дверь захлопнулась.

— Щелк! —

Папа закрыл её на замок.

Саша стоял перед дверью как вкопанный, слушая его удаляющиеся шаги.