Свекровь

Ольга Онищенко

Роман о любви и нелюбви. История жизни, в которой многие могут узнать себя. Все, что написано в этой книге, где-то когда-то происходило. Земные человеческие характеры, ищущие, в конечном итоге, одного – любви. Может ли человек принять любовь? Может ли отдать? Как жить, не теряя главного? Как сохранить ценное? Как потерять всё? Все это на страницах этой книги.

Глава 9

Поля не могла никак заснуть. Резко изменившиеся обстоятельства в ее жизни все время будоражили девушку, она забывалась иногда поверхностным сном, тут же просыпалась. И мыслей особенных не было, всего лишь представить не могла, что кого-то заинтересовала. Может это просто так все? Но ведь у каждого «простотак» есть «потомучто»? Почему вдруг, когда было решено, что ей нужен парень, он сразу же появился? А если бы она этого не захотела сегодня? Пришел бы Севка к ней? Столько вопросов, на которые Поля не могла ответить, измотали ее совсем и под утро она заснула.

…Поля бежала по лугу. Вокруг полевые цветы, голубые и синие, ее ноги утопали в траве, светило яркое теплое солнце, от прикосновений босых ног колокольчики начинали звенеть, каждый на свой лад. Но это не был шум, это был напев, нежный, родной, теплый… Иногда мелодия прекращалась на мгновение и снова начиналась с новой силой…

— Пооляяя! Поля! Пооляяя!

Поля открыла глаза, перед ней стояла четырехлетняя Туся и жалобно смотрела на сестру.

— Ты сего не плосыпаешься? Я думала ты умелла? Кто-то плишел, звонок звенит и звенит, а ты не плосыпаешься. А мама мне не лазлешает двели самой отклывать, я же в глазок не достаю смотлеть…

В этот момент Поля услышала звонок и спросонья бросилась к двери, подбежав, глянула в глазок. Фух, это Ирка пришла.

— Ну ты и спишь… Хоть из пушки пали, думала уже скорую тебе вызвать. Молодой здоровый сон, да?

— Заходи, — тихо пробормотала Поля. — Что случилось-то? Ты в такую рань еще не приходила.

— Ничего себе рань, полдесятого уже. Короче, я спешу, прибежала на пять минут. Сегодня… Только не падай! Сегодня… Севка тебе в любви признается. Готовься!

— Поля вскинула взгляд на подругу.

— С чего это ты взяла?

— Он мне сам вчера сказал.

— Что сказал?

— Ты что, оглохла? Он сказал, что тебя любит.

— Да не ври ты!

— Делать мне больше нечего, я б тогда к тебе не прибегала. Так что готовься.

— С чего ты взяла то, что он мне сегодня скажет это.

— Он же мне сказал. Тебе повторить? Ох, как понравилось слушать, прям повтори — повтори.

— Не говорю я «повтори», с чего ты взяла, что он мне скажет сегодня, что он меня любит?

— Так, Туся, закрой за мной дверь, твоя сестра на радостях мозги растеряла. Пока подруга, мне некогда, завтра все расскажешь, я побежала.

Поля стояла и смотрела в закрытую дверь и ничего не понимала. Но.…Теперь она еще больше стала переживать за сегодняшний вечер. Когда Севка Лищенко скажет, что он ее любит, что она должна ему ответить?

«И я тебя тоже люблю?» Нет, это неправда. Такое она не скажет. Или: «А я тебя не люблю». Нет, это хоть и правда, но такое в ответ на признание в любви у Поли язык не повернется сказать. Промолчать — невежливо. Пообещать, что полюбит его в следующей пятилетке? А вдруг не получится? Что же делать? Зачем вообще все это затеяли? Как вчера было хорошо, никаких свиданий, признаний. Ну, почти что хорошо. По крайней мере, все было ясно.

Эти вопросы сильно мучили Полю весь день, она ходила как потерянная. К пяти вечера девушка была готова. Оделась, накрасилась, мамины духи, все как полагается. И чем ближе было шесть часов вечера, тем больше внутри у нее все дрожало. Как же быть? Что же делать.

Придумала! Чтобы Севка не вздумал говорить всякие любовные признания, им нужен третий. Или третья. Надо кого-то с собой взять на прогулку. Теперь вопрос, кого…?

…Когда Севка был в пятом классе, Алька, наконец-то, нашла себе мужа. Это был таксист. Познакомилась так же в такси, он ее подвез, она эффектная, при деньгах, веселая. Он тоже при деньгах. А такие дамочки мимо него не проходили. И как-то все закрутилось, завертелось и закончилось в ЗАГСе. А может быть, все только началось. Но жить решили по правилам. У таксиста, был сын уже от первого брака, но жена куда-то делась, бросила сынишку Лешку отцу и бабке, своей свекрови, и исчезла из их жизни навсегда. Так и жил таксист Жорка с сыном Лешкой, пока не попала стрела амура, запущенная Алькой, в его сердце. Решено было, что Алька с сыном из своей крохотной комнатушки поедет жить к мужу. У Жорки был дом. Во дворе, во времянке бабка Параша выращивала тюльпаны на продажу. Так что копеечка водилась. И на бутерброд с маслицем и даже с сыром всегда хватало. Да и Рина постоянно подкидывала продукты, потому что на продуктах работала. А на что государству столько? Делиться надо. И оно исправно делилось с Риной Саввичной и маслом, и всем остальным, что плохо лежало.

Поселили Севку в коридоре, у входной двери. Там он и обитал. Уроки делал, даже ел. Как-то Рина пришла к дочери в гости, и надо ж было, прямо к ужину подошла. На кухне был накрыт стол, оладьи возвышались огромной горой, сметана в миске. За столом сидела почти вся семья, дружно уплетая жирно сдобренные сметаной и вареньем оладьи. А Севка сидел в своем полутемном уголке, у входной двери, на тумбочке и медленно жевал всухомятку «голые» оладьи. Ни сметаны, ни варенья. И так Рину Саввичну обида взяла за внука, что продохнуть стало трудно. Обида прямо в легких комом встала. С тех пор она все чаще звала внука к себе домой. К тому времени, она с мужем насобирала денег и купила маленький домик, неподалеку нового места жительства Альки.

Зато спал Севка с сыном Жоркиным, в зале, вместе на одном диване. Лешка был младше его на пару лет, но чувствовал себя главным. Потому как Севка пришлый и чужой в этом доме. За него особо никто не заступался. Вот Лешка нос и задирал. Все время Севку подначивал да поддразнивал. Севка молчал, терпел. Несмотря, на свой юный возраст, он прекрасно понимал, что это — его новая семья, что маме, наверное, так будет лучше. Однажды, перед сном, лежа на одном диване, Лешка так обнаглел, что Севка не выдержал, молча развернулся, и врезал ему кулаком в глаз. У Лешки сразу синяк. Что тут началось!!! Скандал был грандиозный! Какой-то «приживала» бьет ни в чем не повинного мальчика. На все вопросы, почему да за что, Севка не отвечал. Просто слушал молча все нотации и угрозы. А что ему было делать? Но, зато, Лешка его больше не поддразнивал. По крайней мере, на близком расстоянии.

Алька тоже была не из молчаливых невесток. Как и с первой свекровью, со второй повторялось то же самое. Алька также обещала сжечь дом, если что. Так же устраивала показательные выступления во дворе со скандалами, криками, слезами, угрозами на радость соседей. Так как потом еще несколько дней было на квартале о чем поговорить. Так прожили пару лет, и когда отношения со свекровью Алька разрушила до основания, всем большим семейством переехали в Алькину каморку. Лешка там пожил недолго, и все-таки вернулся к своей бабке Параше. Места Севке опять не было в доме, но благо, что двор общий. И один из соседей, бывший близкий друг Альки, уехал жить в Москву, а свою комнату сдал молодому и шумному семейству. Через год, сосед приехал в отпуск, и что-то не сговорились по поводу жилья. И тогда….Алька сняла комнату у Севкиного отца, у Витальки. Потому как после развода с Алькой, раз продать «с начинкой» дом не получилось, оставил Альке одну маленькую комнатку без окон, а две закрыл на ключ, вход разделил. Теперь у Севки была целая комната, за которую Алька платила его отцу деньги. Вход был отдельный, с улицы, и поэтому много не набегаешься туда-сюда. Правда, была проблемка в той комнате. Там стена дала трещину и медленно отходила. Севка каждый день смотрел на нее, и думал, скоро ли он увидит небо в щелочку? Не скоро, но все-таки, такой момент наступил, когда можно было лежа на раскладушке, сквозь трещину в стене, увидеть звездную даль. А на небо он смотреть любил.

…В дверь позвонили. Поля вскочила и побежала открывать. Перед ней стоял Севка. В руках у него был букет огромных белых хризантем. Поля была потрясена. Она сама себе не верила, ей казалось, что это сон. «Вот мама удивится, когда приедет», — подумала Поля. «Скорей бы уже приехала, мне ей столько надо рассказать…». Быстро поставила цветы в вазу, обулась и выскочила в подъезд, услышав папино: «Поля, в десять чтоб дома!».

— Хоррошооо!!!