Пелагея

Ольга Николаевна Кучумова, 2023

Молодая девушка по имени Пелагея непонятным образом оказалась в очень красивой, но глухой сибирской деревне. Выяснилось, что у неё полностью отсутствует автобиографическая память. Она не помнит ни кто она, ни как здесь очутилась. Да ещё деревенская знахарка сказала, что Пелагея живёт не свою жизнь. Девушка пытается разобраться и вспомнить, что с ней случилось. Ключи к разгадке тайны оказываются в Москве. Но чем больше удаётся узнать Пелагее, тем эти знания опаснее для неё, так как в ситуации замешана иностранная спецслужба.

Откуда-то издалека, как будто сквозь толстый слой ваты, доносился голос: «Девушка, очнитесь, очнитесь! Что с Вами?». Она открыла глаза. Голова болела, словно ударили палкой. Мужчина легонько похлопал её по щекам.

— Наконец-то Вы пришли в себя, слава Богу! А то я уже испугался. Наверное, плохо стало из-за жары. Хотите, я помогу Вам дойти до дома? Деревня, конечно, недалеко, но всё же…

Девушка наконец рассмотрела своего спасителя. Довольно симпатичный мужчина лет тридцати пяти, голубоглазый и темноволосый.

— Что со мной случилось? — поинтересовалась молодая особа.

— Я иду с рыбалки, вижу — Вы лежите на лугу. Я подошёл узнать — всё ли в порядке, а Вы, оказывается, без сознания.

— Спасибо, что не прошли мимо, — поблагодарила девушка.

Она почувствовала себя лучше, села и огляделась, невольно залюбовавшись живописным пейзажем. На зеленом лугу цвели ромашки и лютики. Рядом текла полноводная река. Вдали виднелся сосновый бор.

— Давайте, я провожу до деревни, — опять предложил мужчина, махнув рукой в сторону скромных деревянных домиков, которые находились довольно близко.

— Нет, нет, — сказала девушка, — я дойду сама. Мне уже лучше. Наверное, перегрелась на солнце. Спасибо большое!

— Ну, как хотите, — пожал плечами мужчина.

Он собрал свои удочки, валявшиеся на земле, и пошёл вдоль берега.

Девушка машинально проводила его взглядом. Потом она внимательно осмотрелась. Местность была для неё совершенно незнакомой. Девушка поняла, что не понимает, где находится. Она не помнит совершенно ничего! Как здесь очутилась и, главное, — КТО ОНА? Ужасное ощущение маленького ребёнка, который потерял маму. Только она явно вполне взрослая девушка.

Рядом лежала женская сумочка. Девушка с любопытством открыла её.

Внутри был паспорт и деньги, 30 тысяч крупными купюрами. Интересно, много это или мало? Паспорт выписан на имя Пелагеи Зарубиной. Это имя ни о чём девушке не говорило. Кто она, эта Пелагея?

Девушка взглянула в маленькое зеркальце, которое нашлось в сумочке. На неё смотрела красивая брюнетка с правильными чертами лица, белой нежной кожей и необычного чайного оттенка карими глазами.

Полюбовавшись на своё отражение, девушка присмотрелась к фото в паспорте. Похоже, это было её фотография, только причёска на снимке несколько отличалась, волосы там длиннее, сейчас у неё короткая стрижка. «Значит, Пелагея — это я, — с удивлением подумала молодая особа. — Вот оно что!»

В паспорте значилась прописка — деревня Нижнекаменка, улица Заречная, дом 25. «Наверное, это место, где я живу, — пришло в голову девушке. — Нужно найти дом. Это может многое прояснить. Возможно, меня кто-то узнает, например, соседи». Она встала и решительно направилась в сторону деревни.

Небогатые домики выстроились в несколько улиц вдоль реки. Бросалась в глаза изумительная чистота и ухоженность поселения. Улица Заречная нашлась быстро, благо деревенька была небольшая. А вот и номер дома, который указан в паспорте. Маленький бревенчатый домик, огороженный старым штакетником. Около забора росла голубая пушистая ель и наливалась соком рябина.

Девушка зашла во двор. Возле крыльца сидел кот с облезлым хвостом, неоднократно битый в уличных драках. Животное подбежало и потёрлось о ноги, требовательно мяукнув. Соседи жили только с одной стороны, с другой виднелся сосновый лес и ещё — бесконечный огород.

Дверь в дом оказалась не заперта. Домик состоял из небольшой кухни с русской печкой и двух смежных комнат, бедно обставленных. В гостиной висело несколько икон, стоял продавленный диван, сервант с разномастной посудой, стол и этажерка с кактусом в горшке. В спальне около окна располагалась узкая железная кровать с несколькими подушками и шифоньер. Девушка открыла дверцы шкафа. На вешалках висело довольно много женских платьев. Наряды были недорогие, китайские или турецкие, явно с рынка. Все новые, некоторые даже с этикетками. На полке лежали деньги, порядка ста тысяч, крупными купюрами.

Девушка примерила одно из платьев, красное в цветочек. Оно было как с чужого плеча, но размер подошёл. «Выходит, я здесь живу, — подумала молодая особа. — Странно это всё». Я не помню этот дом, не помню ничего. Кто мои родные? Кто я такая, девушка по имени Пелагея Зарубина?

В комнате не было ничего, что указывало бы на род занятий или родственников. Никаких документов, фотографий, каких-то вещей. В шифоньере — десяток платьев и деньги, больше ничего. А где же обувь, белье? Девушка посмотрела на свои ноги и обнаружила, что обута в красивые кожаные туфли с узкими носочками, наверное, дорогие.

Она сняла с себя трикотажное платье в цветочек, которое ей подсознательно не нравилось, и вздохнула с облегчением. Подошла к зеркальной дверке шкафа и посмотрела на своё отражение. Оказывается, она довольно сильно загорела, и загар такого красивого золотистого цвета. Белье на Пелагее тоже одето изящное и явно не дешевое, которое совсем не вязалось с аляпистыми платьями. Как же так? Больше в комнате не было ничего, даже кровать не застелена постельным бельем, просто сверху прикрыта старым пледом.

Девушка почувствовала сильный голод, она прошла на кухню, но старый холодильник оказался пуст. Еды нигде не наблюдалось. Но есть же, слава Богу, деньги, можно купить продукты. В этой странной деревне, наверное, есть магазин.

Пелагея вышла на улицу. Дворик был квадратный, утоптанный, без всякой растительности. За небольшой калиточкой располагался бесконечный огород, довольно запущенный. Там росла в основном картошка, у забора — заросли малины, кругом сорняки да трава. «Ужас какой, — подумала Пелагея, — ведь это всё придётся полоть». Во дворе располагалась небольшая старая банька, имелся и колодец. В небольшом сарайчике неожиданно обнаружилась коза. Увидев девушку, животное жалобно заблеяло. «У меня, оказывается, и коза есть. Кошмар!» — пронеслось в голове у девушки.

Соседи были только с одной стороны — маленький такой домик, но аккуратный, с новой крышей, зелёным газоном и клумбой с цветами. Во двор вышла полная женщина неопределенного возраста, с волосами, крашеными в рыжеватый цвет, подведенными бровями и голубыми, как будто выцветшими глазами. Она с любопытством взглянула на девушку и доброжелательно с ней поздоровалась.

— Доброе утро, Поля! — сказала соседка.

Пелагея хотела с ней пообщаться, но женщина забрала со столика во дворе кастрюлю и ушла в дом.

«По крайней мере, соседка меня узнала, — подумала Пелагея. — Значит я действительно здесь живу. Но мне, например, кажется, что я её впервые вижу. Кого бы спросить, что со мной? Может, я сошла с ума? Не хотелось бы».

Деревня выглядела, на удивление, чистенькой и уютной. Она находилась на небольшой возвышенности. Внизу виднелась широкая река, скорее, водохранилище, была небольшая пристань, к которой причалил теплоход. От пристани шла ровная, прямая как стрела, прекрасно асфальтированная дорога, справа и слева от которой располагались небольшие сельские усадьбы с палисадниками. Кое-где встречались боковые улочки. Со всех сторон деревню окружал бор с высокими крепкими соснами. Пьянящий хвойный запах стоял в воздухе. «Деревня живописная, какая-то киношная…, — подумала Пелагея. — Если бы я была режиссером, то обязательно использовала её как натуру для какого-нибудь фильма».

На центре посёлка стоял дом культуры и имелись несколько магазинов — продуктовый, принадлежности для охоты и рыбалки, садоводства. Пелагея зашла в магазинчик с продуктами. Там можно было купить много чего: колбасу, сыр, йогурты, пиво. Бросались в глаза пышные румяные булочки на подносе. В соседнем отделе торговали предметами первой необходимости — игрушками, косметикой, посудой. Висела детская одежда, какие-то куртки.

Пелагея выбрала всё, что сочла необходимым. Кофе, к сожалению, продавался либо растворимый, либо в зёрнах. Но поскольку в доме не было кофемолки, то оставался только растворимый, а его девушка не любила. Продавщица отказалась давать сдачу с 5 тысяч, сославшись на отсутствие такого количества наличных денег. В разгар препирательства с продавщицей в магазин вошёл новый покупатель. При виде Пелагеи он явно обрадовался.

— Рад, что Вы в порядке. А то я переживал, как у Вас здоровье. Может, зайдёте ко мне, я могу угостить хорошим кофе. У меня и кофемолка есть. Я — фанат этого напитка.

Несмотря на протесты Пелагеи, мужчина тут же оплатил её покупки карточкой, сказав, что она потом отдаст, когда сможет.

— А я выхожу из магазина «Рыболовство» и обрадовался, что Вас увидел. Такую девушку ни с кем ни спутаешь. Давайте, познакомимся. Меня зовут Виктор.

— Пелагея, — представилась девушка.

— Красивое имя, — сказал мужчина, — Редкое.

Они пошли по направлению к пристани. Здесь вдоль реки оказалась целая улица, состоящая из дач, которые, в отличие от сельских домиков, выглядели и просторными и добротными. А некоторые — настоящие особняки с видом на воду.

— Я вообще-то живу в городе, — сказал Виктор, — а в Нижнекаменке у меня дачка. Здесь летом такая благодать!

Так называемая дачка Виктора впечатляла размерами участка и добротным домом. Она стояла на косогоре, к небольшому песочному пляжу спускалась деревянная лестница. Дачу окружал высокий забор с видеокамерами по периметру. Двухэтажный просторный дом из бруса стоял в центре участка. Под навесом виднелся черный Лексус. К забору примыкала довольно большая новая баня из бревна. На участке отсутствовали грядки, только изумрудный ровно подстриженный газон. К дому примыкала веранда, на которой Виктор предложил расположиться.

Он вынес из дома вазочку с финиками, бутерброды с сыром и две чашки с дымящимся кофе.

— Извините, что так, по-простому, это всё-таки дача. Могу предложить шампанского и клубнику, сам собирал. У меня за домом на солнцепеке есть одна хорошая грядочка.

Пелагея подумала и сказала, что с удовольствием выпьет бокал холодного шампанского. С клубникой.

Они сидели и пили ледяное шампанское. С веранды открывался прекрасный вид — простор, воздух, река, на другой стороне которой, судя по всему, находился большой поселок.

— Великолепный вид на реку, — похвалила Пелагея.

— Это Обское водохранилище, — поправил мужчина. — Мне это место очень понравилось, вот и купил ветхий дом, сломал его и построил дачу. Здесь многие так делают. Дома в деревне старые, стоят копейки, слишком далеко от Новосибирска, 100 км, да ещё на пароме надо переплывать, а это не всегда удобно. Зато места какие! Грибы, ягоды, рыбалка! Обское водохранилище, вокруг древний Караканский бор, в котором можно найти даже стоянки древнего человека. А село очень древнее, ему уже 400 лет. В плохом месте люди столько лет жить не будут, правда?

Знаете что, а поедем завтра на рыбалку? Здесь есть озеро необыкновенной красоты, недалеко, километров 20 отсюда, дорога там сложная, но проехать можно. Караси ловятся просто восхитительные! Можно даже поймать редкого белого амура.

Пелагею волновали совсем другие проблемы. Она не понимала, как здесь оказалась и почему ничего не помнит, но боялась в этом признаться. Прошлое девушки было покрыто мраком. Тем не менее теплилась надежда, что эта потеря памяти — временная, и память рано или поздно вернётся. А тогда она вспомнит всё.

Виктор был — сама галантность. Он проводил девушку до дому и даже обещал помочь вскопать огород. Пелагея же согласилась поехать с Виктором на рыбалку. После того как она попрощалась с новым знакомым, девушка почувствовала себя очень усталой. Она прилегла на кровать, чтобы отдохнуть и уснула.

Ночь окутала деревню Нижнекаменка. Полная луна отражалась в темной воде Обского водохранилища.

Двое мужчин тихо разговаривали неподалёку от домика Пелагеи.

— Ты уверен, что всё правильно сделал? Что не убил её, как полагалось?

— Абсолютно уверен. Я получил вполне определённое распоряжение — пока её не трогать. Причины мне до конца не ясны.

— Ты что, влюбился в неё что ли?

— Не хотелось бы, конечно, убивать такую красивую бабу. Но про любовь речь не идёт. Я стал слишком циничным.

— Из-за чего весь маскарад с поддельным паспортом и потерей памяти?

— Я понятия не имею, эту легенду зачем-то придумали в Центре, а мы лишь выполняем приказ. Возможно, если она так ничего и не вспомнит, не придётся её убирать.

На следующее утро, в пять часов, Виктор постучался в окно и разбудил Пелагею. Под её дверью уже караулил кот, который жалобно заверещал. Девушка дала ему кусочек сыра, животное умяло его за милую душу. Быстро собравшись Пелагея с новым знакомым выехали на озеро с желанием отдохнуть и порыбачить.

Реку окутывал молочный туман. Ощущалась прохлада и сырость, солнце ещё только лениво вставало над горизонтом. Виктор болтал без умолку. Он решил блеснуть познаниями и рассказал, что раньше на этом месте было большое и богатое татарское село. На него постоянно осуществлялись набеги, и жители собрали горшочек с золотом на всякий случай. Все крестьяне по очереди прятали горшочек и отвечали за него головой. Когда на село опять напали, золото хранила вдова по имени Дарина с сыном. Она схватила горшочек и бросилась вместе с ребёнком бежать по берегу реки Нижнекаменка, но её настигли всадники и зарубили саблями. Женщина успела отдать золото сыну, мальчик понёсся что было сил, но упёрся в скалу. Преследователи уже должны были вот-вот настигнуть ребёнка, но скала отверзлась и пропустила беглеца. Золота так в итоге и не нашли, а в скале до сих пор остались очертания двери.

— Очень интересная легенда, — сказала Пелагея.

— А Вы про неё слышали? Вы же местная жительница…

— Да, конечно, — уклончиво ответила Пелагея.

Они давно выехали за пределы деревни и уже некоторое время плутали по просёлочным дорогам. Вокруг был восхитительный Караканский бор со своей эндемичной природой.

— Озеро всего в двадцати километрах от деревни, но навигатор начинает врать и так всё время, — пожаловался спутник Пелагеи. — Вроде, уже не первый раз туда езжу и продолжаю блуждать. Наверное, какая-то магнитная аномалия.

Между тем дорогу преградило упавшее дерево. Запасливый и ушлый Виктор достал из багажника бензопилу и принялся освобождать дорогу. Пелегее, которая тоже вышла из машины, он отдал куртку, чтобы девушка не замерзла.

В это время из леса вышла старая бабка. «Откуда, интересно, она здесь взялась в такую рань? Может, грибы собирает?», — подумала девушка. Старушка, судя по всему, была занята сбором лекарственных трав. Из корзинки торчали пучки зверобоя, чертополоха и ещё каких-то, видимо, полезных растений.

Пелагея с любопытством посмотрела на знахарку. Старушка остановилась и пристально в упор уставилась на девушку. Они встретились взглядами, и Пелагея, чувствуя, что ей неприятно такое внимание, отвернулась.

Бабушка неожиданно подошла поближе. Она сказала:

— Ой, вижу, беда у тебя, доченька… Не свою ты жизнь живёшь, не свою. Но кто-то очень сильный желает тебе зла, ничего больше не вижу. Как будто стёрта вся информация. Одно могу сказать, скоро в твоей жизни появятся двое мужчин. Один хороший, а другого берегись. Берегись!

Ошеломлённая Пелагея хотела расспросить бабушку, но какое-то странное оцепенение сковало её волю. А старушка тем временем быстро скрылась в чаще леса.

Виктор между тем, наконец, убрал препятствие с дороги. Он вытер со лба пот и спросил, о чём старушка с Пелагеей разговаривали.

— Это местная, скажем так, знахарка, баба Нюра. Бродит по Караканскому бору, травы разные собирает. Делать это нужно ранним утром в определённое время. Старушка живёт на отшибе. Старенькая, но ещё бодрая. К ней всегда очередь, даже специально из города приезжают. Она денег не берёт, только продукты. А Вам что сказала?

— Ничего особенного, — нехотя ответила Пелагея, — так, по мелочам…

Дорогу преградила небольшая, но бурная речушка, мостик через которую совсем сгнил. Несмотря на это машина с большими колёсами отлично преодолела препятствие, переехав речку вброд. Наконец, они подъехали к озеру.

Озеро было идеально круглой формы. Вокруг — непроходимая тайга, заросли и бурелом. Пришлось колесить вдоль берега, чтобы подъехать поближе к воде. Это можно было сделать только в одном месте. Кто-то уже давно, видимо, сделал на берегу деревянный столик и скамейки, которые уже изрядно обветшали. Близко к воде стояли мрачноватые сосны. Казалось, вот-вот из леса выйдет медведь. Виктор угадал мысли девушки.

— Тут водятся медведи и волки. Только Вы не бойтесь, если что — мы спрячемся в машине. У меня и ружье есть. А вообще здесь есть и косули, и лоси, и лисицы. Настоящее бедствие — колонки, воруют цыплят из курятников. Есть бобры, то ещё наказание. Совсем замучили со своими плотинами. Только не говорите это экоактивистам. Прилетают сюда даже редкие чёрные аисты.

Возникало ощущение, что Виктор лучше знает про фауну Караканского бора, чем Пелагея, местная жительница. Девушка почувствовала себя неловко. Она спросила:

— А какая глубина озера? Оно же не просто так называется — Глубокое. Такое ощущение, что там и рыбы-то нет.

— Рыба там есть, — обиделся Виктор. — К тому же можно купаться, вода не холодная. Глубина озера — пятнадцать метров. Есть предположение, что сюда упал метеорит. Это озеро полно тайн и загадок.

— Правда, — согласилась Пелагея, — мне здесь не комфортно, какой-то страх накатывает. Хотя и красиво.

— Есть такое, — согласился Виктор, — но это поначалу, а потом привыкаешь. Существует легенда, что был такой разбойник, местный Робин Гуд, по имени Афанасий Селезнёв. Якобы имел такую полезную способность: когда его арестовывали — превращался в селезня и был таков.

По преданию, он спрятал на дне озера лодку, полную золота, и её никто найти не может, но многие пытались. Говорят, клад обнаружит молодая невинная девушка по имени Анна. Пока такой не нашлось Жалко, что Вас зовут не Анна. Хотя Пелагея — очень красивое имя.

Вернулись с рыбалки они после обеда. Кот с восторгом встретил хозяйку со свежей рыбой. Он начал тереться о ноги и ластиться. Когда Пелагея его прогнала, улегся неподалёку и начал сердито коситься, делая вид, что ему всё равно.

Неожиданно во двор ввалилась шумная рыжая девица, высокая белокожая, сплошь усыпанная веснушками.

— Здорово, Поля! — завопила незваная посетительница. — А я со своим мужиком в гости к матери приехала. Дай, думаю, к тебе забегу. Смотрю, ты уже пришла в себя после смерти бабушки. С наследством освоилась. Отлично!

Далее гостья вылила на голову Пелагеи целый ушат разных новостей. Они с мужем влезли в ипотеку и купили студию, небольшую, но в хорошем месте. Скоро у них будет ребёночек. Рассказав изумленной девушке ещё кучу различной информации, девица ушла так же внезапно, как и появилась.

Вопросов стало больше, чем ответов. Какая бабушка, какое наследство? Кто эта рыжая девица, в конце концов?

Поразмыслив, Пелагея решила, что единственный способ внести хоть какую-то ясность в свою жизнь, это расспросить свою ближайшую соседку, которую звали Вера Ивановна. Она выглядела вполне приличной женщиной и не злой.

Соседка между тем оживленно разговаривала во дворе с высоким молодым мускулистым мужчиной, с небольшой рыжеватой бородкой. Судя по всему, она была очень рада визиту, это был какой-то хороший знакомый.

Девушка хотела поговорить с Верой Ивановной, задать неудобные вопросы, но поняла, что сейчас не время. Пелагея задумалась. Что она имеет?

Она молода, судя по отражению в зеркале, красива. У неё есть документы, дом и даже деньги. Минус в том, что девушка вообще ничего не помнит. Соседка её узнала, но для Пелагеи — это незнакомая женщина. Никаких воспоминаний, связанных с этим домом и садом. Да ещё странные слова бабушки-знахарки, что она, Пелагея, проживает не свою жизнь. Девушке стало казаться, что она сошла с ума. Куда пойти, кому признаться в проблеме? В полицию, к врачу? Наверное, если бы она очнулась в чистом поле, без денег и документов, то именно так бы и сделала.

Пелагея попыталась вспомнить, сколько ей лет, но ничего не вышло. Тогда она взяла паспорт. Если верить документу, то ей сейчас 27 лет, и она не замужем. Ну хорошо, лет не так и много, совсем ещё молода, а почему такая плохая память? Паспорт выдан совсем недавно. Зачем она его поменяла, может, потеряла?

Девушка ещё раз осмотрела свое жилище. Маленький старый домик. Рассохшиеся рамы, местами потрескавшиеся стекла, скрипучие половицы. Она бы не удивилась, если бы узнала, что здесь водится домовой или даже приведение. Две смежные комнатки и кухонька. В шифоньере — десяток платьев, почти все — летние и почему-то новые, даже с этикетками. Неужели это она купила такое чудовищное платье, черное в красный цветочек? Или вот это, с большими сиреневыми розами? Белья нет вообще никакого, только то, что на ней. Обувь отсутствует, есть только резиновые сапоги. Постельных принадлежностей тоже нет. Очень интересно. Надо, наверное, хоть что-то купить.

В гостиной — старый продавленный диван и сервант, в котором стояли несколько вазочек и полка с потрёпанными книгами. В одной из книг нашлась фотография очень старой бабушка, сидящей на скамеечке около дома. Наверное, это предыдущая хозяйка домика.

На кухне, слава Богу, есть плита и холодильник, правда, ещё советских времен, но работающий. Посуда тоже кое-какая присутствовала — несколько кастрюлек, сковородка, чашки и тарелки. Не всё так плохо.

Хоть бы узнать, что в мире происходит, но телевизор отсутствует. Можно, наверное, почитать новости в телефоне. Да, а где, кстати, её телефон? Когда Пелагея была в гостях у Виктора, у него на столе лежал сотовый телефон. А когда поехали на рыбалку, то телефон лежал в бардачке. Надо и ей купить, это решит многие проблемы. Можно будет, если нужно, позвонить кому-нибудь. Вот только кому? Да хоть Виктору, например.

Мужчина рассказал, что на другой стороне водохранилища есть большой посёлок — Ордынское, и там много разных магазинов. Ещё Виктор сказал, что каждые два часа на другую сторону ходит паром. Пелагея срочно собралась, взяла деньги, паспорт и решила отправиться на пристань. Сколько сейчас время, она не знала. Ничего, там, на пристани, узнает. У неё даже часов нет, так дальше продолжаться не может!

Выйдя во двор, Пелагея вспомнила, что у неё, ко всему прочему, есть коза. Бедное животное, наверное, голодно. Но в сарае никого не было. Коза мирно паслась в огороде. При виде хозяйки она заблеяла. Удостоверившись, что с козой всё в полном порядке, и она не пропадёт, девушка быстрым шагом направилась по единственной центральной улице в сторону пристани.

Вдоль дороги располагались симпатичные бревенчатые дома с большими зелёными участками. В некоторых дворах стояли тракторы, какие-то тягачи и автомашины. Дорогу Пелагеи преградило стадо коров, обмахивающихся хвостами от мух и слепней.

Обойдя стадо, Пелагея почти бегом бросилась к пристани, так как увидела, что паром собирается отправляться. Девушка заскочила на паром в последний момент, взревел мотор и судно взяло курс на другой берег реки.

Немного отдышавшись, Пелагея залюбовалась пейзажем. По воде шли небольшие волны, похожие на барашков. Свежий речной воздух дул в лицо. Пелагея, наконец, увидела, как выглядит деревня Нижнекаменка с борта парома. Поселение находилось на горке, по берегам располагались дачные строения, некоторые напоминали огромные усадьбы — большие участки, огороженные глухими заборами, за которыми виднелись крыши монументальных строений. К воде были сделаны спуски для моторных лодок. Река Каменка впадала в водохранилище, образуя небольшую заводь темно-зеленого цвета. Сама деревня была вытянута вдоль шоссе, уходящего вглубь леса на несколько километров. Справа и слева от дач на многие и многие десятки километров простирался Караканский бор — лес, полный тайн и загадок. Вдали виднелась небольшая гора Чайная, всего пятьсот четырнадцать метров.

Между тем паром причалил к другому берегу. Поселок Ордынское был гораздо больше Краснокаменки. Живописная река Орда впадала в водохранилище. По заливу плавали парусные яхты. В глаза бросались добротные коттеджи на берегу. В поселке была каменная церковь, многоквартирные дома, больница, много разных магазинов и рынок. «Можно купить всё, что угодно, — подумала Пелагея. — Несколько сетевых продуктовых магазинов, универмаг, различные небольшие магазинчики. Ещё и кафе есть. Но как-то суетно, много машин, много людей. В деревне гораздо красивее и легче дышится».

Девушка легко нашла магазин, где продавали сотовые телефоны. Купив довольно недорогую, но удобную модель, она также обзавелась симкой и мобильным интернетом. Сделав, что запланировала, Пелагея вздохнула с облегчением. Она зашла в продуктовый магазин, купила пачку молотого кофе, хороших конфет, сыра и творога. Вспомнив про кота, затарилась ещё батоном докторской колбасы.

Девушка заторопилась, стараясь успеть на следующий паром. За остальными покупками она решила съездить ещё раз попозже. В последний момент девушка польстилась на вкусно пахнущие пирожки, продававшиеся в трейлере около автовокзала. Удержаться было невозможно, такой они источали запах. Девушка хотела съесть пирожок на свежем воздухе, облокотившись на перила и любуясь проплывающими мимо необитаемыми островами.

На пароме к ней подошел мужчина и сказал, что видел её сегодня в деревне и мечтает познакомиться. Пелагея узнала рыжеватого молодого атлетически сложенного мужчину, который приходил к соседке. Он представился, сказал, что его зовут Роман. Вернулся после армии несколько лет назад и занялся фермерством. Соседке Пелагеи он всегда привозит мёд и сыр собственного изготовления. В нескольких километрах от Нижнекаменки у мужчины имеются чудесная ферма, посевы рапса, а также пасека. Ещё есть лошади, он решил заняться их разведением. В общем, очень интересное дело, и он рад, что выбрал такой род деятельности.

Роман стал настойчиво приглашать девушку в гости, обещал покатать на лошади и угостить мёдом. Пелагея с удовольствием согласилась. Это же интересно — покататься на лошадях. Когда ещё такое предложат! Однако, её жизнь в Нижнекаменке обещает стать яркой и насыщенной. Кто бы мог подумать! Роман понравился девушке, он был веселый и позитивный, к тому же ровесник.

Девушка вернулась домой. К ней во дворе обратилась соседка, стоя у себя на крыльце.

— Ты бы занялась своей козой Маней, — сказала женщина. — Она голодная и шляется где попало. Вот сегодня забралась к нам в огород. Она хитрая, нашла дыру в заборе и залезла, сожрала у меня целую грядку с молодой фасолью.

— А откуда у меня взялась эта коза? — осторожно поинтересовалась Пелагея.

— Ну как же! Это же коза твоей бабушки. Только она умерла, а коза ваша совсем от рук отбилась.

— Давно умерла бабушка? — спросила Пелагея.

— Да месяца два как. А ты в городе была, на заработках, наверное, и не знала ничего. Вообще ты редко сюда приезжала, особенно как умерла твоя тётя, которая тебя воспитывала. И вот, наконец, решила вернуться в родную деревню. А это правильно!

— Вы не могли бы показать мне могилу бабушки? — попросила Пелагея.

— Да, разумеется. Тебе обязательно нужно посетить могилу, а потом за ней ухаживать, может, памятник поставишь. Она, твоя бабушка, этого заслуживает. Двух дочек одна, без мужа, подняла. Правда, обе уже умерли, такая вот трагедия. Завтра с утра и отправимся.

Девушка замялась, потом спросила:

— Девушка эта, Вика, она ваша дочь?

— Кровинушка моя, погостить приехала на два дня, уже уезжать собралась. Вы с ней такие были подруги! Только она парня у тебя отбила. Надеюсь, ты на неё зла не держишь? Давно это уже было, много воды утекло.

Пелагея зашла в дом и критически посмотрела на себя в зеркало. В то, что девушка, подобная Вике, даже теоретически могла отбить у неё парня, верилось с трудом.

Утром, как и договаривались, соседка Вера Ивановна и Пелагея отправились на деревенское кладбище, находившееся на окраине села.

Пелагея осторожно попыталась расспросить соседку про свою семью. Женщина оказалась очень разговорчивой, не сказать — болтливой.

— Мама твоя в школе была первой красавицей. Все ей завидовали, парни за ней хороводом ходили! Да только выбрала она, как это бывает, самого неудачного. Сашей его звали. Красивый, конечно, косая сажень в плечах, но ненадёжный оказался. Ушёл в армию, а твоя мама родила девочку, тебя. Очень ждала его, но он в эту деревню так больше и не вернулся. Говорят, служил в горячих точках, а потом пропал. Мать твоя сильно горевала. А уж бабушка как переживала! Она и так одна воспитывала двух дочек. Муж её давно бросил. Это у вас, видимо, по роду идёт, семейное.

Вера Ивановна с бабьей жалостливостью посмотрела на красавицу Пелагею, которая молча переваривала информацию. Потом женщина продолжила:

— Всё-таки нашёлся поклонник, который не посмотрел на ребёнка и взял твою мать замуж. Уехали они в другое село. Жили там хорошо, да только несчастье случилось. Поехали они на моторке в сильный ветер рыбачить, тебя тоже взяли, ты ещё совсем маленькая была. Перевернулась моторка-то, и все ушли под воду. Тебе повезло, тебя один рыбак спас, нырнул и вытащил. А твою мать с отчимом не успели, захлебнулись они. Так что в рубашке ты родилась.

— А потом меня кто воспитывал? Бабушка? — поинтересовалась Пелагея, стряхнувшая с себя странное оцепенение.

Всё-таки трагическая история её матери глубоко потрясла девушку.

— Нет, тебя забрала тётя. Она и воспитывала. В нашей деревне у бабушки вы редко появлялись. Вроде у твоей тёти какие-то разногласия со своей матерью имелись. Да и я тогда училась в городе на бухгалтера, потом замуж вышла. А теперь вот овдовела и решила в родительский дом вернуться. Чем тут плохо? Свежий воздух, грибы, ягоды. Снег зимой такой чистый, белый, хрустящий, не то что в городе.

— А где мы жили с тётей? И что с ней случилось?

— Не знаю, деточка. Только умерла она тоже. Мы с бабушкой твоей не очень близки были, она не откровенничала особо. Зато знаю, что мать твоя жила в Абрашино. Бесподобно красивая деревня! Там озеро такое есть, Мраморное. Вода ярко-голубая, как на Мальдивах! Вот куда тебе нужно обязательно съездить. Там поищи сестру твоего отчима, её и расспросишь, где жила твоя тётя. Да и соседи, наверное, в курсе дела, возможно, они что-то расскажут.

Пелагея пригорюнилась. Она, оказывается, сирота!

Между тем женщины пришли на кладбище. Вера Ивановна ориентировалась хорошо и быстро нашла могилку. На деревянном кресте была табличка, гласившая, что здесь похоронена Пелагея Зарубина, которая родилась 12 июня, так же как и она, её внучка, только год рождения был другой. У бабушки 1936, а у Пелагеи — 1996г. Пелагея была крайне удивлена. Странное совпадение, не правда ли?

Пока девушка пыталась сообразить, чтобы всё это значило, Вера Ивановна энергично пыталась выдернуть развесистую крапиву, выросшую на могиле.

— А меня что, назвали в честь бабушки? — поинтересовалась Пелагея, которая была весьма удивлена увиденным.

— Мне кажется, тебя как-то по другому мать назвала. Возможно, ты потом сама сменила имя. Это же так красиво звучит — Пелагея! — предположила Вера Ивановна, продолжая пропалывать могилу.

— А как можно съездить в Абрашино? — спросила девушка.

— Ох, без машины не так легко, — вздохнула соседка. — А ты поговори с моим знакомым Романом, фермером, который мне привозит мёд и сыр. У него ферма как раз в Абрашино и находится. Может, он тебя подбросит.

Пелагея настолько была впечатлена походом на кладбище, что решила прогуляться и немного собраться с мыслями. Она отправилась на берег Обского водохранилища. Караканский бор подступал почти вплотную к воде. Вдоль берега росла колючая дикая облепиха. Вот и та лужайка, где её обнаружил дачник. Что она чувствует, глядя на это место? Девушка вздохнула. Ничего не чувствует, абсолютно ничего. Какая, однако, трагическая история у её семьи. Умерла и мама, и тётя, и ещё бабушка. А почему она, Пелагея, не присутствовала на похоронах бабушки? Где она была всё это время? Снова вопросов больше, чем ответов…

Конец ознакомительного фрагмента.