Правильная девочка. (Не) для них

Ольга Николаева, 2023

«Если не можешь выбрать из двух мужчин – ищи третьего». Так советует народная мудрость.А что делать, если я совсем не хочу третьего? Мне бы как-то с этими двумя разобраться…Они – полная противоположность. Один берет измором, раздражает и немного пугает. Второй – неприступен и холоден, но его скрытый интерес не дает покоя. И оба до чертиков притягательны!А еще оба думают, что я абсолютно правильная и для них подходящая… Наивные!!!

Глава 9

Спорт и я — вещи несовместимые. Диаметрально противоположные, я бы сказала. Максимум возможностей, на которые способен мой организм — час ходьбы на беговой дорожке. Ну, еще покататься на велике можно, том самом, который стоит на месте, но прикидывается настоящим велосипедом.

В школе по физкультуре мне ставили пятерки только из уважения к заслугам по остальным предметам. Просто для того, чтобы не портить аттестат. Ну, подумаешь, девочка неуклюжая, бегать, прыгать и ползать по канатам не умеет… Зато голова соображает, и учится хорошо. Ненавидела физру за то, что там вечно приходилось потеть и напрягаться, особенно, когда она стояла первыми уроками.

Но фитнес-центр, расположенный в соседнем дворе, обожаю, люблю и готова проводить там хоть все свободное время. Причина банальна до тошноты, и никто о ней, кроме меня, не знает.

Там есть душ, купель, сауна и джакузи! Все это — без ограничений! Заплатил за месячный абонемент сущие копейки, и плещись там, сколько душа потребует! Не то, что ванная в коммуналке, в которую нужно занять очередь, а потом еще и от соседей отбиваться. Им, понимаете ли, всегда очень важно проверить, что я там делаю, почему так долго, почему так мало. Да и вообще — какого хрена я решила помыться? Всего же неделю назад здесь была?

Зато в спортзале на тебя всем откровенно пофигу. Главное, не занимать стратегические места: это когда ты как будто ходишь на дорожке, а сам окружающих парнишек рассматриваешь в зеркало. Мне, к счастью, эта забава была не интересна. Сделала вид, что побегала, и свинтила в раздевалку. В нее ведь все девушки заходят взмыленные и зачуханные, а выходят королевишнами. Если, конечно, не брать в расчет тех, кто прямо на тренажерах делают фотки с утиными губками и тут же постят их в соцсетях.

На все про все ушло не так и много времени. Я даже успела накраситься и сделать прическу, и даже платье с туфлями натянула… Сумку с вещами оставила в шкафчике, чтобы забрать ее уже завтра.

Виктор Сергеевич поджидал меня у ступеней… Нет. Не спортзала. И даже не у моего подъезда. Я решила полностью отдаться своей фобии и теории заговора, то есть не рисковала и адреса, пароли, явки не светила. Встретились мы у дверей торгового центра, я там делала вид, что кофе пила, а он, похоже, прямо на месте прибарахлился очередным букетом.

— Держите, Виктория. Эти точно не завянут.

Я скептически глянула на творение флориста, потом уже на дарителя. Очень сомнительно, что за какие-то полдня он научился разбираться в свежести незабудок и ромашек. Хотя… симпатично, ничего не скажешь.

— Там внизу губки, пропитанные водой. За счет этого цветы очень долго держатся…

— Спасибо. Неожиданно… — Я, реально, смутилась. Как-то не готова была к такой внимательности. И даже фраза про сережки, которые он все-таки зажал, не смогла вылететь.

В конце концов, человек старается. Непонятно зачем, но это дело уже второе. В любовь со второго взгляда, и даже с третьего, я вообще не верю. Затмение мозга, вызванное гормональным фоном — да, такое возможно. Отсутствие мозга, с гормонами никак не связанное, — еще более достоверно. Но вот гормоны шалят все чаще у девочек, я и на себе проверяла. И мозги у Пальмовского точно на месте, каким бы он чудаком не казался.

— Я умею исправлять свои ошибки, Вика. — Он смотрел серьезно и внимательно. Так, словно я ему гадостей с утра не говорила. Хотя… амнезия могла бы многое объяснить. Избирательная такая: «помню, что надо за девушкой ухаживать, а зачем это мне приспичило — в душе не чаю».

— А я — нет. Как напортачила, так и существую.

— Ничего страшного, с возрастом придет. Садись в машину. — Он галантно распахнул передо мной дверь, помог устроиться.

— А куда мы едем, если не секрет?

— У друга презентация нового филиала. Считай, что можно поесть и попить на халяву, заодно и платье выгулять.

— И это будет считаться свиданием? Отлично. — Меня накрыло волной облегчения. Все-таки, совсем не хотелось бы провести с ним весь вечер наедине.

— Больше шансов, что ты не сбежишь.

Он был таким уверенным… Я даже почти согласилась в душе, что такой вариант времяпровождения — самый лучший из возможных.

Но моя пятая точка, в которой сосредоточилась вся выданная на мой век интуиция, не зря подсказывала, что в жизни ничего не бывает так просто…

— Скажите, пожалуйста, что это за мероприятие, на которое мы едем? — черт его знает, что там за презентация. Вдруг, просто выставка симпатичных телочек, одной из которых внезапно окажусь и я?

— Вика, а ты не могла бы обращаться ко мне на «ты»? — Виктор Сергеевич поморщился, как будто я ему снова гадость сказала.

— Разница в возрасте, воспитание и правила приличий не позволяют. — Он просто уже прочно зафиксировался в моем сознании как Виктор Сергеич. Так проще держать дистанцию. И менять что-либо мне пока не хотелось.

— По правилам этикета, можно перейти на «ты», если более взрослый собеседник согласен. А я настаиваю.

— Будет не приятненько, если кто-то знакомый услышит, да? — Порадовалась собственной догадливости. И запомнила, на всякий случай. Будет, чем пугать и подкалывать при необходимости.

— Моим знакомым параллельно. Мне на их мнение — тоже. — Пальмовский вел машину очень уверенно. Только на газ давил больше, чем надо, когда начинал нервничать. В общем, неслись мы по городу, как очумелые. Было чуть менее страшно, чем на мотоцикле с Артемом. Хотя, казалось бы, чего мне бояться-то, после привычных поездок на маршрутках с узбеками за рулем?

— Тогда почему так важно, чтобы я обращалась на равных?

— Надоело ощущать себя старцем немощным рядом с тобой.

— А. Ну, тогда ладно, Витек. Уговорил-таки.

— Спасибо.

— Так и куда мы мчимся, все-таки? Кстати, я знаю, что за такую скорость могут оштрафовать… — Точно не видела, куда там клонится стрелка на спидометре, но нутром ощущала, как меня вдавливает в кресло на каждом светофоре.

— После сегодняшних моих трат штрафы покажутся пшиком. Не переживай.

— А, кстати, все хотела спросить…

— И почему не спросила?

— Стеснительность. Во всем виновата она.

Пальмовский заржал. Ну, хохотал он совсем не по-конски. Нормальный такой хохот, мужской, густой, заливистый. Но это было слишком резко и неожиданно.

— Черт, Вик. Ты прости, но я весь день сегодня держал лицо. Подыгрывал, как мог. Но больше нет возможности.

— Это вы… ты сейчас о чем?

— С какого перепуга ты вспомнила про стеснительность? Где она была, когда ты стебалась надо мной в присутствии Макса?

— Молчала за ненадобностью. Мне в тот момент другие качества больше пригодились.

— Ладно. Пусть будет так. Мы, кстати, приехали. Не торопись, помогу выйти.

И он, как истинный джентльмен (во всяком случае, мне казалось, что так должны себя вести джентльмены), распахнул передо мной дверь автомобиля и подал руку.

И правильно сделал, иначе бы я точно брякнулась, не отходя от кассы. Вернее, не успев ступить на землю грешную. Это ж надо было случиться такому совпадению: сходить в один фитнес-центр, чтобы подготовиться к посещению другого?

— Эм… Надо ж было предупреждать… — Я задумчиво смотрела на корзиночку с цветами, которую так и не выпустила из рук. Таскать ее за собой — дело не очень увлекательное. Но и бросать в машине, которая точно нагреется от солнца, мне совершенно не хотелось.

— О чем?

— Ну, если ты такой фанатик спорта, мог бы и сказать… Я бы хоть форму прихватила…

— Оставь. — Пальмовский забрал из моих рук несчастную корзиночку, поставил на заднее сиденье. — Здесь никто сегодня заниматься не будет. Спортивно-оздоровительный центр только открывается.

— И что? Зачем сюда пришли все эти люди? — На ступеньках перед входом, действительно, уже собиралась хорошая толпа.

— Посмотреть. Поздравить хозяев. Получить абонементы…

— А с этого места подробнее, пожалуйста!

Виктор усмехнулся.

— Я знал, что тебе обязательно понравится этот момент.

— Если абонементы бесплатные выдадут всей этой толпе, то они сразу же и разорятся…

— Всем не выдадут, только особо приближенным.

— А я, значит, буду приближенной именно к тебе?

— Да. — На этом он посчитал разговор оконченным, потащил меня куда-то в обход толпы. Вообще в другую сторону от центрального входа.

— Куда мы бежим?

— Мне нужно проверить, как службы работают.

— Вот как! Значит, ты здесь по долгу службы?

— Да. И заодно с тобой пообщаюсь.

Я уперлась каблуками в асфальт со всей силой, на которую была способна.

— Виктор! Подожди!

— Что случилось? — Его лицо приняло выражение, до этого мне совсем незнакомое: человек, похоже, реально планировал заниматься делом, а я становилась досадной помехой.

— Зачем тебе все это?

— Это мой бизнес — охрана всяких разных заведений. Живу за счет него. Что непонятного?

— Я тебе тут зачем?! — Долго держалась, но постепенно начала нагонять истерика. Ненавижу, когда что-то не понимаю.

Мужчина вздохнул. Подошел ближе, обдавая ароматом какого-то дивного парфюма. Пришлось поднять голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Занервничала от странного ощущения, пока еще не совсем ясного.

— Если скажу, что ты мне нравишься, все равно же не поверишь?

— Ну, я не настолько сомневаюсь в своих внешних данных… Однако, столько усилий ради того, чтобы просто провести вечер рядом… И еще столько денег…

— Я привык добиваться того, чего хочу, быстро.

— Но затратно?

— Так, как с тобой, еще ни разу тратиться не приходилось.

— Сам виноват.

— А я без претензий. — Говорил одно, а чудилось в голосе совсем другое. Сделал ко мне еще один шаг. Почти вплотную приблизился.

— Мог бы просто поухаживать…

— Еще успею.

— Но ты мне все равно не нравишься…

— А так?

Оттолкнуть было надо, но я не успела. Или не захотела. Женское любопытство — хуже кошачьего. Все интересно было, к чему он ведет.

А он взял моё лицо в руки и… поцеловал! Прямо в губы! По-настоящему! Горячее прикосновение обожгло. Ладони зарылись в волосы, нещадно портя прическу. Но это была последняя моя здравая мысль, а потом пришло наваждение. Сладкое, тягучее, волнующее. От которого дрогнули колени, и пришлось цепляться за его галстук и пиджак.

Оторвался от меня он так же неожиданно, как и приблизился. Глянул довольно га результат.

— Все. Теперь придется на мне жениться!

— Без вопросов. Хоть завтра в ЗАГС.

— Тебя не пугают пятеро детей в планах, совместное проживание с тещей и ипотека? — Я по привычке ляпала, что попало, а сама ощупывала губы. Странно. Это что такое сейчас было?

Мой собственный рот, никогда не позволявший себе ничего лишнего, кроме пары килограмм пирожных, сейчас вот взял и предал меня? Как иначе расценить происходящее? Практически незнакомый мужик меня целовал принародно, а не роже ему дала, а вот просто так стояла и таяла?

Похоже, придется сажать себя на диету. Ничего вкусного, острого, сладкого, мучного и мясного. Буду одной сырой гречкой питаться. И для здоровья полезно, говорят, и организм пускай подумает о своем поведении…

— Не пугают. Квартира уже есть, мы там с тещей сможем и за неделю не встретиться. — Пальмовский внимательно наблюдал за моими манипуляциями с губами. — Вика, прекрати. Иначе я тебя снова поцелую.

— Нет. Это будет слишком просто. Считай, что первый поцелуй был авансом. За все остальное придется платить, и немало. — Убрала руки за спину, чтобы не провоцировать лишний раз. И Виктора, и себя — от греха подальше. Диета ведь еще не началась, черт знает, на что мое тело еще способно. А если возьму и отдамся ему просто так, за недорого? Удовольствие, наверное, получу. А что дальше?

— Сережки, наверное, я угадал? — Он взял меня за руку, очень осторожно, словно спугнуть боялся. Потянул вперед. — Пойдем. Все-таки, опаздывать мне нельзя.

— Сережки — это малая толика, вместо букета. А если ты хочешь реально дойти до ЗАГСа, придется очень и очень раскошелиться.

Не знаю, отчего меня так несло с этим товарищем. Несмотря на потребность в деньгах, и немалую, продавать свое время мужчинам в голову еще не приходило ни разу. А с другой стороны — сам начал, пускай сам и ищет выход.

— Нужно будет вести тебя туда очень быстро, мне кажется. Иначе есть риск разориться. — Он улыбался, все больше прибавляя шаг, я еле успевала семенить рядом.

— Не риск, а вполне реальные шансы. При этом гарантий женитьбы я никаких не даю. Могу сойти с дистанции на любом этапе.

— А зачем тебе разоренный муж, Вика? — Пальмовский, все же, притормозил на секунду, посмотрел на меня с любопытством.

— Зато я к тому времени стану завидной невестой. Будет ценить больше!

— Потрясающе. За одну только честность тебя стоит брать в жены.

— Я бы подумала на твоем месте. Могу же и кинуть, как нефиг делать.

Бросила эту фразу уже ему в спину, волочась как будто на буксире следом. Пальмовский внезапно остановился, поймал меня почти в полете, потому как я по инерции продолжала двигаться, и снова поцеловал.

— Капец! Да что ж такое-то?! — Выпалила, как только смогла отдышаться. Это уже не предательство, а помутнение рассудка. Как можно второй раз позволить ему поцелуй и ни секунды не сопротивляться? Сердце стучало как заполошное. Руки дрожали. Лицо горело. Что-то внутри меня очумело требовало продолжения — прямо вот здесь и сейчас!

Сделала себе заметку, что неплохо бы сгонять к эндокринологу. С гормонами, видимо, случилась беда, иначе все это никак не могло объясняться!

— Проверил, стоит ли рисковать. — Он облизнулся, как сытый кот. А глаза… глаза-то были голодные. Похоже, гормоны не только мою психику расшатали.

— И что?

— Стоит. А теперь погнали, Виктория Михайловна. Иначе я заплачу неустойку, и разорюсь еще раньше, чем за дело примешься ты.

Зря я думала, что столкнулась со слабым противником. Это он в кабинете у Макса давал мне фору. Подыгрывал, значит. А сейчас начинал наступление в полную силу.

Не заметила, как мы доскакали до второго входа в центр, следила только за тем, чтобы не споткнуться.

— Приветствую, уважаемые. — Виктор Сергеевич с кем-то поздоровался, пока я соображала, что нужно выглянуть из-за его спины.

Лучше бы не выглядывала, ей-Богу! На меня внимательно смотрели целых две пары глаз. Очень знакомых глаз, между прочим. Артем и Данила. И оба пожимали руку Пальмовскому. К-комбо!