Убежище. Книга третья

Ольга Назарова, 2022

Бывают люди, способные перевернуть всё вокруг вверх дном, а потом поставить обратно, но уже в улучшенном виде, ну… по крайней мере, с их точки зрения. Именно такие люди и появляются в Убежище. Близнецы Паша и Полина носят нежное прозвище «Патентованное семейное проклятие» и полностью его оправдывают. Попав в гости к своей тётке Нине, они решают улучшить её жизнь, выдать замуж и облагодетельствовать окружающих.Но Нина живёт не просто где-то, а в Убежище, которое притягивает к себе подходящих людей, поэтому, они и сами того не замечая, становятся его частью. Паша и Полина, неожиданно подружившись с соседским мальчишкой Мишкой, со свойственной им душевной щедростью, устраивают жизнь соседей и защищают их от невзгод. Делать всё это приходится не забывая о своей главной семейной миссии – найти тётушке достойного жениха, а найдя такого, придумать план, чтобы он непременно осознал своё счастье и влюбился в их Нину.

Глава 3. Выбор сделан, выбор принят

Настя почти не спускала с рук спасённую псинку, да та и не собиралась куда-то уходить. Вертела забавной лохматой головёнкой, с интересом всё разглядывала, только сразу же сжималась в комок, если слышала громкие звуки или видела резкое движение руки.

— Насть, я тебе карман сошью, как кенгуру! — Ирина только головой качала. Если честно, то она ожидала, что Настёна поиграется, да и охладеет к щенку. А тут…

— Ириша, ну для Настеньки это такая радость! — Ирина мама понимающе погладила внучку по голове и кивнула ей на окно, отпуская повозиться со щенком в снегу. — Она же у тебя всё больше себе предоставлена.

— Мам! Не начинай! У неё куча занятий. Кружки, секции. Ну, теннис и танцы мы пока оставили — жалуется, что сил нет, а так-то она всё время с детьми, чем-то занимается! — Ирина ловко резала капусту на пирог.

— Я не о той суете, в которую ты её макнула, а про то, что ей тебя не хватает. С Поневым всё было понятно сразу — он просто не способен на то, чтобы Настю понять, или хотя бы воспринимать её как родного человечка, а не как массу для вылепливания чего-то идеального. Но ты…

— Мам, я работаю! Я работаю как лошадь и даже больше! Я зарабатываю! И всегда делала это значительно лучше Понева! А сейчас я должна обеспечивать Настасью!

— А ты не поставила телегу впереди лошади? Я понимаю, что ты трудоголик. Всегда такой была. Ты решила обеспечить дочку и это правильно, но она же тебя уже давно не видит! Ты так увлеклась зарабатыванием, что забыла зачем ты всё это затеяла!

— Мам, зато, какие результаты! — воодушевилась Ирина. — Ну, вот смотри, я рассталась с Поневым, и теперь могу забрать деньги, которые откладывала и у тебя хранила. Забрать и внести первый вклад на ипотеку.

— Ириш, а ты уверена, что тебе нужно в это ввязываться? Это же на много лет!

— Мама! Я хочу, чтобы Настя была счастлива, чтобы у неё была своя квартира и она не зависела от мужа! На образование ей я откладываю, закончит вуз, выйдет замуж, а там уже и квартира будет! Я как раз поднажму и успею — квартиру буду сдавать на покрытие ипотеки и сверх того доплачивать!

— Ты так всё распланировала… — невесело протянула Настина бабушка. — Одно упустила — саму Настю.

— Да я всё делаю ради неё!

— А она приходит, и когда ты спишь, укладывается у тебя в ногах. Просто чтобы поближе быть.

Ирина подняла голову от кочана капусты, который шинковала на пироги.

— И я так делала.

— Я знаю. Это меня и резануло. Я так жалею, что не додала тебе внимания, тепла, не поговорила с тобой о чём-то важном. Но это же девяностые были — мы выживали. Отец один не справился бы! А ты сейчас имеешь отличную работу, вполне достаточный доход, мы с отцом работаем, можем помочь. Не рвись, притормози. Посмотри на неё, — женщина махнула рукой, указывая на Настю, во дворе воркующую что-то щенку, сидящему за пазухой. — Ты можешь купить ей квартиру и обнаружить, что она совсем-совсем тебе чужая, что вы раззнакомились за эти годы! И что тогда? Будешь ждать свою внучку, чтобы наверстать упущенное?

Ирина озадаченно подняла голову. — А ты ждала? Ты ждала внучку? Потому что я стала тебе «раззнакомленная»?

— Почти…, — невесело кивнула мама, — Я вот говорю с тобой и понимаю, что ты меня вроде как слушаешь, а сама в своей работе и планах. Ты меня воспринимаешь как нечто нужное, полезное, дорогое, но совсем-совсем не такое любимое, как раньше было!

— Мам, ты чего? — то, что говорила мама было очень похоже на правду и от этого становилось больно.

— Я понимаю, что сама отчасти виновата, поэтому не обижаюсь, но ты же то же самое делаешь с Настей. Даже хуже — ты передоверила её воспитание Поневу и его матери, хотя отлично знала, как они на Настёну воздействуют!

— Ну, знаешь… Мне надо было работать, ты далеко, а Понев успевал её со школы забрать и к матери своей отвести.

— Да лучше бы она оставалась на продлёнке! И ты бы её сама забирала, тебе же предложили перейти в офис рядом с домом.

— Мам, ты же знаешь, если бы я перешла, то зарабатывала бы меньше! А так, я развелась и осталась с деньгами и могу не думать, как очень многие женщины, как прожить?

— Нет, вот как раз как прожить тебе очень надо думать. Не в плане денег, а в плане устройства семьи! Ты с Настей должна выстроить отношения так, чтобы она не чувствовала себя совсем одинокой. Хотя, первый шаг уже сделан, — Иринина мама кивнула на внучку со щенком. — Она, знаешь, мне что сказала?

— Что? — буркнула Ирина.

— Что будет у неё теперь тоже дом-убежище! Хотя бы для щенка. Ей кто-то сказал, что дом может быть убежищем, вот она и запомнила… Ириш, слышишь? Не квартирой, не ипотечным вложением, не местом для жилья, а УБЕЖИЩЕМ! Пусть хотя бы для собаки!

Тридцать первое число — это суета вокруг ёлки, новогоднего стола, радостные вопли из телевизора, звонки с поздравлениями и бесконечная переписка с одинаковыми пожеланиями. Только… Только Иринин отец ещё не приехал с дежурства, мама шпиговала индейку и кротко попросила не попадаться ей под горячую руку, потому что индейка почти такая же упёртая, как и она сама, ёлка была наряжена загодя, дом убран до зеркального блеска, а от телевизора внезапно затошнило.

Ирина вышла во двор и обнаружила дочку на качелях. Качели были самодельные — дед для Насти расстарался, Настя покачивалась на них и рассказывала своей собаке что-то очень важное.

— Понимаешь, мама у меня… она самая-самая, но она или на работе, или устала так, что пришла и упала. А мне бы хоть чуточку рядом. Ну, вот как с тобой! Она говорит, что мне на квартиру зарабатывает, это здорово, конечно, но мне её так не хватает! Я, когда дома одна, там сразу темно и как-то так неуютно. Пусто. И тени на стенках и гулко как-то… Слова от стен отражаются и сами звучат так странно. Нет, я не боюсь, конечно, но как бы здорово было, если бы мама приходила раньше! Мне Мишкина бабушка про Убежище говорила. Ну, не совсем мне, но я услышала. Вот и будет у нас с тобой дом-убежище. Это такой дом, в котором не страшно, и где тебя ждут! Я буду ждать тебя, а ты меня! И маму, конечно, когда она будет приходить!

Ирина замерла. Слова звучали наивно, совсем по-детски. Настя во многом и была такой девочкой-девочкой, которую забивали излишне требовательные отец и бабушка.

— И я совсем не защищала, — сообразила Ирина. — Я же должна была построить ей не новую ипотечную квартиру, а дом, где ей не будет страшно или темно! А Настёна пытается сделать это в одиночку для себя, собаки и меня, когда я буду приходить…

То ли день был такой… особый, то ли разговор с мамой и недавнее спасение щенка наложились на подслушанные слова Насти, но Ирина приняла решение о переводе в другой офис, который располагается от её квартиры в пяти минутах ходьбы. Правда, это будет перевод с понижением в должности…

— Ну, и ладно! Буду получать поменьше, зато будет у нас свой правильный дом. Дом, где её не будут пугать темнота и одиночество, а я не буду падать от усталости. А потом… а потом я возьму и стану там начальницей, зарабатывать опять начну побольше! Всё равно буду раньше приходить — на поездки-то вот сколько времени уходит…

Последний день года заканчивался, насмешливо осветив бледным холодным лучом солнца задранный кверху нос Ирины, словно щёлкнув по этому упрямому носу, погладил по Настасьиной шапке с помпоном и пощекотал чёрный носишко её солидной убежищной собаки. Никому не дано знать, что будет, но выбор был сделан и принят!

Мишка никогда не был очень открытым. В первой школе это было чревато смачным плевком в душу, во второй школе он, как новенький, не сильно-то шёл на контакт, да и не очень рвался быть звездой и душой компании, скорее, ему пока было комфортнее быть наблюдателем.

Тем удивительнее было то, что с этими абсолютно незнакомыми подростками ему с самого начала стало комфортно, тем более непонятно это было, если учесть, что они оба очень необычные — разговаривают, подхватывая фразы друг друга, словно сходу понимая, что брат или сестра имели ввиду.

Мишка насмотрелся на отношения родственников. В их классе были дети, которые имели брата или сестру. Пожалуй, только один раз он пожалел, что в семье один — когда к девчонке из его первой школы приходил старший брат. Видно было, что её любят, о ней заботятся, балуют, могут защитить от любого обидчика. Впрочем, она к брату относилась так же нежно.

Зато, гораздо чаще Мишка видел обиды и конфликты. А тут такое удивительное взаимопонимание…

— Я так и не понял, а почему вы тут только один раз были, если вам у тёти вашей понравилось?

— Отец наказал — запретил приезжать. Мы сглупили, конечно. Надо было сделать вид, что нам тут страсть как не нравится, а мы чего-то не сообразили от восторга, что всё у нас так клёво вышло!

— Наказал? Вас? — Мишка удивился.

— Ну, да. Он сказал, что Пашка отправится в кадетское училище! — Полина сердито сверкнула глазами. — Один! Без меня!

— Ага… сказал, что если мы будем там вдвоём, то училища не будет прямо в первых числа сентября.

— Не, ну он преувеличил, конечно… Недельки три нам на раскачку надо было бы… — с сомнением протянула Поля.

— Ты слишком оптимистична, я думаю чуть больше! — не согласился брат. Абсолютно серьёзно так не согласился. — Но до середины октября точно бы управились!

Мишка только фыркнул, решив, что они шутят. И тут же оказался нос к носу с двумя весьма серьёзно настроенными ПП.

— Ты чё? Думаешь, мы заливаем? Ха три раза! — хмуро прищурился Пашка. — Мы на всякий случай, даже выяснили, куда меня могут отправить, и как оттуда можно быть отчисленным без попадания на учёт в полиции.

— Оказалось довольно просто… Там устав строгий, так что легко можно вылететь! — объяснила Полина.

— Народ, я вам чего-то сразу верю! Чесслово! — открестился Мишка от любых сомнений. — Жалко, что вас тут не было, когда к нам француз приезжал!

Компания ходила вдоль леса, чтобы не замёрзнуть и делилась интересными историями и описанием приключений.

— Так у тебя отец разведённый? — словно случайно уточнила Полина.

— Ну, да. Говорю же, летом развёлся.

— И собак любит? И кота?

— Его даже бультерьеры роняли! — похвастался Мишка отцовскими заслугами. — И ничего! А главное, Тима моего он выкупил. Сам!

Взгляды брата и сестры мимолётно скрестились.

— Удачненько! — сигнализировал брат поднятой на миллиметр правой бровью.

— На ловца и зверь бежит, — согласилась сестра.

Вообще-то прибыли они не просто так. Семейный скандал вокруг упрямой Нины, не желавшей менять свой образ жизни после летнего Колиного фиаско, разгорелся снова. Инициаторами на этот раз стали Нинины тётушки, которые активизировались и стали одна за другой, словно наперегонки, предлагать ей разные «отличные партии». Нина не спорила, но не поддавалась, тётки жаловались всем, кто не успевал вовремя «сделать ноги», а по географическим причинам это чаще всего оказывались родители Пашки и Полины.

— Устал я! — жаловался жене Виктор, Нинин брат и отец близнецов. — Тётки как с цепи сорвались, близнецы так себя ведут, что я нервничаю — очень уж всё идеально, как на вулкане! С тётками я ничего сделать не могу — они живут неподалёку, а вот с Пашкой и Полей… — он глубоко вздохнул и выдал жене идею, — Давай мы их на каникулы к Нинке отправим? А что? Она одинокая старая дева. Бездетная, что показательно! С нашими гавриками она спелась, Николая Васильева они коллективно с ума свели… Ну, не был же он таким… Прикинь, до сих пор оранжевый цвет не выносит! Мандарины в офисе недавно увидел, едва зубами скрежетать не начал.

— Бедняга… — посочувствовала мама близнецов. — Так что ты предлагаешь? На все две недели их туда? — в её голове восхищение смелой идеей мешалось с ужасом и предчувствием глобальных разрушений.

— А что? Отправим и скажем, что или пусть мужа ищет, или я их на все выходные и праздники к ней привозить буду! Лично! А тёткам объясним, что это такой хитрый план по изведению Нинки! Наши дети кого угодно вынудят к чему им взбредёт в голову!

Таким блестящим ходом и овцы (то есть родители) оказались целы, и волки (то есть тётки) оказались сыты. В пострадавших вроде как осталась Нина, но она, предупреждённая абсолютно тайным звонком Пашки, сумела изобразить панически-траурное выражение на лице и удерживать его до отъезда торжествующего брата.

А сами Пашка и Полина принялись думать.

— Вообще-то тётя у нас ничего себе! — прикинул Пашка. — Старая дева из неё как-то смотреться не будет!

— Нда… непорядочек! Надо исправлять ситуацию! — покивала Полина, и они принялись обдумывать, с кем Нина могла бы познакомиться с целью создания семьи.

— Я и не знал, что это такое дело сложное — тёток замуж выдавать! — вздыхал Пашка. — Слууушай, а когда ты вырастешь, это ж мне ещё и тебя замуж выдать придётся!

— Ха, ты лучше представь, что будет, когда я тебя женить начну! — фыркнула Поля. — Ладно, не отвлекайся. Итак… тот мужик, которого предлагала бабуся Иннуся, — близнецы коварно переглянулись и заржали, — Ваааще никуда не годится!

— Оооотстоооой, — согласился Пашка. — Да они вообще-то все не очень-то… Слушай, а может, тут посмотреть?

— Тут, это где? Из-под снега выкопать кого-нибудь? — иронично фыркнула Полина.

— А что? Новый год, перепразднует кто-то как у нас соседи… Упадёт, снежком его присыплет, а мы тут как тут. Женитьба или обратно закапываем!

— Креативный способ сватовства! — одобрила Полинка. — Нам подходит! Главное, откопать правильного! Будем искать!

Искали они так, что за пару дней перепугали нескольких особо нервных соседей Нины.

— Ой, что-то кажется, что за мной кто-то следит! — поёживалась то одна, то другая соседка.

— Так, в розовом доме, третьем от угла, мужчин нет никаких! А если и приедут — нам не сгодятся. Там такой бардак и беспорядок, что такое Нине не подойдёт! — Поля помечала на плане «неподходящий дом». — Это вычёркиваем!

— Зато я нашёл дом, где живут два бультерьера. Клааасныыые!

— Ты что должен искать? — с некоторой завистью уточнила у Пашки сестра.

— Мужиков! Нет, там и объект подходящий есть, но он занят — невеста имеется, — отчитался Пашка.

— А я дальше по улице нашла минипига! — похвасталась Поля. — Там семейная пара и дети, и хрюююшкааа. Такая лапочка!

— Вооот, сама на свиней заглядываешься, а меня ругать!

И тут Нина, которая наконец-то закончила с работой на этот год и по уши влезла в приготовления пира на весь мир к празднику, наткнулась на секретничающих племянников в сто восемьдесят седьмой раз и отправила их погулять. Именно это и стало отправной точкой знакомства близнецов с пареньком, который мало того, что был знаком с бультерьерами и свином, так ещё гулял с роскошным чёрным псом.

— Не-мо-гу, хочу овчара погладить! — пищала Полинка, которая собак вообще любила, а от чёрных овчарок просто в экстаз впадала.

— Сестра! Держи себя в руках! Пацан не поймёт, если на него из бурелома выскочит этакая фурия с воплями «обожаю овчарок», — Пашка вовремя увернулся от пригоршни снега. — А вообще на вид вроде вменяемый, ладно, пошли познакомимся, может, он местный. Будем вести разведку боем!

Чем больше их новый знакомый рассказывал об отце, тем больше близнецы ощущали, что, возможно именно этого типа надо выкопать из снега!

— Надо посмотреть поближе! — сигнализировал брату острый взгляд Польки.

— Однозначно! — практически незаметный кивок брата выражал полное с ней согласие.

— Паааашаааа, Поооляяяяя! — Нина вышла на крыльцо и оглядела окрестности.

— Тёть, не надрывайся, мы тут! И да, познакомься — это Мишка, твой ближайший сосед! Это его отец новый дом построил! И глянь, какой у него классный пёс!

Конец ознакомительного фрагмента.