Убежище. Книга первая

Ольга Назарова, 2021

У каждого должно быть убежище – тайное место, куда можно спрятаться, когда совсем-совсем невмоготу. Где никто не найдёт, не ударит, не кинет камнем. Где можно быть собой! А, может, убежище – это место, где тебя просто ждут? Любого. Куда так хорошо возвращаться, днём или ночью. Куда хочется тащить свою добычу, что бы это ни было – от мамонта до отличной оценки в дневнике. Куда можно прийти со щенком, раненым котом или подобранной птицей и вас не прогонят и не отправят назад «относить ЭТО туда, где взял». Мишка думал, что просто нашел и спас кота… Кто бы мог подумать, что это будет первый шаг к его Убежищу. Месту, которое нужно всем, которое станет таким важным для многих замечательных людей и их питомцев. Убежище притягивает подобное к подобному, и активно защищается от неподходящих людей – жадных, жестоких, эгоистичных или просто злобных. И пусть защитники действуют весьма неожиданными методами, главное-то результаты, а они здесь неизменно отличные!

Глава 5. Самое главное убежище

— А тут у вас что? Пыль? Как же так! Вы беременны и пыль… И как вы питаетесь?! — Людмила вошла в роль и с наслаждением распахнула дверцу холодильника. — А где свежий творог? Вы что? Не едите творог? Вы не думаете о здоровье моего будущего второго внука?

— Да вы… Вы сами о нём не думаете! Вы меня это… нервируете! — попыталась вернуться на позиции силы ошарашенная Ника.

— Я вам как врач официально заявляю, что беременность — это не болезнь. Подавляющее большинство беременных женщин ходит на работу и, вполне возможно, нервничает там!

Ника как-то забыла, что свекруха врач, тут же как-то растерялась, отступила назад.

Мишка, сообразив, что момент мести, конечно, роскошен, но у него дела и поважнее имеются, выскользнул из дома, прихватив из машины бабушки, купленную ею переноску.

— Федька! Счастье какое! Бродяга ты мой! — кот перелез к нему на руки с дерева, откуда прислушивался к воплям, доносящимся из дома. — Федь, смотри, что у меня для тебя есть!

— Чего это? Домик такой? — удивился кот.

— Это переноска, — пояснил Мишка. — Федь, ты меня послушай, ладно? У меня бабушка появилась. Я её только сегодня встретил, а кажется, что с рождения знаю! Она нас берёт к себе!

— Кого это нас? — растерялся кот.

— Нас с тобой! Обоих! Представляешь? Она хочет, чтобы мы жили у неё. И кот у неё был. И жил много-много лет! И она мне рассказала, что уехала бы раньше, но кот не пережил бы перелёта, а оставить она его не могла. Представляешь?

Фёдор не представлял.

— Мы можем поехать с ней. И жить вдвоём, ну, то есть втроём, если её считать!

— А там есть убежище? — кот оглядел их тайное место.

— Знаешь, по-моему, там весь дом — убежище. Ну, то есть, можно прийти домой и не прятаться, — задумчиво произнёс Мишка. — Мы общались-то всего-ничего, а мне с ней клёво.

— Клёво? — кот вопросительно покосился на Мишку.

— Тепло и радостно. А сейчас она морально гоняет по стенкам Нику, чтобы дать мне возможность тебя дождаться! Поехали, а?

Говорят, что коты привязываются к местности, к дому, а не к людям, но это не так. Котам нравится иметь свою собственную территорию, но гораздо важнее для них, когда есть кто-то кто их любит. Кот с гордым именем Фёдор ясно и чётко понимал, что Мишку он любит, а этот человеческий подросток любит его. Да, вот такого, беспородного, полосатого и прихрамывающего. Любит и дожидался, а теперь уговаривает его, кота Фёдора, с ним ехать!

Кот подошел к переноске, обнюхал её и влез внутрь. Потоптался на матрасике и улёгся — приготовился к переезду в дом-убежище. Ведь каждому надо, чтобы оно было!

Мишка бережно донёс переноску в машину, а потом ринулся за вещами.

— Я готов ехать! — объявил он, загрузив последнюю сумку.

— Ты полностью готов? — уточнила Людмила, сделав ударение на слове «полностью», хотя, по счастливому виду внука, и так всё было понятно — кот на месте!

— Да! Я всё сделал!

— Умник! Тогда, милочка, я вынуждена откланяться! — Людмила насмешливо осмотрела полностью дезориентированную и морально загнанную в угол Нику. — Очень надеюсь, что на своего ребенка вам хватит тепла и любви! — она не сказала, что сильно сомневается и в этом, да и в самом факте беременности тоже. А что? Пасынка вытурила, а беременность ррраз и того, рассосалась! Зачем такой красавице себя утруждать? По крайней мере, пока. Нет, она не стала это говорить — сын сам с женой разберётся, чай не маленький. Жаль только, что у него на собственного, уже имеющегося мальчишку не хватило ни любви, ни терпения, ни уважения.

— Никочка… А вы знаете, несмотря на все мои замечания… вы мне понравились! Так что теперь я буду к вам частенько заезжать! — провозгласила Людмила, не выдержав и «куснув» напоследок девицу, скорчившую брезгливую рожицу в сторону машины. Обойдя шокированную невестку, Людмила вышла из дома, удержавшись и не хлопнув дверью. — Зараза! Бессовестная, бессердечная зараза! Выжила парня из его собственного дома, ещё и рожи корчит! Паразитка! — подумала она, газуя и выворачивая руль в сторону ворот.

Мишка засыпал в своей новой комнате и никак не мог поверить, что это всё правда — у него под боком глубоким и безмятежным сном спал кот Фёдор, который обойдя квартиру Людмилы, добрался до своего друга, глубоко вздохнул и прижался головой к ногам.

— Ему понравилось, — перевела Людмила. — Надеюсь, что тебе тоже.

— Ещё бы! — Мишка ещё за время поездки понял, что не ошибался в бабушке. С ней он может говорить! Это же так важно, найти человека, с которым можно разговаривать обо всём, что тебя беспокоит, тревожит, радует. Наверное, это тоже убежище, когда есть такой человек! Убежище для сердца…

Людмила допоздна сидела на кухне и вспоминала о сыне. Как так вышло, что он стал жестким, нелюбящим? Как вышло, что он не нашел доброго слова для собственного ребенка?

— Вовка, Вовка… что же ты всё забыл? Забыл, как мы с тобой разговаривали, песни пели под дождём, конструктор собирали, как ты дневник прятал, когда пару принёс. Но я же тебя не ругала никогда! За что ж ты Мишку изводил? Да, работала я как проклятая, девяностые, тогда все так вкалывали. Да, отец твой уехал и забыл про нас, но мы же справились… А потом…

Потом Владимир начал зарабатывать и гордиться этим сверх всякой меры. Решил, что ему надо самое-самое лучшее. Крутая машина, дом, жена. Самое-самое не вышло, и он, недовольный любой неидеальностью, начал изводить сына.

Людмила понимала это отлично. Понимала и то, что с внуком ей общаться не позволяли, потому что она стала в глазах собственного сына «неидеальной». Ну, да… Он-то бизнесмен, а она? Просто врач хирург. Да ещё и массажем подрабатывает. По клиентам ездит. Стыдно ему стало, что мать такая…

— Ну, вот ещё! И чего ты расстроилась ни с того, ни с сего? — её ногу боднула серая полосатая личность.

— Фёдор! Ты ж у Мишки спал.

— Ну, и спал. Теперь вот проснулся и слышу — ты расстраиваешься. Я поохотиться пришел! Ты разве не знаешь, что мы умеем охотиться на мышей, одиночество, холодные и склизкие мысли, уныние и тоску? — кот не очень-то надеялся, что она поймёт, но она ответила:

— Я знаю, Федь. Я знаю… Я так рада, что привезла в свой дом вас обоих. Теперь у меня дома настоящее убежище! Это ведь так важно, чтобы оно было!

Она подняла кота на колени, и он принялся старательно охотиться — когтить и мурлыкать, прогоняя даже остаточки плохого настроения и ненужных раздумий, выстраивая своё собственное убежище для тех, кого он любит. Это же так важно, когда оно есть!