Убежище. Книга вторая

Ольга Назарова, 2022

Так просто пройти мимо пса, который никому не нужен, и так сложно вытащить его из беды. Или не очень сложно? Стоит лишь вспомнить себя самого в детстве и становится ясно, как ты должен поступить. Именно благодаря таким воспоминаниям отца, у Мишки появляется пёс его мечты! Понемногу Убежище становится надёжной опорой в жизни даже в таких непростых вещах, как развод или появление людей, которые жаждут только достижения своих целей, получения денег или удовольствий. От таких людей сложно отбиться, но в Убежище много помощников и идей по избавлению своих любимых от любой напасти. Эти помощники могут быть людьми или животными, но общее у них одно – они всегда защищают тех, кто им дорог. Причём, делается это всеми возможными и невозможными, а иногда и весьма оригинальными методами.

Посвящается моей маме — моему Убежищу

Глава 1. Антистресс под кодовым названием «толпа белых крокодилов»

Трудно предаваться философским, невесёлым, да и вообще любым раздумьям, когда через ваш организм последовательно проносятся два белых бультерьера, один бело-розовый поросёнок минипиг и одна маленькая беленькая собачка породы «дворянский оживший помпон». По крайней мере, у Владимира это никак не получалось.

— Володенька, ты как? — забеспокоилась Людмила, выглянув из окна кухни.

— Ой, простите, пожалуйста, мы вас не того? Ну, не побеспокоили совсем-совсем? — симпатичная соседка Лиза озабоченно склонилась над несколько шокированным Владимиром.

— Лиз, да наши бронтозавры чуть человека не затоптали, а ты про беспокойство… — молодой сосед, спешивший за девушкой через калитку на задах маминой дачи, с явным опасением осмотрел следы «гоночной трассы» пролегавшие по белой футболке и джинсам широкоплечего мужчины, флегматично пытавшегося отряхнуться.

— Ничего-ничего… Я уже почти привык, — хмыкнул Владимир. — Правда, напрочь забыл, нафига я сюда шел, но, это, наверное, объяснимо.

— Я тебя за укропом послала! — напомнила Людмила из окна. — И, если ты жив-здоров, захвати его, пожалуйста, с собой.

— А если нет? — Владимир ухватился за протянутую руку соседа и поднялся.

— Тогда я тебя буду реанимировать! Так что лучше неси укроп. Андрюш, Лизонька, идите к нам!

— А крокодилы уже у вас? — Лиза всегда беспокоилась, когда не видела своих псов больше, чем пару минут. Нет, они и за столь короткое время успевали наделать много чего, но чем дольше они отсутствовали, тем глобальнее могли быть разрушения.

— Да, все четверо! — Людмила, покосилась через плечо, окинув взглядом кухню, сразу ставшую тесноватой. — Они с котятами пришли поиграть.

— Ой, может, мы у вас Глашу уже заберём, а то они к вам постоянно вторгаются! — Лиза понимала отлично, что мало кому приятно такое нашествие…

— Вот поедете в город и заберёте! И ничего они не вторгаются, а привносят оптимистические нотки. У нас же Миша в школу должен идти… Сама понимаешь…

— Ну, да, ну, да… Трагедия конца августа в действии, — Лиза отлично помнила себя в детстве. Конец августа — это как вечер воскресенья — время, отравленное окончанием отдыха и ожиданием начала трудовых будней.

— Вот именно! — Людмила забрала небольшой пучок укропа из рук сына и скрылась в окне.

Вместо неё на подоконнике обнаружились два полосатых котёнка, один рыжий и один серый. Котята воззрились на людей, сделали вид, что страшно удивлены, подняли шёрстку на спинах, попрыгали боком, а потом, решив, что произвели достаточно внушительное впечатление, спрыгнули вниз — в заросли виноградных лоз и уже покрасневших в честь скорой осени листьев.

Вся компания под кодовым названием «эти белые крокодилы» разочарованная исчезновением котят, с шумом, грохотом, топотом копытец и всхрюкиванием, вырвалась из дома и кинулась к винограду — играть.

Владимир, изящно пропустив мимо очень целеустремлённые морды Крока и Дила, чуть не наступил на Арни — пушистую соседскую собачонку, едва-едва увернулся от Фунтика и спасся от очередного падения, обхватив бочку с дождевой водой.

— С ума сойти! — поделился он с бочкой.

— Ой, извините, пожалуйста, мы их сейчас заберём! — Лиза постоянно опасалась, что сын милейшей Людмилы начнёт скандалить, вопить, кричать или сделает что-то такое, отчего им придётся уходить и не возвращаться.

— Девушка, в смысле, Лиза! Не пугайтесь вы меня так! Мне это всё в новинку, конечно, но, если честно, даже нравится! Здорово отвлекает от раздумий.

Мишка, который устроил себе тайную пещеру в густейших зарослях жасмина, и оттуда наблюдал за отцом, не отказался бы узнать, от каких таких раздумий его отвлекли Крок и Дил. Он, примерно, как Лиза, был полон наимрачнейших подозрений.

— Счас придумает какую-то ерунду и всё испортит! — думал Мишка.

Лиза и Андрей прошли в дом, а Владимир огляделся, и безошибочно определив, где именно находится его сын, прошел к жасмину.

— Миш, может, поговорим?

— Откуда ты знал, что я тут? — Мишка несколько раз проверял — сквозь листву его не видно.

— Тут Фёдор рядом с кустом сидит, — Владимир усмехнулся. — Вы же, как нитка с иголкой. Друг от друга далеко не бываете.

Мишка, отряхиваясь от тонких чешуек коры, нападавших на его шевелюру, вылез из зарослей и хмуро уставился на отца.

— Чего?

Владимир подавил привычное желание рыкнуть на сына и сказать что-то вроде: «Каким тоном ты со мной говоришь?»

— Мама до укропа говорила что-то о сметане… По-моему, её мало?

— Да, говорила.

— Поехали, смотаемся и купим?

Мишка никуда с отцом не хотел. Только привычное угрюмое: «Не хочу!» как-то не увязывалось в разговор. Да и потом, ему понравилось, что, когда бульки и Фунтик с Арькой проскакали по отцу, тот не стал устраивать вопли и скандал. И, кроме того, ему очень надо было к станции!

— Ну, поехали… — он с деланно равнодушным видом дёрнул плечом.

— Мам! Мы за сметаной!

Он сто лет не ходил по магазинам за продуктами. Ника практически не готовила. Всем занималась помощница по хозяйству, а когда они переехали в Испанию, и вовсе каждый день ели в ресторанах. Поэтому перед обширным выбором упаковок со сметаной, неожиданно оказавшимся в супермаркете на станции, Владимир призадумался.

— Ты не знаешь, какую бабушка берет?

— Знаю. Вот эту! Тут жирность большая и её много, — Мишка достал пару сметанных стаканчиков. — Ещё творог нужен и масло сливочное. Она не говорила, но я видел, что маловато осталось.

Владимир изумленно смотрел на мальчишку, уверенно выбирающего продукты. — Надо же, а я и не знал, что ты у меня такой хозяйственный. А я в детстве торты пёк! — неожиданно похвастался он.

— Да ладно? Правда, что ли?

— Ещё как правда! — он не выдержал и стал рассказывать, как посолил крем.

Из супермаркета они вышли не скоро. Набрали полные сумки всякой всячины — всё равно продукты пригодятся. А когда вышли…

Звонок смартфона заставил Владимира зло скривиться. Приторно-сладкая мелодийка сигнализировала о том, что ему звонит Ника.

— Миш, погоди, ладно? Я отвечу, а потом поедем. Не хочу за рулём с ней говорить! — он никогда не объяснял свои поступки сыну, но почему-то ему так захотелось, чтобы мальчишка его понял.

— Да уж понятно… — кивнул Мишка. — Я пока на рынок схожу, — он кивнул направо. У Мишки была тайная цель, и он вполне последовательно к ней направился.

— Чего тебе надо? — Владимир смотрел в спину худощавого темноволосого мальчишки и радовался, что он ушел. Не всё, что ему хотелось сказать жене, которая так погано его бросила, можно слышать детям. Пусть даже и подросшим детям.

— Володя! Я приехала домой, а там замок новый! — возмущенный высокий голос Ники, кажется, просверлил в виске Владимира дырку.

— Ку-да? Куда ты приехала?

— Ну, в дом! — Ника стояла на ступеньках и в нетерпении притопывала ножкой.

Ему пришлось посчитать до десяти, чтобы не заорать на всю небольшую площадь. Перед глазами закружились яркие точки. — Искры из глаз, небось! — внезапно подумалось ему.

— Какого лешего ты там забыла?

— Ну, как же! Мои вещи! Обувь, сумки. Шуба из песца. Норковую я взяла, а песцовую не успела! — Ника горько сожалела, что так опрометчиво собиралась. В конце концов, можно было ещё и грузовое такси вызвать. — Ещё посуду я покупала. Помнишь, в Милане?

— Нет, не помню! — Владимир сжал рукоятку переключения передач так, что чуть её не сломал. — И вспоминать не буду. Убирайся оттуда и близко к дому не подходи! Я сейчас позвоню охране, чтобы они тебя оттуда выпроводили!

— Чего это ещё? Я пока твоя жена!

— Это ненадолго! — успокоил её Владимир.

— Я хочу получить свои вещи!

— Барахло твоё я приказал собрать и выкинуть.

— Чтоооо? Да как ты смел? — Ника с горечью вспоминала об эксклюзивных туфлях от известного модного дома, которые второпях забыла, о сумке из крокодиловой кожи, о дорогущих сапогах-ботфортах. — Ты! Жаль, что ты не помер!

— Сочувствую тебе! — процедил Владимир, вспоминая, как смотрел вслед её машине.

— Это я тебе сочувствую. Точнее НЕ сочувствую! Так тебе и надо! Банкрот! Разорившийся простофиля! Неудачник! — скорбь по одежде, шубе и туфлям накрывала, захлёстывала Нику с головой. — Ты… ты! Жаль, что я давно тебя не бросила!

— Да, и не вернулась на ресепшен в своём фитнес-клубе!

Ника зло расхохоталась. — Куда? Да что б ты ещё знал! Я теперь с настоящим мужиком! С состоятельным! Не таким… жадным обмылком как ты! У него денег столько, что ты даже во сне представить себе не можешь! Он тебя как муху раздавит! Я у тебя всё заберу. Всё, что останется!

— Какое счастье, что банк лишили лицензии! — вдруг подумалось Владимиру. — Знать бы, кто это сделал, прямо поблагодарил бы! Она ж мужчин выбирает, как Мишка сметану!

Мишка, сметана и следующая Никина добыча «с деньгами» каким-то удивительным образом сплелись воедино, и Владимир совершенно неожиданно расхохотался.

— Ты что? С ума сошел? — Ника изумилась. Она ждала чего угодно, но только не смеха. Могла быть любая брань, проклятия, ненависть. Вот, Роман, которого она бросила, когда сумела зацепиться за Владимира, сыпал такой отборной руганью, что она даже пару новых слов узнала. Так что её уже ничем не удивить, но это… — У тебя чё? Срыв нервный? Помешался с горя!

— Неее, Никуся, я в себя пришел от счастья!

— Да от какого?

— Тебя нет, и не будет рядом! Да! Последний совет по старой памяти… Вали от моего дома как можно скорее и подальше! И вообще, под ноги мне не попадайся! Мой адвокат с тобой свяжется!

Он отключил смартфон и откинулся на спинку сидения.

— Сметана… Жирная и много! — пробормотал он, представляя новый Никин «трофей», щедро обляпанный густой белой сметанной массой.

— Пааа? — Мишка опасливо заглянул в окно отцовского внедорожника. — Тебе плохо?

Владимир уловил что-то новое в интонациях сына, и ещё не открывая глаз сообразил, что Мишка о нём забеспокоился!

— Неее, Миш, мне хорошо!

— Она возвращается? — уточнил Мишка, с видом человека, который с самого начала знал, что закончится всё плохо, и ещё даже хуже.

— Кто? Ника? Я что, по-твоему совсем-совсем дурак? — хмыкнул отец. — Кстати, а чего это ты такой?

Мишкина светло-серая футболка была в каких-то пятнах, Владимиру странным образом что-то напомнивших.

— Нуууу, я там… навещал кой-кого, — Мишка невесело отвернулся.

— Ладно, колись. У меня сегодня такой день… Уже ничем не удивишь!

— Там собака.

— Бездомная? — что-то в этом роде Владимир и подозревал, когда увидел «узорчик» на одежде сына.

— Нет. Домная. То есть домашняя, но, блин, лучше без дома, чем с таким! — Мишка безнадёжно махнул рукой и полез на сидение.

— Ну, рассказать-то ты мне можешь или это страшная тайна?

— Что там рассказывать? Кормят её раз в два дня. Приезжают и кормят. Иногда и вовсе не приезжают. Даже воды нет. Мне бабка соседская рассказала. Она воду собаке через сетку шлангом наливает, так хозяева ругаются, что, мол, грязь разводит. Я как-то бабушку ждал у рынка в машине, ну и увидел. Потом уже приходил навестить, когда мы приезжали, угостить там… А сейчас же в город скоро. И всё!

— Ну, что всё? У собаки есть хозяева… Наверное, они всё-таки о ней позаботятся! — рассудительно ответил Владимир.

— Ага, как же! Так, как и о предыдущей, которую куда-то дели весной, а потом эту завели! Да что я тебе рассказываю! Ты не поймёшь! — злые слёзы наворачивались на глаза, Мишка торопливо их стирал, шмыгал носом, сердился на себя. — Нафига я ему рассказал? Смысл? Расслабился, вот я баран! За сметаной съездили, и прям разоткровенничался…