Василина для шейха

Ольга Мушенок, 2023

Эта история о русской девушке с наивными мечтами, которая не имела представления, насколько жестокий мир, пока не попала в самое пекло пустыни Арабских Эмиратов! В пекло, где далеки от цивилизации женщины. Где господствует патриархат, а таким девушкам, как она – нет почтения и жалости.***Меня подставили и теперь, мне придётся расплачиваться.Только вот… Цена оказалась выше чести!

Глава 15

— Всё. Тиши, тиши, моя девочка, моя женщина, — выдыхает мне в шею, двигаясь во мне медленно.

Я не такой свой первый раз представляла, мечтала с любимым и единственным, теперь всё это, как сломанная судьба, которую я не выбирала.

Проник мне в рот языком и от удовольствия застонал, выйдя из меня. Лёг рядом и закрыл глаза восстанавливая дыхание, а я скинула его руку со своего живота.

Я не могла свести ноги вместе, в промежности невыносимо горело от боли. Совсем не важно, как выгляжу, теперь меня ничего не интересовало, даже моя жизнь. Желаю лишь одного, чтоб не видеть его, больше и, чтобы его руки никогда ко мне не прикасались.

— Я позову Агаю, она женщина и знает, что делать, — прошептал рядом, поцеловав меня в висок, а у меня слёзы покатились по лицу.

Время как будто остановилось, мне стало холодно лежать на грязной шкуре, полностью обнажённая и испачканная в собственной ярко-алой крови. В горле пересохло, а во рту до сих пор ощущался привкус его дикого желания, похоти и грязи, что мне никогда не смыть с себя.

— Аллах! Аллах! Что он сделал с тобой? — в шатёр вошла Агая, покачав головой, — Сейчас, сейчас, девочка, — она достала из своей сумки, какие-то мази и поспешила меня ими натирать.

Не помню, как я отключилась, видимо закрыла глаза и погрузилась в сон от усталости, и боли во всём теле.

Меня разбудили громкие крики:

— Встречайте! Уважаемый, Ибн Башар приехал! Наш Эмир!

Я привстала от услышанного. Мне же не показалось — "Башар?".

На горизонте показался Эмир и Бахти, они как две капли воды похожи друг на друга, только Бахти выглядел моложе своего отца.

— Рад видеть тебя, сын мой, — они обнялись, — Где мой подарок?

— Отец, я испортил твой подарок, — стоит напротив, говоря серьёзным тоном Бахти.

Правитель быстро снял тёмные очки и скривился в лице, холодно произнося:

— Поговорим об этом в Каире. Собирайся и девку с собой возьми, — развернулся и куда-то ушёл.

Я тут же спросила у Агаи, она сидела рядом и перебирала, какие-то травы в пакете:

— Агая, у Башара есть ещё сыновья, окромя Бахти?

— Тихо, думай, что говоришь, а если кто-то услышит, — с опаской посмотрела на выход из шатра.

— Просто ответить, Бахти единственный сын или ещё есть сыновья? — тихим голосом спрашиваю.

— Побойся Аллаха, девочка. Почему задаёшь такие вопросы? — удивлённо спросила, завязывая узел на ручке пакета.

— Есть или нет? — повторяю вопрос.

— Нет. Господин Бахти — единственный наследник Ибн Башара.

Меня оглушил ответ женщины и до оцепенения поразил. Теперь уже я смотрела сквозь женщину, а она негодующе, с растерянностью разглядывала меня.

— Девочка, ты, чего это?

Как я сразу не узнала его? Это же Демид, мой друг детства и сын тёти Милены. Тот, кто дёргал меня за косички и дарил ручной работы браслеты, ради моего внимания и дружбы.

— Не пугай. Чего это, ты, так побледнела? Тебе плохо? — она продолжает что-то спрашивать, но я уже ничего не желаю слышать и слушать.

— Агая, как она? — его голос лезвием прошёлся по сердцу.

— Господин, я за всю жизнь не видела в глазах человека столько отчаяния и безысходности, сколько увидела в её глазах, — поникши, выпалила женщина.

Шейх провёл рукой по воздуху перед моим лицом и не получил никакой реакции. Из глаз выступили слёзы и медленно стали скатываться по моим щекам. Он сел впереди меня на корточки, протянул большой палец и нежно поймав слезу, стёр её с моего лица.

— Агая, — повернулся к ней, — сделай что-нибудь.

— К сожалению, это невозможно вылечить лекарствами, надо лишь ждать. Время — должно помочь! Человек живёт, дышит, через него проходят импульсы разных эмоций и всё это время! Оно заставляет нас переживать изо дня в день всё, то через что мы проходим. Я не Всемогущая, господин Бахти, я всего-то разбираюсь в травках, могу сделать мазь и не более. Сейчас я дам вам совет по опыту прожитых лет: не оставляйте девушку без должного внимания, побольше ярких и добрых моментов, и абсолютно никаких переживаний и стрессов. Видит Аллах, девочка не готова была увидеть и принять наш Мир!

— Агая, я понял.

— Не оставляйте её одну, сейчас вы для неё защитник и опора.

— Ты, же видишь, что не принимает меня.

— Господин, вы, меня, кажется не поняли. Вспомните, что я вам только, что сказала. Время… Но, а лучше отпустите девушку домой.

Бахти озлобившийся, прорычал, поднимая меня на руки:

— Никогда не отпущу.

Посадил в машину и я увидела в просторном салоне Башара, он сидел напротив и посмотрел на меня исподлобья с ненавистью, и отвращением.

— Сын, — обратился к Бахти, — она не может ехать с нами в машине.

Бахти хотел было что-то ответить, но Башар вздернул подбородок, давая понять, что ничего не желает слышать.

Окно машины приоткрылось:

— Рамиль, уберите грязь из моего автомобиля, — после перевёл разочарованный взгляд на сына, шёпотом сказав, чтоб никто не слышал, — она не ровня нам, чтоб оказывать ей такую честь.

— Я тебя услышал, — Бахти вышел из машины, — Рамиль, не смей, я сам. А, ты, садись к нашему господину, а я поеду с девчонкой в твоей машине.

Ибн Башар видимо не ожидал такого поступка от сына и изменился в лице до неузнаваемости. Окна тонированные и никто не увидел, как Башар схватил меня за шею и быстро прорычал в ярости:

— Шармута! Ты, у меня ещё пожалеешь обо всём! Мстишь мне так, хочешь, чтоб отец и сын стали врагами? Ничего у тебя не выйдет, сука! — хлестнул мне пощёчину и сделал отрешенное лицо, словно ничего и не было. Поэтому никто ни о чём не заподозрил, когда дверь машины открылась.

Шейх Бахти сидел рядом и не сводил с меня глаз, а я смотрела вдаль на дорогу, где стали появляться кустарники, валуны и маленькие ручейки, уходящие за горизонт. Огромное красное солнце уже садилось, наверное, я должна восхищаться пейзажем Эмиратов, но я ничего абсолютно не чувствовала. Меня совершенно ничего не радует, потому как меня сломали, отняли всё то, ради чего я жила. Свободу, маму, папу! Девственность, которую я хранила для другого, для будущего мужа, кого встречу и всем сердцем полюблю.

— Пить хочешь? — протягивает флягу с водой, а я, по-прежнему, не даю реакции.

Да, глаза у него совершенно не изменились, такие же красивые, но перестали быть добрыми. Представить страшно, что пришлось ему пережить, после похищения, а может, наоборот, понравился этот Мир, как-никак он встретил родного отца.

Я не сомневаюсь, что Демид меня узнал, ведь я всё ему про себя рассказала. Одно в голове не укладывалось: За, что он так со мной?

— Не бойся меня. Я знаю, что у тебя там, — опускает глаза на мои руки, которые я прижала к низу живота, — до сих болит. Пройдёт, все женщины через это проходят и ты пройдёшь, а во второй раз уже будет не больно.

Я всё же посмотрела ему в глаза и тяжело дыша сказала с отвращением:

— Второго раза не будет!

— Ты, моя женщина и хочешь ты этого или нет, я буду тебя брать, когда пожелаю.

— Я не смогла сбежать от тебя в пустыни, но в Каире я смогу! — шиплю с уверенностью.

— Могу тебе дать один час на побег. Слово даю, преследовать не стану, ну, а когда пройдёт время… Я найду тебя, — оскалился, — рассказать, как я поступлю с тобой за твою самоуверенность?

Я проглотила свои слова обратно и отрицательно качнула головой, всё ещё чувствуя боль от незаживших ран на спине.

— Вот и хорошо, надеюсь я больше не услышу о побеге с твоих уст, Василина. Как там у вас по-русски говорится:"Не помни прошлого и дыши настоящим!"Вроде бы так, — неуверенно произнёс.

У него горячая кровь, пусть и не чистокровный араб, поэтому у него нет акцента. Говорит на арабском, редко на русском языке, иногда мне кажется, что он половину русских слов забыл. Очевидно, ему просто не с кем было разговаривать на родном языке, от этого и забыл.

— Идиот! — протараторила я на русском.

— Что, ты, сказала? Я не понял, — негодующе, нахмурил брови, а мне немного легче стала. Хоть ни одному ему меня унижать.

Отвернулась к окну и закрыла глаза.

— Говори на арабском, иначе я буду принимать твои русские слова за оскорбления в мою сторону, — предупредил он.