Наши ожидания

Ольга Кунавина, 2023

У каждого человека – свои ожидания от жизни. Главная героиня романа «Наши ожидания» Кира Кузьмина мечтала работать в крупном издательстве, а вместо этого оказалась на должности корректора провинциальной газеты. После того как из газеты уходит опытный сотрудник Семен Смородинов, Кира получает возможность проявить себя в качестве журналиста. Выполняя различные поручения главного редактора, она постепенно узнает, чем наполнена жизнь ее земляков, а также знакомится с прокурором Дмитрием Гординым и главным врачом Андреем Москвиным, отношения с которыми у нее будут складываться довольно непросто. Сбудутся ли главные ожидания Киры? Об этом читатель узнает, прочитав роман.

Глава7 Классики марксизма-ленинизма

Галатрее Марковне категорически не понравилась статья, которую ей отдала Кира, о чем она и не замедлила сообщить, вызвав ее в свой кабинет.

— Все ваши предположения по поводу виновности-невиновности директора — это всего лишь ваши личные соображения, Кира Игоревна, которые и останутся при вас, — раздраженно произнесла Галатрея Марковна, отодвигая от себя бумаги, лежавшие перед ней, — а писать о профессиональных качествах этого человека вообще не стоило.

— Но ведь дети и родители отзываются о нем исключительно как о хорошем педагоге, — попыталась возразить Кира.

— Надо смотреть глубже! — воскликнула Галатрея Марковна и встала из-за стола. — Проблема, которую вы должны были поднять и осветить в своей статье, касается, прежде всего, нравственного аспекта случившегося: как директор посмел открыть там, где занимаются дети, ночлежку? Как он опустился до такого?

— Но ведь на него могли надавить свыше, и тогда у него просто не было выхода! — снова попыталась возразить Кира. — К тому же в этом доме жили не кто-нибудь, а такие же, как и он, педагоги.

— Нельзя усидеть на двух стульях! — подняла указательный палец Галатрея Марковна. Кира невольно вспомнила вчерашний девичник Леночки Самойловой. — Запомните, бизнес и образование — это разные вещи! У него был выбор: пойти на поводу у руководства или не изменить этическим принципам своей профессии, собственной совести, наконец. Он выбрал первое, за что и получил справедливое наказание, оспаривать которое мы с вами не в праве.

— Но ведь я и не оспариваю, — пожала плечами Кира. — Просто, почему один человек должен безропотно нести наказание за всех?

— За кого «за всех»? — удивилась Галатрея Марковна и вновь села за стол.

— Ну… за тех, по чьему указанию была открыта гостиница.

— А у вас есть прямые доказательства? Есть фамилии тех, кто ему приказывал? Документы с подписями и печатями?

— Нет, — призналась Кира.

— Тогда это только голословное утверждение, не подкрепленное никакими фактами, — назидательно произнесла Галатрея Марковна, — а использовать какие-то слухи или руководствоваться домыслами — для настоящего журналиста просто непозволительно! Принцип нашей газеты — достоверная информация! Иначе мы из уважаемой газеты, чья репутация складывалась годами, превратимся в то, что сейчас принято называть желтой прессой. Вы должны были написать о том, что любой проступок, любое мошенничество никогда не будет оставлено без последствий, что оно наказуемо и что это наказание не зависит от занимаемой преступником должности и его личных качеств!

Воцарилась тишина. Кира смотрела в окно, Галатрея Марковна перелистывала свой ежедневник. Наконец, главный редактор нарушила молчание.

— Что ж. Даю вам еще один шанс. Вот адрес, съездите по нему и возьмите интервью у Ильи Андреевича Захарова. Илья Андреевич — заядлый библиофил. Всю жизнь посвятил собиранию книг. Вот с кого надо брать пример подрастающему поколению!

Библиофил, к которому Галатрея Марковна направила Киру, проживал в частном секторе и собирал свою библиотеку в течение пятидесяти лет.

— Две с половиной тысячи томов! — не без гордости произнес он, когда Кира поведала ему о цели своего визита.

Пока она снимала плащ и приводила в порядок волосы перед зеркалом, Захаров надел свой парадный пиджак, на котором висели медали и значки победителя социалистических соревнований. Приведя Киру в комнату, которая целиком была отведена под библиотеку, ее владелец торжественно показал на книжные полки:

— У меня имеются полные собрания сочинений Сталина, Ленина, Маркса и Энгельса, а также многих других выдающихся классиков марксизма-ленинизма. Вы знакомы с работами кого-нибудь из них?

— Нет, я только Герцена в университете читала, — призналась Кира. — «Былое и думы», — и уточнила: — Первый том.

— Замечательный автор, — одобрительно произнес Захаров. — Из этой же когорты. И что же вам у Герцена понравилось?

— Мне запомнились его слова о том, что мы, русские, смотрим на европейцев, как провинциалы смотрят на столичных жителей, что мы себя стесняемся, а им подражаем.

— Верно подмечено, — кивнул Илья Андреевич. — Мне эти строчки у него тоже нравятся, а также про либералов. Вроде того, что мы либеральничаем больше не из убеждений, а из желания понравиться там, на Западе. Хоть и в девятнадцатом веке написано, а такое чувство, что про наше время. Ну, на то он и писатель. Что же мне вам еще показать, милая барышня? У меня сохранились подшивки газет «Правда» и «Известия» с тридцать шестого года. Их еще мой отец начинал собирать. А может быть, вам «Вестник Коммунистической Академии» предложить? Он ведь только с двадцать второго по тридцать пятый год выходил. Вот уж редкость так редкость.

— Ну что ты девушку мучаешь своей макулатурой? — В комнату вошла жена Ильи Андреевича, невысокого роста пожилая женщина с приятной внешностью. — Нужны ей эти «Правда» да «Вестник Коммунистической Академии». Ты ей еще «Капитал» почитать предложи. Пойдемте лучше чай пить.

От приглашения выпить чаю Кира не отказалась, потому что у Захаровых было тепло, а возвращаться в холодную редакционную комнату ей не очень хотелось.

— Да, давно такого холода в наших краях не было, — сказала жена Ильи Андреевича, наливая в чайную чашку кипяток из самовара. Кира залюбовалась сверкающим самоварным боком. — Не знаю, как вы там в своих квартирах выдерживаете, а мы и то два раза в день подтапливаем.

— Держимся, — бодро произнесла Кира. — Немного осталось — в начале следующей недели потепление обещают.

— Дай бог, — кивнула жена Ильи Андреевича, пододвигая к гостье блюдо с пирожками. — Вот попробуйте, здесь с творогом, а с другого края с капустой лежат. Сегодня утром испекла.

Кира не заставила себя упрашивать и, выбрав самый румяный пирожок, принялась пить чай.

Уйдя через полчаса от гостеприимных Захаровых и направляясь в сторону остановки, Кира размышляла над будущей статьей. «Нет, классиками марксизма-ленинизма современную молодежь к собирательству книг точно не подстегнешь, — думала она. — Библиотека Ильи Андреевича будет больше интересна людям его поколения, но не молодым, а тем более, совсем юным. Надо как-то по-другому к заданию Галатреи Марковны подойти. Кто сейчас собирает библиотеки? В нашем доме, например, кроме нас, никто, да и то мы уже давно книг не покупали. У Светки домашняя библиотека совсем маленькая, а надо найти такую, чтобы поразила сразу и навсегда. Что же мне делать?»

Кира остановилась. Небо было хмурым, тучи висели настолько низко, что казалось, что они вот-вот приблизятся к земле и раздавят ее. Холодный ветер зло трепал ветви деревьев с крошечными, еще не распустившимися листьями.

Нет лета нынче, плачут облака,

Дождями на природу проливаясь;

От неба веет холодом пока,

Не греет солнце, в облаках теряясь, — неожиданно пришли на память Кире строки из стихотворения Ирины Янсон, с чьей поэзией она познакомилась несколько месяцев назад, набредя в интернете на незнакомый сайт, посвященный поэзии. «Надо же, прямо в точку», — вздохнула Кира. В это время на велосипеде мимо нее проехала женщина; позади, на багажнике, сидел мальчик лет пяти.

Кира огляделась по сторонам, чтобы перейти дорогу, как вдруг из-за поворота на большой скорости вылетела машина. Женщина на велосипеде взяла в сторону, но не смогла удержать руль в нужном направлении, и велосипед с седоками съехал с дороги прямо в кусты. Машина пронеслась, не снижая скорости. Через некоторое время в зарослях послышался женский крик.

Кира перебежала через дорогу и бросилась туда, откуда неслись крики. В небольшой яме лежали мальчик и велосипед, а женщина стояла возле них и, заламывая руки, истошно вопила.

— Пожалуйста, успокойтесь, — обратилась к женщине Кира, но та словно не услышала ее.

Кира присела и увидела, что левая ножка ребенка запуталась в велосипедной цепи, а по маленькой лодыжке ползет тоненькая струйка крови. Чтобы освободить ногу ребенка, надо было поднять велосипед. Мальчик большими испуганными глазами смотрел на Киру.

— Как тебя зовут? — спросила Кира.

— Коля, — едва слышно ответил ребенок.

— Все будет хорошо, Коленька, — сказала Кира. — Ножка сильно болит?

— Сильно, — ответил мальчик.

— Потерпи немного, — сказала Кира. — Помогите мне, — обратилась она к женщине. Но снова не дождалась никакого ответа. Кира внимательно посмотрела на мать мальчика и увидела под левым глазом у женщины замазанный тональным кремом синяк. Кира попыталась приподнять велосипед, но мальчик тут же громко вскрикнул от боли. Поняв, что одной ей с тяжелым велосипедом не справиться, Кира выбежала на дорогу и бросилась навстречу проезжавшей в это время машине.

— Девушка, что же вы прямо под колеса бросаетесь! — услышала она укоризненный голос водителя, как только он, остановив машину, открыл дверцу.

— Помогите, пожалуйста, — умоляющим голосом, обратилась к нему Кира. — Там ребенок попал в беду.

Водитель, молодой мужчина, сразу же вышел из машины и направился следом за Кирой. Вдвоем им удалось освободить ногу мальчика от железной цепи. Кира взяла малыша на руки, а водитель принялся осматривать его ножку. Затем он взглянул на мать ребенка, которая все это время продолжала издавать вопли.

— Мамаша, да успокойтесь уже, — произнес водитель.

Та, словно по команде, тут же замолчала и уставилась на него.

— Вашего мальчика надо срочно показать врачу, — сказал мужчина.

Женщина по-прежнему молча смотрела на него, не говоря ни слова.

— То орала без остановки, то теперь молчит, как партизан, — сердито произнесла Кира.

Женщина сделала шаг вперед, а затем запрокинула голову и, закатив глаза, повалилась на землю.

— Ее саму надо срочно врачу показать, — пробормотала Кира и, продолжая держать мальчика, правой рукой достала из кармана плаща телефон.

Пока водитель пытался привести в чувство мать, Кира отвлекала ребенка разговорами на разные детские темы. Вскоре приехала «скорая помощь», и Кира рассказала фельдшеру о случившемся. Мальчика вместе с матерью посадили в машину и увезли в больницу.

— Надеюсь, с ним все будет хорошо, — сказала Кира, глядя вслед отъезжающей машине и думая о малыше.

— Да, его мать довольно странная особа, — сказал водитель и предложил Кире подвести ее.

Кира поблагодарила, но вежливо отказалась.

— Боитесь ездить с незнакомыми людьми? — спросил мужчина.

— Привыкла к общественному транспорту, — улыбнулась Кира.

Мужчина на своем предложении настаивать не стал и, сев в машину, уехал. В ожидании автобуса Кира решила заглянуть в небольшой магазинчик «Ванильные облака», находившийся неподалеку от остановки. «Ванильные облака» оказались магазином, где продавались сладости. Покупателей в нем не было, за исключением одной семейной пары, которая выбирала конфеты.

— Не хотите ли попробовать новую выпечку? — предложила продавщица супругам, когда они определились с выбором.

— А что там у вас? — поинтересовалась жена.

— Пирожки с курагой и черносливом, — ответила продавщица.

Кира невольно вспомнила пирожки Захаровых.

— Сегодня утром свои доели, — важно произнесла женщина.

— Свои-то, конечно, всегда вкуснее, — сказала продавщица, — но и эти не хуже. Многие покупатели хвалят.

— Ну, ладно, — после небольшого раздумья сказала женщина, — положите нам по два пирожка с разной начинкой. Посмотрим, так ли уж они хороши, как вы их нахваливаете.

Продавщица ловко сунула четыре пирожка в бумажный пакет и вопросительно взглянула на покупательницу.

— Вот что, — сказала женщина, задумчиво глядя на пирожки, — положите-ка мне еще парочку.

Продавщица незамедлительно исполнила пожелание. В это время муж что-то шепнул жене на ухо.

— Ах, да! Как же я забыла, что у меня сегодня курсы по кулинарии! — с досадой произнесла женщина. — Так и быть, дайте нам еще четыре ваших хваленых пирожка.

Едва сдерживая улыбку, Кира покинула «Ванильные облака».