Двенадцать историй. сборник рассказов

Ольга Климова

В книгу вошли двенадцать рассказов для тех, кого привлекают неизбитые сюжеты. В жизни мы оцениваем поступки свои и других людей, при этом думаем: «Что для человека важно? Правильно ли я (он) поступил?». Иной раз спрашиваем: «Виноваты обстоятельства или люди?». Погрузитесь в простые необычные истории. Поразмышляйте вместе с героями. Улыбнитесь вместе с автором.

© Ольга Климова, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

День — ночь

Муж, жена, девушка

«Для чего знать, к примеру, математику? А если для того, чтобы продвигаться по жизни как по незримой оси координат, вверх, со знаком плюс, к той вершине, заветной стрелочке.» — так рассуждал домашний философ Василий, слушая тем временем длинную речь старого приятеля.

В летнем кафе, где за круглым столиком устроился Василий, было немноголюдно, но громко вещал телевизор.

— У меня любовный треугольник, и Роман, уверенный, но нервный поведал другу Василию свежую историю общения с женщинами.

–…и жена есть, девушка есть, — закончил он фразу.

Друг ещё прислушивался, повернув левое ухо к собеседнику и слегка вытягивая шею. Прислушиваясь пару секунд к воздуху, Василий сделал вывод:

— Что скажу? Никакого треугольника нет и быть не может. Смотри.

Он вытащил из кармана дорогую сувенирную ручку, нарисовал на салфетке солидную круглую точку, около неё букву М.

— Вершина треугольника — точка М, значит муж, — основательно произнёс Василий.

— Дальше, точка Ж (жена), Д (девушка). Жена любит мужа, проводим сторону МЖ, — он начертил твёрдой рукой линию. — Девушка любит чужого мужа, проводим линию от Д к М.

— А! Вот тут и главное: сторона Ж-Д (жена — девушка) невозможна! Они не любят и не соединяются! Итог: треугольник невозможен.

Разум Романа, неслабо захмелённый, кружил где-то в ароматах кафе, над столиком и сверху смотрел на недостроенный треугольник. Секунду спустя, которую Роман отчётливо прожил, он к удивлению для себя отметил, что на самом деле стоит и смотрит сверху на расчерченную салфетку. Всё же разум не отделялся от тела.

А тело его уже нетвёрдо шагало по улице, как по длинному нескончаемому коридору. И шёл, и шёл, и шёл. А коридор не заканчивался.

Внезапно нескончаемый коридор улицы закончился входом в родной подъезд.

Когда-то, когда Роман жил в другом измерении, то есть в детстве, он непоказно любил свою маму, жалел брошенных кошек и собак, считал, что пить очень и очень плохо, а любить можно только одну девочку. Тогда он не только знал, но и испытывал настоящие чувства

Чувства были убиты им самим, неизвестно когда или, растворились, попав во взрослое измерение жизни.

Жена и сын встречали похожими грустными, как у Пьеро, лицами. — Не знаю, твой сын говорит, что пить нехорошо! — немного пугаясь собственной строгости, сказала жена.

— А, все так говорят в его возрасте!

Краткого мутного взора хватило, чтобы отметить, как жена сильно напоминает его мать, попытался почувствовать к ней нежность. Получилось. Но нежность сразу сменилась лёгким недовольством.

— А ты чего ребёнка натравливаешь, чего хочешь, Чтобы мы развелись?

Оба, как из балетной школы, худобно-прозрачные, сын и мать выпрямили спины и одинаково вздрогнули.

— Нет! — Хором ответили они. — Ешь, пожалуйста! — торопливо двигая тарелку, тут же сказал жена.

— Ел уже. Вчера.

С горьким осадком вспомнилось ему о любовном треугольнике, а ещё слова друга Васи, о том, что Девушка перевстречалась со всеми в их дворе.

«А, так вот почему я ушёл из кафе не прощаясь!»

— Ну и неправда, завидует Васька, — сказал Роман своей слегка прояснившейся памяти. — А почему?»

«А потому… что у неё глаза цвета янтаря, а голос, как ручеёк лесной журчит, и освежает…

Она девушка, юная, нежная, как ромашка полевая.»

Девушка Мила недавно переехала из села в квартиру завещанную бабушкой.

Попав в городскую почву цветочек Мила немало поменялась: сначала чахла, а потом расцвела по-новому, желая нравиться всем и каждому. От сельской жизни навсегда осталась привычка вставать на заре, прическа, выдававшая недавнюю ПТУшницу, и переехавшая с ней деревенская беспородная кошка, переименованная недавно в Светку — в честь жены нового любовника Романа.

Свежесть улицы бодрила, мелкий острый снежок покалывал щеки. Во дворе, откуда Роман звонил девушке, видны были свои окна и окна квартира Милы.

Девушка — ромашка, девушка — ручеёк ответила Роману хриплым голосом.

— Рома, ночью у соседей пожар был, Светка сбежала, — быстро заговорила Мила.

Подняв голову, Роман увидел: соседние с Милой окно и балкон были сильно полизаны огнём ночного пожара.

— Что скажешь? А ночью тут оранжевое зарево было! Ты бы видел! Нас всех эвакуировали… Что мне делать, Светка пропала! — Почему пропала, — Роман перевёл взгляд на жену, которая преспокойно хозяйничала на кухне, но вовремя сообразил, что речь не о жене, о кошке. Кашлянув, солидно договорил. — Как она пропасть могла, она же домашняя у тебя!

— Ага, это у тебя домашняя…, — и Мила замолчала, подумав, что если говорить о жене, они могут поругаться.

Возвращаясь с работы, измученный бесконечными разговорами — переговорами, слух Романа отчётливо распознал истошный кошачий крик.

Дома он увидел кошку, которая смирно сидела на диване, вытянув туго замотанную ярко-белым бинтом переднюю лапу. Лапа была забинтована от подушечек до основания и напоминала ножку табуретки. Весь кошачий облик выражал крепкое осуждение человечества. Узнать её было не сложно — это кошка Милы. Жена и сын стояли растрёпанные и смотрели на новое домашнее сокровище.

— Где вы её? Откуда?

Роман постарался сделать вид, что не знаком с кошкой — Светкой. Кошка также не выдала, отвернув морду зевнула.

— Не знаю, с балкона наверное, упала в соседнем доме, мы подобрали. У неё лапка поломана. Мы с Ванюшей полечить решили, я же медсестра. А хозяева найдутся… может быть… или себе оставим.

«Да, и назовём её Мила, — подумал Роман.»

— Бедненькая! Бедная кошечка, лапу сломала. Тебе больно? — Юный чистый голосок сына вернул в реальность…

Через звуки голоса ребёнка вдруг вернулась к Роману пропавшая некогда жалость к животным. Произошло соединение Романа мальчика, маленького и доброго, и Романа большого — серьёзного и чёрствого.

***

— Так…похоже, треугольник построился… — Задумчиво произнёс Василий, выслушав новости из жизни Романа.

«Сторона ЖД соединилась, с помощью кошки, они теперь связаны, жена и девушка.»

— Вася, ты про какой треугольник! Что мне делать с ними? Светка, Мила, кошка теперь эта!

— А что делать? Что раньше делал, то и сейчас. Разберёшься, придумаешь…

Птичье молоко

Нельзя съедать конфеты, их мама берегла к празднику, а Лида ела. Одну, за ней ещё одну, — вытаскивала из коробки шоколадные конфеточки. С удовольствием кусала. «Птичье молоко» — нежнейшее лакомство!

С недавних дней праздник жил в сердце Лиды. Крутой парень Боря! Он обратил внимание не на подруг, на неё, на Лиду. Теперь они встречаются. Два раза гуляли, топая по склизкому весеннему снегу.

Сегодня Лида ждала Борю в гости. Мечтательно ела конфеты вместе с полуторагодовалой племянницей Верочкой. Верочка сидела смирно, конфеты ела аккуратно.

И как только Боря устроился на диване — прямо перед взглядом его оказался фотографический портрет.

— Кто это!? — Спросил, почти крикнул Боря.

— Мама! — Так же громко ответила Лида.

«Что такого в её маме, что так орать!»

— Директор техникума!? — ещё громче, быстрее сказал Боря.

— Да… почему спрашиваешь?

–…Я учусь там… О, она строгая у тебя, очень… Знаешь, если она придёт, я спрыгну с балкона.

— Да ты двоечник, прогульщик, — раскусила парня Лида.

Про то, как Наталья Васильевна (мама) вызывала Борю в кабинет, как предупреждала о скором отчислении — ничего этого Боря рассказывать не собирался.

— Не, ну… Я просто не хочу. Она подумает, что я специально с тобой. А я не… Ты мне нра…

И он наклонился к пухленьким губам, похожим на вишнёвое сердечко.

В тот момент маленькая Верочка, которая и до того вела себя бесцеремонно, залезла на диван и потянула Борю за воротник рубашки. Ребята смутились, а Боря нехотя вынужденно сюсюкал с Верой.

«А-а, я знаю, я помню, какая ты Верочка спокойная бываешь, когда ешь конфеты». И Лида быстро протянула племяннице коробку «Птичьего молока» с тремя конфетами внутри.

Верочка успокоилась и удалилась в игры.

Сама Лида прижалась к Боре. Они целовались. Время летело.

Труженица часовая стрелка торопилась к пяти.

— В пять мама вернётся! — Опомнилась Лида.

Боря сделал один огромный шаг, оказавшись в коридоре, схватил куртку. Хотел было обуться. Но только одна туфля грустно ждала хозяина. «А где вторая?»

Теперь минутная стрелка задрожала и будто ускорилась. Начались экстренные поиски. Нервное обследование комнат показало, что туфли нет нигде.

Борису повезло. Туфель, замотанный в детские колготки, мирно отдыхал в игрушечной коляске. Верочка покачивала коляску, посасывала пустышку.

— Боря! Мама! — крикнула Лида, заметив с балкона родительницу.

«Тише мыши», — прозвучало в Борином мозгу. Открыл дверь и вышел в просторный подъезд дома №5, ступая тише мыши.

И также беззвучно Лида прикрыла дверь.

Когда вошла мама, Лида и Верочка с коляской стояли в пороге.

— Вы почему такие… Что случилось?

Мама опустила руки, она всё поняла. На полу валялась растерзанная коробка «Птичьего молока».

— Съели конфеты! Лида, ты почему! Они на праздник!

Верочка резко выплюнула соску, незаметно облизнулась.

— Да мама, мы съели! Съели! Птичье молоко! — звенящим от счастья голосом ответила Лида.

День, ночь — снова любовь

Только что М закончил выступление в цирке, где числился рядовым иллюзионистом. Смыл с лица грим и поспешил уйти. Уже два дня М никого не любил. Не любил чернявую Вику, крупную красавицу Ирину, последней он разлюбил приятную татарочку Наташу. Наташа быстро сдружилась с его бывшими и вместе они хихикали, вероятно, о нём.

Вчера, расстроенный женщинами М, приобрёл с горя новенький полосатый костюмчик, который сидел на нем как влитой, лишь штанишки были слегка коротковаты, для шарма. К костюмчику не хватало бабочки, и зайдя после того самого рядового выступления в цирке, в свой обычный магазин, вместе с атласной бабочкой М получил какой-то цветной билет.

— А это?

— А это! Это билет на розыгрыш призов! — Пискляво весело воскликнула красивая продавщица по имени Гала (по паспорту Галина). — Специально, специально для наших постоянных покупателей! Призы!

«Призы, призы!» — В животе М запорхали бабочки.

Когда Гала пробиралась через толпу в квадратное фойе, розыгрыш уже шёл полным ходом.

Ведущий вылавливал из барабана номера счастливых чеков, сделав паузу, громким баритоном оглашал номер счастливчика. Во время паузы все лица, темнели, мрачнели, зеленели; потом опять расслаблялись, розовели и ждали.

Призы получил и директор магазина, и его заместитель, продавцы, и даже грузчики. Призами оказались билеты в цирк, в котором работал М.

— Ууууу, — кричала Гала каждому выигравшему и громко аплодировала.

Стоявший рядом мальчик шёпотом спрашивал у мамы, почему эта тётя все время воет.

— Она так радуется, — отвечала ребёнку мама.

И опять каждый ждал, уж не он ли следующий, ни его ли чек вытянет юркая рука.

Гала была последней.

— Билет в цирк полллучает чек номеррр… Наша несомненная королева Гала!

— Уууу, — протяжно завыла Гала и вскинула вверх руки.

И тут резко заиграла оркестровая музыка.

М подскочил к королеве, поочерёдно выбрасывая вперёд, то левую, то правую руку, приглашая её на танец.

— Прошу вас! — сказал М, подавая руку.

— С удовольствием! — Отрицательно мотнув головой, сказала Гала

М шептал ей что-то абстрактное, направляя слова в розовое ушко, причудливо двигая телом.

А ей всё это нравилось.

— Забыл представиться, меня зовут «Эм». И вы мне нравитесь как женщина!

— Эм-эм-эм, — произнесла она вслух, потом тише, тише. И ещё тише. От каждого звука сознание её медленно растекалось и уплывало.

Они не заметили, что музыка замолчала почти сразу, а зал совсем опустел. Их танец украшали звёзды.

Появилась уборщица, загромыхала ведром, проворно орудуя шваброй. Несколько раз швабра врезалась в ноги танцующим, но это не помешало влюблённым.

Лишь когда директор магазина вошёл и строго сказал, что праздник давно окончен, они послушно удалились.

— Погодка какая славная! — радостно, улыбаясь, сказал М. — Пройдёмся?

Указательным пальцем М начертил в воздухе дом, в котором жил последнее время.

— Да, но… Но есть одно препятствие…

— Какое? — учтиво спросил М.

— У меня есть Муж.

— Позвольте, разве это препятствие! Мы и его возьмём с собой!

Гала облегчённо вздохнула. И они направились к дому, где в общаге их ждала маленькая тихая комнатка рядового иллюзиониста. Комнатка со старым диваном и окошком во двор. Королева Гала пружинисто ступала тонкими ножками, а его слегка пошатывало от неожиданного любовного приза.

Он и она уплывали в дымке, растворялись в густом воздухе ночной любви.