Латая старые шрамы. На перекрестке миров

Ольга Кандела, 2019

Ситуация в Солькоре накалилась до предела. Лаборатория разрушена, Ключ уничтожен, так нужный всем ученый пропал без вести, а в город вот-вот хлынет армия ингиров. Хуже, казалось, уже и быть не может. А тут еще и ранение, из-за которого Рейнар так невовремя свалился в койку. Вот только, времени на отдых и лечение у ингирвайзера нет. Ему предстоит еще многое выяснить, найти друга и наконец-таки понять, почему Хамелеоны так настойчиво лезут в этот мир. Каковы их истинные мотивы, и как сберечь самую главную ценность Антреи? И уж, конечно, он не предполагает, что ему на пару с Роксаной предстоит восстановить равновесие собственного гибнущего мира. Нужно лишь открыться своим чувствам и пойти навстречу судьбе.

Глава 3

Рейнар

Проснулся я от холода — за дни, что провалялся в госпитале, дом успел промерзнуть насквозь, а затопить с вечера камин у меня не оставалось сил. Благо хоть в ящике нашлось немного дров, и вскоре я грел руки о жестяную кружку с травяным чаем и задумчиво смотрел в очаг. Добраться до службы безопасности в столь ранний час было сложно — в предрассветное время экипажа и с огнем не сыщешь, а лошадь моя, по-видимому, осталась в конюшне гарнизона. Надо будет послать за ней гонца, в моем нынешнем деле важна независимость передвижения.

Я покосился на сипло похрипывавшие старые часы. Четыре пополуночи. У меня примерно час в запасе, а потом отправлюсь ловить повозку. Надо было бы прикинуть, как именно я собираюсь искать Ала, разработать хоть какой начальный план, но мысли ворочались тяжело и вяло. Перед глазами проносились картины вчерашнего вечера — кривившееся от горя лицо аньи Арьяз, сумрачный вид ее сына… Кстати, как его зовут? Альдо не вернешь, но, выходит, у меня остается еще один брат. Вряд ли я ему нужен, но, пожалуй, стоит навести о парне справки.

Я и сам не мог себе ответить, чего жду от новоявленного родственника, но мысль показалась соблазнительной. Может, я цепляюсь за иллюзию того, что не одинок?

Сам не заметил, как смежились веки и навалился сон — тяжелый, муторный, в котором погибший брат смотрел на меня с укором. Я порывался что-то сказать, объяснить, но голос, как это часто бывает в кошмарах, слушаться отказывался, и я мог только медленно шевелить губами. Проснулся, когда затекшее тело отозвалось тянущей болью, и, глянув на залитое солнцем окно, тихонько матюгнулся. Дохлый мерин, это ж надо было так не вовремя отключиться!

В буфете осталось несколько кусков окаменевшего ржаного хлеба, и я, наскоро размочив в чае сухари, заглушил голод. Спину все еще ломило, но, по крайней мере, двигаться я мог свободно. Переворошил платяной шкаф в спальне и, постукивая зубами, сменил вчерашнюю одежду.

Поспешно вернувшись в гостиную, снова глянул на часы. Полдень! Так, сначала сгоняю за документами, а потом пошурую-ка вокруг сгоревшей лаборатории. Только бы снегоступы не забыть. И как бы мне сейчас пригодилась моя Айна…

Болезненно скривившись от воспоминаний о погибшей собаке, я надел пальто, прикрепил к поясу хлыст и вышел на улицу.

Дежурный службы безопасности беспрекословно пропустил меня в контору. Проводил в пустой кабинет и, брякнув на стол папку с делом Аларика, попросил расписаться в получении. Похоже, Тенрилл распорядился оказывать мне всяческую помощь. Оставшись один на один с бумагами, я углубился в чтение.

Данных было негусто — описание того, что осталось от лаборатории, список погибших, краткий отчет стражей, преследовавших похитителей. Следы саней, увезших Ала, терялись в поле и, похоже, уводили в сторону города. И, судя по всему, похищения ученого никто из горожан не заметил. А значит, все было выполнено профессионально.

Я откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, раздумывая, откуда начинать копать. Если в городе орудует банда, у нее явно должно быть логово. И логичнее всего предположить, что Аларика держат именно там. Вот только как найти это самое логово? Город огромен, и теоретически это может быть любая таверна наподобие «Певчего дрозда» или постоялый двор. В принципе их все можно проверить. Обшарить одно заведение за другим. Куда хуже, если ставка бандитов находится в частном доме. Особняков и поместий вокруг Солькора великое множество. Да и в чужие владения с обыском так просто не нагрянешь. Нужны основания, улики… И что-то мне подсказывает, что неприятель не настолько глуп, чтобы выбрать местом сходок публичное заведение.

К тому же любому делу требуется финансирование. Те шестерки, которых мы взяли в «Дрозде», явно работали не за просто так. А значит, у нашей банды имеется покровитель, весьма обеспеченный, чтобы оплачивать все расходы.

Я взял перо и чистый лист бумаги и стал набрасывать список имен. Всех тех, кто в прошлые годы вел дела с жителями Эвры и теоретически мог бы предоставить безопасное место для сходок и деньги.

Позади скрипнула дверь, и, обернувшись, я узрел на пороге Дорсана.

— От тебя нигде не утаиться, — задумчиво проговорил я, одновременно подсчитывая количество кандидатов в «предатели».

— А тебе, видать, особое уединение требуется? — хохотнул Рилл, плюхнулся на соседний стул и, коснувшись бумаг, вопросительно поднял бровь. — Соображения есть? — Я кивнул. — Поделишься? — Дорсан заинтересованно поднял бровь и сунул нос в мой лист.

Я был не против. Более того, сам планировал поделиться с начальником. Надо же придумать весомый повод, чтобы поставить под проверку всех этих достопочтенных жителей Солькора. А тут без помощи высокого чина точно не обойтись.

Я уже принялся излагать Дорсану свои мысли, как нас неожиданно прервал грохот распахнувшейся настежь двери. Мы с другом синхронно обернулись, Рилл даже собрался сказать что-то грозное, но оба растерялись, узрев на пороге разъяренного генерала Эдана.

— Твою мать, Тенрилл, где моя дочь?! — с ходу выпалил генерал, быстрым шагом приближаясь к Дорсану.

Тот округлил глаза, непонимающе воззрившись на пришедшего, а у меня проскочила идиотская мысль, что Роксана, оказывается, умеет выводить из себя не только ингирвайзеров. Потом же до меня дошла суть сказанного, и в груди забилась тревога. Эти идиоты что, оставили девушку без присмотра? Я еле сдержался, чтобы не выругаться вслух, и кинул напряженный взгляд на друга.

— В смысле? — Тенрилл по-прежнему выглядел растерянным, и это мне совершенно не нравилось.

— В прямом смысле! — чуть ли не выкрикнул Эдан. Кажется, его терпение было на исходе. — Я был у тебя дома. Роксаны там нет. А дворецкий вообще сказал, что она уехала.

— Так и есть. Она еще пять дней назад отчалила в ваше пригородное поместье.

Теперь опешил генерал. Мотнул головой и несколько раз сморгнул. Впрочем, быстро взял себя в руки, и лицо его вновь посуровело.

— Но она сказала мне, что останется у тебя. Я предлагал перевезти ее в поместье, на что моя дочь ответила категорическим отказом! Да и я был там только позавчера, Роксана не приезжала!

— Что значит «не приезжала»? Да она мне даже письмо выслала, мол, добралась до места. Все хорошо. — Рилл стал хлопать себя по карманам и спустя несколько мгновений выудил на свет сложенную вчетверо записку.

Мужчины склонились над посланием, а я, не сдержавшись, усмехнулся.

Надо же, эта бестия умудрилась обвести вокруг пальца сразу обоих. Да еще кого! Прожженного опытом военного генерала и самого начальника службы безопасности, лучшего шпиона страны, можно сказать. Следующий истеричный смешок долетел до нерадивых родственничков, и те осуждающе на меня покосились.

Впрочем, мне и самому уже было не до смеха. Дело приобретало серьезный оборот. А поселившаяся внутри тревога лишь разрасталась. Пять дней… Куда могла запропаститься эта девчонка? Или вернее было бы сказать — во что опять она вляпалась? Вот так вот оставишь без присмотра…

Рилл с генералом вернулись к записке и стали усиленно о чем-то спорить. Орали друг на друга, брызгали слюной, словно забулдыги с окраины. В какой-то момент я подумал, что у меня лопнет голова от воплей луженых глоток высокого начальства.

В общем, пока эти недотепы тратили время на пустые споры, я решил действовать. Встал с места и прошел к вешалке. Наскоро облачился в пальто, привычным жестом приторочил к поясу хлыст. Я и представления не имел, где собираюсь искать Роксану, да и других дел было невпроворот. Но мне стоило лишь на секунду представить, что с девушкой что-то случилось, как все остальное вдруг стало неважным, несущественным совершенно.

— Рей, ты куда? — почти в дверях окликнул меня Рилл.

Пришлось остановиться. Обернулся недовольно и исподлобья глянул на свое непосредственное начальство. С Дорсана станется меня не пустить. Надо было убираться поскорее.

— Прогуляться. Воздухом подышать, — буркнул себе под нос, не собираясь ничего объяснять.

Но Рилл, как всегда, оказался на редкость прозорливым.

— Твою мать, Рей, ты что, собрался искать Роксану? У тебя других дел нет? Оставь. Мы сами разберемся.

— Ну-ну… Видимо, разберетесь так же, как присмотрели? — не сдержавшись, съязвил я и, раз уж все равно нагрубил, не стал деликатничать и на полном серьезе добавил: — И вы уж извините, генерал, но когда найду Роксану, хорошенько ее выпорю, пусть бы она и ваша дочь.

На этих словах решительно развернулся к выходу и уже тронул дверную ручку, как с той стороны донесся требовательный стук.

Проклятье! Кого еще там принесло? Не кабинет — проходной двор, право слово!

Рывком распахнул дверь и нос к носу столкнулся с посыльным жандармом.

— Прошу прощения, у меня срочное послание для господина Дорсана.

— Что там еще? — бросил раскрасневшийся Тенрилл и коротко глянул в мою сторону.

— Убийство. Городской антиквар Амаль Вандебор, — четко отрапортовал посыльный.

Я тихонько присвистнул. В списке, который я начал составлять, фамилия Вандебора значилась одной из первых. Неприятный тип. Ничего незаконного за ним не числилось, но чутье всегда подсказывало мне, что господин торговец не так прост, как может показаться на первый взгляд. Вот только поймать за руку его так и не вышло.

— Когда? — Рилл нахмурился. С Вандебором он тоже был знаком не понаслышке.

— Сегодня с утра. По предварительному заключению, смерть наступила от удара тупым предметом по голове. Дознаватели приступили к работе, но обыск пока не проводили, ожидаем ваших распоряжений. Беглый осмотр места происшествия показал, что в доме присутствуют незаконные товары.

— Контрабанда? — вскинулся я.

— Она самая.

Вот и ответ. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, откуда в доме Вандебора появились незаконные товары.

— Я еду на место, — моментально принял решение, охваченный азартом предстоящего расследования.

В том, что господин Вандебор и является тем самым загадочным покровителем, сомнений не было. Вместо того появилось множество новых вопросов. В первую очередь: зачем и кому понадобилось убирать торговца?

— Ну ты скор! — хмыкнул Рилл, непонятно по какому поводу развеселившийся. — Ты ж Роксану собирался искать, забыл уже? Или научился быть в двух местах одновременно?

Я чуть не взвыл с досады. Ну почему все навалилось так не вовремя? И ведь вправду не разорвешься. И не поручишь дело кому-то другому.

Я колебался ровно минуту, раздумывая, за что хвататься в первую очередь.

— Сначала к Вандебору, потом все остальное, — принял решение, рассудив, что к торговцу лучше ехать сразу.

Раскрывать дело всегда сподручнее по горячим следам. Да и интуиция подсказывала, что там можно найти много чего интересного. С чего же начинать поиски девушки, я действительно не имел ни малейшего представления.

— Слава Всемогущему. К господину ингирвайзеру вернулся здравый смысл. Езжай. И возьми с собой Дрога и Свенсона. Я подъеду чуть позже, — распорядился Рилл, и я немедля покинул помещение.

Дом антиквара был обнесен глухим забором, из-за которого недружелюбно топорщились голые ветки раскидистых деревьев. Я подумал, что летом за таким садом не получится разглядеть даже покатую черепичную крышу. Самое место для проворачивания всяких незаконных махинаций.

Отпустив служебный экипаж, я толкнул плечом незапертую калитку, и мы с сыщиками вошли в аккуратный дворик с запорошенным снегом фонтанчиком. Ишь ты, а господин Вандебор тот еще эстет.

Правда, сейчас идиллическую картину несколько нарушали привязанные к беседке дознавательские кони, уже оставившие на снегу свидетельства своего пребывания. Я коротко попросил оказавшегося поблизости Свенсона отправить кого-нибудь в гарнизон за моей лошадью и поспешил войти в дом.

В просторном холле стояла сонная тишина, и только откуда-то сверху доносились негромкие голоса. Оглядевшись, я хмыкнул, узрев позолоченную статую какого-то полуголого мужика с арбалетом, пробежался взглядом по мраморным вазонам и кружевным занавесям на стрельчатых окнах и пошел вверх по лестнице, утопая по щиколотку в изумрудной ковровой дорожке. Деньги у Вандебора, определенно, водились немалые.

Коридор второго этажа привел меня к распахнутой двери кабинета, и, войдя, я коротко раскланялся с капитаном Катраном. Тот если и удивился, узрев меня на месте преступления, виду не подал. Только недовольно зыркнул в сторону сопровождавших меня помощников и буркнул, чтобы мы были осторожнее с уликами.

Убитый антиквар лежал в углу кабинета, раскинув руки и устремив стеклянный взгляд в расписанный бабочками потолок. Волосы на макушке слиплись от крови, а лицо было злобно перекошено. Рядом с телом валялась лампа, на массивной подставке которой темнело бурое пятно.

— Орудие убийства? — кивнул я в сторону лампы, и Катран угрюмо отозвался:

— Скорее всего. Если он, конечно, не умер раньше от сердечного приступа. Вскрытие покажет.

— Приступайте к обыску, — бросил я, надеясь, что жандармы не станут оспаривать мои полномочия, ведь в деле замешана контрабанда. Свенсон и Дрог вышли из кабинета, а я, продолжая рассматривать антиквара, заметил след от вырванной с корнем пуговицы на его рубашке. — Похоже, перед смертью он с кем-то боролся.

— Очевидно, — отозвался склонившийся над телом коронер. — У него левый рукав порезан. Нож, кстати, уже изъяли, на полу рядом с телом валялся.

— Суровый у нас убийца, — хмыкнул я. — Не дорезал, так пристукнул.

Катран фыркнул и молча углубился в содержимое письменного стола. Я же снял с пояса убитого связку разномастных ключей и, кивнув жандарму, приготовившемуся составлять опись, принялся вскрывать запертые шкафы. Позже мы обнаружили еще два потайных сейфа — за гобеленом и за одной из вычурных картин. Первый оказался битком забит бумагами, в которых, чует мое сердце, можно будет найти немало интересного. В другом нашлись деньги, золотые слитки и несколько весьма интересных штучек явно эврийского происхождения, а еще флаконы с неизвестным содержимым.

Я искренне возрадовался. Все-таки интуиция меня не подвела. Прав я был, когда ставил имя Вандебора на одну из первых строчек своего списка. Взять бы теперь еще Бруммеля. Да и открытый портал наверняка должен быть где-то неподалеку — не с луны же свалились сюда все эти незаконные ингирские вещицы.

— Отправьте на экспертизу, — попросил я жандарма, окидывая взглядом флаконы и баночки, и снова повернулся к комиссару: — Свидетелей уже опросили?

— Только начали. Мажордом куда-то испарился. Но дом и так полон прислуги. Собственно, одна из горничных и нашла тело. И еще… — Комиссар на мгновение замялся, словно раздумывал. Но потом все же сообщил: — Похоже, у господина Вандебора была гостья.

Хм… А вот это интересно.

— Ночная фиалка? — предположил я.

— Не уверен. В одной из комнат мы обнаружили женские вещи. Целый чемодан. Вряд ли Фиалка стала бы переезжать со всем своим добром.

— А что говорит прислуга?

— Говорят, девушку видели мельком. Молодая, эффектная, темноволосая. Большего сказать не могут. Но мы еще продолжаем опрашивать персонал.

Я призадумался. Интересно, может ли присутствие неизвестной гости быть как-то связанно с похищением девиц из Общины? А вдруг эта девушка и есть одна из похищенных? Но наличие вещей в эту теорию опять же не вписывается. Странно…

— Я хочу осмотреть ее комнату, — скомандовал я, и один из дознавателей тут же взялся меня сопроводить.

Мы прошли по коридору, свернули пару раз и оказались в одной из гостевых комнат, светлой, уютной и в меру роскошной. То, что в спальне проживает дамочка, сразу бросалось в глаза — по столу были разбросаны разные женские мелочи, шелковый цветастый халат перекинут через спинку стула, а на кровати разложено дорожное платье из плотной ткани. Красивое, хотя вернее было бы сказать — эффектное. Интересно, все женщины предпочитают облачаться в броские платья? Помнится, в гардеробе Роксаны только такие и водились.

Мысль была мимолетной и почти не задержалась у меня в голове. Но стоило увидеть чемодан из зеленого сукна, стоящий в глубине платяного шкафа, как сердце ухнуло вниз. Этот саквояж я хорошо помнил. Самолично доставлял его в свой дом, когда там жила Роксана.

Я рывком вытащил чемодан наружу и под недоуменным взглядом дознавателя стал копаться в вещах. Изумрудное платье, шерстяные чулки, тонкая кружевная сорочка, короткие панталончики цвета заиндевевшей мяты. Сердце подскочило к самому горлу, в ушах забухало так, что я еле расслышал вопрос сопровождающего:

— Вам знакомы эти вещи?

— Нет, — выдавил сквозь зубы, надеясь, что мой голос звучит достаточно твердо. — Обознался. Саквояж похожий.

Сам же до боли стиснул кулаки, сдерживая рвущуюся наружу панику. Костеря на чем свет стоит и Рилла, и генерала. И понимая, что если с Ксаной что-то случилось, в первую очередь не прощу себя.

Следующий час прошел словно в тумане. Обыски, описи, допросы. Я сам себе казался рассеянным, а окружающим — тем более. Сослуживцы то и дело подозрительно на меня косились, но я предпочел эти взгляды попросту игнорировать. Как ни старался, все мысли крутились вокруг Роксаны, а сердце заходилось в тревоге. Попытки выведать у персонала, куда делась девушка, ни к чему не привели. Словно она в воду канула. Равно как и здешний мажордом. И я с ужасом понимал, что это не может быть простым совпадением.

И без того сложная задача усложнилась в разы. Ведь если Роксану увели силой, она может быть где угодно.

До конца обыска продержался с трудом. И ушел бы раньше, но единственное, что удерживало, — возможность найти в доме следы пребывания Аларика или его самого. До последнего надеялся, что ученого держат именно тут. Все же дом Вандебора огромен, и спрятать в нем кого-либо не составило бы труда. Да и жизненный опыт подсказывал, что в подобных особняках частенько имеются потайные комнаты или системы подземных ходов, как в случае с домом Бруммеля. Но с ходу найти план здания не вышло, а беглые поиски результатов не дали.

В итоге я велел Свенсону и Дрогу не возвращаться, пока не обшарят здесь каждый угол, а сам рванул на улицу. Поймал экипаж, наскоро прикидывая в голове план действий.

Для начала надо смотаться в управление, дать в розыск мажордома. Есть шанс, что его признает кто-то из постовых или владельцев гостиниц. Они регулярно просматривают сводки. Во-вторых, поднять документы в ратуше. Хоть этот тип и проживал у Вандебора уже много лет, возможно, где-то в городе у него имеются сородичи или собственное жилье, где бы он мог залечь на дно. Хотя, если мажордом не дурак, туда он не сунется. Что же делать? Опросить извозчиков? Всех, кто обычно работает в этом районе. Возможно, Роксану кто-то подвозил или видел. Если, конечно, она не ушла на своих двоих или ее не увезли на частном экипаже.

Я обхватил голову и взвыл от отчаяния, буквально кожей ощущая, как время утекает сквозь пальцы. С ужасом понимая, что все эти проверки могут слишком затянуться. Кто знает, где сейчас Ксана и что с ней? В голову лезло такое, о чем и подумать страшно. А ощущение собственной никчемности и беспомощности давило на и без того расшатанные нервы, грозя напрочь лишить рассудка.

За неимением лучшего я как полоумный пялился в окно, мысленно подгоняя лошадей. Вот уже мимо пронеслось здание госпиталя, где я не так давно валялся в беспамятстве, харчевня с говорящим названием «Кабан на вертеле», контора службы доставки и общественные бани. До управления оставалась всего пара кварталов. И вдруг… глаза выхватили в толпе знакомый силуэт. Пальто с меховым воротником, пуховая шаль, тонкие кисти в велюровых перчатках…

Как ошпаренный подскочил на сиденье и замолотил кулаком в перегородку, требуя остановиться. Выскочил из экипажа и побежал туда, где мелькнул девичий силуэт. Людей, как назло, было много — все возвращались домой после службы. Угрюмые, уставшие, кутающиеся в пуховики и длинные телогрейки. Я же лихорадочно озирался в толпе, крутил башкой, словно слепой, не обращая внимания на сыпавшую в лицо пургу, и грубо расталкивал зазевавшихся прохожих. Но девушки нигде не было видно.

Неужели померещилось? Так накрутил себя, что попросту ее с кем-то спутал?

Я уже почти поверил в это, безрезультатно тыркаясь из стороны в сторону, как вдруг меня окликнул знакомый голос:

— Рей?

Поворот головы, и сердце сорвалось в бег.

Она стояла прямо за спиной. Замерзшая, разрумянившаяся на морозе. На воротник налип снег, а из-под шали выбился непослушный локон и прилип к щеке. Глаза, затянутые пеленой влаги, лихорадочно блестят. А на лице застыло удивление и вместе с тем… облегчение?

И я выдохнул, чувствуя, как тяжкий груз разом свалился с плеч. А потом вдруг накатила острая злость. Вот же глупая кукла, идет себе по улице одна, не таится, точно и не было всей этой истории с Хамелеонами и похищением девиц! Чем она только думает?

С трудом поборол малодушный порыв наорать на безмозглую девицу. Вовремя сдержался. Негоже начинать разговор с крика. Да и, в конце концов, ничего непоправимого не произошло. Жива, и это главное. С остальным уж как-нибудь разберемся. Сделал шаг вперед и рывком притянул девушку к себе. Незажившие раны отозвались острой болью, но сейчас мне было плевать. Нашлась…

А потом я с удивлением почувствовал, что Роксана обняла меня в ответ. Прижалась щекой к груди и чуть слышно всхлипнула. В сердце провернулось что-то горячее и мягкое, и я выдохнул в макушку Ксане:

— Ты меня до смерти напугала.

Опустил взгляд на дрожащие плечи. Крупные снежные хлопья оседали на меховой воротник, на шаль и тут же таяли под моим горячим дыханием.

— Я? — Роксана вскинулась и непонимающе заглянула мне в лицо.

Такое чувство, что это не она тут всех до нервного срыва довела, а я!

Впрочем, скорее всего эта прохиндейка и не догадывается, что заставила нас всех поволноваться. Думает, у нее все под контролем. Вот только если все хорошо, чего ж глаза на мокром месте?

Вот же драный шакал!

Точно выпорю! Как и обещал! Только сначала выясню, что же все-таки случилось.

Эмоции схлынули, и теперь в голове роилось множество вопросов, на которые я жаждал получить ответы.

Возможно, я был груб, хватая девушку под руку и волоча в сторону экипажа, но сейчас было не до деликатностей. Слава Отцу Всемогущему, силком впихивать внутрь Роксану не пришлось — озадаченная и странно притихшая, она вполне добровольно поднялась по ступеням. Уселась и подняла на меня растерянный взгляд.

— Слушаю тебя, — произнес грозно, нависая над бывшей подопечной. Сучье вымя, пока не вытрясу из нее все — не выпущу!

Вот только Роксана молчала. Глаза в пол опустила и принялась нервно заламывать пальцы в тонких перчатках. Так я и думал. Добровольно говорить она не станет.

— Роксана, я жду! — поторопил ее и таки плюхнулся на противоположное сиденье. Экипаж тронулся, и свалиться на очередном повороте мне не улыбалось.

— Чего? — Анья в лучших женских традициях попробовала состроить из себя дурочку, но тем самым лишь всколыхнула во мне волну злости.

Руки зачесались немыслимо. Если б не холод, выпорол бы прямо сейчас!

— Рассказывай, где ты пропадала последние пять дней! — рыкнул я, но должного эффекта мой рык не произвел.

Точнее, достиг прямо противоположного. Теперь уже анья поджала губы и упрямо скрестила руки на груди.

— Я не обязана перед тобой отчитываться! — бросила мне в лицо, явно напрашиваясь на хорошую взбучку.

— Ладно, зададим вопрос по-другому. Что ты делала в доме Амаля Вандебора?

Девушка резко побледнела. Вмиг растеряв спесь, испуганно пискнула:

— Откуда ты знаешь?

— Я только что оттуда. Вандебор мертв, а в одной из гостевых комнат мы обнаружили твои вещи. Ничего не хочешь рассказать?

В зеленых глазах отразился страх, отчаяние, а потом Ксана всхлипнула и зашлась громким плачем. В первое мгновение я даже растерялся. Слишком уж резко сменилось ее настроение.

— Я не хотела… Я не специально… — пробилось сквозь рыдания, и я настороженно подался вперед, отрывая узкие девичьи ладони от мокрого лица. — Это случайно вышло. Я собиралась уйти, а он не отпускал. Сказал, что оставит меня… у себя… навсегда.

— Тихо, тихо. — Я крепко сжал кисти Роксаны, еще не до конца понимая, о чем она толкует.

А потом до меня наконец дошло. Следы борьбы, тяжелый светильник, снятый с ближайшей тумбочки, кухонный нож — такая истинно женская деталь. Неужели она…

— Меня теперь арестуют, да? — Перепуганные зеленые глаза смотрели в упор, по щекам градом катились слезы, и я невольно потянулся и обхватил дрожащие узкие плечики.

— Успокойся. Никто тебя не арестует. О вещах знаю только я, — произнес как можно мягче, стараясь хоть немного успокоить девушку. Хотя сам пока даже не представлял, как можно выкрутиться из всей этой истории.

Ох, ну и делов же ты натворила, Ксана…

Роксана кивнула, но плечи ее все равно продолжали дрожать. А слезы и не думали униматься.

— С тобой все в порядке? Что он тебе сделал? Ксана? — Я тряхнул ее за плечи, пытаясь привести в чувство. А затем и сам не заметил, как распалился.

Я ведь знал Вандебора. Пожалуй, даже слишком хорошо знал. И от одной только мысли, что он к ней прикасался, что он мог принуждать ее или сделал ей больно, внутри вскипала такая ярость, что я с трудом удерживался, чтобы не разворотить к драному шакалу нутро этой тесной повозки.

Да еще Роксана упрямо молчит и отводит глаза, лишь подтверждая ужасную догадку.

— Со мной все хорошо, — все же произнесла она. Но голос дрогнул, выдавая волнение. — Я просто испугалась.

Поверил ли я? Да ни капли! И остро пожалел, что приказал кучеру править в службу безопасности. Единственным моим желанием сейчас было стащить с нее это пальто, содрать платье, сапоги, чулки. Пройтись горячими ладонями по обнаженной коже, проверить каждый участок, каждый кусочек тела. Убедиться, что с ней и вправду все хорошо.

Да и все же пороть у себя дома было бы как-то сподручнее…

— Зачем? Зачем ты вообще полезла туда?! Кто тебя надоумил? — выпалил я, с трудом сдерживаясь, чтобы не кричать.

— Я… Меня Эльгар с ним свел. Я хотела… В общем… — Она вдруг потянулась к вороту пальто и стала неловко расстегивать пуговицы. Потом сунула ладонь за пазуху и вытащила из-за корсажа маленький флакончик с искрящейся жидкостью внутри.

— Что это? — не понял я.

— Кристальная Роса, — сорвалось с чувственных губ, и я в неверии замер.

А потом шумно сглотнул. И ежу лысому понятно, откуда у Роксаны чудо-лекарство, но я зачем-то спросил. Безжизненным и каким-то неестественным голосом:

— Где. Ты. Это. Взяла?

Девушка молчала, не сводя с меня распахнутых изумрудных глаз, и я, кажется, мог сейчас пересчитать все слипшиеся от слез реснички.

Отец Всемогущий, неужели Роксана ввязалась во всю эту авантюру из-за меня?

Но куда страшнее было узнать ответ на другой вопрос…

— Сколько ты за нее отдала? — хрипло проговорил я и горько усмехнулся. — Хотя… вернее будет спросить — ЧТО, не так ли?

— Да так, пустяки. Не бери в голову, — попыталась отмахнуться Роксана.

— Пустяками за Кристальную Росу не расплачиваются, — произнес жестко, уже предвидя самое худшее. Но все же где-то внутри теплилась надежда, что все зашло не слишком далеко.

Надежды не оправдались…

— А будто ты не знаешь, Рей! Мужчинам от женщин всегда было нужно только одно, — и произнесла это так, будто речь и впрямь шла о пустяке. Ну, подумаешь, провела с кем-то ночь. Привычное дело!

Наверное, для нее это так и было. Но не для меня…

Не знаю, что во мне взыграло. Ревность? Или пробудившиеся вдруг собственнические замашки? Но мне вдруг стало так мерзко, так обидно и вместе с тем… больно. Даже когда Роксана сообщила, что я сто тридцать шестой, не было так хреново. А сейчас, когда пытался представить ее с другим, нутро безжалостно рвало на части.

Все же я глупец, если считал, что что-то для нее значу. Хотя Росу-то Ксана доставала как раз для меня…И ради меня же грела постель другому… Вот так издевка судьбы.

Я издал истеричный смешок и поднял взгляд на девушку. Не знаю, что она в нем увидела, но почему-то вдруг поежилась и зябко повела плечами:

— Рей, не смотри на меня так… Можно подумать, мне было приятно?!

Пожалуй, она хотела сгладить впечатление. Но получилось только хуже. Сердце болезненно сжалось. И где-то в глубине развернул свои шипастые побеги железный цветок ярости. И я пожалел, что Вандебор уже мертв. Столь велико было мое желание собственноручно свернуть ему шею.

— Сколько? — все, что смог спросить я.

— Что «сколько»?

— Сколько ты была с ним?

— Все пять дней…

По спине прошелся поток холода — то ли ужас, то ли действительно сквозняк. Глупая девочка, да разве же я стою такого?

— Какая же ты дура, — медленно проговорил я, с ненавистью глядя на крохотный флакон, бережно сжимаемый в хрупких ладошках. И не представляя, как объяснить Роксане, что такой ценой мне никакое чудо-снадобье не нужно.

Когда-то я мечтал заполучить Кристальную Росу. Сейчас же хотел лишь одного — чтобы Роксана никогда не держала ее в руках.

— Рей, ну перестань. Все уже закончилось. Я достала Росу, и теперь ты сможешь…

— Да в задницу эту Росу! — неожиданно даже для самого себя гаркнул я, выхватил из женских ладоней флакон и, ни секунды не раздумывая, распахнул дверь экипажа и вышвырнул его на улицу.

Роксана охнула, точно из нее весь воздух выбили, а потом отчаянно забарабанила в стенку экипажа. Повозка дернулась и остановилась. Я попытался удержать вскочившую девушку, но та сейчас была похожа на разъяренную тигрицу. Что-то зашипела, полоснула меня ногтями по запястью и, выскочив наружу, бросилась по следам колес.

— Роксана! Стой! — заорал я, да куда там.

Пробежав десяток метров, девушка, точно огромная серая птица, спикировала в снег. Упала на колени, поспешно прижала к груди подобранный флакон. Вставать она не спешила, так и осталась посреди дороги — коленопреклоненная, опустив голову, точно в молитве. Вот только плечи дрожали в беззвучном плаче.

Я соскочил с подножки экипажа, все еще пребывая в бешенстве и одновременно чувствуя себя полной скотиной. Сделал несколько шагов по направлению к Роксане, желая как-то успокоить, что-то объяснить, оправдаться.

Она подняла на меня злое зареванное лицо и, вскочив на ноги, пошла навстречу размашистым шагом. Губы сжаты в тонкую нитку, глаза мечут молнии — дева-воительница, да и только.

— Ксана, я…

— Не смей меня так называть! Ублюдок неблагодарный!

Гулкая пощечина оглушила на мгновение, отзвенев колоколами в моем затылке, а зубы отчетливо клацнули. И странно, злость сразу сошла на нет, а в голове промелькнула глупая мысль, что девушка вовремя сдержалась и не заехала коленом мне в пах. И щеку выбрала, которая без шрамов… Пожалуй, я был ей даже благодарен.

А Роксана развернулась и быстро пошла в обратную сторону, вот только куда — не сообщила. Я проводил ее взглядом и понял, что любые мои слова и оправдания сейчас будут бессмысленны.

Поднял глаза на заинтересованно пялившегося кучера и, кивнув в сторону уходящей девичьей фигурки, велел разворачиваться, догонять и довезти, куда попросят. Сунул в широкую ладонь несколько медяков и отправился пешком в службу безопасности. Интересно, мою лошадь уже подогнали?

До службы безопасности я так и не дошел. В голове все крутился наш разговор с Роксаной, и неожиданно всплыла деталь, на которую я прежде не обратил внимания. Эльгар Фолл. Вот кто свел кузину Тенрилла с торговцем. И мне очень захотелось узнать, зачем.

Через десяток шагов я свернул на Янтарную улицу, по обеим сторонам которой высились вычурные особняки городской знати. Красавчик Фолл мало того что сорит деньгами по мелочам, так еще и может позволить себе содержать особняк в одном из лучших районов города. Интересно, все дело в богатом наследстве или в чем-то еще?

Дверь открыл молодой дворецкий смазливой наружности. Окинул высокомерным взглядом — ну правильно, мне в моем старом пальто до здешнего хозяина — как до звезды пешком.

— Милостыню не подаем. — Парнишка скривил тонкий рот.

— Фолл дома? — уточнил я, раздумывая, украшать эту надменную морду фингалом или не связываться.

— Хозяин не принимают.

— А вот об этом я тебя не спрашивал.

Решительно потеснил плечом возмущенно зашипевшего дворецкого и вошел в прихожую.

— Что вы себе позволяете! — пискнул тот. — Я позову жандармов!

— Я сам закон, — через плечо бросил я, вытащил из-за пазухи значок стража и продемонстрировал несговорчивому парнише.

Тот притих, а я пошел на звуки фортепиано, доносящиеся из гостиной. Надеюсь, это играет не какая-нибудь забредшая в гости анья?

Опасения оказались напрасными. Сидящий за белоснежным инструментом Фолл вскинул на меня удивленный взгляд и поднялся с банкетки:

— Фрей? Что ты здесь…

Рука, сжатая в кулак, вскинулась как-то независимо от меня. Послышался отчетливый хруст, и хозяин дома заорал благим матом, закрывая лицо:

— Сука, ты ж мде нос сдомал!

Я ухватил Эльгара за грудки, буквально волоком оттащил от фортепиано и бросил в кресло. Он было рыпнулся достать меня ногой, но я, стянув с пояса хлыст, выразительно ткнул чуть ли не в лицо этому паршивцу.

— Не верещи, иначе я тебе еще чего откручу! Выкладывай, какого хрена ты свел анью Эдан с Вандебором?

Фолл как-то сразу сник и метнул затравленный взгляд мне за плечо. Быстро обернувшись, я увидел подкрадывавшегося сзади дворецкого с кочергой наперевес. Вид при этом у парниши, надо сказать, был весьма бледный — губы тряслись, а глаза подозрительно поблескивали. В общем, как ни заслуживало похвалы служебное рвение, выбить коротким ударом кнута оружие из руки горе-вояки оказалось делом секундным. Где-то жалобно дзынькнула разбившаяся ваза, а дворецкий взвизгнул, баюкая поврежденную кисть.

— Пшел вон! — рявкнул я на парня, и тот опрометью бросился к двери.

Я же, вовремя увернувшись от очередного пинка Фолла, врезал гаденышу по коленной чашечке, усмиряя пыл. Тот взвыл.

— Не дергайся и отвечай на вопрос.

— Ода сама попросила!

— Тебе было велено ее охранять, а не сводить с антикваром!

Эльгар, отняв наконец руки от лица, достал из кармана кружевной платочек и стал осторожно промокать кровь, текущую из посиневшего носа.

— Ты вообще в курсе, чем промышляет этот тип? — прошипел я, брезгливо вглядываясь в кривившееся лицо.

— В курсе, — зло выплюнул Эльгар. — Торгует адтиквариатом и эврийскими вещицами.

Кажется, большего Фолл не собирался сообщать, но, проследив за моей рукой, удобнее перехватившей хлыст, испуганно сглотнул и продолжил:

— Я подозреваю, что Вадебор торгует делегальными вещами. Сам покупал у дего кое-что, но поймать за руку де вышло. Вот я и решил, что Роксада сможет мде помочь. Вдруг этот тип продаст ей что-то эдакое и получится уличить его в кодрабанде?

— Какого хрена ты полез в это? Контрабанда не в твоей компетенции!

Эльгар окинул меня злобным взглядом:

— Думаешь, приятдо все время быть да посылках у Дорсада? Я устад чувствовать себя шестеркой, вечно выполдяя ваши поручения! Я, здаешь ли, тоже кое-чего стою!

Твою мать, так вот что им двигало! Этот придурок просто хотел выслужиться. Даже спустя столько лет не оставил планов занять мое место.

— Ты идиот, Фолл! — Я в бешенстве еще раз двинул ему в челюсть. Голова Эльгара дернулась, и капли крови веером полетели на светлую обивку кресла. — У тебя бы все равно ничего не вышло!

— Хватит! — отчаянно зашипел этот вонючий козел. — Все бы у меня вышдо, есди бы эта идиотка к папашке своему не укатида!

— С чего ты взял, что укатила?

— Дорсан сняд охраду. Сказад, что уехада.

— Знаешь, коллега… — Я наклонился над ним почти вплотную и прошептал в ухо: — Если я узнаю, что ты замешан в этом деле с ингирами, я сам тебя удавлю, не дожидаясь суда и следствия.

— Оподоумед? — вытаращился на меня Эльгар. — Считаешь, я веду двойдую игру?

— Считаю. Сначала ты приводишь анью Эдан в трактир, где ждет засада. Потом сводишь ее с Вандебором, и девушка пропадает.

— Погоди. Как «пдопадает»?

Я криво ухмыльнулся:

— Анья Эдан до отца не доехала. Ее никто не видел уже пять дней, а Вандебора сегодня утром нашли мертвым.

Фолл побледнел, а я, сунув за пояс хлыст, развернулся и пошел к выходу. Пусть теперь эта сволочь потрясется за свою шкуру — рассказывать о том, что Роксана нашлась, лично я ему не намерен.

Утром я первым делом отправился к Дорсану. Несмотря на ранний час, Рилл уже вовсю работал — сидел у себя в кабинете, закопавшись в бумаги. Поднял на меня рассеянный взгляд и постучал карандашом по зубам.

— Слушай, — спросил он вместо приветствия, — ты тоже считаешь, что Вандебор может быть замешан в похищении девиц?

— Не исключено. — Я подвинул к себе стул и уселся напротив начальства. — Я даже думаю, что тот таинственный портал, через который ингиры лезут в Солькор, находится где-то поблизости от дома антиквара. Вряд ли Хамелеоны рисковали бы и таскали контрабанду через весь город. Твои дознаватели ничего подозрительного не обнаружили?

Дорсан покачал головой и повернул ко мне исписанный убористым почерком лист:

— Вот, сегодня утром доставили. Результаты обыска.

Я с интересом сунул нос в опись изъятых предметов. Там были самые разные вещи — от сущих безделиц навроде светящихся шаров, парящих в воздухе, до весьма смертоносных штуковин. Например, перстней с тайным механизмом, пропитанных эврийским ядом. К сожалению, искомый портал в этом списке не значился.

— Нужно будет обшарить окрестности, — задумчиво протянул я, — заглянуть в соседние особняки. Только, пожалуй, это вызовет недовольство тамошней знати.

— Переживут, — коротко бросил Рилл. — Город и так на пороге военного положения. Возьмешься за это дело?

— Куда деваться. — Я пожал плечами и внимательно посмотрел в лицо другу.

Интересно, Роксана уже поставила братца в известность, кто приложил антиквара по макушке? Покрывать девушку, конечно, было должностным преступлением, но мне вовсе не улыбалось стать ее обличителем.

Словно прочитав мои мысли, Дорсан вдруг усмехнулся:

— Кстати, угадай, кто объявился?

Я вопросительно заломил бровь, делая вид, что совершенно не понимаю, о чем речь.

— Моя дорогая кузина. Явилась вчера как ни в чем не бывало! Будто в соседнюю лавку на часик отходила. И о том, где пропадала все пять дней, упорно молчит, зараза такая!

Тенрилл раздраженно сплюнул, а я мысленно усмехнулся. У Роксаны, определенно, талант выводить из себя мужчин. Интересно, она вообще собирается объясниться с родственниками?

— Я смотрю, ты не удивлен. — Друг кинул на меня подозрительный взгляд.

Оправдываться я был не намерен, а потому лишь равнодушно пожал плечами.

— Ну, вернулась и вернулась, — безразлично кинул я.

Тенрилл в мое безразличие, разумеется, не поверил. Но, слава Всемогущему, допытываться не стал. Вместо этого резко сменил тему:

— Кстати, капитан, ты случайно не знаешь, что один из моих лучших сотрудников делает в лазарете?

— Ты о ком? — продолжил строить из себя невинность.

— Об Эльгаре Фолле. И не делай вид, что ты тут ни при чем! — рявкнул Дорсан. — Так что он там делает?

— Над собственным поведением размышляет, — буркнул я, а Тенрилл помрачнел.

Дохлый пес! Ну и как тут сохранить нейтралитет? Похоже, все же придется рассказать о роли дражайшей кузины Рилла во всей этой истории.

На мое счастье, в дверь постучали, и Дорсан, кивнув кому-то, поднялся из-за стола.

— Мы еще не закончили… Сиди здесь. Я быстро.

Проводив взглядом уходящее начальство, я тяжко вздохнул и уставился в окно. Может, свалить драку с Фоллом на личную неприязнь? Ну, подумаешь, получу внеочередной выговор. Гораздо хуже, если окажется, что этот лощеный мерзавец и правда замешан в деле с Хамелеонами. Да и, как ни крути, подробности этой истории все равно вылезут на свет. Смысл выставлять себя полным идиотом? Эх, Ксана, как же ты вляпалась…

Я еще какое-то время сидел, задумчиво перебирая протоколы вчерашних допросов. А потом раздался стук, и после короткого «войдите» дверь распахнулась, и на пороге возникла Роксана. Я удивленно приоткрыл рот — уж кого-кого, а ее я меньше всего ожидал увидеть, хоть и вспоминал каких-то пару минут назад.

— Тенрилл вышел, — тут же нашелся что сказать, надеясь, что удастся выпроводить нежданную гостью.

Все же слишком свежо было воспоминание вчерашней встречи. И одного только взгляда на Роксану было достаточно, чтобы утихшие эмоции всколыхнулись с новой силой, заставляя болезненно ныть сердце.

— А я, собственно, к вам, господин ингирвайзер! — заявила эта вертихвостка и, не дожидаясь позволения, прошла в кабинет и прикрыла за собой дверь.

— Чем обязан? — Я попытался принять серьезный вид, решив, что лучше придерживаться делового стиля поведения. В конце концов, я на службе. И если Роксана пришла не по делу, имею все полномочия ее выпроводить.

— Я пришла дать показания по делу Вандебора. Подумала, вам будет полезно узнать, о чем сей господин беседовал со своими подельниками.

— А я думал, вы изволили проводить время исключительно в хозяйской спальне, — совершенно непроизвольно сорвалось с языка, и я тут же пожалел о собственной глупости.

Ссориться сейчас с Тенрилловой кузиной не было никакого желания. К тому же, возможно, она могла рассказать что-то важное. Если это, конечно, не простой предлог, чтобы прийти сюда.

Девушка опасно сузила глаза, но, надо отдать ей должное, сдержалась и мой выпад гордо проигнорировала.

— Кому, как не вам, знать, что даже у стен бывают уши. А мои пока еще ни разу меня не подводили.

— Что ж, если вы настаиваете… — Я подтащил к себе чистый лист бумаги, перо и демонстративно аккуратно обмакнул его в чернила. — Излагайте.

— Сначала вы, господин ингирвайзер!

— Что? — Я непонимающе вскинулся и проследил, как анья достает из сумочки уже знакомый флакон с искрящейся жидкостью.

— Раздевайтесь!

— Что? — тряхнул головой, думая, что мне послышалось.

— Что слышал. Раздевайся, Рей! — повторила анья, повергнув меня в откровенный шок. Да она с ума сошла!

— И не подумаю! — возмутился я, следя, как длинные тонкие пальчики споро откручивают крышечку флакона.

Точно с ума сошла. Она что же, думает, будто я позволю обмазать себя Росой прямо в кабинете начальника службы безопасности? Кажется, после пребывания в доме Вандебора у аньи Эдан совсем помутился рассудок.

— Тогда, боюсь, ты не узнаешь, что замышляют Бруммель и Хамелеоны, — взялась за шантаж эта плутовка.

Ох, вот и что мне с ней делать? Не отвяжется ведь…

— Слушай, давай не здесь… И вообще, ты уверена, что это снадобье безопасно? — решил обратиться к доводам рассудка, надеясь хоть как-то повлиять на Роксану. — Я бы предварительно отдал его на экспертизу, мало ли…

Говорить я старался спокойно и рассудительно, но девушка почему-то вдруг вскипела.

— Твою мать, Рей! Я не для того пять дней лежала под этим жирным боровом, чтобы ты мне потом нос воротил! — пылко выкрикнула она. — А за собственную безопасность можешь быть спокоен. Я проверила снадобье. Оно безопасно.

— На ком проверила? — процедил я, чувствуя, как от злости начинает сводить скулы.

— На себе, разумеется! — Роксана всплеснула руками. — И если ты сейчас вздумаешь что-то сказать по этому поводу, я тебя пристукну, Рей!

Я промолчал. Но это не помешало мне горестно застонать и закатить глаза к потолку. Вот же… слов цензурных нет! А если бы это был яд? Или кислота какая-нибудь? О чем она вообще думает? Нет, этой девице определенно стоит вправить мозги. Ну и выпороть заодно. Я ведь обещался…

— И не гляди на меня так! — верно расценила мой взгляд анья и, взявшись за флакон, с хитрой улыбочкой произнесла: — Кстати, а кто такой эр Тануш и почему он так страстно желает получить твою голову?

Я опешил, услышав знакомое и в то же время давно забытое имя. А потом схватил Роксану за плечи и ощутимо тряхнул. Девушка взвизгнула и закрыла рукой горлышко флакончика, боясь, что содержимое расплещется.

— Что тебе известно? — выпалил я, понимая, что анья и вправду могла подслушать что-то важное.

— Не тряси меня! И я уже сказала, что расскажу все, как только обработаю раны.

Вот ведь коза упертая! Ладно, будь по-твоему!

Рубашку распахивал нарочно быстро и резко, и не думая щадить ранимую женскую психику. Надеялся, что она испугается моих шрамов и оставит свою дурацкую затею. После последнего ранения тело выглядело просто отвратно.

Вопреки моим надеждам на лице Роксаны не дрогнул ни один мускул. Она смотрела на меня так, как обычно смотрит доктор Орфин, — с врачебным любопытством и решимостью. Но, в отличие от давнего знакомого, обрабатывала раны куда бережнее. Орфин со мной никогда не церемонился, а Роксана касалась аккуратно, боясь причинить боль неловким движением.

Но мне все равно пришлось стиснуть зубы. Как ни осторожничай, а без неприятных ощущений в этом деле не обойтись. Вот только своих чувств выдавать не хотелось, да и неловко выйдет, если из-за закрытой двери кабинета кто-то услышит, как я вою. А потому я попытался отрешиться от боли и сосредоточился на размеренных движениях аньи. Будто со стороны наблюдал, как она скользит тонкими пальчиками по кровавым бороздам, промазывая каждую густой полупрозрачной жидкостью. Капли Росы катились по коже, и Роксана подхватывала их, размазывая на соседние воспаленные участки.

А кисти у нее ухоженные, узкие, хрупкие. Пальцы с ровными полукруглыми ноготками и нежной бархатной кожей. Я рассматривал их, пытаясь запомнить. Невольно сравнивая со своими, грубыми и мозолистыми, со сбитыми во вчерашней драке костяшками.

В какой-то момент манжета женского платья чуть задралась, мне открылось молочно-белое запястье и… полоска воспаленной покрасневшей кожи.

— Что это? — Я схватил зашипевшую девушку за локоть и бесцеремонно отогнул край рукава. Полоски на запястье не ассоциировались ни с чем иным, как со следами от веревок.

Девушка попыталась вырвать руку, но я держал крепко. Более того, ловко перехватил вторую кисть и обнаружил там те же ужасные полоски.

— Твою мать, что это? — прикрикнул на девицу, требуя ответа.

Но она лишь упрямо поджала губы и вновь попыталась вывернуться:

— Все нормально. Пусти!

Роксана так рьяно сопротивлялась и не желала ничего объяснять, что у меня родилось подозрение. Что еще она от меня скрывает?

Глянул на глухой ворот женского платья. Обычно анья носит довольно открытые наряды, не стесняясь демонстрировать шикарное декольте, и подобная закрытость натолкнула меня на вполне однозначные выводы.

Я отпустил ее кисти и потянулся к вороту. А Роксана вдруг поднялась на ноги и резко отскочила, закрываясь от меня ладонями:

— Рей, что ты делаешь?! Я же сказала, все нормально…

Но меня было уже не удержать. Я рванул следом, поймал ее за плечо и рывком развернул к себе. Прижал лопатками к оказавшейся поблизости стенке. А потом словно ополоумевший стал расстегивать пуговицы на горловине женского наряда. Роксана пыталась отпихнуть меня, сопротивлялась как могла. Но я все равно добрался. Добрался до того, что она так отчаянно пыталась скрыть. На тонкой девичьей шейке отчетливо проступали багровые пятна. Следы чужих пальцев — не иначе.

Из глубины груди поднялась такая волна боли и ярости, что я забыл, как дышать. Глотал ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Глаза заволокло алой пеленой, и попадись мне сейчас что-нибудь под руку, разбил бы вдребезги.

— Это Вандебор сделал? — прошипел сквозь стиснутые зубы, цепляясь за последние крупицы стремительно тающего самообладания.

Ксана опустила глаза, молчаливо подтверждая мои слова. А я в который раз пожалел, что этот подонок уже мертв. В груди бесновалось яростное пламя, рвало на части, не имея возможности выплеснуться наружу. И я продолжил расстегивать пуговицы, находя все новые и новые ссадины — следы чужой несдержанности на теле МОЕЙ женщины.

Коснулся подушечками пальцев темного пятна, хотел провести невесомо, но вместо этого неосторожно надавил. Роксана болезненно зашипела и попыталась отстраниться.

А у меня внутри вдруг что-то лопнуло, будто оборвалась цепь, на которой я сидел все эти годы, и, не сдержавшись, я прильнул губами к бешено трепещущей жилке на девичьей шее. Аккуратно, нежно, стараясь не причинить новой боли. А потом и вовсе прошелся языком, пытаясь зализать, стереть ужасные отметины на молочно-белой коже.

С женских губ сорвался протяжный полувздох-полустон, и у меня окончательно сорвало крышу. Теснее прижался к дрожащей женской фигурке, с силой вдавливая ее в шершавую стену. И стал покрывать горячими поцелуями лицо, шею, ключицы. А руки судорожно шарили по мягкому податливому телу, расстегивали мелкие пуговички на груди, тогда как хотелось попросту разорвать плотную ткань, скорее добраться до горячей бархатной кожи.

— Рей… — выдохнула девушка, и это нисколько не было похоже на протест. Скорее наоборот — призыв к действию.

И я поймал ее влажные мягкие губы, буквально впился в них поцелуем, втягивая в рот такой сладкий и одновременно остренький на слова язычок.

А пальцы наконец добрались до нательной сорочки, нырнули под тонкую ткань и обхватили женскую грудь, ощущая, как стремительно твердеют соски. Кажется, я совершенно помутился рассудком, потому как свободной рукой стал судорожно задирать подол платья. Ярость смешалась с желанием. Оно пульсировало во мне, билось горячим лавовым потом, заставляя теснее прижиматься пахом к округлому женскому бедру. И я понял, что готов взять ее прямо тут. Стоя, у этой самой стены. А лучше на широком письменном столе. Если, конечно, хватит выдержки туда добраться.

И вдруг сзади раздалось весьма невежливое покашливание.

— А я вам не мешаю? — и голос весьма знакомый, с колкими саркастичными нотками и явно прозвучавшей насмешкой.

Твою мать! И кто это там такой умный?

Резко обернулся и, задвинув Роксану себе за спину, гневно уставился на посетителя. В дверях стоял ухмыляющийся Тенрилл и совершенно беспардонно скользил взглядом по моей распахнутой рубахе.

— А тебя стучаться не учили? — набросился на друга, движимый лишь желанием поскорее его спровадить.

— Вообще-то это мой кабинет! — привел железный аргумент Дорсан и, будто не замечая нас, прошел в глубь помещения и уселся на свое рабочее место. — А если вам так не терпится, идите… да вон хоть в уборную! Здесь вам не бордель!

— Завидуй молча, братец! — раздалось сзади, и я даже позавидовал эдакой наглости.

Мне бы Рилл за такую фразу, не отлагая, дал по морде. Роксана же как ни в чем не бывало вышла из-за моей спины и, на ходу застегивая пуговицы, направилась к родственничку.

А я шумно выдохнул, еле удержавшись, чтобы не застонать в голос. Желание все еще пульсировало внутри, но момент был упущен. И надо было Риллу заявиться именно сейчас!

— А ты кончай совращать моих подчиненных! — в свою очередь гаркнул на кузину мой начальник.

— Что я могу поделать, если они сами на меня кидаются, — смеясь, ответила Роксана и стрельнула в меня хитрым взглядом из-под ресниц.

— А ты не… — зло начал Рилл, и тут уже я не сдержался.

— Ну хватит! — прикрикнул на них обоих, прерывая этот бессмысленный балаган. — Давайте лучше займемся делом.

Я стал споро застегивать пуговицы на собственной рубахе, стараясь хоть сколько-нибудь привести себе в порядок и успокоить расшалившиеся гормоны. А еще подумал, что когда все это закончится, все же надо будет умыкнуть куда-нибудь Роксану и хорошенько ее отыметь. Не знаю, что она там себе думает, но я отнюдь не железный, и все эти выходки прощать не намерен.

— Рей, что ты делаешь? Мы не закончили, — вскинулась девушка, видимо, не согласная с тем, что я столь скоро решил одеться.

— Закончили! — строго бросил я, не собираясь продолжать дальнейшие процедуры. — На сегодня с меня хватит!

Роксана недовольно поджала губы и сцапала со стола открытый флакон. Любовно закрутила крышечку.

— А это что? — вдруг заинтересовался содержимым Дорсан.

Анья уже открыла рот, чтобы ответить, но я вовремя вмешался. С этой прохиндейки станется навешать кузену лапши на уши.

— Кристальная Роса, — выпалил я, отрезая девушке все пути к отступлению. В конце концов, Дорсан — ее брат, да и мой непосредственный начальник. Его явно стоит посвятить в курс дела. — И Роксаночка сейчас с превеликим удовольствием расскажет тебе, каким образом она к ней попала. Не так ли, дорогуша?