Предел совершенства

Ольга Игоревна Черных, 2014

Николас Миллер и Алиса Меллоу живут в мире, где нет войны и безработицы. Так может показаться на первый взгляд. Мало кто знает, что корпорация «Идеал» ставит над людьми страшные эксперименты. Отслеживание снов и блокирование памяти – начало попыток достичь совершенства. Ник знает тайну современного общества и рассказывает Алисе о настоящем устройстве страны. Вовлечение девушки в политические разногласия не осталось безнаказанным. Власти обвиняют Алису в совершении преступления. Влюблённым навсегда придётся забыть о прошлой жизни, если их чувства не окажутся выше законов устоявшейся системы…

Глава 7. Николас. Новая жизнь

Любовь проверяется на расстоянии,

и только настоящие чувства удаётся сохранить!

Я проснулся в узкой кровати и не сразу вспомнил, где нахожусь. Моим глазам не пришлось привыкать к свету после сна, потому что в комнате ещё темно. Или встал слишком рано по привычке, или маленькие оконца под потолком пропускают недостаточное количество солнечных лучей. Я же в Корпусе. Какое здесь может быть солнце? Вчера вечером стоял такой туман, что, кажется, это постоянный гость городка по производству одежды.

Жарко. Вчера заснул в верхней одежде, потому что на моей новой кровати лежал только матрас и подушка без наволочки. Пощупал карманы джинсов — оба ноутскрина на месте. Где же теперь их прятать? Насколько помню, моими соседями являются Шон, который привёл меня вчера сюда, и парень по имени Тим. Приподнялся с твёрдой подушки, они ещё спят. Их кровати (и тумба между ними) расположены напротив моей. Комната небольшая, раза в три меньше гостиной в Пефоме. Всё в зелёных и белых тонах, точно — изумрудный город.

Мельком посмотрел время на ноутскрине и убедился, что включил беззвучный режим. Почти десять утра. Думал, что, несмотря на выходной, подъём должен быть раньше. В книге правил сказано: «Не опаздывать, следовать установленному режиму дня». Что ж, похоже, в этой комнате другие правила. Вчера Шон сказал, чтобы я ознакомился с книгой. Я читал её перед сном и оставил на прикроватной тумбочке, но талмуд куда-то исчез. В нём расписаны правила поведения в Корпусе, который местные называют общежитием. Что ещё можно ожидать от исправительного лагеря?

Ничего необычного не прочитал, но поразился, насколько всё стратегически чётко продумано. Жители первого, второго и третьего этажа могут перемещаться по всему общежитию, жители четвёртого и пятого — нет. Пользоваться лифтом в порядке очереди, проходить турникеты в порядке очереди, заходить в автобус, чтобы попасть на завод — тоже в порядке очереди. «Соблюдать очередь во всём и быть взаимовежливыми». Я уже и не помню всех правил, но под каждым из них стоит подпись директора Грина. Для себя подчеркнул, что нужно не выделяться из толпы, тогда всё будет в порядке. Также подробно изучил правила взаимоотношений между людьми в Корпусе. Можно общаться друг с другом, но не вызывая агрессии, зависти и злости. Беседа должна быть тихой и непринуждённой. Окей, не будем вызывать подозрений.

Пока не придумал, что буду делать, когда увижу Мелоди, сердце подскажет. Если придётся ждать восстановления её памяти, буду ждать. При первой же возможности нужно передать ей ноутскрин, только желательно предупредить, чтобы она была предельно осторожна. Если кто-то увидит запрещённую технику, последует наказание. Мне вот что интересно… В правилах много чего запрещено, но ничего не сказано о наказании. Что последует, если нарушить то или иное правило? В общежитии нет охраны, только жители. Впрочем, охрана вызвала бы только страх и недоумение среди людей. За ними и так ведётся видеонаблюдение, ведь я же сам смотрел запись с Мел. На первом этаже зеркальные стены. Ну, конечно же! Как я мог забыть слова Адама. Он говорил, что здание не только оснащено камерами слежения, но и за этими зеркалами сидят смотрители — люди «Идеала». Дэрок говорил, что всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Нужно быть бдительным и не наделать глупостей в порыве эмоций, иначе моё недолгое пребывание с Мел быстро закончится. Не спасёт даже Томас Миртл.

Я ещё немного полежал, уставившись в потолок. Заметил несколько круглых зеркал в светильниках. Скрытые камеры. Осмотрел всю комнату и больше не заметил признаков каких-либо датчиков, вряд ли они спрятаны. Тут меня осенило. Зачем сотрудникам «Идеала» маскировать камеры, писать строгие правила и придумывать методы наказания, если люди и так находятся под действием сыворотки?! У некоторых и вовсе частично стёрта память, за что я ещё больше ненавижу эту корпорацию по совершенствованию мира. Зачем ставить охрану, если люди и без неё пассивны. Я это понимаю, потому что мой разум не замутнён препаратами. Придётся прятать ноутскрин и свой микрочип не только от новых соседей, но ещё и от наблюдателей в зазеркалье. Да, будет нелегко, но решение принято.

Осторожно, чтобы не разбудить Тима и Шона, я встал с кровати и пошёл в ванную. Вчера Шон показал, где она находится (между нашей комнатой и комнатой девушек), а также провёл экскурсию по кухне. В ней уместился только холодильник, деревянный стол, пять стульев и электрическая печка. Ничего из того, что напомнило бы Пефом, как будто технологии здесь не развивалась. Вот и хорошо, отдохну от навороченных штучек.

Ванная комната тоже небольшая: раковина, сушилка, унитаз, кабинка с душем и полка с бытовыми принадлежностями. Естественного освещения здесь нет, поэтому пришлось включить искусственное. Такое ощущение, что нас хотят отрезать от нормального мира. Внешне общежитие не похоже на тюрьму, но я знаю, что всё совсем не так. С каких пор стал отождествлять себя с преступниками? Наверно, с того дня, как собрался найти Мелоди. Интересно, что сейчас делает Адам? Я и забыл, что можно обратиться к нему. В случае чего он может вырезать ненужную запись из системы, но постараюсь его не тревожить, он и так достаточно помог.

Скинул одежду на пол, убедившись, что ноутскрины не выглядывают из карманов. Они достаточно тонкие, чтобы быть незаметными при ходьбе. Надеюсь, в одежде, которую мне выдадут, найдётся место для секрета. Чёрт, совсем забыл про микрочип! Достал коробочку из толстовки. Если чип достаточно мал, я знаю, где можно его спрятать. С отвращением распаковал коробку. В ней оказалась ещё одна поменьше, в следующей ещё меньше. Напоминает матрёшку. Так я избавился от трёх коробочек, пока не увидел крошечную металлическую пластинку, завёрнутую в шёлковый лоскут. Микрочип светится голубым цветом с одной стороны, а с другой — покрыт крошечными точками. Ужас, эта штука находится у Мелоди под кожей. Микрочип настолько мал, что с лёгкостью могу его проглотить, даже не запивая водой, но не имею права. Дэрок посоветовал прятать, значит, буду прятать.

Мелоди на мой двадцать третий день рождения подарила мне серебряную цепочку с открывающейся подвеской в форме гитары размером с мизинец. Она извинилась за старомодность, когда вставила внутрь свою бумажную фотографию. С тех пор ни разу не снимал цепочку с шеи. Я открыл гитару и улыбнулся изображению Мел. Никто и никогда не отнимет драгоценный подарок.

Для осторожности и подстраховки накинул на голову и плечи толстовку, чтобы скрытые камеры не заметили моих действий. Быстро спрятал чип под фотографией в серебряной гитаре и залез в душ. Помыл чужим шампунем голову и почувствовал себя лучше. Забавно, что в ванной комнате нет зеркал, а в душевом кране спрятана камера. Хреновы извращенцы! Пришлось смыть с себя пену, воспользовавшись пластмассовым ковшиком. Вытерся чужим полотенцем и оделся. Парней в комнате не оказалось, кровати не застелены. Несколько раз встряхнул головой, чтобы с волос не капала вода, и зашёл на кухню.

— Доброе утро, — сказал Шон. — Чай, кофе?

Неожиданный вопрос. Я выбрал кофе, и девушка, сидящая на коленях у Тима, встала за кружкой. Снова забыл, где нахожусь. Что здесь делают девушки?

— Знакомься, — Шон дал ответ на немой вопрос. — Это Пэрис, а это Нора.

Пэрис только что обнималась с Тимом. У неё короткие красные волосы и чёлка, бледная кожа и длинные ноги. Её внешность типична для моделей Пефома, но в городе я Пэрис не встречал. Нора — темноволосая, смуглая и хмурая. Она мимолётно мне улыбнулась. То ли рада моему присутствию, то ли я ей смешон. Как бы то ни было, факт её веселья смущает. Как притворяться подавленным, если меня окружают нормальные люди? Все четверо сидят за одним столом, и своим появлением я прервал их бурное обсуждение.

— Томас, — представился я и сел на свободный стул рядом с Шоном. Чуть не забыл липовое имя.

Пэрис поставила передо мной чашку с ароматным кофе и вернулась в объятия Тима. На нём такая же зелёная одежда, как и на остальных ребятах. У него густые русые волосы, обрамляющие лицо. Он напоминает вокалиста популярной рок-группы.

Это сон? Уголки тонких губ Норы опустились, когда она услышала моё имя. Разочарование? Неужели она меня узнала? На ярую поклонницу музыки она не похожа.

— Вы наши соседи? — спросил я, обращаясь к девушкам вместо того, чтобы поблагодарить Пэрис за кофе. Нахал.

— Можно и так сказать. Мы живём в одном блоке с парнями, у нас общая кухня, — ответила Нора и подвинула мне тарелку с яблочной запеканкой. Я кивнул в знак благодарности, не в силах выдавить ни слова.

О таких нюансах брат не говорил. Я думал, мужчины и женщины живут раздельно, к тому же эти четверо на вид одинакового возраста. Шон и Нора, может, немного старше меня, а Пэрис и Тим — младше. Что ж, неплохая компания для столь угнетающего места. Надеюсь, первое впечатление не окажется обманчивым. Непроизвольно задался вопросом, что они могли сделать, чтобы попасть сюда. Как бы ни старался, не смог придумать, какое преступление совершил каждый из них…

— Вчера от нас съехала подруга, — начала Пэрис, но Тим дал ей понять, что не стоит развивать тему.

Я почему-то проникся симпатией к ребятам. Они не похожи на тех, у кого затуманен разум или заблокирована память. Может, просто пока не с кем сравнивать.

Тим с Пэрис здорово смотрятся вместе. Оба высокие, стройные и бледнокожие, оба влюблены и понятия не имеют, что втянуты в ужасный эксперимент. Шон заметил, что я с любопытством их рассматриваю.

— Хватит миловаться, нас сейчас стошнит, — попросил Шон, накручивая на палец без того кудрявые волосы.

Он производит впечатление главного в компании, потому что Пэрис не проигнорировала просьбу и слезла с коленок Тима, смущённо улыбаясь. Что их всех связывает?

Я уже доедал запеканку, когда Шон снова ко мне обратился:

— Дружище, ты у нас новенький, поэтому сейчас нужно пойти на склад, чтобы поменять наши вещи. Это не дедовщина, просто очередь. Помнишь правила?

— Покажи, куда идти, — согласился я, пытаясь выглядеть отстранённым и замкнутым. В целях безопасности.

После завтрака Шон дал пакеты с одеждой их компании из четырёх человек и напомнил, чтобы взял себе постельное бельё. Опустив голову, я вышел из комнаты.

Здесь столько народа, и все будто на одно лицо. Вот только среди них не могу найти то самое, любимое и желанное… Пока спускался на лифте, успел заметить разницу между этими людьми и Шоном. Она очевидна. Если появится возможность, нужно сказать соседям, чтобы они перестали выделяться из общей массы.

На первом этаже стали собираться жители Корпуса с такими же бумажными пакетами в руках, как у меня. То, что в холле все четыре стены зеркальные, понял ещё вчера. Странно, что никто в них не смотрится. Правилами не запрещено. На людей действует подавляющая сыворотка. Они все, как неживые. Никто не улыбается, никто не смеётся, лишь некоторые стоящие в очереди изредка перешёптываются. Непривычно видеть людей такими тихими, покорными и одинаковыми. В Пефоме их бы не приняли в компанию и даже не пригласили бы на чашку кофе. Начинаю привыкать к местному колориту.

В Корпусе нет окон под потолок, нет суеты и нет проблем. Пугает правда, что здесь ещё и нет личной жизни. Только работа и подчинение. Зато меня никто не узнаёт и не просит автограф. Буду даже скучать по навязанной популярности.

Пока размышлял, настал мой черёд заходить на склад. В небольшом помещении пахнет стиральными порошками вперемешку с пылью. Стены занимают полки с одеждой, разложенной по размеру, а в центре комнаты за столом сидит мужчина в зелёном костюме. Я сразу его узнал, хоть и он немного постарел. Эдвард Грин. Это о нём велась речь в книге правил. Пару лет назад, когда я жил в родительском доме, он несколько раз приходил к нам на ужин. Мать с отцом редко общаются с кем-то на равных, но в разговорах с мистером Грином у них практически отсутствовало присущее высокомерие. Всё потому, что он мэр производственного города. Я даже не мог предположить, что с виду добрый мужчина может иметь отношение к эксперименту.

Не могу показать Грину, что узнал его, тем более он тоже молчит. Вместо приветствия я произнёс фразу, которой несколько минут назад научил меня Шон:

— Один комплект постельного белья и пять комплектов одежды, пожалуйста.

Хоть я и старался отвести взгляд от старого знакомого, всё же заметил, что его лицо не выражает эмоций. Он всегда был весел и разговорчив, а сейчас на лице застыла дежурная улыбка. Почему вместо того, чтобы управлять Далласом, он меняет преступникам одежду, подвергая себя опасности?

— Вы у нас недавно, Томас? — спросил Грин чужим голосом, намеренно подчеркнув моё имя.

— Второй день, сэр, — ответил я в надежде, что верно к нему обратился, и поставил на стол четыре бумажных пакета в обмен на свой заказ.

Грин ничего не сказал, а лишь протянул мне пакеты, подписанные именами соседей. Я кивнул, расписался в бланке, взял вещи и ушёл прочь, подальше от пристального взгляда.

Людей в холле заметно прибавилось, и никто из них не смотрит на меня, кроме одной девушки. У неё длинные волосы, выразительные глаза и красивой формы губы. Она здесь, передо мной, живая и напуганная. Моя Мелоди! Нас разделяет цепочка людей, перед которыми я не могу броситься к ней, обнять, поцеловать и спрятать от лживого мира. Замедляю шаг, чтобы подольше полюбоваться любимой. Она тоже изучает меня, спрятав свободную руку в кармане. Она всегда так делает, когда волнуется. Мел прижимает к себе два бумажных пакета, значит, всё-таки у неё одна соседка. Адам не ошибся.

Надо что-то сделать, не могу же я просто уйти, она должна быть уверена во мне. Проходя мимо Мелоди, показал ей новую и единственную татуировку, сделанную недавно. Это сработало, Мел заметила её. После прошептал «Алиса» в надежде, что она услышит, и пошёл дальше мимо ничего не замечающих дальше своего носа людей.

— Ник, — прошептала она в ответ, но я уже не могу вернуться.

Заставляю себя и молю её не оборачиваться… Благо, Мел услышала мои мысли, а я сдержал порыв прикоснуться к её нежным рукам. Теперь остаётся ждать следующей встречи.

Не могу поверить, что впервые за столько месяцев увидел мою малышку. Она вспомнила меня, судя по её сияющим глазам.

Когда я вернулся в комнату, в ней никого не оказалось. На кухне тоже. Парни, скорее всего, сидят у девчонок, поэтому я ненадолго предоставлен себе. Мысли заполнены только ею одной — Алисой Мелоди Меллоу. Не терпится снова увидеть её, перебрать пальцами розовые волосы, включить наши песни, показать её стихи… Не терпится, но нужно подождать до понедельника. Радует тот факт, что мы будем работать вместе. Всё не так плохо, как могло быть. Мел вспомнила меня!

Я застелил кровать и переоделся в новую одежду. Тёмно-зелёные брюки и футболка оказались точно по размеру. В тумбочку сложил остальную одежду из пакета: носки, нижнее бельё, свитер, куртку и ещё пару брюк с майкой. Все вещи зелёного или белого цвета. Несложно догадаться, почему мистер Грин выбрал зелёный. Из-за большой любви к фамилии. Или всё же к экологии?

Джинсы и толстовку спрятал под грудой вещей, вытащив из кармана ноутскрины. Хорошо, что в новых брюках есть место, где я снова могу спрятать гаджеты. Оставлять их в тумбочке или где-то ещё без присмотра нельзя.

В комнате лишь одно зеркало и вроде бы одна камера. Завесить тканью её не могу и рисковать тоже, поэтому залез под одеяло, чтобы проверить ноутскрин. Как и ожидал, увидел несколько пропущенных от отца. Видимо, Грин меня узнал. Или Дэрок постарался?

Помимо пропущенных звонков папа оставил мне видеосообщение, которое я сразу удалил. Плевать, что он наговорил. Вряд ли что-то утешительное. У меня мало времени, Тим с Шоном могут вернуться в любую минуту, а я пока им не доверяю. Быстро написал сообщение отцу: «Ты же не хочешь, чтобы ваша тайна раскрылась?» и отправил без малейшего сожаления, иначе он сделает всё, чтобы я вернулся в Пефом. Не успел сказать Адаму, что у меня всё в порядке, потому что скрипнула входная дверь.

— Что делаешь? — спросил знакомый мужской голос.

— Хотел вздремнуть, — солгал я и демонстративно зевнул, вылезая из-под одеяла. — А вы где были?

Кажется, не стоит проявлять любопытство, учитывая то, что остальные люди в общежитии вообще ничем не интересуются.

— В комнате девочек, — ответил Шон.

Он определённо не похож на всех, кого я утром видел в очереди, как и не похож Тим, который перестал смеяться при виде меня.

— Я оставил ваши вещи на кухне.

Больше не придётся врать, потому что Шон заметил мою татуировку на обнажённой шее. Забыл, что и её желательно скрывать…

***

— Может, познакомимся заново, Ник? — спросил за ужином Шон, и я не сразу понял, что он обращается ко мне.

Весь день мы провели по разным углам комнаты, раздумывая о случившемся. Я бы не смог дальше притворяться другим человеком. Шон и его друзья, кажется, тоже.

— Вы сразу поняли, кто я? — обратился я ко всем сидящим за столом. Нас, как и было утром, снова пятеро. Все молчат и доедают спагетти с куриными котлетами. Еда здесь оказалась вкусной, и это приятный бонус нахождения в Корпусе.

— Да, потому что я слышал о тебе, — ответил Шон, — а когда увидел имя Мелоди на шее, убедился окончательно.

— Тогда почему в первый день не сказал о догадках? — спросил я.

— А почему ты не заметил, что ни у кого из нас нет шрама на плече от микрочипа?

На Шоне зелёная майка без рукавов, обнажающая его массивные плечи и демонстрирующая отсутствие микрочипа. В принципе, я без подсказок догадался, что эти ребята в здравом уме.

— Я невнимательный, — честно ответил я. — Ты упомянул Мелоди. Знаешь её?

По улыбкам присутствующих я понял, что её знает не только Шон. Радоваться этому или нет, пока не знаю.

— Мы вместе работаем в дизайнерском секторе. И ты, между прочим, в понедельник отправишься туда с нами, — сказал Шон. Он самый серьёзный из всех, не считая угрюмой Норы.

— Как она? Разговаривает с вами?

— Редко. Трис с ней подружилась. — Имя девушки Шон произнёс с особенной нежностью. — Перед отъездом она написала Алисе письмо и заверила нас, что девушке можно доверять. Если бы ты не появился, мы бы за ней присмотрели.

Конечно, ей можно доверять. Удивительно, что меня заселили в эту комнату.

— А ещё вчера твоя девушка пела, — неожиданно сказала Нора. — Песню о бабочке.

Я знаком с ней второй день, но успел заметить, что слов из неё не вытянешь. Лучше бы она молчала и сейчас. Это предложение она произнесла с неприкрытой завистью и неприязнью.

Значит, Дэрок с Адамом действительно отключили микрочип Мелоди, и ей постепенно возвращается память.

— А как люди отреагировали на её поведение? — спросил я.

— Никак. Мне понравилось, но пришлось сделать вид, что не услышала, хотя в нашем отделении почти все свои, поэтому нечего бояться, — ответила Нора более дружелюбным тоном, состроив ангельское лицо, над которым не хватает светящегося нимба.

Она заигрывает? Не заметил сразу, потому что давно не обращаю внимание на флирт. Идиот. Быстро эта девушка меняет маски. Неужели ребята не видят? В отличие от Мел, я плохо разбираюсь в незнакомцах, но не нужно быть психологом, чтобы заметить странное поведение Норы.

— Почему ты не приехал за ней раньше? Полгода она была роботом. Живёт на верхнем этаже с преступниками. Понимаешь, как тяжело пришлось твоей девушке одной, без поддержки? — упрекнула меня Пэрис.

Она права. Тим шикнул на подругу, но уже поздно, я раскрепостился. Если хочу завязать с ними дружественные отношения, придётся быть искренним. Надеюсь, они тоже доверятся мне. Я рассказал им о том дне, когда Мел исчезла, рассказал о депрессии, о родителях, которые убедили меня в их правоте, и наконец рассказал о дне, когда узнал, что Мелоди ни в чём не виновата.

— Я продолжал любить Алису, верил в неё и ждал, но не мог узнать, куда они её отправили, без доступа к системе.

Слишком откровенно. Плевать. Рассказал, как мне помог брат и что наши родители — предатели.

— Поступок настоящего мужчины, — подытожила Пэрис, подбодрив меня.

— Я люблю её и сделаю всё возможное, чтобы память к ней вернулась.

Борясь с подступившими слезами, поймал на себе утешительные взгляды, как девушек, так и парней.

— Я наслышан о Стелле и Эрике Миллер, — сказал Шон после долгого молчания. — А ещё знаю, что твой дед один из главных учёных, создавших Идеальное Общество.

Неудивительно, что он наслышан, это знает каждый школьник. Брэм Миллер, Чак Планк, Эрнест Коннори и Марк Гудолл — четыре друга, первые основатели современного Общества. Четыре человека положили начало Новым временам, но никто из них не знал, чем это обернётся. Уверен, мой дед не желал деления на социальные слои, не желал подобных экспериментов, он лишь хотел улучшить наше Общество, а не идеализировать. Всё вышло иначе, не так, как он планировал… Учёные из «Идеала» подхватили его идею и стали вводить иные принципы и законы. У них есть контроль и власть, а мнения простых людей ни во что не ставят. «Идеал» избавил людей от преступности и безработицы, но мало кто знает, что корпорация построена на крови и лжи.

Однажды соберу ребят и Мелоди и расскажу правдивую историю Идеального Общества. Я вырос с этой правдой и хранил тайну всю сознательную жизнь.

Было за полночь, когда я задал главный вопрос:

— Почему вы не такие, как все в Корпусе? Кто вас сюда послал и зачем?

Не увидел ни тени сомнения на их лицах и не сомневался, что они всё расскажут.

— Мы из Сопротивления, и мы хотим разрушить эксперимент, — честно ответил Шон, не боясь, что нас могут подслушать.