Позволь мне согреться

Ольга Гусейнова

Отправляясь в столицу королевства, я думала, что пережить срок контракта с Тайным сыском будет невероятно сложно. Ведь таких как я, медиумов, боятся и ненавидят. И главное – это сохранить жизнь и разум. Оказалось, труднее сберечь душу, ибо всем известно: даже слабый некромант может ее украсть. Что уж говорить о сильнейшем в королевстве оборотне-некроманте, к тому же моем начальнике. Он опасен… и крайне привлекателен.

Глава 2

Неожиданный контракт

Я любовалась таким родным и привычным до каждой трещинки коридором с анфиладой классных комнат с одной стороны и высокими арочными окнами — с другой. Академия Дершира для меня — второй дом. Я провела здесь больше одиннадцати лет, последние четыре из которых — будучи студенткой факультета темных сил. Шесть лет перед этим подростком частенько приходила к отцу и тихонечко сидела у него на занятиях на самой дальней парте в уголке. Но в прошлом году мама с папой погибли. Кошмарная случайность на дороге — и все, первая поездка родителей за несколько лет закончилась трагично. Я сирота.

Мой отец был силен в рунологии. Преподавал в академии, возглавлял кафедру, получил звание магистра за научные труды в своей области. А мама, наверное, один из сильнейших медиумов, была добровольной затворницей, вернее, домохозяйкой.

Мир, известный всем, имеет три уровня. Верхний или живой — зримый, в котором мы рождаемся, живем, любим и умираем. Он для всех. А живая, природная энергия подпитывает ее носителей — разных магов. Это мир для живых, хотя порой в него могут попасть твари из двух других уровней.

Нижний — мертвый, сюда уходят после смерти. Доступ к его тайнам и возможностям имеют лишь некроманты. По-настоящему темные маги, в отличие от нас, медиумов — «пограничников». Медиумы способны только будто в щелочку шепнуть просьбу о свидании с ушедшими за грань, чтобы задать важные вопросы. Не более. Правда и у некромантов тоже есть ограничения. Они поднимают трупы, создают нежить, заставляют и тех и других служить своим темным целям. С помощью ритуалов могут вызвать душу из мертвого мира, причем, для них это не опасно. Сама тьма защищает некромантов от любых «вторженцев». Некроманты способны украсть душу, выгнать ее даже из живого и вполне здорового тела. Именно из-за этой способности они, приступая к обучению в любом учреждении, дают клятву Дипоната: не укради чужую душу, не навреди живым!

Как и медиумов, законники всех королевств тщательно выявляют некромантов и при любой категории дара обязывают пройти обучение и дать клятву Дипоната. А вот в призрачный мир некроманты хоть и способны заглянуть, чтобы пообщаться с призраками и духами, но лишь использую магию крови, которая запрещена. Ведь именно с ее помощью воруются души у живых. Ну и из-за своей темной магии некроманты ощущают холод в присутствии жителей призрачного мира.

Третий уровень — срединный или незримый. Здесь обитают неупокоенные души тех, кто по какой-то причине не захотел или не смог уйти за грань. Со временем эти души теряют энергию, превращаются в духов — унылых страдальцев, желчных, пакостливых ворчунов, ну или в злобных мстителей за былые неудачи. Этих вечных скитальцев, призраков и духов, можно встретить всюду, куда ступала нога человека.

Как у всех магов, дар медиумов градируется. Слабые медиумы, их еще называют ключами, способны заглянуть в призрачный мир как в замочную скважину. Первая категория этого дара — спиритусы, грубо говоря, ведуны, которые с помощью специальных ухищрений, рун и магических амулетов-усилителей могут недолго общаться с духами или призраками. Как только законники выявляют таких одаренных, отправляют на обучение в магические школы, где их принудительно запечатывают от проникновения всяких вселенцев. Но инциденты все равно случаются, ведь защитная печать еще сильнее приглушает и так слабые проявления дара, оставляя лишь крохи, поэтому такие люди предпочитают скрывать свои способности. Именно первая категория чаще всего и подвергается попыткам захвата вторженцами, потому что слабый медиум все равно медиум, замочная скважина в дверях призрачного мира сквозь которую можно проскользнуть в мир живых. А силы дара не хватает, чтобы полноценно защитить хозяина от вторжения.

Начиная со второй категории медиум способен не только чувствовать присутствие призраков и слышать их, но еще и частично видеть этих потусторонних сущностей с помощью собственного накопителя магии, который не только собирает излишки, но еще и отражателем нападений призраков служит. Поэтому в народе его так и прозвали — отражатель. Некоторые особенно наивные или запуганные обыватели полагают, что отражатель медиума — это защита людей без дара от влияния проклятых темных. А в реальности защищает самого медиума от «всяких там». Тот самый амбарный замок на двери в призрачный мир, который не позволяет ее открывать всем кому не лень.

Медиумы пятой и выше категории уже не ключи, а двери в призрачный мир. Чуть-чуть зазеваешься и распахнешься — сам без души останешься, и окружающие пострадать могут. Эти категории позволяют видеть, слышать призраков, без смертельных последствий впускать в свои тела, ведь задачи и цели у магов могут быть разные. Могут вызывать духов, изгонять, упокаивая их, создавать защиту от потусторонних сущностей для зданий и людей. А еще, как и некроманты, способны обратиться к душам из мертвого мира. Не безжалостно вырвать в мир живых, нет, наоборот, вежливо и с чувством вины ненадолго побеспокоить давно ушедшую душу по уважительной причине.

Все бы ничего, но чем сильнее дар медиума, тем слабее для него грань между миром живых и призрачным. Немногие способны сохранять ясный ум и эмоциональную стабильность, когда вокруг тебя, по сути, мертвецы бродят. Выныривают из купальни утопленники, в таверне за столом призрачный собеседник рассказывает, из чего или кого сегодня сделали твою котлету, а кто нечаянно и неудачно чихнул в котел с супом. Кому из соседей изменил муж… или жена, а кто грязно домогается юной невинной девчонки. И ты совершенно беззащитен перед тысячами чужих секретов, драм, ужасов и обид. Перед грязью мира. Медиум — это не только собиратель тайн, необычный маг и заклинатель духов, но еще и законченный невротик с нестабильной психикой, вечно на взводе ожидающий «гостей» с изнанки мира, отшельник и пугливый пессимист-меланхолик.

Вот и моя мама, медиум высочайшего, десятого, уровня, из таких. Была. Папа с помощью магических рун полностью обезопасил, вычистил и закрыл наш домик с двориком на Цветочной улице. Только там мама ощущала себя в безопасности, будучи полностью отгороженной от призрачного мира. Лишь дома в ее душе царила гармония, а на лице цвела улыбка. Наша семья наслаждалась уютом, заботой и ароматами изысканной еды, которую мама готовила с любовью. Еще она увлекалась шитьем, чем неплохо зарабатывала, благодаря прекрасному вкусу. Но стоило Эмме Диль по крайней необходимости покинуть дом, она превращалась в забитое, до предела напряженное существо с испуганными глазами, горящими фиолетовым пламенем. Ни один отражатель не мог полностью отрезать ее, сильнейшего медиума, от призрачного мира, скрыть его, спрятать от ее дара. И нервная система у мамы была очень слабой и чувствительной.

Отцовское преподавательское жалование позволяло нашей маленькой семье вести небогатый, но достойный образ жизни. Когда я выросла, вопросов, где учиться дальше, даже не стояло — только дома, только в Дерширской магической академии. Единственное, родители приняли решение: мое обучение они оплатят, чтобы у меня не было потом обязательств перед академией, считай королевством. Потому что лишусь права выбора, а распределение выпускников для таких как я, медиумов, — незавидная участь. Потому-то папа с мамой всеми силами хотели снять с меня это ярмо.

Но после гибели родителей я осталась практически без средств к существованию. Пришлось продать наш небольшой, но такой уютный и ухоженный дом, переехать в съемную квартирку, а вырученными деньгами оплатить последний год обучения и избавиться от долгов в связи с трагической кончиной родных. Но ничего, маленькие «спиритические» подработки среди знакомых и соседей покрывали мои ежедневные скромные расходы, к тому же со дня на день я подпишу контракт с академией и начну получать жалование. Прорвусь!

Полчаса назад меня вызвали к ректору, поэтому пришлось поспешить в приемную. Конечно, меня не впервые приглашали в главный корпус, но сегодня почему-то испытывала волнение и легкий непонятный страх. Ведь мою кандидатуру рассматривали на должность старшего преподавателя факультета темных сил, а конкретно — на организованную в этом году кафедру медиумов. Словно предчувствие какой-то неприятности дрожало внутри. Может, мы вчера с Римлис перемудрили с призраком?

В одном из затененных витражей я мельком увидела свое отражение и даже вздрогнула, остановившись на миг. Глаза едва не полыхали! К счастью, все остальное радовало эти самые глаза. Академическая студенческая форма очень идет мне. Синий бархатный приталенный пиджак мягко обнимает высокую грудь и подчеркивает округлые бедра. Плиссированная черная юбка позволяет оценить длину моих ног и небольшой размер удобных симпатичных полуботинок на маленьком каблучке. Черные гладкие волосы зачесаны в замысловатый узел на затылке — прическа деловая, но не строгая. Золотистая, прекрасная кожа лица, на ровном, аккуратном носу виднеются маленькие, как говорил отец, смешливые веснушки. Мягкий чувственный рот, округлый подбородок, безупречные скулы. На лице, отразившемся в стекле, нет ни одной резкой линии, все плавное и нежное, цветущее.

Мое красивое, даже аристократичное лицо, привлекло бы много кавалеров. Если бы не глаза! Неестественно яркие, насыщенного фиолетового цвета, которые, стоит хоть немного заволноваться, как сейчас, начинают еще и светиться. К тому же мою голову обнимает тонкий серебряный обруч, изогнутый посреди лба, и в уголке, направленном острием вниз, красуется крупная алмазная капля. Правда про алмаз вряд ли кто-то догадается, ведь камень, как и мои глаза, насыщенного фиолетового цвета, к тому же тревожно сиял, передавая мое состояние. Этот магический алмаз-накопитель мой личный отражатель. В отличие от слабых медиумов, которые могут носить свои отражатели в виде украшений, как угодно, таким сильным как я приходится размещать его непосредственно на голове. Не в качестве защиты от вселенцев, а чтобы приглушить собственный дар. Спрятаться от призраков, с их воплями, жалобами и требованиями, секретами и тайнами, обрести хотя бы иллюзию уединения.

Глядя на себя, я видела маму, ведь полностью пошла в нее, внешностью и даром. Остается надеяться, что моя категория выше девятой не поднимется, иначе, как и она, превращусь в затворницу, которая боится даже нос высунуть за пределы защищенной рунами территории. Сбросив наваждение, тряхнув головой, я поспешила дальше.

Приемная ректора встретила привычной тишиной, разбавленной шелестом страниц и шорохом грифеля, стремительно скользящего по бумаге. Зарывшись в бумаги, секретарь не сразу заметила меня.

— Светлого дня, госпожа Динэя! В деканате сообщили, что лорд-ректор срочно хочет меня видеть, он у себя? — неуверенно улыбнулась я.

Секретарь вернула мне улыбку, только непривычно принужденную, даже немного виноватую:

— Да, маги Диль, ректор ждет вас, проходите.

В обиходе жители нашего королевства пользуются обращением госпожа-господин, в зависимости от пола. Но к дипломированным магам на службе королю и преподавателям магических академий добавляют соответственно «маги» и «маго». И тот факт, что меня уже причислили к преподавателям академии, добавив к моей фамилии «маги», придало мне немного уверенности. Может, я зря разволновалась?

Предварительно постучав, я зашла в кабинет и почтительно склонилась в легком реверансе, положенном при приветствии аристократов:

— Лорд-ректор Хельшиг, вы хотели меня видеть?

Небольшое, но уютное помещение было похоже на салон загородного мужского клуба, как их изображали в рекламных проспектах городских газет. Мягкие удобные стулья, роскошный кожаный диван, на котором развалился толстый рыже-полосатый кот ректора. Чуть скрипучий светлый паркет и широкие высокие окна, обрамленные легкими песочными шторами, подобранными толстыми плетеными шнурами с золотистыми кистями. Вдоль стен — стеллажи с впечатляющей библиотекой; прямо напротив двери — широкий стол, крытый зеленым сукном. И за ним восседал крупный, немного тучный мужчина того возраста, когда молодость давно прошла, а пожилым назвать еще нельзя, но старость уже на пороге уныло машет ручкой. В общем, возраст зрелости. Щедрая седина в черной шевелюре и приличные залысины на высоком морщинистом лбу тому подтверждение.

К столу была придвинута пара кресел и одно из них ректор предложил мне занять немного нервным жестом, чем опять насторожил. Невольно я старалась ступать мягче, чтобы не стучать каблуками по паркету, и на миг показалось, что к ректорскому столу крадусь как нашкодившая кошка. Но я вроде ни в чем не виновата, так откуда взялись дурные мысли?

Я села спиной к окну, чтобы солнечный свет не слепил и можно было не щурясь, спокойно смотреть на собеседника.

— Как там аттестационная комиссия? Прошла уже? Диплом получила? — неожиданно спросил ректор, причем нервно, раздраженно стучал длинными ухоженными пальцами по столешнице.

— Да, лорд Хельшиг, — озадаченно ответила я, ведь вручение дипломов выпускникам прошло только три дня назад. И ректор лично выдал мне документ об успешном окончании Дерширской магической академии. — Диплом получила. Вчера прошла аттестационную комиссию и подтвердила право преподавать.

— Ну да, ну да, — барабанная дробь ректорских пальцев по столу усилилась. — Даже не сомневался, что и получишь, и подтвердишь, замечательная дочь и наследница дара.

Напоминание о родителях царапнуло по сердцу, но я, привычно сложив пальцы в замок на коленях, сидела с прямой спиной и с бесстрастно-внимательно-доброжелательным выражением лица. Пусть мой род никогда не принадлежал к аристократии, но не менее древний, о чем мне не давали забыть родители, как и о подобающих манерах.

— Я понимаю, по окончании учебного года у вас слишком много работы. Поэтому не тороплю с контрактом и прочими формальностями, — осторожно заметила я, все с большим недоумением следя за ректором, смотревшим не на меня, а в окно.

Наконец лорд Хельшиг перевел взгляд голубых глаз на меня, причем хмурый, кажется раздосадованный чем-то. И начал явно сложный для него разговор:

— Сегодня утром из департамента образования пришло уведомление… точнее приглашение, адресованное выпускникам всех магических академий нашего королевства. Оно адресовано исключительно медиумам. Их настоятельно приглашают на службу в столичный Департамент безопасности…

— Я не заинтересована в этом приглашении, — твердо ответила я, но вежливость требовала добавить: — Вы же знаете природу медиума, а Департамент безопасности занимается расследованием убийств, заговоров против короны, и только боги да его величество знают, чем еще.

Лорд Хельшиг понятливо поморщился и продолжил:

— Я, как ректор Дерширской академии, обязан ознакомить всех выпускников-медиумов, даже если дар всего лишь второй категории, с условиями контракта для служащих этого департамента. А также обязан направить в департамент хотя бы одного медиума. У них катастрофическая нехватка специалистов с твоим даром, Мишель.

То, что лорд Хельшиг опустил все эти «маги» и «госпожа», перейдя на неофициальное «ты», как в былые времена, когда тесно общался с моим отцом, еще больше насторожило:

— Еще бы, за тысячу лет охоты они под корень истребили практически всех медиумов. А теперь искренне удивляются, почему вдруг носителей дара остались единицы. За сто лет с момента прекращения преследования медиумов их количество никак не увеличится.

— Ты же знаешь, князья Дершира всегда были на вашей стороне, — мягко попенял мне за резкий тон ректор.

— Да, простите за излишние эмоции, лорд, — смутилась я.

Десять лет назад, после многовекового вялотекущего противостояния с Ритан-Даго, княжество Дершир заключило с этим могущественным и огромным королевством перемирие и вошло в его состав. Причем, с неизмененным вольным статусом, пусть и подконтрольно короне. Дершир — мирный аграрный край, по большому счету, примкнув к сильному соседу только выиграл, не потерял уж точно. Мы нашли надежного союзника, отныне защищающего общие границы, а король Ритан-Даго — дополнительные доходы в казну, плодородные земли и спокойный верный юг. И все же, Дершир считали окраиной, а дерширцев — малообразованными деревенщинами. И вот с этим ничем не обоснованным мнением лорд Хельшиг — дядя нынешнего князя — вел упорную борьбу. Так, как виделось ему, всячески укрепляя репутацию Дерширской магической академии.

Ректор, тяжело вздохнув, продолжил уговоры:

— Понимаешь, Мишель, сведения о студентах и направлении их дара мы обязательно подаем в департамент образования. Они знают, что у нас есть четыре медиума. Но выпускников всего двое. Ты и Римлис…

— Она не собиралась преподавать в академии, так может согласится принять это предложение? — с отчаянной надеждой я поймала сияющий взгляд голубых глаз ректора, сильного мага.

Только сейчас в них не горело привычное отеческое тепло ко всем студентам, в них отчетливо читалась вина и настойчивость. И по направлению разговора я уже догадалась, к чему он ведет.

— У департамента нижний порог — вторая категория…

— Так и у Римлис как раз вторая! — от волнения я совсем забыла о вчерашнем разговоре с ней. — С второй категорией ей гораздо проще и легче будет работать на службу безопасности. По крайней мере, не сойдет с ума от столицы с ее призрачной изнанкой.

— Она дочь подруги Динэи, — вновь поморщился Хельшиг.

— Да, я знаю, — глухо ответила я, вспомнив, в чем он вынужден будет признаться.

— По правилам с даром ниже второй категории в академию не принимают. С ним достаточно и школы магии. Поэтому маги Динэя уговорила… очень сильно просила, тем более, в первый раз обратилась с чем-то подобным.

— Вы завысили ее категорию, — грустно подытожила я.

На него невозможно злиться, в чем-то обвинять, как не понять и его резон, и Римлис. Магическую академию по закону королевства имеют право возглавлять маги не ниже восьмой категории. А такие среди аристократов не часто встречаются. Лорд Хельшиг не только дядя князя, но еще и сильный маг воды. И ввиду специфики своего дара, в дополнение к широкой душе, весьма вежливый, терпеливый и добрый человек. Любимый и уважаемый большинством студентов и преподавателей академии. И я в их числе.

— Натянул слегка, до второй. Разницу, сама понимаешь, почувствует не каждый обыватель, а вот между дипломом школы и академии — любой, — с досадой признался он.

— И в департаменте сразу выяснят, — кивнула я обреченно.

— Эта маленькая неточность может повлечь за собой огромный удар по нашей репутации, — злясь не на себя, а на сложившиеся обстоятельства, ректор с чувством выплеснул возмущение на меня.

— Я не смогу, — глухо и отчаянно отнекивалась я. — Вы же знаете, у меня восьмая категория… была на первом курсе. Мой отражатель с трудом справляется с нагрузкой. Одно дело, в стенах родной академии работать. Здесь еще мой отец с мамой защиту от призраков выстроили и то прорываются всякие. Вон Дари тому пример… А что творится в Аэрте? Вы себе представляете мою жизнь в столице королевства? Нет, работу в департаменте безопасности, где сплошные убийства и жертвы пыток? Да я с ума сойду!

Лорд Хельшиг, печально глядя на меня, откровенно сочувствуя, вздохнул:

— Поверь, меня это убивает не меньше твоего, ведь я так надеялся, что удастся открыть кафедру медиумов, пусть пока совмещенную с некромантами. А потом, чем боги не шутят, и отдельный факультет, а они у меня отбирают сильного… единственного преподавателя.

— Наймите на эту должность Римлис, пусть и со второй… натянутой категорией, но она хотя бы знает, что такое медиум. И с чем его едят, — предложила я, позволив себе толику сарказма.

Со мной еще ничего не решили, а ректор мне уже замену почти нашел. Хотя его дальнейшие слова подтвердили, что нашел и не почти!

— Придется, — уныло кивнул Хельшиг, — ни у тебя, ни у меня, к моему великому сожалению, нет выбора. Дершир только-только начинает занимать свои позиции на политическом поприще Ритан-Даго. Департамент безопасности острее некуда нуждается в магах твоего профиля. В прошлом году они таким же нахрапом забрали у всех некромантов. В этом — занялись пополнением медиумов. Дерширская академия обязана прислать хотя бы одного из двух выпускников и, увы, единственная возможная кандидатура — ты, Мишель.

— Лорд Хельшиг, я хочу напомнить, мое обучение полностью оплачено родителями. И никаких долгов перед академией у меня нет. Поэтому никто не может заставить меня работать там, где я в силу личных причин не хочу или не могу. — Сейчас мой голос был сух и холоден.

— Мы не сможем подписать с тобой преподавательский контракт, если ты откажешь департаменту, — грустно сообщил Хельшиг. — Я уверен, они найдут способ вынудить тебя на них работать. Поэтому очень прошу хорошенько подумать, хотя бы почитать их предложение.

Я молча глядела на ректора, даже не пытавшегося скрыть вину и досаду. Молчание явно затягивалось, Хельшиг хмурился в ожидании моего решения. Я искренне считала, что сама определяю судьбу. Оказалось — ошиблась! Ректор вздрогнул, когда я резко встала и подошла к окну. Пальцы невольно сжимались в кулаки от раздиравшей меня злости на обстоятельства, сложившиеся против меня. Да и по-настоящему злиться на ректора, маги Динэю и уж тем более Римлис по большому счету глупо. Если бы не требование сверху, маленькая неточность в определении категории могла бы пройти совершенно незаметно. Но не повезло…мне!

И что я могу теперь предпринять? На сегодняшний день у меня в кармане совсем немного сбережений, а солидная должность и надежный доход будущего преподавателя тают в дымке неизвестности. Сбежать в соседнее королевство? Можно, но это побег в неизвестное, весьма опасное, совершенно беззащитное будущее, полное лишений. И не факт, что, оказавшись далеко от Ритан-Даго, я не попаду в подобную ситуацию. А может еще худшую! Пусть сейчас и думается, что хуже некуда.

Тяжело вздохнув, я вернулась к столу и обессиленно опустилась на стул. Мрачно взглянув на ректора, протянула руку, Хельшиг спешно подал мне всего один лист. Пробежав глазами по мелкому, убористому печатному тексту, мысленно хмыкнула: экономные какие, даже бумагу берегут. И начала обсуждать:

— Вы же читали их условия? — Ректор кивнул, а я едко продолжила: — Контракт сроком на десять лет. Всего с одним выходным в неделю. При этом жалованье обещают всего сто артанов. Приезжим магам придется из этой и так скромной суммы платить за жилье, питание, проезд и другие нужды. Они забыли, что рабство отменили тысячу лет назад?

Повеселевший Хельшиг поправил:

— Сто артанов для второй категории.

— Да, выше пятой они готовы платить аж сто тридцать, — съехидничала я, чувствуя, что внутри отпускает, уходит безысходность.

— Полагаю, они даже представить не в состоянии, что в академии деревенщин Дершира затесался медиум выше восьмой категории. И она сможет выполнять что-то большее, чем с помощью рун мучительно призывать призраков на допрос, — насмешливо хмыкнул ректор.

Да уж, ирония, ведь наша академия именно так среди столичных заведений и зовется — академия деревенщин. И таких же по дальним округам Ритан-Даго предостаточно. Видимо, для этих деревенщин и предложили самые скромные условия, полагая что работать в столице — предел наших мечтаний. Ведь об особенностях медиумов мало кому доподлинно известно, а вот глупейших и злобных слухов — пруд пруди!

— Лорд Хельшиг, вы могли бы сейчас связаться с ректором столичной академии? Может он поделится вариантом их контракта? — вскинула я на него взгляд, наверняка полыхнувший хитростью и насмешкой.

И ректор разделил мой деловой настрой! В результате недолгих переговоров по амулету связи в почтовую шкатулку на столе у ректора телепортом пришел нужный нам документ. Только перевязанный золотистой плетеной нитью с кисточкой, напечатанный крупным шрифтом на мелованной бумаге и на целых трех листах. Лорд Хельшиг читал его для нас обоих вслух, и мы по ходу прочтения обменивались понимающими взглядами практически по каждому пункту контракта для столичных магов. Наконец, ректор азартно рыкнул:

— Динэя!

Через несколько мгновений в кабинет влетела секретарь, обеспокоенно переводя взгляд с меня на своего руководителя:

— Д-да?

Ректор протянул ей оба контракта и велел:

— Напечатай на нашем официальном бланке мелким шрифтом, чтобы тоже на один листик уместилось. Условия контракта вот с этих трех листов. Вставь туда данные маги Мишель и…

–…добавьте еще кое-что, — я подхватила его посыл. — Департамент обязан предоставить мне достойное жилье с правом последующего выкупа за средства беспроцентного займа! Причем, в пешей доступности от места службы. И пропишите, госпожа Динэя, что любая моя деятельность вне рабочего расписания и согласованного контрактом списка обязанностей оплачивается отдельно.

— Да! — потер руки ректор, открыто радуясь, что отомстил за неуважение к нему и его детищу — Дерширской магической академии. — Требуют нашего медиума — без проблем, предоставим. Только заплатите, как положено!

Секретарь, похлопав глазами, наконец сообразила, чего от нее хотят и поспешила выполнять.

— Может, откажутся? И я смогу заключить контракт с вами, лорд Хельшиг? — с надеждой спросила я.

— Мишель, ну что ты говоришь! — всплеснул руками ректор. — Ты же слышала ректора Маано, даже в столичной академии никого нет выше пятой категории. Точнее, просто никого нет! Да они от счастья помрут, если хоть парочку приличных наскребут. А в Аэрте последние годы неспокойно. Война хоть и завершилась пятьдесят лет назад, но те, кого силой вынудили войти в состав королевства, до сих пор мутят воду. Постоянно какие-то заговоры и смуты. В столице что ни день, то очередного аристократа убили, отравили, зарезали. Еще и варвары из северных пределов. Я считаю, их зря присоединили. Дикие, необразованные, всего добиваются силой. Из них не защитники северных границ вышли, а бандитские отряды — грабят и убивают на дорогах и в столичных подворотнях. В общем, разгул преступности во всей своей криминальной красе.

— И все же департамент безопасности же как-то раньше справлялся без медиумов, — раздраженно высказалась я.

— Пять лет назад случилось нападение на кортеж первого советника его величества. Организатора этого неслыханного преступления так и не нашли, а исполнителей убили. Уж и не знаю всех подробностей, но слышал, что пока шло следствие, первый советник еще пару раз с трудом избежал смерти. После покушений был громкий скандал, смена руководства всего департамента безопасности. И как раз с того момента изменилось отношение к темным магам. Первыми начали срочно и массово набирать и внедрять некромантов.

— Полагаю, некромантов нашлось гораздо больше. Ведь пользу от них осознали на несколько веков раньше, в темные времена, когда на войне поднимали мертвых. В результате настолько взбаламутили магический фон мира, что чуть все живое не погибло.

— Радуйся, раз нужда в тебе большая, значит, и жалованье тебе более привлекательное выделят, — отмахнулся Хельшиг от моего исторического экскурса.

Вскоре вернулась довольная Динэя с единственным листиком. Дальше мы с ней наблюдали, как ректор отправлял новый контракт на мое имя в департамент безопасности. Потом, затаив дыхание, втроем ждали ответа. А его все не было. Мы успели выпить предложенного секретарем чаю с конфетами, когда шкатулка наконец тренькнула, сообщая о получении почтового отправления. Лорд Хельшиг, заметно волнуясь, развернул мой контракт с золотой, светящейся магической печатью департамента и зачитал краткое сопроводительное письмо, из которого следовало, что ровно через неделю мне надлежит прибыть к новому месту службы. Значит, у меня на все про все семь дней: три — на дорогу в дилижансе, два — завершить дела в Дершире и столько же — устроиться и познакомиться со столицей Ритан-Даго Аэртой.

— Не подведи нашу академию там, Мишель, — на мой взгляд, слишком воодушевленно пожелал ректор.

Ему вторила Динэя, мягко, с понимающей и все еще виноватой улыбкой:

— Мы верим в тебя!

Я обреченно вздохнула:

— Постараюсь.