Когда на землю спускаются ангелы

Ольга Георгиевна Минина (2025)

Добрая и жизнеутверждающая Рождественская история о мальчике Саше и его дедушке, которые решили помочь близким, друзьям и знакомым приблизить исполнение их заветных желаний. Читатель погружается в праздничную Рождественскую атмосферу Петербурга конца XIX — начала XX века и становится участником добрых совпадений и чудес, происходящих с героями. Дети узнают много нового о традициях празднования Рождества в дореволюционной России, а взрослые вспомнят впечатления своего детства.

«От Спиридона-солнцеворота до самого Рождественского сочельника¹ готовится православный люд к великому празднику. Помнит он, что не след приходить на пир в печальной одежде, и всеми силами спешит сбросить со своих плеч тяготу повседневных забот. Ждёт с благоговейной тишиной в душе появления на небе первой вечерней звезды, веруя, что это та самая звезда, что возвестила миру о рождении Сына Божия. И вот наступает долгожданный вечер, ночь ложится на белые пушистые снега, и на востоке ярким трепетным светом вспыхивает Вифлеемская звезда. На неё устремлены взоры всей православной Руси. «Христос рождается!» — раздаётся радостное песнопение по всем храмам Божиим и плывет вместе со звоном колокольным от многолюдных городов и сёл через горы и долы, по полям и дорогам, по всему неоглядному простору светлорусскому…» — няня рассказывает, словно поёт², легко гладя по вихрастой голове уже почти засыпающего Сашки.

— Нянечка, а когда за подарками поедем? Праздник же уже совсем скоро! — в полусне спрашивает Сашка.

— Да вот, в аккурат завтра и поедете с дедушкой, — отвечает няня, выключая свет и тихонько прикрывая за собой дверь.

***

Утром следующего дня на улицах царило радостное оживление: туда-сюда сновали нарядно украшенные сани с катающимися по Невскому проспекту людьми, повсюду продавали живые ёлки, а на Дворцовой площади построили ледяную горку, и дети с шумом и визгом съезжали с неё — кто на ногах, а кто и на попе, не боясь протереть штаны. Рядом молодые парни и девушки играли в снежки, строили снежную крепость, катались на коньках на свежезалитом катке, падая и снова поднимаясь на ноги, смеялись и веселились.

Сашка вспомнил вчерашний рассказ нянечки, что нельзя быть печальными в Рождество, надо веселиться, радуясь приходу Христа в этот мир, и улыбнулся этой своей мысли.

Кузнечный рынок встретил их с дедушкой предпраздничной суетой: озабоченные, но радостные люди спешили купить подарки своим близким. «Мне фунт³ вон тех конфет с повидлом», «А мне полфунта имбирных пряников», «15 золочёных орехов», «Вот этого картонного ангела» — только и слышалось отовсюду. Пахло сладкой карамелью, корицей и мандаринами, сахарным миндалем и горячим свечным воском. О, Сашка хорошо помнил эти прекрасные запахи, наполняющие сердце щемящим ожиданием тайны, чего-то загадочного и невозможного, что может сбыться только в Рождество. Он втянул в себя эти ароматы и почувствовал себя почти на вершине блаженства.

И тут Сашка увидел Ёлку. Она стояла в центре торгового зала и сверкала множеством свечей и гирлянд. Чего только на ней не было! И золочёные ангелы, и красные картонные щелкунчики, балерины в кисейных розовых юбочках, фанерные раскрашенные самолётики, золотые и серебряные орехи, яркие конфеты, мишура, разноцветные блестящие шары и хрустальные сосульки — глаза его разбегались от этого роскошного сверкания и богатства. Сашка даже не заметил, как дедушка отошёл к прилавку выбирать конфеты и орехи, — он ходил вокруг этой волшебной ёлки словно зачарованный, разглядывая каждую из замечательных игрушек… Вон зайчик с красным барабаном и золотыми палочками — вот-вот сейчас оживёт и начнет отбивать марш. А рядом — солдатики в синих мундирах, с плюмажем и золотыми пуговицами — кажется, что ещё чуть-чуть и они начнут весело маршировать. Чуть поодаль — белая лошадка с гривой из шёлковых золотистых ниток — как настоящая! Снегурочка в голубой шубке из ваты выглядывает из пушистых ёлочных ветвей и улыбается. Сашка запрокинул голову и от изумления слегка приоткрыл рот. Казалось, что весь этот сказочный ёлочный мир вот-вот оживёт, стоит лишь протянуть к нему руку. Что он и не замедлил сделать, ощутив в ладошке мягкую пушистую ветку ёлочки и ватного бурого мишку в красной шапочке и с плетеным лукошком. Он даже закрыл глаза, представляя, как перенесётся в этот волшебный мир, станет маленьким, как этот мишка и сможет путешествовать по огромной ёлке, как по большому сказочному городу…

И в этот восхитительный момент, его вернули к реальности голоса, спорившие совсем рядом. Сашка открыл глаза, испытывая некоторую досаду и разочарование.

Рядом с ним и с прилавком игрушечного отдела стояли бабушка с внучкой. Девочка, лет шести, крепко держала в руках куклу в розовом шелковом платьице с золотистыми волосами и большими голубыми глазами на фарфоровом личике. Лицо девочки выражало такое неподдельное страдание, что Сашка забыл про ёлку и стал наблюдать за происходящим. Бабушка тщетно пыталась достать из цепких пальчиков внучки заветную игрушку, уговаривая девочку, купить вместо неё книжку братику:

— Лиза, ты же большая, ты должна понимать, что денег на куклу нам уже не хватит. У нас же только 3 рубля. Давай отдадим назад. Я тебе её потом когда-нибудь куплю.

В «когда-нибудь» Лиза явно не верила, на глазах её уже наворачивались слёзы, она упрямо мотала головой и никак не соглашалась быть большой. Бабушке было неудобно перед продавщицей, и жалко внучку, и она продолжала свои уговоры.

Сашка выпустил из руки ватного бурого мишку и поискал в кармане: сегодня утром бабушка дала ему 2 рубля, чтобы он сам купил всем на вечер леденцов к чаю. Это должна была быть его первая самостоятельная покупка, и Сашка очень гордился, что сам будет выбирать, торговаться, давать продавцу денежку и получать сдачу.

— А сколько стоит эта кукла? — шёпотом спросил он продавщицу.

— Один рубль и 80 копеек, — почему-то так же шёпотом ответила та.

— Можно мне купить её для той девочки? — спросил Сашка. — И на оставшиеся 20 копеек дайте мне, пожалуйста, леденцов.

Серебряная монета прощально блеснула в ладони продавщицы и исчезла за прилавком. Вместо неё женщина с улыбкой вручила Сашке кулёчек конфет и яркий конверт для куклы.

Бабушка с внучкой продолжали тихо спорить, ничего не замечая вокруг. Сашка несмело подошёл к ним и протянул девочке конвертик:

— Лиза, не надо плакать, кукла теперь твоя, я её тебе купил… Вот, можно положить её в этот конверт…. — И, немного подумав, протянул кулёчек леденцов бабушке. — А это для Вас…. С Рождеством Вас наступающим!

Бабушка и внучка перестали спорить, две пары удивлённых широко открытых глаз обратились к Сашке. Бабушка не поверила, но продавщица с улыбкой подтвердила, что да, кукла теперь их. Надо было только видеть, как засветились их лица! Сашка мог побиться об заклад, что никогда этого не забудет. Испуганное выражение бабушкиного лица сменилось глубокой благодарностью:

— Спасибо, барин! Благослови Вас Господь! — кланялась она.

А Лиза, когда, наконец, поняла, что куклу у неё уже никто не отнимет, ещё крепче прижала её к себе и засветилась такой радостью, как будто именно в этой кукле было заключено всё счастье её жизни.

Сашка смутился и, не зная, что говорить и делать дальше, развернулся, чтобы уйти, но уткнулся в грудь как раз подошедшему дедушке.

***

— Ну что, мать, — сказал за ужином дедушка, — мы сегодня без леденцов. Наш внук купил на твои деньги куклу незнакомой девочке, чем, по всей видимости, несказанно её осчастливил.

— Ну, так что ж, что без леденцов, — улыбнулась бабушка, — сегодня — без, а завтра Бог даст, будут и конфеты. А кукла — важное дело, раз такую радость принесла. Молодец, Сашок!

— Что-то ты, братец, невесел! — удивился дедушка, заканчивая ужин. — Вроде бы день хорошо прошёл, и грустить не о чем.

— Да я, дедушка, вот о чём всё думаю: отчего так происходит, что не все люди могут себе купить, что нужно? Почему не могут все быть счастливы? Лизе мы купили куклу, но сколько ещё ребятишек не могут получить то, что очень хотят! Божий мир, ведь должен быть, устроен по справедливости, разве не так?

— О, брат, какие ты вопросы задаёшь, просто сходу и не ответишь! — в раздумье покачал головой дедушка. — Ну, начнём с того, что этот мир, хоть и создан Богом, но законы в нём установил человек, и законы эти не всегда справедливы. Все живут в меру своего достатка, происхождения и усердия. Одинаковых жизней и одинаковых возможностей для всех здесь быть не может… Люди сами должны стараться, чтобы жизнь их была устроена по справедливости. Да и Богу нашему надо помогать строить царствие небесное на этой земле. Вот ты сегодня постарался, принёс счастье двум людям, совершил для них маленькое Рождественское чудо. Если бы каждый так делал хоть иногда, то, глядишь, и легче всем бы жилось.

Сашка задумался. А дедушка продолжал:

— Если уж ты начал думать над такими взрослыми вопросами, то могу предложить тебе вот что. Если хочешь помочь нашему Отцу небесному, попробуй начать со своих ближних. Узнай, что кому нужно для счастья, и постарайся совершить маленькое чудо — доставить им эту радость. Только иногда нужно будет чем-то пожертвовать, ну как сегодня нашими леденцами, где-то недоспать, где-то поплакать над чужой печалью, где-то испытать горечь. Но, надеюсь, результат всё-таки будет хороший, как и сегодня. И люди вокруг тебя станут немножечко счастливее… Ну, что скажешь, готов к такому труду на благо других?

— Отчего же нет, дедушка? Конечно, я готов!

— Ну-ну…. Тогда вот тебе первое задание: завтра с утра порасспрашивай-ка вот хотя бы свою нянечку, нашего дворника или кого другого, какие у них заботы, чего они хотят и о чём мечтают. И подумай, как можно это для них исполнить. А потом расскажешь мне, договорились?

— Да! — решительно ответил Сашка.

Перед сном он долго выстраивал планы к кому и как он пойдет с вопросами, как спросит, чтобы не смущать человека, и что будет говорить потом. С этими мыслями он, наконец, заснул. Ему снилась чудесная ёлка, игрушки на которой вдруг ожили: заяц забарабанил в свой красный барабан, солдатики спрыгнули и пошли маршем по заснеженному Невскому проспекту, а бурый мишка стал почему-то собирать снежки в своё лукошко. Но самым замечательным было то, что все картонные ангелы вдруг сорвались с ветвей и, кружась, опустились на пол золотым дождём. И весь зал озарился чудесным золотым светом. Дальше Сашка уже ничего не видел и спал крепким хорошим сном.

***

Утром Сашка проснулся ни свет, ни заря от мысли, какая ему предстоит сегодня задача. Быстро накинув полушубок и не дожидаясь, когда все проснутся, он побежал во двор, где дворник Кузьмич уже чистил снег.

— И что вам, барам неймётся, спали бы, да спали! Это мне вставать затемно, а вам-то зачем?

— Кузьмич, а Кузьмич, чтобы ты хотел на Рождество, о чём ты мечтаешь? — спросил Сашка.

Кузьмич покосился исподлобья и пробурчал скорее для себя, чем отвечая на вопрос:

— А что нам мечтать-то? Мечты — это для бар и господ. А нам есть крыша над головой, кусок хлеба, да и ладно.

Разговор явно не заладился. Сашка не знал, что ещё сказать и робко стоял, ковыряя носком ботинка небольшой неубранный ещё сугроб. Но он решил, что не уйдет просто так и всё-таки добьётся от Кузьмича ответа. Дворник поставил лопату к стене и начал растирать замерзшие руки.

— Кузьмич, хочешь я тебя чаем напою? Бабушка вчера пироги пекла, ещё остались к чаю, — придумал Сашка.

— Спасибо, барин, не голодные мы, так слегка руки занемели, сейчас пройдет, — всё так же угрюмо ответил дворник.

Сашка совсем приуныл. Но тут, видя всё из окна и догадавшись о Сашкиных затруднениях, на помощь пришёл дедушка:

— Бог в помощь, Кузьмич! Как дела?

— Да, всё слава Богу, барин, на жизнь не жалуюсь!

— А то поднимайся к нам на кухню, погрейся, я тебя домашней наливочкой угощу.

— А чего ж не зайти? Можно и зайти! — уже более добродушно пробурчал Кузмич. Через пару минут он уже стоял на пороге, стуча валенками один о другой, отряхивая снег.

— Проходи, Кузьмич, садись, угощайся.

Дедушка налил дворнику рюмочку домашней вишневой наливки и пододвинул тарелку с пирожками с капустой и яйцом. Тот не спеша, с достоинством выпил и съел предложенное угощенье, согрелся и расслабился. Лицо его слегка раскраснелось от вкусной еды и тепла потрескивающего рядом камина.

— Благодарствую, барин! Храни вас Господь!

— Что-то ты, Кузьмич, не весел, всё ли хорошо у тебя?

Тут дворник не выдержал и всхлипнул, едва сдержав слёзы.

— Жена больна, барин, сильно больна. Лекарство нужно дорогое, а в Петербурге его нет. Да ежели бы и было, то шибко дорого.

— А что за лекарство-то? Как называется?

В ответ Кузьмич протянул смятый рецепт.

— Вот, не могу прочитать, но аптекарь сказал, что стоит дорого, и нет его нигде.

Дедушка развернул бумажку и с трудом прочитал расплывшиеся от воды записи.

— Да, лекарство редкое и дорогое, но зато очень хорошее. А ты во всех ли аптеках спрашивал?

— Да я, барин, почитай, весь город обошёл — нигде его нет, — упавшим голосом сказал Кузьмич. — Как жить-то будем, когда жена помёт? Четверо, ведь, детей у нас. Младшему только четыре года исполнилось.

— Не падай духом, Кузьмич! Ты наверняка в больницах не спрашивал. Я попробую узнать.

— Благодарствую, барин, да пустое это! Я уж и надежду потерял.

Кузьмич взял свою шапку, рукавицы, поклонился и пошёл дальше убирать снег.

Дедушка погрустнел, молчал и Сашка.

— Что, дедушка, за лекарство? — наконец нарушил он молчанье.

— От пневмонии, братец. Действительно хорошее, и действительно дорогое. Но и здесь его могут сделать — в аптеке Пеля на заказ, Кузьмич этого мог и не знать. Только некоторые ингредиенты придется заказывать в Москве. Но мы попробуем заказать. Я позвоню нашему доктору, посоветуюсь, как быстрее сделать.

— Хорошо бы получилось, — вздохнул Сашка.

***

После завтрака Сашка забежал на кухню. Там сынишка истопника — Петька — выметал из печки золу, то и дело вытирая рукавом сопливый нос и оставляя под ним чёрные усы от угольной пыли, осевшей на рукаве.

— Петька, а Петька, а ты на Рождество чего бы хотел, а? — присев на корточки перед печкой и наблюдая за его работой, поинтересовался Сашка.

— Чего, чего? Как водится: конфеты, орехи там всякие…. Батя обещал пистолет купить деревянный с резинкой. Чтобы стрелять камешками…. Вот… Но, конечно, если бы не пистолет, а ружье… Бронзовое, с замочком и спусковым крючком, и чтобы стрелял пистонами — с дымом и хлопком. И чтобы приклад деревянный полированный, как у настоящего!

— Так ты же это моё ружьё описываешь! — удивился Сашка.

Петька смутился и стал ещё быстрее мести золу.

— Для чего же тебе такое ружьё? Такие же аж в Германии делают. Тебе-то такое для чего? — не унимался Сашка.

— Так, известно, барин, для чего! Мы с ребятами как будем в войну играть с Кузнецкой слободой, так меня с таким ружьём сразу генералом выберут!

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Канун Рождества

2

Здесь и далее няня использует русскую народную речь, которую отразил в своей работе А.А.Коринфский: Народная Русь: Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа / А. А. Коринфский. — Москва: АСТ: Астрель, 2011. — 735 с.: портр. — Текст печ. по изд. 1901 г. — Указ.: с. 730–733. — ISBN 978-5-17-074219-6. — ISBN 978-5-271-35658-2.

3

Примерно 400 грамм