Три звезды

Ольга Вольная, 2019

Жизнь – несправедливая штука. Именно так для себя решила Катя, когда все её мечты о счастливом светлом будущем с любимым мужчиной вдруг в одночасье рухнули и она осталась одна с тремя детьми. Навсегда погрязнуть в саможалении или всё же найти в себе силы начать жизнь с чистого листа? Этот непростой выбор однажды приходится делать каждому человеку. Пришлось его делать и Кате. Предательство, нежелание верить в действительность и только один вопрос в душе: «За что мне всё это?» – то, через что пришлось пройти главной героине, прежде чем она вновь разрешила себе стать счастливой.

Глава 1. Злой рок

Конец зимы, природа в предвкушении наступления весны, пение птиц завораживает точно игра самого Фредерика Шопена.

Катя и Антон не успели ещё из поезда выйти, как Москва встретила их гостеприимным запахом свежеиспечённых пирожков и творожных ватрушек. И дело совсем не в том, что в их небольшом городке свежей выпечки было не найти, напротив, этого добра там всегда хватало, дело было, скорее, в другом, — Катя была на 7 месяце беременности и все запахи, которые витали в воздухе, она слышала за версту.

— Ну, Катюха, заживём мы теперь с тобой, как белые люди, — радостно воскликнул муж, потеребив супругу за худенькие плечи.

Ребята приехали в столицу совсем не на пустом месте. Директор предприятия, где Антон работал уже 5 лет, решил вдруг ни с того ни с сего столичный рынок покорять.

«Вот захватим Россию и тогда все о нас узна́ют», — словно мантру повторял он.

Впрочем, почему бы и да? Город-миллионник, а у предприятия обороты с каждым годом только возрастали, их продукцию на всероссийском конкурсе дважды признавали лучшей, да и кадры ценные имеются. Антон, конечно же, относился именно к таким, — всегда у начальства на подхвате, ответственный, семейный, производство изнутри знает, — лучшей кандидатуры на пост руководителя нового филиала было просто не найти. К слову, сам Антон к власти особо никогда не стремился, его вполне устраивала должность старшего менеджера на их небольшом предприятии, но вот супруга его, Катерина, от такой возможности отказываться не собиралась, не каждый день на тебя такое счастье сваливается.

— Антон, ну что мы потеряем, если попробуем? — уже слегка рассержено воскликнула Катя.

— Вроде ничего… — как-то неуверенно пожал тот плечами.

— Вот именно, ничего! А, может, это наш единственный шанс, наконец, начать жить по-человечески. Какое будущее нас здесь ждёт? Старая квартира твоей бабушки да унылая работа. Ни развлечений, ни возможностей. А у нас, между прочим, скоро дочь родится, ей образование хорошее нужно, а потом и жених соответствующий. Ну чего ты боишься, скажи?! — уже чуть ли не со слезами на глазах в очередной раз повторила Катя.

— Тебя боюсь потерять, — неожиданно даже для себя самого выпалил Антон.

Катя на минуту впала в ступор, такого ответа она точно не ожидала.

— Дурачок! Ну кому я такая круглая нужна? — засмеялась она, придя в себя. — Нет уж, дорого́й, теперь ты от меня никуда не денешься, даже не мечтай.

Муж мог ещё долго смеяться над супругой и её далекоидущими планами, если бы не это смутное неприятное чувство в груди… Тогда он для себя решил, что это — банальный страх ответственности. Здесь он — никто, а там его ждёт новая должность и новые обязанности. В конце концов, мужик он или трус?! Катя права. Какое будущее их ждёт в этой глуши? А Москва… Там жизнь другая. На этом они и решили.

Жильё на первое время супруги сняли самое простое, проект был только на стадии запуска, особо не разгуляешься, а лишних средств у семьи не было. Обустроились в одной из коммуналок, здание было хоть и старое, зато до работы рукой подать, да и с соседями им крупно повезло, люди попались открытые и добродушные. Катя уже в первый день успела подружиться с одной из постоялиц, Любой. Пока Антон был на работе, женщины проводили много времени вместе. Так и пролетели незаметно 2 месяца. Шёл апрель.

— Катя, ну куда столько вещей? — возмутился Антон.

— Не спорь, я мать, я лучше знаю, — одёрнула его Катя.

— Вообще-то, я тоже тут не мимо проходил, я — отец, — возмутился Антон.

— Извини, — одёрнула себя Катя. — Просто я очень нервничаю, уже завтра ехать в роддом, а у нас ещё ничего не готово.

— Не переживай, если мы что-то забыли, я куплю это сам, позже… — постарался успокоить супругу Антон.

Катя виновато улыбнулась. А ведь и правда, куда она так спешит? Если разобраться, ей с Антоном очень повезло. Мало кто из мужчин уделяет своей женщине столько внимания, а уж целыми днями терпят капризы беременной жены и вовсе единицы.

— Выдохни уже и садись пить чай, — возмутилась Люба. — Ты уже два часа как вернулась из магазина и ещё ни на минуту не присела.

— Да, пожалуй, ты права, — с чувством исполненного долга Катя, наконец, приземлилась на диван.

Вот только едва она открыла рот, чтобы попробовать хвалёную выпечку подруги, как вдруг почувствовала характе́рный толчок внизу живота и её глаза тут же округлились.

— Ой! — воскликнула Катя. — Кажется, я того…

— Что? Уже?! Так быстро?! А как же пирог? — растерялась Люба.

— Лю-ба! Я ро-жа-ю-ю-ю, — протянула Катя и побледнела со страху.

— Ой! Анто-о-он, — Люба соскочила с дивана и заверещала как сирена.

В роддом Катю доставили уже через 20 минут. Дочка не заставила себя долго ждать и появилась на свет ровно в 18:00.

— Ох, и пунктуальная же девица, как знала, к ужину поспела, — засмеялась акушерка и хлопнула девчушку по попке, та сразу кинулась в рёв. Девочка явно не оценила такого обращения с собой.

Катя лежала на кушетке и с трепетом смотрела на дочурку. Она до сих пор не могла поверить в то, что всего лишь полчаса назад это крошечное создание было у неё в животе, а теперь уже лежит рядом с ней.

— Такая маленькая и беззащитная… Доченька… — от умиления у Кати даже защекотало в носу.

— Ну что, как там? — раздалось нетерпеливое смс от мужа. Как почувствовал.

— Тройня! — в шутку ответила она и засмеялась. Но в каждой шутке, как известно…

Рождение ребёнка привнесло в семейные отношения Антона и Кати свою изюминку. Теперь Антону приходилось спать на диване, а его законное место рядом с супругой заняло маленькое орущее чудо. Дело в том, что девочка родилась ужасно крикливой. Чуть что случись не по её, сразу в крик бросается, да не просто плачет, а орёт, как самая настоящая оперная певица. Антон даже было пошутил, что его дочь вырастет и однозначно станет депутатом или полковником, не даром же она уже с пелёнок так ловко отца с матерью строит. Девочка напрочь отказывалась спать в своей кроватке и засыпа́ла только на руках у мамы. Держать трёхкилограммовую красавицу на руках — оказалось делом непростым, поэтому Катя сначала лишь слегка облокачивалась на спинку кровати и таким образом убаюкивала малышку, а позже и вовсе стала класть дочь к ним в постель, чтобы хоть немного поспать самой. Так, дамы постепенно и выселили отца на диван.

— Ну что, как назвать-то решили? Уже вторая неделя пошла после выписки, а ребёнок до сих пор без имени — нехорошо это, — как обычно, рассудачилась подруга.

— Да вот, решаем ещё, несколько имён нравится, — пожала плечами Катя.

— Марфа, — выкрикнул Антон. — А что? Красиво и по-русски.

— Ой, да ну тебя. Давай лучше Любаней назовём, а? — вдруг предложила Катя, кивнув на подругу. — Все Любы добрые и любят покушать.

— Это ты на что намекаешь? — Люба в одно мгновение залилась краской и смущённо отодвинула от себя тарелку с оладьями.

— А что… Любовь — очень даже красивое имя, мне нравится, — оценил Антон.

— Ура! — обрадовалась Катя. — Решено!

***

— Катюш, я пошёл, закройся.

— Антон, ну ты хоть сегодня к ужину вернёшься? — Катерина поправила мужу галстук. — Я котлетки сделаю с макарошками, как ты любишь, а?

— Кать, я постараюсь, но обещать ничего не могу. Ты же знаешь, сколько сейчас хлопот, не сегодня-завтра новую производственную линию запускаем, а у нас ещё штат до конца не сформирован, собеседование на собеседовании, кого попало тоже брать не хочется, сама понимаешь же.

— Нет, кого попало точно брать не надо. Но ты постарайся, ладно? — посмотрела она на него с мольбой. — Мы с Любаней очень будем тебя ждать.

— Ну хорошо. Знаешь, проказница, как меня уговорить, — поцеловал он супругу в кончик носа и ушёл.

День складывался, как обычно, — с утра Катя занималась домом, днём готовила обед и стирала то, что накопилось за ночь, а уже к вечеру они направлялись с дочкой в парк, чтобы вместе встретить папу с работы.

Катя и сама не заметила, как в таком темпе пролетели целых 3 года.

— Хочу! Хочу! Хочу! — упрямо затопала ногами маленькое орущее создание, требуя от мамы в магазине очередную игрушку.

— Люба, я сказала — нет! — уже не на шутку рассердилась мать.

— Кать, всё-таки ты сильно её избаловала. Смотри, она тебе уже чуть ли не на голову садится. Вынь да положь, ишь чего. Настоящей бандиткой выросла. Пользуется тем, что мы её любим, — констатировал Антон.

— Надо же! С каких это пор Любаня только моя дочь? А вы тут каким местом, сударь, будете? Мимо проходили, что ли?

— Кать, не начинай. Что ты в самом деле? Давно тебе говорю, что в сад надо ребёнка отдать, там и социализация ей будет, и занятия какие-никакие.

— Ой, Антон, у тебя всегда на всё одно решение — сдать в сад. А новости ты не смотришь? Что там в садах твоих вытворяют, видел? За детьми никто не смотрит. Кому, кроме нас нужен наш же ребёнок? А если что-то случится… Что тогда?

— Кать, ты бы меньше телевизор смотрела, честное слово, можно подумать, там что-то хорошее покажут. Чернуха одна. А что касается сада, ты неправа. Подумай, Любаньку в сад, а сама на работу сможешь выйти, хоть отвлечёшься от дома немного.

— Ах, вот так, да? На работу, значит, выпроваживаешь? Лишний рот надоел, да?

Антон в удивлении приподнял бровь, в последние дни он совсем не узнавал супругу. Стало очевидным, что, если ничего не предпринять, ничем хорошим для их семьи это точно не кончится. Поскольку Катя всячески противилась идее детского сада, Антон решил взять этот вопрос в свои руки и сам направился в районную администрацию.

— Подождите немного, скоро Анна Фёдоровна вас примет, — поприветствовал его вежливый голос девушки-секретаря. — Проходите.

Антон вошёл в кабинет и тут же воскликнул.

— Да ладно! Ты ли это?

Антон обнял девушку и с восхищением окинул её взглядом.

— Ну красавица, слов нет, вот вымахала-то. Слушай, а ведь Фёдор не говорил, что ты тоже в столицу махнула.

— Да, я всего неделю как сюда перебралась по приглашению от администрации. Выиграла грант и вот теперь здесь, помогаю с социальными проектами. Папка против был, вы же знаете его, вечно он со своим «куда ты одна, пропадёшь, испортишься», — девушка закатила глаза, изобразив негодование отца.

— Да, это точно, Фёдор — мужик принципиальный, всегда держал вас в ежовых рукавицах. Оно и правильно, вам женщинам только дай волю, — засмеялся он.

— Дядя Антон, ну чего вы? — закокетничала Анна.

— Ладно-ладно, шучу я, ты взрослая уже и правильно делаешь, что сама решаешь, как жизнь свою строить, а отец тебя всё равно поймёт, дай ему время.

— Надеюсь, уже неделю со мной не разговаривает.

— Во даёт! Ладно, понял, поговорю с ним. Я что пришёл-то… Мне дочь свою надо в сад пристроить, говорят, надо в очередь встать, поможешь?

— Конечно, помогу и не надо вам ни в какую очередь вставать. Прям оскорбили, честное слово. А я тогда на что здесь сижу? Что же я не могу родню свою, что ли, в сад пристроить?

— И то верно. Ох, Анютка, как же я тебе рад-то, — снова приобнял её он.

— Спасибо, дядя Антон. Кстати, у меня через 2 дня именины. Я была бы рада видеть вас с тётей Катей и Любаней у себя на празднике.

— А вот это отличная новость! Сколько исполняется тебе нынче?

— Уже 25, — гордо вздёрнула носик девушка.

— У-у-у, четверть века — дело серьёзное.

— Ну-у-у, — засмущалась Анна.

— Шучу-шучу, — засмеялся Антон.

— Между прочим, вы меня всего на 8 лет старше.

— Это ты мне так тонко на приближающуюся старость намекаешь? — засмеялся Антон. — Ладно, барышня, шутки в сторону. Слушай, а чего ты ко мне вечно на «вы» обращаешься? Ты вроде как теперь взрослой стала, ещё и дата круглая. Давай на «ты» перейдём? А то я и впрямь так себя стариком ощущаю.

— Давайте, — румянец вспыхнул на щеках у Анны. — Просто вы… Ой, ты… Просто ты постоянно грозишься, что до сих пор помнишь, как я под стол ходила.

— А, так это я шучу же. Кого я там помню? Я сам шкет был. Федька тогда и меня с ремнём гонял, будь здоров. Это я так, для красного словца.

— А-а-а, я-то думала, — засмеялась девушка.

Они ещё немного поговорили, и Антон поехал на работу. Уже вечером ему не терпелось поделиться с супругой произошедшим.

— Катюха, представляешь, кого я сегодня встретил в администрации? — Антон сиял, как начищенный пятак.

— В администрации? Кого? — удивилась Катя.

— Угадай, — всё также загадочно улыбался Антон.

— Да не знаю я, мало ли кого ты встретил, Москва большая, до ночи предлагаешь гадать, что ли?

— Да ну тебя, Катька, скучная ты. Анюту встретил… Нашу Анюту, представляешь?

Катя нахмурила брови.

— Беляшову, что ли?

— Нет, что ты к этой Беляшовой прицепилась? Она — в прошлом. А это, — Ерёмина, Федькина дочь.

— Аня?! — ещё больше удивилась Катя. — В Москве? Неожиданно.

— Я тоже самое ей сказал! Ей кстати через два дня 25 лет исполняется, приглашает нас на праздник.

— Уже 25? Надо же, как быстро время летит… — задумчиво протянула Катя. — А про Беляшову ты мне голову не морочь, я ничего не забыла, — женщина демонстративно задрала нос.

— А надо бы! Я ведь только тебя люблю, тебя, дурынду свою, — мужчина снова поцеловал жену в курносый нос.

— Подлиза! — гордо скрестила она руки на груди. — И вообще, я не об этом хотела с тобой поговорить.

— Вот как? — Антон принял важный вид, будто присутствует на каком-то заседании. — Тогда слушаю, ваше Величество.

— Да ну тебя! — Катя толкнула его в плечо. — Всё ему хаханьки. Здесь такое дело… В общем, вот, — она молча протянула ему тест, на котором красовались две полоски.

Эти полоски Антону уже были хорошо знакомы.

— Да ладно? Серьёзно?! — изумился тот.

— Нет, блин, шутки шутить собралась, больше же делать нечего.

— Во дела! — обрадовался Антон. — Это, что же получается, у Любани будет сестрёнка или братик?

— Какой ты догадливый!

— А чего это ты сердишься?

— Ничего! — буркнула она в ответ. — Тебе хорошо, ничего делать не надо, а мне снова, как пингвин 9 месяцев ходить.

Муж с улыбкой посмотрел на жену, едва сдерживая смех.

— Теперь хоть стало понятно, почему твоё настроение в последнее время скачет туда-сюда. За солёными огурцами уже бежать? — подшутил он над супругой.

— Да ну тебя! — разревелась Катя.

— Ну ты чего? — погладил он супругу по голове, прижимая к себе.

— Толстая буду, некрасивая, бросишь меня.

— Вот это новости! То есть Любаню ты родила, не бросил, а сейчас непременно должен, да? — улыбнулся тот, подчеркнув тоном ироничность её рассуждений.

— Тогда вокруг тебя не было столько красавиц, а сейчас вон их сколько, полный офис, — в очередной раз всхлипнула Катя.

— О-о-о, вот оно в чём дело, нашла из-за чего плакать. Ты хоть видела этих красавиц? Кожа да кости, там смотреть-то не на что… Совсем другое дело — ты, — потянулся он к супруге губами, но вскоре поняв, что ответного поцелуя не последует, открыл глаза.

Катя ещё больше насупилась.

— Кать, ну в самом деле, ты чего? Брось эти дурацкие домыслы. Сериалов, что ли, пересмотрела? Ну зачем они мне нужны, сама подумай. У меня уже есть две женщины, — засмеялся он.

— Давай уедем, — вдруг серьёзно произнесла она.

Теперь уже Антон изменился в лице.

— Куда?

— Обратно в Балашиху. Отремонтируем квартиру твоей бабушки и будем жить как раньше, и детям воздух свежий, не то что здесь.

— Кать, ты чего… Куда уедем? А работа как же? А возможности? Ты же сама говорила, детям нужны перспективы и все дела.

— Да, говорила. А теперь передумала.

— Кать, ну знаешь… Я тебя, конечно, люблю, но эти твои гормональные выкидоны меня уже напрягают.

— Это не выкидоны! У меня предчувствие плохое…

— Давай договоримся так. Ты сначала спокойно родишь, а потом мы вернёмся к этому разговору, договорились? — мужчина решил свести разговор на «нет», понимая, что сейчас они этот вопрос всё равно нормально обсудить не смогут.

— Угу, — нехотя протянула Катя, точно сделала этим мужу одолжение.

***

— Девчонки, мой дядя пришёл, — поспешила обрадовать женский коллектив Анна. — А ты чего без тёти Кати и Любаньки?

— Катя себя что-то неважно чувствует, решила дома остаться. Я собственно, Анют, тоже ненадолго, вот подарок тебе привёз, — мужчина протянул ей красочный конверт.

— Спасибо, — поцеловала она его в щеку. — Ну нет, я вас просто так не отпущу, зря я, что ли, суши заказывала на всех, я же думала, вы всей семьёй будете. Пойдёмте к столу.

— Девочки, знакомьтесь, — Антон, — Аня представила его своим подругам, едва тот вошёл в комнату.

Антон почувствовал себя слегка неловко. В комнате было столько девушек, что в воздухе стоял густой шлейф душистого парфюма.

«Вечером точно влетит от Кати», — только и успел подумать он.

— Снежная Королева, — первой протянула свою руку ему одна из подруг Анны. — Можно просто Снежана, — чуть ли не мурлыча произнесла жгучая брюнетка.

Все засмеялись, уже зная страсть их подруги к взрослым мужчинам.

— Э, подруга, заканчивай заигрывать с моим дядей, он женат, — тут же отреагировала Аня, стараясь перевести всё в шутку.

— А что такое? Я просто восхищаюсь. У тебя очень красивый дядя. Нельзя, что ли? А жена для такого мужчины только украшение, — продолжила она своё ещё более томным голосом, глядя ему прямо в глаза.

Мужчина чуть не поперхнулся от такого внимания к своей персоне, но долго задерживаться в гостях не стал. Что ему делать среди девчонок? Да и дома его ждала Катя, которая и так в последнее время стала чрезмерно восприимчива ко всему, не хватало ещё, чтобы она его приревновала. Мужчина всё понимал, беременность — дело такое, для женщины — большой стресс, а потому ему сейчас сто́ит быть более внимательным к супруге и лишний раз её не расстраивать.

Правда, совсем не расстраивать её у него не получилось… На предприятии, где он работал, в последние полгода начали происходить какие-то необъяснимые вещи. Сначала в одном из цехов по странному стечению обстоятельств пропало несколько единиц дорогостоящего оборудования. Затем ни с того ни с сего с ними разорвали контракты сразу три крупных заказчика, что повлекло за собой колоссальные убытки. Антон, как руководитель филиала, естественно, за всё это был ответственен. Но жене ничего говорить не собирался. Зачем её лишний раз расстраивать? Тем более он верил, что сможет сам во всём разобраться. Вот только добрые люди всё же нашлись.

— Антош, скажи, а это правда, что ваше предприятие не сегодня-завтра разорится?

— Кать, ты чего? Кто тебе такое сказал вообще? Потерять пару заказчиков — не означает потерять бизнес. Других найдём. Да, сейчас придётся немного туго, но мы работаем над тем, чтобы быстрее выправить ситуацию. А ты вообще должна не об этом думать, а о нашем малыше, — супруг погладил её животик.

Катя верила мужу, но тревога всё равно не покидала её.

— Антон… Вот, — она достала откуда-то из-под подушки листок.

— Что это?

— Статья. Я её из газеты вырезала, не хотела, чтобы ты расстраивался, но теперь мне что-то подсказывает, что здесь и кроется ответ, откуда у вас все эти проблемы.

Антон взял в руки скомканный листок и ему в глаза сразу же бросился громкий заголовок, который чёрным по белому гласил, что он — Ерёмин Антон Игоревич — мошенник, каких ещё поискать надо. Антон сразу схватился за сердце.

Катя побежала на кухню и принесла ему стакан воды.

— Антон, вот я знала, знала, что нельзя тебе давать это читать.

— Тише-тише, — начал успокаивать её супруг, продолжая держаться за грудь. — Кажется, отпустило.

— Антон, что значит, отпустило? Тебе надо в больницу. Срочно!

— Не выдумывай. Перенервничал, вот и дало сбой. Бывает.

Катя подняла брови.

— То есть, как это «бывает»? У тебя что, это уже не в первый раз?

— Катюш, всё хорошо, — поцеловал он супругу в лоб. — Я пойду, прилягу, если ты не возражаешь, поужинай, пожалуйста, сегодня без меня.

Конечно же, Кате теперь было совсем не до ужина. Она ещё долго лежала и ворчала на мужа, что тот с ней не до конца честен, так незаметно для себя и заснула.

Как ни странно, Антон наутро чувствовал себя намного лучше, поэтому решил пораньше поехать на работу.

— Постой, давай, я завтрак сделаю, — спросонья протянула Катя.

— Нет-нет, спи, родная, я на работе что-нибудь перекушу, — он снова поцеловал её в носик и пошёл на выход.

Катя сладко потянулась, она чувствовала себя такой счастливый, всё-таки у неё самый лучший муж на свете.

Она бы с удовольствием повалялась в постели ещё полчасика, да скоро должна была проснуться Любанька и нужно было приготовить что-нибудь на завтрак, а значит, встать всё же придётся. Катя подскочила и подошла к окну, чтобы заодно успеть помахать любимому мужу. Дверь подъезда отворилась и внизу показался её супруг. Катя только подняла руку, чтобы помахать ему, как вдруг дверь соседнего авто открылась и из него вышла незнакомая молодая особа, направившись прямо к её мужу навстречу. Женщина на автомате отпрянула немного назад, дабы не быть замеченной, и лишь слегка отодвинув штору, продолжила наблюдать за происходящим…

Сердце бешено колотилось, а в голове сразу родилось множество неблагоприятных сюжетов. Она по-прежнему стояла за шторой и боялась лишний раз пошевелиться, чтобы супруг её не заметил. Переждав несколько секунд, она снова слегка отодвинула тюль и ей тут же бросилось в глаза, как эта девушка подошла к её супругу на неприлично близкое расстояние и начала у него там что-то на воротнике поправлять. В это же мгновение у Кати на спине выступил холодный пот.

— Вот сучка! — вырвалось у неё.

Катя попятилась назад и теперь её глаза уже нервно забегали туда-сюда, она никак не могла собраться с мыслями. Когда она всё же отважилась и снова выглянула в окно, машина её супруга уже поворачивала за угол, а та девушка, с которой он только что мило беседовал, осталась стоять посреди их двора, громко разговаривая с кем-то по телефону. Слов Катя разобрать не могла, но одно было ясно, — та была чем-то расстроена.

Катя разнервничалась, ей вдруг жутко захотелось прямо сейчас выбежать на улицу и выдрать этой девице все волосы, но здравый смысл её остановил. В конце концов, эта сцена на улице ещё ничего не значит, муж её любит и в этом она точно уверена, а эта… Да мало ли каких интриганок в жизни хватает. На этом Катя успокоилась и отправилась на кухню.

***

— Антон Игоревич, к вам здесь одна женщина рвётся, говорит, что не уйдёт, пока вы с ней не поговорите, — в кабинет заглянула секретарь Антона.

— Даша, я вам сказал, что мне сейчас не до встреч. Она записана была?

— Нет, — та виновато пожала плечами.

— Значит, договоритесь с ней на какой-нибудь другой день, сейчас я готовлюсь к совещанию, мне совершенно некогда, — категорично отрезал он и дал понять, что разговор окончен. Казалось, его мысли были чем-то заняты, чем-то, что его сильно тревожило.

В коридоре послышался шум, по всей видимости, посетительница оказалась не из робкого десятка, но нужно отдать Дарье должное, она всё-таки выполнила свою работу на пять с плюсом и её шефу никто не помешал подготовиться к совещанию вовремя.

В тот день Антон с работы пришёл никакой, на нём лица не было.

— Милый, что с тобой? — Катя хорошо знала своего мужа и его позитивное отношение к жизни, поэтому сразу заподозрила неладное.

— Кать, я не знаю, как тебе это сказать… — муж сел на диван и виновато опустил голову.

Катя немного отстранилась от него и вытянулась как струна. Кажется, она догадывалась, о чём сейчас пойдёт разговор, от чего её ладони тут же вспотели, а глаза ещё больше забегали по сторонам, она была готова сквозь землю провалиться, лишь бы не слышать сейчас всего этого…

— В общем, предприятие, скорее всего, закроют, — наконец, как на духу выпалил муж.

Катя сначала даже не поняла, что он сказал, вернее, это никак не состыковывалось с тем, что она ожидала услышать, поэтому несколько секунд она просто стояла и хлопала глазами.

— И всё? — наконец, промолвила она.

— Кать, а этого, что ли, мало?! — с грустью и даже с каким-то отчаянием в голосе констатировал мужчина.

Катя тут же рухнула перед ним на колени.

— Антоша, миленький, это же такая ерунда. Это закроется, другое откроется, мы справимся, ведь верно? — она с каким-то особым усердием начала гладить его руки, а у само́й слезы от счастья выступили на глазах.

«Боже, какие всё-таки мы женщины глупые», — про себя подумала она и еще сильнее прижалась солёной щекой к тёплым ладоням мужа.

— Мне кажется, я недостоин тебя, — вдруг произнёс Антон.

Катю словно холодной водой окатили. Она подняла голову и внимательно посмотрела мужу в глаза, они были полны печали. Катя знала, муж делает всё, что от него зависит и, если уж он сейчас в таком отчаянии, значит, дело и впрямь плохо.

Пребывая в постоянных заботах и хлопотах, Катя совсем не заметила, как пролетело лето и уже наступила осень. В тот день Катя никуда не спешила, она спокойно шла по тротуару и думала о чём-то своём. Осень обещали холодную, а у неё даже подходящей тёплой одежды не было. Несмотря на то, что она была всего лишь на 6 месяце беременности, живот у неё казался таким огромным, что ни одно её пальто на ней уже не сходилось.

— А давай я тебе свою шубу отдам, а? — предложила радостная Люба, которая уже давно голову ломала, куда бы ей пристроить свою старую шубу. Места в коммуналке — особо не разгуляешься, а она уже два года, как купила себе новый пуховик.

— Да ну, как-то неудобно, — пожала плечами Катя.

— Брось, что здесь неудобного-то? Я тебе подруга или кто? Всё равно она висит без дела, а так хоть ты поносишь. Смотри, какая расклешённая, тёплая, а? — Люба почти сияла от радости, что нашла кому сплавить добро.

— Ладно, уговорила, — вздохнула Катя.

— Ты это, подруга, брось. Не расстраивайся, у всех бывает. Подумаешь, сегодня проблемы, а завтра у твоего Антона всё в горы пойдёт, он мужик у тебя толковый, — старалась подбодрить её Люба.

— Так-то оно так, только расклеился он что-то совсем. Уже полгода они там что-то пытаются выплыть, но ничего не выходит.

— Ничего-ничего, справятся, вот увидишь, — Люба приобняла подругу за плечи.

— Угу, — неохотно поддакнула ей Катя.

***

— Антон Игоревич, к вам снова эта женщина пришла, что мне делать?

— Я же сказал, — для неё меня нет.

— Она настаивает, говорит, — видела, как вы в здание заходили.

Мужчина закатил глаза.

— Хорошо, пригласите её, но на будущее… — погрозил он ей пальцем.

— А вот про будущее ты как раз вовремя заговорил, — в кабинет вошла роскошная блондинка.

— Зачем ты опять пришла? — занервничал мужчина.

— Как зачем? Обсудить наши планы. Ты ведь подумал о нас? — женщина изящно присела на край его рабочего стола.

— Поднимись, пожалуйста, не забывай, где ты находишься.

— А чего это мы такие нервные?

— Ты прекрасно знаешь, что в кабинет может кто-нибудь войти.

— Ах, ну да… Катя. Куда без неё… — девушка демонстративно закатила глаза.

— Перестань! — прикрикнул на неё мужчина.

— Тише-тише, — она сделала несколько решительных шагов в его сторону и коснулась своим изящным пальцем его губ.

— Не надо, — мужчина в этот же момент одёрнул её руку. — Прошу, уйди, я сам к тебе вечером заеду.

— О-о-о, мур. Как скажешь, мой тигр. Вечером тогда тебя жду-у-у, — немного слащаво протянула она. — И не забудь подумать о нашем разговоре, Лев Борисович не любит ждать.

— Да помню я, помню! — уже чуть ли не психовал Антон.

— Чао-какао, — кокетливо помахала она ему рукой и вышла из кабинета.

Антон со всей дури стукнул кулаком по столу.

— Антон Игоревич, вызывали? — на шум сразу же прибежала Даша.

— Нет, всё в порядке, — еле сдерживая себя, ответил мужчина, держась при этом одной рукой за грудь.

— Антон Игоревич, может, врача?

— Я же сказал, всё в порядке! — он так закричал, что девушка подпрыгнула и тут же выскочила из кабинета, пока и ей чем-нибудь случайно не прилетело.

***

Снег словно белоснежная простынь покрыл дорожное полотно, всё вокруг казалось девственно-чистым. Даже старый дуб с тяжёлыми раскидистыми ветвями, примерив на себя белоснежный наряд, смотрелся теперь нарядной невестой.

— Солнце, а ты чего так рано подскочила? Спала бы ещё, я Любаню в сад сам отвезу. На улице снег выпал, ещё ноябрь не настал, прям удивительно даже.

— Вот именно, Антош, ноябрь на носу, мне уже скоро рожать. Сегодня у нас последнее контрольное УЗИ, помнишь?

— Тьфу ты! Забыл.

— Ну Антон?! Ты обещал!

— Прости, совсем забыл, — мужчина схватился за голову, будто спешно проводя там ревизию запланированных на день дел, — Давай, я постараюсь. На какое время талон?

— На 12.

— Хорошо, договорились. Я постараюсь, пуся моя, — полез он целоваться к супруге.

— Постарается он… — Катя обиженно надула губки.

— Что за сурок у нас здесь? — засмеялся супруг.

— Антон, мы стали совсем как чужие, — начала снова Катя.

— Кать, ну ты опять включила эту свою пластинку? Ну какие же мы чужие?

— А такие. Раньше всё было иначе. Помнишь, когда мы только приехали в Москву? У нас было с тобой столько всего в мечтах, мы могли часами говорить о будущем, — голос женщины задрожал, как струна, а глаза с каждым словом всё больше и больше наполнялись влагой. — Сейчас всё изменилось… У тебя постоянно какие-то тайны от меня. На работу уезжаешь, когда я ещё сплю, приезжаешь, — уже сплю. Телефон отключаешь. Мыться и то ходишь с телефоном… — Катя затаила дыхание, словно готовясь вытащить последнюю козырную карту. — Ты любишь другую? — наконец, выдала она.

— Кать, ну какие тайны, ей-богу, а?! — подскочил Антон. — И какая другая? Ты разве не видишь, что я сутками на работе торчу, стараюсь всё выправить… Для нас, между прочим, Кать, стараюсь, — мужчина заметно занервничал, лицо покраснело.

— Антош, — Катя немного приподнялась и притянула к себе мужа. — Главное, чтобы за всеми этими стараниями мы не потеряли друг друга, — шёпотом сказала она.

— Не говори глупостей, — супруг тёплыми пальцами коснулся её лица и точно жемчужины начал собирать «сбежавшие» из глаз слезинки. — Вы — всё, что у меня есть.

— Правда? — на глазах у Кати вновь выступили слёзы. — Обещай, что всё будет хорошо… Обещай мне, — прошептала Катя. Сейчас ей почему-то хотелось услышать это особенно сильно.

— Обещаю, — Антон снова поцеловал супругу.

— Мамочка, папочка, — тут же словно колокольчик в комнату вбежала Любаня.

Маленькая Люба обладала какой-то особой магией, она могла родителей помирить в два счёта, стоило ей только появиться, как всё в этой семье становилось на свои места.

— Я вас так люблю, — вот и в этот раз она прижала их к себе и комнату вновь наполнила атмосфера любви и нежности.

Катя в такие минуты всегда чувствовала себя самой счастливой, ведь всё самое дорогое, что у неё есть, — было рядом.

Муж уже готовил завтрак, когда Катя вдруг почувствовала толчки в животе, его скрутило так сильно, что можно было подумать, что она что-то не то съела.

— Антоша… — встревоженно выкрикнула она. — Кажется, я рожаю, — она тут же начала делать специальное дыхательное упражнение, как её научили ещё при первой беременности.

— Так, девчонки, без паники, собираемся, — муж выключил плиту, схватил малую и спешно натянул на неё одежду, потом также бережно помог одеться супруге.

Доставив Катю в роддом, он дождался, пока её оформят, и поцеловав её ещё несколько раз, повёз дочь в сад.

— Обещай, что сразу позвонишь, — губами произнес он.

Катя улыбнулась. Казалось, они понимают друг друга с полуслова.

***

Снег праздно кружился в воздухе и мягким покрывалом ложился Кате под ноги. Она шла по дороге, держа в одной руке пирожные, а в другой — копчёную курочку. Ей жутко хотелось сделать своим любимкам сюрприз.

— Не поняла! Кать, а ты чего дома делаешь? Ты разве не в роддоме должна быть? — удивилась подруга, встретив ту в коридоре.

— Именно, — засмеялась Катя. — Сказали, что ложные схватки, перенервничала. Капельницу поставили, и я сразу домой.

— Во даёшь! А, может, зря домой-то? Надо было там полежать, у тебя же в любом случае не сегодня-завтра.

— Нет, не могу. Я моим нужна. Как они здесь без меня? Нет-нет, — с какой-то тревогой запротестовала женщина.

— Кать… Ну меня-то ты можешь не обманывать… У тебя всё в порядке? — подруга посмотрела на неё сканирующим взглядом.

— Нет, — наконец, выдохнула та. — С Антоном что-то не то, он какой-то не такой, — покачала она головой.

— Ну, подожди… С чего ты это взяла? Ты говорила с Антоном?

— Да, но он всё отрицает, говорит, что это всё мои «беременные домыслы».

— Ну вот видишь!

— Не вижу! — категорично отрезала Катя. — Я чувствую, что что-то здесь не то.

Подруга вздохнула, признав поражение.

— Ладно, будь по-твоему. И что думаешь делать?

— Может, съездить к нему на работу? — озарило Катю. — Точно! Там я смогу поговорить с Дашей, его секретарём, она-то мне и расскажет, что у них там происходит, — она очень воодушевилась от внезапно посетившей её мысли.

— Ага, сейчас! Я прям взяла и отпустила тебя одну! Сядь, попу прижми, сейчас я оденусь, вместе поедем.

Ранее Катя уже несколько раз встречалась с Дашей и отношения между ними сложились вполне себе дружеские. Катя ей доверяла, поэтому не стала ходить вокруг да около и сразу поинтересовалась, где сейчас находится её муж, но Даша лишь неуверенно покачала головой, она и сама не видела его с самого утра.

— Даша, скажите, пожалуйста, вы правда не знаете, где он или… Антон Игоревич сам попросил вас никому не говорить о том, куда он направился? — Люба снизила тон голоса и пытливо приподняла бровь, точно возомнив из себя сыщика.

Тем не менее это сработало, и Даша нервно забегала глазами.

— Вообще, Антон Игоревич не любит, когда я лезу в его дела, но тут такое… — Даша, как на духу рассказала им про загадочную блондинку, которая периодически заявляется к ним в офис, как к себе домой. И что после её ухода Антон Игоревич всегда бывает взвинченным.

Катя ещё больше разнервничалась и начала метаться по офису как муха.

— Вот, я же говорила! — воскликнула она.

— Успокойся, подруга! Это ещё ничего не значит. Да мало ли, что за блондинка, я тоже, между прочим, блондинка и, что теперь?

Катю это сла́бо утешило.

— Ох, чуяла я что-то неладное, так и вышло. Где вот он сейчас?

— Может, Антон Игоревич пошёл на обед? Чаще всего он обедает в «Карпе», — Даша неуверенно пожала плечами.

— Идём в «Карп»! — воинствующе двинулись вперёд Катя и тут же остановилась. — Нет, только не это… — сквасила она жалобное лицо. — Кажется, теперь я точно рожаю.

— Даша, скорую! — крикнула Люба и кинулась к подруге.

— Нет-нет. Мне нельзя. Только не сейчас… — разревелась Катя, начав чуть ли не биться в истерике. — Я не могу, Люба, мне надо к нему. Понимаешь? — вцепилась она в подругу и, стараясь урывками дышать как положено, всё равно порывалась куда-то пойти. — Я не могу… Не могу…

— Всё будет хорошо, всё будет хорошо, — только и успевала повторять Люба до приезда скорой. — Мы обязательно всё выясним, а пока подумай о себе и малышке.

— Не могу, — от отчаянья застонала Катя, когда её уже усаживали в скорую. — Сходи туда, — Катя вцепилась в руку подруги, как в последнюю надежду. — Прошу тебя, — в её глазах в тот момент читалась настоящая мольба.

— Ну хорошо… — вздохнула Люба. Всё равно Антону нужно было сообщить, что Катю только сейчас забрали в роддом.

***

Катя лежала на кушетке и с любопытством разглядывала малышку, она была совсем непохожа на их первую дочь, лицо спокойное и умиротворённое. Если первая родилась и сразу в крик, то эта проявила себя как сдержанная личность. Правда, совсем без капризов всё равно не обошлось, видимо, нервозность Кати, в которой она пребывала в последние дни беременности, сказались на малышке. Пока дочь жадно теребила её грудь, Катя в который раз набирала номер телефона своего мужа, но тот по-прежнему молчал, лишь женский восторженный голос автоответчика раз за разом повторял «абонент временно недоступен…». Катя никогда раньше не обращала внимания на то, какой всё-таки слащавый и лицемерный голос у этого автоответчика. Так и сказала бы прямо, что абонент разговаривать не намерен, к чему эта деликатность? Катя злилась, толком не понимая на что конкретно, то ли на себя за то, что роды начались так не вовремя, то ли на мужа, который за весь день ей так ни разу и не позвонил.

Когда она прокручивала в своей голове очередной сюжет разоблачения Антона, телефон неожиданно зазвонил. Едва не выронив трубку из рук, она тут же нажала кнопку «ответить».

— Люба, как же я тебе рада, только ты меня любишь… Я родила, девчонка, 3500, 51 см, дли-и-инная, вся в папку, — отрапортовала она в трубку.

На той стороне послышалось тяжёлое дыхание и Катя сразу поняла, что что-то произошло. Ей вдруг стало так холодно и страшно, что мысленно она взмолилась, чтобы подруга сейчас замолчала.

— Кать… Я не знаю, как тебе сказать…

— Что? Ты его видела с ней? Что они делали? Он её обнимал? Они целовались? — Катя не переставала выдвигать всё новые и новые версии предательства мужа.

— Кать… — в трубке повисла тишина. — Родная…

— Да говори уже ты, чёрт побери! — чуть ли не закричала во весь голос Катя.

— Антона больше нет… — вдруг произнесла Люба.

У Кати всё поплыло перед глазами, а сказанные подругой слова ещё много раз эхом отозвались в её голове. Она никак не могла понять, что сейчас сказала Люба. Не могла воспринять услышанное.

— Как это, — нет? А где он? — от безысходности спросила Катя.

— Держись, подруга, я к тебе сейчас приеду.

Кажется, только теперь, когда Люба сидела перед ней, Катя стала понимать, о чём та сказала ей по телефону. Сначала она нервно засмеялась, потом начала кричать и активно мотать головой, словно не желая верить в происходящее. Глаза в одно мгновение наполнились слезами, а грудь сжало так сильно, что ей стало тяжело дышать, она хотела закричать от той боли, что вдруг родилась у неё в глубине души, но уже не могла. Этот издирающий крик, казалось, застрял у неё прямо в горле.

— Нет… Нет… НЕТ! Не верю, не может этого быть, ты всё врёшь, ты просто не хочешь говорить мне правду… — Катя билась в истерике. Благо, на этаже дежурил медперсонал и к ним тут же пришли на помощь. Кате поставили успокоительное.

Люба сидела рядом с подругой и тихонько гладила её руку. Она прекрасно понимала, что теперь в их жизни наступил очень непростой период и Катя без неё одна не справится.

Следующие два дня Катя ни с кем не разговаривала, только и делала, что лежала, уткнувшись в подушку и плакала. Она даже дочь свою видеть не хотела, та напоминала ей о муже. Медперсоналу пришлось перевести её в отдельную палату. Люба старалась не оставлять подругу надолго, да и врачи посоветовали после выписки из роддома сразу же обратиться в клинику. Всем было очевидно, что Кате нужна профессиональная психологическая помощь.

Всё это время она лежала неподвижно и только смотрела куда-то в одну точку, слёзы скатывались по краю носа и крупными кляксами приземлялись на уже промокшую от слёз наволочку.

— Катюш, ты как? — Люба заботливо погладила подругу по руке. Та тут же вздрогнула, она была как оголённый провод.

В коридоре послышались тяжёлые шаги, в ином случае Люба, наверное, даже внимания бы не обратила на это, всё-таки это роддом и здесь постоянно кто-то ходит, только не в этот раз. Мужской голос, доносившийся из коридора, ей почему-то сразу не понравился, он показался ей каким-то властным и даже холодным. Люба прислушалась. Она не ошиблась, мужчина разыскивал Катю. Женщина напряглась. Когда шаги стали приближаться к их палате, Люба обошла кровать с другой стороны и уселась на стул, покидать палату она не собиралась.

Мужчина уверенно вошёл к ним.

— Ерёмина Катерина Львовна? — обратился он к Кате.

— Да, это она, — поспешила ответить за неё Люба. — А что вы хотели?

— Меня зовут Семён Константинович, я директор предприятия, на котором работал ваш муж. Как только узнал о случившемся, сразу прилетел в Москву. Приношу вам свои соболезнования.

— Спасибо, — снова поспешила ответить Люба.

Мужчина откашлялся и бросил на Любу вопросительный взгляд.

— Вы простите, но я выходи́ть не буду. Сами видите, ей сейчас нелегко… Я её близкая подруга, не думаю, что она будет против, если я останусь.

Катя молчала.

— Что скажете? — недоверчиво протянул мужчина, но видя, что от Кати ему так и не дождаться внятного ответа, решил продолжить. — Катерина Львовна, здесь такое дело… Кхм, кхм… — снова откашлялся тот. — В общем, по закону вам полагается выплата от предприятия, только мы сейчас на грани банкротства и… — мужчина глубоко вздохнул. — К сожалению, в настоящее время я не могу сделать вам никаких выплат, счета заморожены, но потом…

— Как же так? — тут же прервала его Люба. — Антон же столько сделал для вашего предприятия. Он и Кате постоянно говорил, что вот-вот всё наладится… Он не говорил, что оно банкротится.

— Антон ваш… — сначала повысил голос мужчина, но потом посмотрев на Катю, тут же смягчился. — Я доверил ему этот столичный филиал, думал, он справится, а он… Эх, — мужчина с явной горечью в голосе махнул рукой куда-то в сторону. — Уже неважно. В общем, Катерина Львовна, я искренне вам соболезную, но, к сожалению, больше я не могу вам ничем помочь. А сейчас… Мне пора идти, — он медленно поднялся, его большой живот не позволял ему сделать это быстрее. Поправив свой пиджак, он ещё немного попереминался с ноги на ногу, словно желая сказать что-то ещё, но потом резко выдохнул и направился к двери. Уже на выходе он всё же приостановился. — Ах да, с рождением дочурки вас… Кхм-кхм… М-да, — снова откашлялся мужчина, словно чувствуя неловкость за сказанные им же слова. Кивнув Любе, вышел из палаты.

Катя молча закрыла глаза, так и не сказав за всё это время ни слова.

***

За окном послышался весёлый смех детворы, на календаре был конец декабря, выходной. Местная ребятня выбежала во двор лепить снежную бабу. Катя с малышкой уже вернулись домой, но женщина по-прежнему лежала, отвернувшись к стенке, и думала о чём-то своём.

— Катюш, может, поешь? — обратилась к ней Люба. — Уже 10 дней с похорон прошло, а ты толком так ничего и не поела, похудела вся, с малышкой не общаешься, девчонка же чувствует всё. Вон, смотри, даже не спит толком, всё вертится. Хорошо, хоть Любаню мать твоя забрала погостить до Нового года, — вздохнула женщина, заедая нервозность очередным огурцом.

— Почему всё так? За что? — тихо произнесла Катя.

— Катя, хватит уже себе душу рвать. Теперь уже мы ответа на этот вопрос не получим, нужно как-то жить дальше. Да и потом, ты думаешь, Антону бы понравилось, что ты здесь лежишь бревном которую неделю подряд и ни черта не ешь? — Люба перешла на тяжёлую артиллерию.

— Да, ты права, он бы ругался… — Катя слегка приподнялась.

— Ну наконец-то, — подскочила радостная Люба.

— Что теперь делать, Люба? Двое детей, ни работы, ни мужа…

— А я на что? Я на что? Всегда можешь на меня рассчитывать, — уже раздула от обиды ноздри Люба.

— Да, спасибо тебе, что бы я без тебя сейчас делала… — снова опустила глаза Катя.

— Так! Ты мне лучше скажи, как ты дочь свою назвала? Надо же в загс сходить и зарегистрировать её.

— Да, знаю…

— Знает она.

— Не знаю…

— Так знаешь или не знаешь? Может, в честь мамки твоей назовём или бабки твоей, а? Знаешь, как её звали?

У Кати от услышанного тут же вздёрнулись брови, словно она что-то вспомнила.

— Надя… Точно! Назовём её Наденькой… Ведь я так надеюсь, что всё это когда-нибудь окажется простым сном.

— Вот и славно, — выдохнула подруга. — Наденька, значит, Наденька.

В дверь позвонили.

— Сиди, я открою, — наказала Люба, пригрозив Кате пальцем, словно та маленький непослушный ребёнок. — Чтобы всё съела.

— Добрый день, — в дверях неуверенно топтался худощавый молодой человек 18-20 лет.

Люба молча кивнула и в ожидании от него объяснения, кто он такой и зачем пожаловал, стала хлопать глазами.

— Я это… Пётр. Я работал с вашим мужем.

— Э… — Люба зависла немного. — С мужем Кати? Вы работали с Антоном, верно вас поняла?

— Да-да, всё верно, — обрадовался молодой человек.

— Ну, проходите… Только разувайтесь, я полы помыла.

Мужчина вошёл в комнату.

— Это — Пётр. Говорит, что работал с твоим мужем, — обратилась она к Кате. — Слушайте, а если вы работали вместе, почему я вас не видела на прощании?

— Я не смог. Мать плохо себя чувствовала, она после той аварии вообще сильно сдала… Давление, сердце, — виновато пожал он плечами.

— А-а-а, — понимающе кивнула Люба. — А чего ваша мама в самом деле так переживает, не вы же в той машине были?

— В этом и дело, что в той машине тогда должен был быть я.

Катя чуть не поперхнулась от услышанного.

— Так, а вот это уже интересно. Что в пороге встал? Садись и рассказывай, — Люба тут же притащила ему стул и поставила посреди комнаты. Из неё точно бы вышел хороший следователь.

Катя с Любой в буквальном смысле уставились на гостя, тот сидел, съёжившись под их пристальным взглядом, едва не впечатавшись в стул.

— Ну, давай рассказывай уже. Что ты мямлишь, как девка на выданье? Тебе не 15 лет же, — проявила нетерпение Люба.

— Девушка, вообще-то, я не к вам пришёл. И не надо так со мной разговаривать. Я, между прочим, как и вы, уважал Антона Игоревича и скорблю не меньше.

— Извините её, мы все сейчас немного взвинченные, — поспешила оправдать подругу Катя, испугавшись, что тот уйдёт, так ничего им и не рассказав.

— В общем, дела предприятия уже давно шли не очень, хотя среди сотрудников это не распространялось. Когда я пришёл на предприятие…

— Простите, а когда вы пришли туда? — вновь перебила его Люба.

— За пару недель до… — мужчина смутился.

Девушки разочарованно переглянулись. Что он может знать, проработав там всего ничего?

— Я пришёл как раз накануне совещания. Антон Игоревич встречался с очередным инвестором и что-то бурно обсуждал. По неврозу Дмитрия Албовского, партнёра вашего мужа, я сразу понял, что стратегия Антона Игоревича ему пришлась не по нраву. Видать, у него были свои интересы, — он пожал плечами.

— И? — хором спросили женщины.

— И… Совещание то в итоге сорвалось. Незадолго до его начала нам позвонили и сообщили, что груз задержали на таможне по непонятным причинам, нужно было срочно ехать в порт. Дмитрий Албовский предложил отправить меня разузнать, в чём дело. Я согласился, сел в машину и уехал, ваш муж и все остальные остались в офисе. Когда я уже было подъезжал к первому посту ГАИ возле платного участка дороги, мне позвонила мать, у неё давление подскочило, а лекарство закончилось. Тогда я набрал вашему мужу, хотел предупредить его, что немного задержусь и объяснил ситуацию.

— И?! — снова хором произнесли женщины, в их голосе прямо фонило нетерпением.

— Ну… Антон Игоревич сказал, чтобы я не волновался и ехал к матери домой, он уже освободился, и сам сможет съездить.

— И что вы? — с замиранием спросила Катя.

— А что я? Конечно, я согласился.

— А дальше… Что дальше было? — напряглась Люба. У неё начался свой вычислительный процесс, в котором явно что-то не сходилось.

— Антон Игоревич попросил пересечься с ним по линии метро, чтобы я ему служебную машину передал. Ну мы и встретились. Я отдал ему ключи, он завёз меня домой, а сам поехал и вот…

— А через два часа нам сообщили… — Люба задумчиво проговорила вслух свою мысль.

— Ах, — Катя тут же закрыла рот руками. — Это что же получается?

— Да ничего ещё не получается, — категорично отрезала Люба, зная свою подругу, которая на пустом месте придумает целый триллер.

— Люба, здесь что-то не то… — подскочила Катя и начала ходить по комнате взад-вперёд.

— Так вот и я говорю, что что-то не то, — воодушевился Пётр, словно найдя, наконец, в чьём-то лице поддержку.

— Тише ты! — фыркнула на него Люба, дав понять, что не стоит расстраивать Катю. — Говорит он. Нет здесь ничего необычного! Не надо себе ничего надумывать, не хватало нам ещё теории заговора, — Люба стояла на своём. — Обычное стечение обстоятельств. Судьба, — резюмировала она.

И тут в дверь снова позвонили.

Катя с Любою переглянулись.

— Что-то гости в последнее время к нам прям зачастили, — забурчала Люба и вновь поплелась открывать дверь.

Женщина посмотрела в глазок, в коридоре было темно. Снова хулиганы лампочку выкрутили.

— Тётя Катя! — едва Люба открыла дверь, как прямо с порога к Кате кинулась какая-то девушка, она была вся в слезах.

— Анечка, ты ли это, родная? — удивилась Катя.

— Я, конечно же, я, тётя Катя… Я, как только узнала про дядю Антона, сразу к вам… Сразу к вам, — разревелась Аня, прижавшись к Кате ещё сильнее. И теперь они уже расплакались обе.

Люба стояла как вкопанная.

— Нет, кто-нибудь мне здесь объяснит, что вообще происходит? — в её голосе послышалась нотка возмущения.

— Ах да, Люб… — Катя опомнилась. — Это Аня, дочь Фёдора, старшего брата Антона.

— А-а-а, теперь всё понятно. Пошла чайник поставлю, — Люба удалилась на кухню.

— Я, пожалуй, пойду, — напомнил о себе парень.

Катя одобрительно кивнула.

— Да, конечно, давайте я вас провожу. Спасибо, что пришли и рассказали, как оно всё было, мне стало немного легче. Сложно жить, когда не знаешь, что случилось на самом деле…

— Я вас понимаю. Извините ещё раз, что так получилось. Антон Игоревич за это время успел стать для меня настоящим другом. Это ведь он взял меня на работу, другие не хотели из-за опыта, у меня ведь его нет, чего там, второй курс, пришел на практику… Какой из меня бухгалтер? А Антон Игоревич в меня поверил…

— Да. Антон был добрым, — Катя опустила глаза, теребя подол платья. — Скажите… Вы тоже думаете, что это всё неслучайно? — робко спросила Катя.

— Вы про аварию?

Катя кивнула и украдкой обернулась, чтоб лишний раз убедиться, что их никто не подслушивает.

— Я думаю, что это всё же горькая случайность, — юноша положил свою руку ей на плечо, желая успокоить вдову. — Никто не мог знать, что всё так произойдёт, иначе мы бы этого ни в коем случае не допустили, — пожал он плечами.

— Ну да, — вздохнула Катя. — Ладно, ещё раз благодарю, что зашли, мне было важно услышать всё то, что вы рассказали об Антоне.

Катя закрыла за гостем дверь и вернулась к Анне, та разглядывала детское фото, что стояло у них в трюмо.

— Это Любочка, — папина гордость, — тихо сказала Катя.

— Красивая девочка.

— И своенравная, — засмеялась Катя. — Всё время нас учила с Антоном, чтобы мы чаще улыбались, — Катя едва сдержала подступившие слёзы. — Но не будем о грустном. Ты как? Кстати, спасибо тебе, родная, за садик.

— Ах, это… Да это же пустяки. Как не помочь своим близким?

— И то верно.

— А пойдёмте-ка пить чай, — в дверях нарисовалась Люба. — О, а куда делся хлопец? — Люба вдруг обнаружила пропажу и, кажется, немного расстроилась.

— А-а-а, — засмеялась Катя. — Он ушёл, я его проводила.

— Как это ушёл? — изумилась Люба. — И ты его за «так» отпустила? Мы же ещё не всё у него выпытали?!

— Люб, перестань, парень ни в чём не виноват, видно же. Видимо, действительно сто́ит принять, что это судьба, — вздохнула Катя.

В комнате раздался плачь малышки. Катя сразу поспешила к дочке. Через полчаса, когда та покушала и снова заснула, она вновь вернулась к гостье.

— О, Катя, а мы уже решили, что ты с Надюшей вместе уснула, — воскликнула Люба. — Слушай, мы здесь подумали с Анюткой. У них там на работе место освободилось, должность методиста. Аня же в социалке работает, было бы здорово и тебя туда тоже пристроить. Что думаешь? Работа хорошая и хоть немного отвлечёшься… Да и деньги, честно говоря, нам не помешают, — помялась Люба.

— А как же Надя? Мне ведь её оставить даже не с кем. Ты же знаешь, что моя мама не будет с малышкой нянчиться, она и так с Любанькой нам хорошо помогает.

— Нет, ну ты вообще, подруга, — Люба от возмущения даже щёки надула. — А я на что? Мне всё равно с моей инвалидностью скучно дома торчать, так что за малышкой-то я бы уж точно могла присмотреть.

— Думаешь?

— Не думаю, а знаю! — заключила Люба.

На этом и договорились.

***

Катя шла по коридору и тряслась, как маленькая девочка. Она давно так не волновалась, как сейчас. Столько лет уже прошло с тех пор, когда она в последний раз где-то работала, что уже и забылось совсем, — как это.

На ресепшене никого не было, зато из небольшого радио на столе доносилась приятная инструментальная музыка. От неё даже по коже мурашки пошли, стало ещё более волнительно. Катя подошла к двери и робко постучала.

— Да-да, войдите, — послышался тонкий голосок. — Ой, тётя Катя! Что же вы в дверях-то стоите, как чужая? Давайте, проходите. Чай, кофе?

— Нет-нет, спасибо, дорогая, — Катя присела на край дивана и начала судорожно теребить край своей юбки.

— Не переживайте, всё будет хорошо. Начальник у нас хороший дядька, да и вы умница, вы справитесь. Ну что, раз вы чай не хотите, идёмте тогда, я вас провожу?

— Да… Нет… Ань, подожди. Скажи, пожалуйста, а что нужно будет делать?

— Ой, да там работа «не бей лежачего». С тех пор как Снежка уволилась, так у нас с бумагами полный бардак. Хотя, если честно, то и при ней у нас было крайне сложно что-то найти, — шёпотом, будто по секрету поделилась Анна.

— Да? А почему она тогда здесь работала? — удивилась Катя.

Аня загадочно опустила ресницы.

— А это уже другой вопрос, этого я уж не знаю, — виновато улыбнулась она и на её щеках тут же проступил стыдливый румянец.

— Ясно… — Катя почувствовала лёгкое замешательство. — Хорошо, бумаги так бумаги. Мне сейчас любая работа подойдёт.

— Фи! Тем более, справитесь, ничего сложного, — Анна махнула рукой и жестом пригласила Катю пройти за ней.

— Эдуард Васильевич, к вам можно? — пройдя всего пару метров по коридору, она резко остановилась и постучалась в уже приоткрытую дверь.

— А? Анна? Что-то срочное? Я немного занят.

— Да… Пришла Екатерина Львовна, я вам рассказывала про неё, на место Снежки.

— А-а-а… Да-да, помню, пригласите.

Переминаясь с ноги на ногу, Катя всё-таки вошла в кабинет и тут же покраснела будто школьница с невыученным уроком.

— Екатерина Львовна, мне Анна про вас много рассказывала. В принципе я готов вас взять даже без испытательного срока, там сложного ничего нет, обычная рутина, нужны разве что внимательность и ответственность. Справитесь? — на Катю глядел вполне импозантный, но при этом по-житейски простой мужчина.

Катю это даже немного смутило. Ей вдруг почему-то показалось, что они сто лет знакомы. Точно такое же ощущение у неё было, когда они познакомились с Антоном.

— Да, я буду стараться.

— Ну вот и отлично! — обрадовался мужчина. — Решено. Вы приняты. Анют, проводишь Екатерину Львовну в отдел кадров? И кабинет покажи, пожалуйста.

— Да, конечно. Слушаюсь, шеф, — засмеялась Аня.

Катя её толкнула локтем в бок, когда они уже вышли из кабинета.

— Ты чего так фамильярничаешь с начальником? Уволит же.

— Кто? Эдуард Васильевич? Не-е-ет, он у нас душка. Вот увидите, вам понравится. Пойдёмте, я вам всё покажу.

Они шли по длинному коридору, когда Аня, наконец, остановилась и, пошарив старательно в замочной скважине старой двери, отворила её.

— Здесь замок заедает немного, надо попросить, чтоб сделали. Вот ваш кабинет и Снежкины завалы, — засмеялась Аня, озираясь на горы небрежно сложенных на столе папок и бумаг.

— Пфф, — Катя от удивления подняла брови, да уж, много ей работы предстоит.

— Да-да, — улыбнулась Аня. — Придётся немного попотеть. Зато работа здоровская, сиди себе вбивай данные и раскладывай бумажки по стопкам. Вы, кстати, можете по-своему здесь всё организовать. Уверена, что при вас здесь, наконец, воцарится порядок.

— Ну вот и началась твоя новая жизнь, — тихонько произнесла Катя сама себе под нос, усевшись в кресло.

Этой ночью Катя практически не спала, ей всё время казалось, что она уже опоздала. Она закрывала глаза и тут же вздрагивала, вслушиваясь в тишину. Благо Надюша была спокойной девочкой и в отличие от своей старшей сестры уже с самого рождения спала в своей кроватке. Девочка как будто чувствовала настроение матери и лишний раз никогда не капризничала. Катя это сразу оценила в Наде, не по годам умнющая девчонка.

— У тебя вид, словно ты вагоны всю ночь разгружала, — изумилась Люба, глядя на вошедшую на кухню Катю.

— Что, так плохо выгляжу?

— Ну знаешь, не первой свежести, — засмеялась Люба.

— Плохо спала, снилось, что бегу за Антоном, просыпаюсь в холодном поту, пытаюсь заснуть и снова снится будто куда-то бегу. Такое чувство, что я всё время куда-то опаздываю. Голова просто гудит, — Катя сжала голову руками.

— Что будешь делать? — жалостливо поглядела на подругу Люба.

— А что у меня есть выбор? Со вчерашнего дня я рабочий человек, выпью лекарство и вперёд.

— И то верно… Нечего раскисать.

Катя кивнула той в ответ.

Весь рабочий день она только тем и занималась, что перебирала старые документы и вбивала необходимые данные в единую базу. На то, чтобы разобрать все эти стопки бумаг, ей потребовалось две недели. Когда реквизиты последнего документа были оформлены подобающим образом, Катя, наконец, почувствовала облегчение.

— Если на рабочем столе порядок, то и в голове всё по полочкам. Бабушка всегда так говорила, — Катя поделилась своими успехами с Аней.

— Не-а, даже я помню, что баба Тоня, говорила иначе: «если у женщины в доме бардак, то и в голове у неё беспорядок тоже», — засмеялась Аня.

— Ух, какая, всё-то она помнит. В любом случае я молодец. Хвалюсь. Себя же, если не похвалишь, то и никто не похвалит, — подмигнула Катя.

— А вот это уже неправда! Я похвалю, ещё как похвалю. Более того, уже похвалила… Рассказала Эдуарду Васильевичу, как вы ловко расправились с документами и, что теперь в нашей базе буковка к буковке всё стройно и ладно. Короче, я выпросила для вас премию.

— Анюта, да ты что? Право неловко как-то. Зачем? Не стоило, это ведь моя работа.

— Работа! Только не ваша. Этот бедлам не вы здесь развели, а Снежана. Вы за ней хвосты подчистили, а любой труд должен оплачиваться. И не спорьте, вам сейчас деньги нужны.

— Да, ты права, — смущённо улыбнулась Катя. — Аня, ты такой взрослой стала и очень мудрой.

— Спасибо, было у кого поучиться, — Анна улыбнулась в ответ и уже у выхода вдруг вспомнила, зачем вообще заходила. — Кстати, завтра нужно будет объехать несколько учреждений, освежить по ним картотеку. Список я вам скину чуть позже, сюда можно завтра не заезжать. Ну а послезавтра снова увидимся. До встречи! — подмигнула Анна и как лисичка выскользнула из кабинета.

«Как же быстро растут чужие дети», — подумала Катя. Хотя между ними и была небольшая разница в возрасте, она хорошо помнила, как Анечка, будучи ещё малышкой, постоянно дразнила их с Антоном женихом и невестой.

В это утро Катя проснулась уже без будильника. Её внутренний таймер за эти две недели успел настроиться на рабочий лад так, что теперь будил её ровно в 6:50, как по заказу. Позавтракав и сложив в папку необходимые документы, Катя отправилась по заданному маршруту. Предстояло посетить 5 учреждений: интернат для пенсионеров и инвалидов, два детских дома и два дома престарелых.

— Ух, чувствую, нелёгкий предстоит день, — вздохнула она, ещё раз взглянув на список, что вчера скинула ей на телефон Анна. Практически все учреждения находились в разных концах города.

Катя особо никогда и ничего не боялась. Нет, её нельзя было назвать отчаянной, голова на плечах у неё всё же имелась, но и трусихой назвать было сложно, она с детства привыкла быть самостоятельной и все решения в жизни ей давались легко. Но сегодня она сильно переживала, предстояло посетить социальные учреждения, у неё про них всегда были какие-то особые представления, — что люди там какие-то не такие, и дети там непременно несчастные, и атмосфера там тяжёлая… Все эти мысли Катю очень угнетали и к моменту, когда она приехала в первый детский дом, ей уже стало по-настоящему дурно.

Какого же было её удивление, когда вопреки её ожиданиям у входа в корпус её встретил красочный добрый львёнок, раскрашенный на стене яркими масляными красками, по коридору была разбросана детская обувь, а вокруг витал аромат свежеиспечённых булочек. У детей был завтрак. Катя немного расслабилась, никто не бросился к ней на шею со слезами и с мольбой «забери меня, мама», как она это себе нарисовала в голове, нигде не было слышно истерик и ругательств нянечек, да и небрежно разбросанных по всему корпусу детских игрушек тоже обнаружено не было. Всё вокруг создавало атмосферу домашнего уюта… Конечно, не такого, как в родительском доме, но всё же…

— Ну у меня и фантазия, — выдохнула с облегчением Катя.

Встретившаяся ей в коридоре нянечка сразу же проводила Катю к заведующей. На то, чтобы обновить базу и сохранить все необходимые данные у Кати ушло всего около часа. А уже через 1.5 часа она попрощалась с заведующей и направилась к выходу. В коридоре резвилась ребятня, вокруг стоял гул, одни дети носились туда-сюда, весело врезаясь друг в друга, другие играли спокойно за столиком у окна, а кто-то из ребят стоял у соседней стены и с неподдельным интересом разглядывал её.

У Кати даже сердце сжалось, когда она столкнулась взглядом с одним из мальчишек. Наверняка все эти детки в каждом новом посетителе видят своих потенциальных родителей, надеются, верят, ждут… Эх… Голова у Кати от этого ещё больше потяжелела, всё-таки она чересчур впечатлительная.

В следующем детском доме было также уютно, но уже более сдержанно. Катя оценила, что даже в таких учреждениях атмосфера зависит от того, кто в них руководитель. В этот раз ощущалось больше дисциплины, ребята были более организованы, под вещи были выделены отдельные корзины, а обувь была составлена в специально отведённой для этого комнате. Теперь уже Катя с любопытством разглядывала обстановку и даже улыбалась выбегающим к ней навстречу детям.

— Ой, зайка, прости, пожалуйста, больно? — обратилась она к девчушке, которая неожиданно выбежала откуда-то из-за угла и врезавшись в неё, теперь озадаченно тёрла лоб.

Девчушка, нахмурив брови, с любопытством посмотрела на неё. Никогда Катя ещё не чувствовала себя так неловко, как сейчас под пристальным взглядом этого юного создания.

— Ну так что, тебе не больно? — Катя ещё раз поинтересовалась у девочки, немного наклонившись к ней.

— Она не разговаривает, — донеслось откуда-то сзади. Это была нянечка.

— Да? — удивилась Катя. — Очень жаль, — она с досадой посмотрела на девчушку и постаралась улыбнуться.

Малышка заглянула под стол и уже через секунду вынырнула оттуда со сломанной куклой.

— Ах! — воскликнула Катя, заметив, что у куклы отвалилась голова. — Прости меня, пожалуйста, детка, — поспешила она ещё раз извиниться.

— Нет-нет, вы не виноваты, не беспокойтесь, это мальчишки ей сломали, маленькие разбойники, — опять прокомментировала нянечка, прибирая за детьми разбросанные игрушки.

— А почему ей новую не купят? — сама, не зная зачем, спросила Катя.

— Новую? — в голосе нянечки послышалась нотка иронии. — Что вы… На них этих кукол не напасёшься, деньги-то казённые. Кто ж ей новую купит? Теперь пусть праздника ждёт, раз не уберегла.

Катя снова посмотрела на девчушку, у той в одно мгновение глаза наполнилась слезами, а уголки губ поползли от обиды вниз. Она так крепко прижимала тельце куклы к своей груди, что Катя чуть сама не разревелась от такого зрелища. Девочка резко развернулась и убежала в свою комнату, а Катя так и стояла, глядя ей вслед, пока её раздумья не прервала одна из работниц детского дома.

— Проходите, — послышалось со стороны.

***

Катя сидела за столиком кафе и, задумавшись о чём-то своём, продолжала размешивать давно растворившийся в чае сахар. Посещение детских домов её серьёзно впечатлило. Наверное, зря она подписалась на эту авантюру. В конце концов, можно было выписку и по электронной почте заказать, всё давно везде автоматизировано, а теперь она будет чувствовать себя виноватой, то ли за сломанную куклу, то ли за то, что она жива, здорова и у неё всё есть, не то что у этих бедных ребят… Тут Кате вдруг стало и само́й обидно, — «где же у неё всё есть?». Любимого мужа она потеряла, крыша над головой и та съёмная.

«Эх…», — вздохнула она и, наконец, допила уже остывший чай.

Впрочем, времени печалиться у неё особо не было, дело шло к обеду, поэтому быстро перекусив, она направилась в дома престарелых. Там, вопреки её опасениям, она справилась гораздо быстрее, заведующие уже всё подготовили и Кате оставалось только скопировать базу на свой цифровой носитель, проверить актуальность последних данных и совершить несколько формальных процедур. Да и сами старики её приятно удивили. Она и не думала, что даже в таком месте люди не против развлечься: кто-то из стариков играл в шахматы, кто-то горячо обсуждал последние новости, а кто-то спокойно читал в укромном уголке очередную книгу. Катя даже выдохнула с облегчением, здесь ей было находиться проще.

— Слава богу, успеваю, — едва волоча ноги, Катя подходила к последнему учреждению — дому пенсионеров и инвалидов.

Атмосфера здесь была уже не такой радужной, как в предыдущих учреждениях, в воздухе витал запах лекарств, а кое-где доносился и жалобный стон.

Катя даже интуитивно сжалась, ей хотелось стать невидимкой, лишь бы быстрее отсюда уйти.

— Присядьте, я вас позову, — обратилась к Кате сотрудница.

Катя присела с краю дивана, а потом также интуитивно вжалась в его угол, предпочитая, как маленький ребёнок наблюдать из «засады».

В палате, которая располагалась напротив дивана, дверь была открыта. В комнате находился мужчина. Он сидел к Кате спиной, устремив свой взгляд в заснеженный экран пластикового окна.

Катя и сама, не понимая почему, начала с любопытством разглядывать этого мужчину. Она отчётливо представляла, каким он был, когда был молодым, — широкие плечи, гордая осанка.

«Наверное, у него большая семья и любящие дети», — думала про себя она.

— Проходите, — прервала её раздумья всё та же женщина.

В этот раз Кате пришлось повозиться уже подольше. Заведующий домом сам был уже в достаточно преклонном возрасте, поэтому не все данные были вбиты в электронную базу и Кате пришлось делать двойную работу. Когда она вбивала в программу фамилию за фамилией, одна из них вдруг привлекла её особое внимание.

— Серов Лев Борисович… — повторила она вслух и на её спине выступил холодный пот. — Да нет, не может этого быть, — она продолжала жадно бегать взглядом по его карточке, словно ожидая там найти что-то очень важное и ценное лично для неё. Спустя несколько минут, Катя всё же с грустью закрыла ни о чём не говорящий ей документ.

«Не сходи с ума, Катя», — попыталась облагоразумить саму себя она.

Когда она закончила работу с последним документом, на улице уже стемнело. Катя шла по опустевшему коридору и стук её каблучков точно барабанная дробь уносился куда-то вдаль и потом также стремительно возвращался обратно. Дойдя до холла, она на мгновение приостановилась… Мужчина, который ещё днём наблюдал в окно за облаками, сейчас всё так же сидел к ней спиной и теперь уже наблюдал за тем, как белые хлопья снега искусно раскрашивали холодное синее небо.

— Бедный… — подумала Катя. — Наверное, он совсем плох, раз целый день сидит неподвижно, — только и успело мелькнуть в её голове, когда мужчина вдруг начал разворачиваться, по всей видимости, желая увидеть того, кто стоит за его спиной. Катя от неожиданности даже вздрогнула.

Когда он обернулся, их глаза встретились. Под его спокойным и уверенным взглядом она почувствовала себя как-то особенно неловко. Женщина тут же поспешила на выход.

***

Едва переступив порог квартиры, Катя приземлилась с грохотом на пуфик. Кое-как стянув с себя тяжёлые сапоги и пальто, она неспешно поплелась в комнату. Во что была одета, в том и рухнула на диван, раскинув руки по сторонам.

— У-у-у, мать, ты что-то какая-то не такая вернулась домой, — сразу подметила Люба, укладывавшая тем временем Надюшу.

— Просто устала.

— Ага! Ты кому рассказываешь? По тебе как будто танком проехались. Ты, когда устаёшь, ты не так выглядишь.

— Да? — удивилась Катя. — А как же я сейчас выгляжу?

— Как плохой сыщик, — засмеялась Люба. — Лицо такое сосредоточенное, о чём-то усердно думаешь.

Катя засмеялась.

— Сыщик, говоришь? Значит, пошла поищу, что там у нас в холодильнике есть, — Катя будто убегала от разговора.

— Ну не хочешь говорить, не говори, — не отставала от неё Люба, не забыв при этом демонстративно надуть губы.

— Люб, а что говорить-то? Дети с грустными глазами, одинокие старики и… В общем, ничего весёлого, поэтому у меня такое чувство, словно меня выжали, как лимон.

— Понимаю, — сочувствующе кивнула подруга. — Я борщ сварила, будешь?

Катя улыбнулась и утвердительно кивнула. Всё-таки как хорошо иметь такую подруга. Свела же их судьба вместе…

Весь следующий день Катя была как в воду опущенная, ни с кем не разговаривала, всё больше думая о чём-то своём.

— Тётя Катя, что-то вы мне не нравитесь сегодня. С вами всё в порядке? Вы сегодня какая-то не такая. Что-то не так?

— Нет… Что ты?! Всё хорошо, — будто придя в себя, излишне засуетилась Катя. — Ань, а ты не знаешь, если по кому-то из людей в базе не хватает данных, где их можно узнать?

— Данных не хватает? — удивилась Аня. — Странно… Ну можно сделать запрос в их социальное учреждение, пусть архив поднимут.

— Хорошо, спасибо, — Катя снова уткнулась в монитор.

— Ничего не знаю, через 10 минут зайду за вами и пойдём обедать, — категорично заявила Аня, выходя из кабинета.

Катя долго смотрела на белый экран, на котором в строке «Тема письма» настойчиво мелькал курсор. Она несколько раз набирала тему обращения и тут же стирала, она не знала, как правильно написать то, что её действительно волнует. В голову лезли разные мысли, но всё не по делу. Катя так долго собиралась с мыслями, что Аня уже успела вернуться обратно.

— Ну что, пойдёмте?

— Да… — замешкалась Катя, и просто указав в письме Ф.И.О. интересующего её человека, попросила предоставить по нему все недостающие данные. И дабы не передумать, тут же нажала кнопку «Отправить».

Обед прошёл незаметно, Аня стрекотала о чём-то своём, периодически выводя собеседницу из трансового состояния. Когда они вновь вернулись на рабочие места, в электронном ящике было пусто. Катя два раза обновила страницу браузера, но нет, новых сообщений не поступало. Тяжело вздохнув, она кое-как собрала себя в кучу и продолжила работу.

Когда рабочий день уже подходил к концу, а Катя успела забыть про отправленный запрос, в окне браузера вдруг раздался характе́рный звук колокольчика. Пришло оповещение о новом письме. В окне горел непрочитанный конверт с заголовком «Ответ на ваш запрос». Катя долго водила курсором по строке и никак не решалась открыть письмо. Наконец, зажмурив глаза, она щёлкнула по нему и тут же закрыла лицо руками. В таком положении она просидела ещё несколько минут. Немного успокоившись, она всё же нашла в себе силы взглянуть на монитор. Едва увидев содержание письма, у неё тут же всё поплыло перед глазами, и она упала в обморок.

Очнулась Катя уже позже, когда Аня прыснула на неё из графина холодной водой.

— Где он? — первое, что спросила Катя, увидев над собой лица удивлённых коллег.

— Кто он? Я зашла, вы здесь лежите. Ну вы, Екатерина Львовна, меня напугали, честное слово. Вы хоть не ушиблись?

— Вроде нет, — Катя потрогала рукой затылок, где уже хорошо прощупывался знатный шишак. — Только, если немного.

— Ага, вижу уже, — с сочувствием покачала головой Аня. — Пойдёмте, я вас отвезу домой, завтра можете не выходи́ть, я Эдуарда Васильевича предупрежу, что вам нездоровится.

Катя согласилась.

Весь вечер Катя не переставала думать о том, что узнала днём. Лев Борисович не выходи́л у неё из головы, а глаза… Катя словно вернулась на 30 лет назад, туда — в их небольшую квартирку, в которой они жили с матерью и отцом, где каждый день пахло мамиными пирогами и отцовским паяльником. В их семье вообще всё всегда было как по учебнику, — мать отвечала за уют и быт, отец — за деньги и состояние дома. Он вечно что-то мастерил, ремонтировал, изобретал. Женщины часто заглядывались на него, а мать ревновала. Бывало, прямо на её глазах кто-то из соседок строил ему глазки, тогда мама сразу начинала бунтовать. Ох и весело же было. Хоть Катюша и была тогда совсем малышкой, ей едва исполнилось 4 года, но она до сих пор помнит блеск в глазах своих родителей.

От нахлынувших воспоминаний у неё на лице даже появилась улыбка, которая уже в следующее мгновение исчезла. Женщина вдруг вспомнила, как однажды отец не вернулся домой, мама тогда долго плакала, а она, будучи малышкой, не могла понять, что происходит. Катя до сих пор помнит, как решила, будто отец её разлюбил. Уже позже она узнала, что отец просто встретил другую женщину, та была гораздо моложе и потому привлекательнее её матери. С тех пор Катя его больше никогда не видела, он словно вычеркнул их из своей жизни. Постепенно это же сделали и они. Уже тогда в 4 года она твёрдо решила для себя, что больше никогда не будет вспоминать об этом, в её душе навсегда поселились глубокая обида на отца и искреннее непонимание, — «как он мог так с ней поступить? Как он мог её предать». Но эти глаза… Их она забыть не смогла. На них теперь появились морщины, а на лице отпечатались годы, но неизменным осталось одно — тёплый и глубокий взгляд, в котором Катя тонула, что тогда в далёком детстве, когда отец читал по вечерам ей книги и заботливо гладил её по голове, так и сейчас, когда случайно встретила его в доме престарелых.

— Господи! — Катя прикрыла лицо руками и едва не заплакала.

— Нет, ну я так больше не могу, — наконец, подала голос Люба.

— Что такое? — оживилась Катя.

— Я тебе подруга или кто?

Катя с удивлением и полным недоумением посмотрела на Любу.

— Люб, что за вопрос? Конечно, подруга.

— Тогда либо ты говоришь мне, в чём дело, либо я лопну от любопытства. Не жаль тебе меня? Сидит она тут, на лице написано, что в жизни что-то происходит, а сама молчит. Обидно даже стало… — Люба скрестила руки на груди.

— Люб, я даже не знаю, как это сказать, — пожала плечами Катя. — Я, кажется, нашла отца…

— Вот это новости! Это как?

Пытливый взгляд подруги Катя ни с чем никогда не спутает, было понятно, что она уже готова ринуться в бой и всё разузнать.

— Люб, я уже всё разузнала. Я встретила его в одном из социальных учреждений, куда ездила на днях. Там есть мужчина — Серов Лев Борисович. Совсем как мой отец…

— Ну погоди, фамилия ещё ничего не значит. Мало ли таких Серовых. Вон Сидоровых только полстраны.

— Да, ты права… Поэтому я вчера сделала запрос в архив о дополнительных све́дениях.

— И? Всё совпало, как ты и думала? Ты от этого упала в обморок?

— Да, я, как только увидела его дату рождения, у меня сразу в глазах всё поплыло. Да и потом… Эти глаза… — Катя вспомнила, как они встретились с ним взглядом и у неё по телу снова пошли мурашки.

— Ну я не знаю… Не знаю, что сказать. А что в этом случае делают?

— Тоже пока не знаю. Я даже не знаю, узнал ли он меня. Это так необычно.

— Ещё бы! Не каждый день отца находишь. Вот бы и мне моего охламона найти, бросил нас с матерью, когда я совсем ещё кнопкой была и в ус не дул, а мы мыкались всю жизнь по чужим углам, с копейки на копейку перебивались. Вот я бы ему сейчас сказала пару ласковых, — Люба нервно откусила яблоко. Она, когда нервничала, всегда жевала, что под руку попадалось.

Катя опустила глаза, она не стала больше ничего говорить, да и зачем? Ей бы само́й решить, что делать дальше.

***

Женщина поцеловала дочурку в пухленькую розовую щёчку, та пахла молоком и сладостью, длинные чёрные реснички тут же вздрогнули, но сон у малышки был крепок. Катя сидела у кроватки и любовалась своей девочкой, крошечные ручки сжимали уголок одеяла и слегка вздрагивали. У Кати от умиления даже в носу защекотало. Она вдруг так остро почувствовала грусть, всё-таки за эти дни она сильно соскучилась по ней, работа плохо сказывалась на их жизни, они почти не виделись. Кажется, будто этих дней хватило сполна, чтобы она так сильно выросла. Конечно, Кате это только казалось. Скорее, в ней говорило чувство вины, которое с каждым днём в ней только нарастало. Ведь когда-то именно за это она обижалась на свою маму.

Катя подтянула одеяльце наверх, потом также заботливо поправила простынь.

«Да, нужно признаться, Люба отлично справляется», — подумала она и где-то в глубине души ей стало немного обидно, что рядом с дочкой не она… Такой чудесный возраст, каждый день что-то новое, так хочется всё это видеть. Внутри вдруг снова зародилась паника: «А что если мамой она впервые назовёт Любу? Только не это!». И старшая дочь… Её она тоже так редко видит, хотя Катя и была очень благодарна матери за помощь. Сердце сжалось от всех этих мыслей. «Что за глупости лезут мне в голову?!», — пробормотала она, уже всерьёз рассердившись на себя.

— Не вини себя, — на пороге вдруг появилась Люба и словно прочитала её мысли. — Ты делаешь всё, что можешь, девочки вырастут и поймут.

Катя опустила глаза.

— Иногда мне кажется, что я круго́м виновата. Виновата, что мужа не уберегла, я же чувствовала, что что-то случится… Виновата, что дети остались без отца. Виновата, что не могу видеть, как они растут… — Катя яростно впилась пальцами в свои волосы и застонала.

— Не плачь, ты ни в чём не виновата. Никто не мог этого предугадать, — Люба присела рядом, чтобы утешить подругу.

— Не знаю…

— А я тебе говорю — так!

— Люба, я знаю, что ты хочешь меня успокоить, но не надо, мне сейчас тяжело и хочется плакать, прости, если напрягаю…

— Не говори глупостей, ничего ты меня не напрягаешь. Просто, что попусту сырость в доме разводить? Будешь ныть, я тоже разревусь и что тогда?

— А ты-то, что плакать будешь? — в голосе Кати послышалась нотка упрёка.

Люба изменилась в лице.

— А ты, что же думаешь, у меня нет повода поплакать? Что у меня никогда не было своей семьи? Или, может, ты думаешь, что с дочкой твоей я справляться по книжкам научилась? — строго и даже немного повелительным тоном ответила Люба.

Катя тяжело сглотнула слюну, а они ведь и впрямь никогда не обсуждали Любину жизнь, всё как-то о ней, да о ней. Катя вдруг почувствовала себя жуткой эгоисткой.

— Прости, я не подумала, — положила она свою руку на колено подруги.

— Ничего, — Люба сразу поднялась и отошла к окну.

— А…

— А что произошло, мы обсуждать сейчас не будем, я давно перевернула эту страницу, возможно, когда-нибудь и расскажу, — перебила её тут же Люба.

У Кати даже слёзы как будто разом все закончились. Она смотрела на подругу с открытым ртом, ведь та открылась для неё теперь совсем с другой стороны. Катя всегда считала её несерьёзной, даже немного ветреной, а тут такое… Ей вдруг стало стыдно.

— У меня предложение — давай закончим на сегодня самобичевание и пойдём пить чай, — Люба всегда умела разрядить обстановку.

Катя одобрительно кивнула и, всё ещё переваривая услышанное, поплелась на кухню ставить чайник.

Подруги сидели молча, чайник давно закипел и из узкого горлышка пошёл пар. Каждая из них думала о чём-то своём, пока громко не щёлкнула кнопка выключателя.

— Я налью чай, — Катя встала с дивана.

— Да, пожалуй, — протянула Люба, словно возвращаясь откуда-то из далёких воспоминаний. — Слушай, Кать, я что хотела тебя спросить-то… А что это за кукла у нас здесь в прихожей лежит? Ты малой, что ли, купила, не рано? Или Любанька возвращается?

— Кукла? А-а-а… Нет. Это для одной девочки из детского дома, надо будет завтра заехать.

— Для девочки? Для какой такой девочки? Катя, ты меня всё больше удивляешь. Ты ничего такого не рассказывала.

— А что рассказывать? Когда была в одном из детских домов, там девочку одну встретила, она случайно врезалась в меня. Так вот, у её куклы головы нет, мальчишки сломали, решила ей куклу подарить. Как ни крути, малышке будет приятно, — пожала она плечами.

— Ну да… — Люба смачно потянула молочную пенку из кружки, она всегда это делала громко и с особым удовольствием.

Катя засмеялась.

— Ну слава богу! Хоть улыбнулась.

— Не говори, — вздохнула Катя, поняв, что атмосфера в их доме снова стала мягче. — А знаешь… Она не разговаривает.

— Кто? — удивилась Люба.

— Ну девочка эта…

— А… Ну не знаю, может, болеет чем или ещё что.

— Вот и я не знаю… Нет, выглядит здоровой… Красивая такая, глаза красивые…

— Ты чего, мать?

— А? Да нет, ничего, просто задумалась. Интересно так жизнь устроена. Вот ты ещё ребёнок вроде, а на твои плечи такая судьба сваливается… И родителей нет и у куклы голова оторвана.

Люба чуть не поперхнулась от философии подруги.

— У-у-у. Так, всё! Кому-то здесь явно пора спать.

Катя засмеялась. С этим было не поспорить.