Баба Яга. Фрагменты о любви. Часть 1. На приёме у Бабы Яги

Ольга Вишератина, 2023

В одном дремучем сказочном лесу поселилась Баба Яга. Как она там оказалась, знает только Леший. А вот о её мудрости прознал не только он, но сказочные и литературные персонажи. Стали они приходить к ней в гости за наставлениями. Яга кормила, поила, уму разуму учила.

Глава 3. Баба Яга и Пеппи

— Чего орёшь, как оглашенная? Туточки я! — Баба Яга вышла из-за печки. — Не тереби метлу! И ступу не трогай! Поставь блюдце на место, яблоко не про твою честь. Телевизор это мой. Ишь ты! Прятать от неё всё надо. Поди, не три года, девять уже.

Бабка ворчала на рыжую девчонку, у которой любопытства было два мешка и три пакета.

— У тебя, фру, тут так интересно! На моей вилле Курица тоже разного много, но ты, фру… Или ты фрекен? — Пеппи вдруг задалась вопросом о бабкином семейном статусе.

— Не твоё дело, пигалица, — по-доброму хмыкнула бабуся. — Чего явилась? Зелье какое надо от бурчания в животе? Или, может, отворот-приворот? С родителями приходи, детям зелья не даю.

— Сирота я.

— Не ври, рыжая. Папа у тебя король на негритянском острове. Да и вижу я, что не за зельем пришла. Надо чего?

— Снежная с Морозом счастье нашла, я тоже хочу.

Бабка вошла в лёгкий ступор.

— Ты ж маленькая. Ничо сделать не могу, Астрид тебя такой прописала. Тебя ещё столько детей и взрослых читать будут, не стану им картину мира портить.

Пеппи подошла к русской печке и стала водить пальцем по свежей побелке. Послышалось недовольное сопение и тихое бурчание под нос.

— Чё говоришь там? Печку мою не ломай. Знаю я тебя. Начнёшь с побелки, закончишь разбором кирпичей. Если любопытно, я тебя к Лешему отведу, он печник хороший, схему и технологию печки покажет. А мою не рушь!

Пеппи разревелась в голос. Яга опешила. Не ожидала от рыжей такого эмоционального выплеска.

— Садись, — легонько подтолкнула к диванчику, где недавно рыдала Снежная Королева. — Рассказывай, что случилось?

— Никто меня не лю-ю-ю-ю-юби-и-и-и-ит! — рыдания Пеппи усилились.

— С чего взяла? Тебя весь свет любит. О тебе читают на нескольких десятков языков мира. На шведской кроне твой портрет. Сегодня, милочка, можно сказать, день рождения у двадцатки. Аккурат первого октября вышла денюжка в двадцать крон с твоим с Линдгрен портретом. Ты знаменита больше, чем мы с Лешим и Кощеем вместе взятыми.

— И что-о-о? — продолжала Пеппи. — Что мне от этого? У меня мамы не-е-е-ет.

«Да-а-а, материнского тепла ей явно не хватает», подумала бабка. Приголубить её что ли? Или мамку из русских сказок найти? Наши то тёплые и душевные, девчонку полюбят всеми фибрами.

— Борща любишь?

— Не зна-а-а-а-аю-ю-ю-ю.

Бабка налила свежий борщ и пригласила жестом Пеппи к столу. Пеппи послушно поплелась обедать.

— Слезами борщок мой не соли. И так чуть пересола не случилось, — бабка осеклась. Не надо лишнего девке говорить, ещё раскусит, что пересол — неслучайность. Но Пеппи не русских кровей, да и занята своими рыданиями, не заметила. — Ешь-ешь, у меня борщ знатный. Рецепт многие хотят получить, да не каждому даден будет. Всё ешь, а не только воду булькай. Ишь ты, выбирает ещё! В свёкле сила красоты девичьей, а в луке — ум и здоровье. И мясо, мясо ешь, не вегетарианка, поди. Ребёнку мясо для проказ и шалостей велено. И мозгам. Ты хоть и ребёнок, а инфантильности лишней не надоть.

Пеппи хлебала сначала медленно и нехотя, но после пятой ложки понеслась со скоростью здорового ребёнка.

— Э, милая! Не так скоро! Жуй-пережёвывай. Я те, конечно, первую помощь окажу, но зачем провоцировать. Ешь смиренно и с достоинством. Ты можешь.

Может, её к Снежной отправить? На эстетическое воспитание. И этикету Королева обучит быстро. Если рыжая королевство раньше не разнесёт. Девчонка смышлёная, вкус есть, а развитие со стороны многонациональных культур не помешает.

Пеппи перестала рыдать. Доела борщ. И добавку тоже. Потом кисель с пряниками. Бабка гостей вроде и не ждала, но редкий день кто-нибудь не захаживал. А Леший и вовсе то на обед, то на ужин. Кулинарничать Яга любила, не только зелья варить. Ей дар хозяйки передала ещё её бабка, а той прежняя, и так до неизвестного колена.

— Так ты меня, фру-фрекен, консультировать не будешь?

— Я мелких кормлю, а не консультирую. Хочешь, приходи обедать по случаю. А хочешь, я тебя припеку.

Пеппи вскочила из-за стола.

— Чего вздумала, старая?! Я тебе не тесто, едой не буду!

— Глупая ты, несмышлёная. Припекают не для еды, а для здоровья. И для восстановления мамкиной любви. Лучше всякой бани и психотерапии для тебя будет. Хотя чё тя восстанавливать? — бабка мудрым глазом глянула ещё раз на Пеппи. — Мать тебя любила. И сейчас на том свете молится нордическими молитвами за тебя. Укреплять будем её любовь и силу. Короче, я те предложила, иди, думай. Можешь поспрашивать про припекание, погуглить. Вы ж щас продвинутые. А потом и приходи.

— Ладно, фру Яга, подумаю. И погуглю. А за обед спасибо! Вкусно! — Пеппи подумала было попросить рецепт, а потом решила, что тогда и повода приходить к Яге не будет.

— Я тебя в следующий раз щами накормлю.

— А что такое ща?

— Не ща, а щи, — фыркнула бабка. — Иди уже. А то если ты не уйдёшь сегодня, как же ты придёшь завтра? — хитро подмигнула Яга.

— Это моя цитата!

— Знаю. Я про тебя, милая, всё знаю.