Я. Тебя. Заставлю

Ольга Вечная, 2020

Я влюбился в нее. Провалился в водоворот чувств, желаний и ослепляющей похоти. Но у нее был парень, а у меня не хватило возможностей встать между ними. Сейчас все изменилось. Я сам изменился. И я хочу ее себе любым способом. Отобью. Куплю. Заставлю. Договорюсь с дьяволом, богом, собственной совестью. Ради любви? Любви не осталось. Только принципы, азарт и все та же безумная похоть. Содержит нецензурную брань.

Глава 9

«Он русский!!» — пишу я Елене в сердцах, понимая, что между нами с Кириллом расстояние меньше метра. Я помню твёрдость его эрекции, когда он прижимался ко мне. Так хорошо помню, что в ушах шуметь начинает. Наши тела разделяло буквально несколько слоёв ткани.

Я… мои ноги сейчас так близко от его ног. В любую секунду он может положить ладонь на моё колено. И я — клянусь — не знаю, как отреагирую! В его присутствии я почему-то цепенею. Он может оборвать любую мою фразу, он всё время подавляет меня. И кажется, получает от этого удовольствие.

«Он судья», — отвечает мне Елена. Потом добавляет: «Национальность судьи значения не имеет».

Мой рот поражённо открывается.

«То есть, будь я судьей, вы бы разрешили Леонидасу жениться на мне?» — и дополняю сообщение злобными смайликами.

Она бросает на меня недоумённый взгляд и строчит ответ.

— Девушки, отвлекитесь от телефонов, — шутливо ругается Евгений, разливая вино по бокалам.

Кирилл делает заказ. Судя по количеству еды, он снова без ужина. Пока ждёт официанта, с интересом поглядывает на мои недоеденные тефтели, но я боюсь предлагать, вдруг расценит как взятку. Я вообще на него даже смотреть боюсь, особенно после того, как меня отругала Маша. Мне хочется уйти из этого ресторана, уехать из города и начать всё сначала под новой фамилией, уже не допуская прежних ошибок.

Но разве это про меня: не допускать ошибок?

— Больше не буду! — улыбается Елена Евгению, тот тут же кивает, разрешая ей. Он ей разрешит, наверное, что угодно. Почему она не замечает, насколько он милый и преданный?

«Ты же женщина», — приходит мне от Елены. Ну да, значит, просто без шансов. Как тут не стать сексистом, живя в таком мире?

— Кирилл, можно вопрос? — Елена решает не терять зря времени и кидается в атаку.

Тот кивает, и она начинает пересказывать ситуацию своей подруги. Говорит довольно долго, подробно, срываясь на смех и улыбки. Иногда путаясь, поправляя себя. Мне кажется, она либо сочиняет на ходу, либо что-то где-то слышала, а теперь пытается импровизировать.

— И вот на неё подали в суд, представляешь! Да, она сама подписала те бумаги, но при этом она совершенно не виновата! Её обманули. Кирилл, можно хоть что-нибудь сделать в такой ситуации?

— Выводы на будущее, — отвечает он, пожимая плечами. — Сочувствую.

Она глядит на него с восторгом и надеждой, он молчит. Евгений издаёт веселый смешок, и Елена бросает на него раздражённый взгляд. Мне тоже становится немного смешно.

— А твой отец не может ей подсказать? — подает идею пытающийся реабилитироваться Евгений. — Уверен, у него есть на примете хорошие адвокаты.

–Есть, конечно, просто я так переживаю! — вздыхает Елена.

— Если по-честному, то ничего не поделаешь, — встреваю я. — Выиграть такое дело нереально, там стоит её подпись. Понимаешь, она будто добровольно призналась в том, что украла киловатты, и расписалась под этим. Огромнейшая глупость.

— Но она не крала! — жестикулирует в возмущении Елена.

— Так а чеки есть? — спрашивает Кирилл. — Договор с энергетиками и чеки об уплате за весь период?

— Нет, кажется.

Он разводит руками, дескать, такова судьба.

— Но она сожгла намного меньше энергии, чем указано в этих дурацких бумагах!

«Не грузи его по работе, он устал, видишь же», — пишу Елене под столом.

Получив сообщение, она вспыхивает и благодарно кивает мне. Поспешно переводит тему. Дальше мы с Еленой пьём вино, мужчины — виски. Разговаривать нам вчетвером совершенно не о чем, поэтому мы с Еленой обсуждаем её предстоящий отпуск в Сочи. Я жалуюсь, что мне отдых в ближайшее время не светит: только устроилась на работу, первые три месяца испытательный срок.

— Теперь я девушка свободная, независимая, обеспечиваю себя сама, — говорю вкрадчиво, надеясь, что Кирилл услышит. Не понимаю почему, но мне важно, чтобы он знал: я не на букву «ш», и на обручении ничего не было.

В какой-то момент Евгений отлучается ответить на важный телефонный звонок.

— Извините, я на пять минут. Консультирую приятеля, у него никак лошадь не может разродиться, — смущается он, встаёт из-за стола и уходит.

Евгений ветеринар, причём очень хороший, у него своя клиника.

— Лошадь не может разродиться, — хмыкает Елена и делает большой глоток.

Мне становится не по себе от её выражения лица и даже немного стыдно за подругу. Возможно, ещё несколько лет назад я бы поддержала её, но не сейчас. Не после всего пережитого.

— Мне кажется, Евгений — герой! Он спасёт и животное, и детёныша, его день пройдёт не зря.

— Да, конечно, настоящий герой, — поспешно соглашается Елена и показывает мне глазами, чтобы оставила их с судьей вдвоём.

Делать нечего, я скомканно извиняюсь и пробираюсь к выходу, перелезая через ноги Кирилла. Напоследок задёргиваю шторку, оставляя их наедине.

Спускаюсь на второй ярус, прохожу мимо затаившегося под лестницей с телефонной трубкой Евгения, наконец, добираюсь до дамской комнаты. Но торчать там без дела мне не хочется. Евгений всё ещё трещит по телефону, поэтому я прогуливаюсь по этажу и выхожу на террасу.

Улица неплохо освещена, я рассматриваю украшенные фасады домов, разнообразные вывески. Провожаю глазами красиво одетых прохожих, приехавших в центр города в пятницу вечером, чтобы погулять и развлечься.

Балкон бара украшен крошечными фонариками. Выглядит уютно и привлекательно, но при этом лампочки излучают скудный, даже интимный свет. Со стороны улицы никто не может рассмотреть меня, поэтому я чувствую себя в безопасности и без зазрения совести пялюсь на красивую влюблённую парочку вдалеке на лавочке.

Проваливаюсь в свои мысли, забывая о том, что давно пора вернуться назад и продолжить разыгрывать двойное свидание. Мне этого не хочется. Усталость тяжеленным коромыслом давит на плечи, я прикидываю, не взять ли такси домой. В голове проносятся дела моих клиентов, я машинально их кручу-верчу, обдумываю, проверяя, не упустила ли чего. Больше нельзя облажаться, последние два месяца я постоянно чувствую себя полной дурой.

Сжимаю телефон, уже собираясь открыть приложение и вызвать машину, как ощущаю движение за спиной. Надеюсь, что этот человек пройдёт мимо, но он останавливается позади меня. Я слышу, как чиркает зажигалка, чуть позже вдыхаю запах никотина и прикрываю глаза, уже зная, кто решил составить мне компанию.

Кирилл подходит почти вплотную, ставит пепельницу на подоконник. Его знакомая до боли ладонь упирается в перила слева от меня, а сам он стоит чётко за спиной. Сегодня я без каблуков, и он значительно выше. Легко нарушает мою зону комфорта и доминирует в ней. Как загипнотизированная, я смотрю вдаль, краем глаза улавливая движение сигареты. Слышу, как он затягивается, слежу, как стряхивает пепел в специальную вазочку. Привычным аккуратным жестом. Облизываю губы, надеясь, что он докурит и уйдёт. Просто оставит меня в покое. Пожалуйста, хватит унижений.

Курит Кирилл молча. Девушка, что на лавочке вдалеке, перебирается на колени к своему парню, они начинают целоваться. Присутствие судьи с каждым мгновением всё сильнее давит на нервы, но я не могу пошевелиться.

— Это совпадение, — наконец, не выдерживаю первой. Говорю тихо, сбивчиво. — Я усвоила урок и… больше не буду специально искать с вами встреч, — осмысленно перехожу на «вы», соблюдая дистанцию. Ненавижу себя за то, как звучит мой голос в этот момент. Жалобно.

— Почему? — спрашивает он. — Ты меня боишься?

— Да, — я мешкаю, потом оборачиваюсь к нему. Хочу посчитать чертей в зелёных глазах, но едва зрительный контакт устанавливается, я сразу опускаю свои. Он вздыхает, затягивается, выдыхая дым в сторону над моей головой.

Кирилл перегородил мне путь: справа от меня бортик балкона, слева — его рука. Я делаю шаг вперёд, показывая, что хочу пройти, но он не двигается с места. Наклоняется и произносит:

— Тебе понравилось сосать у меня? — без предисловий.

Мои глаза расширяются, я впериваю их в его грудь, рассматриваю пуговицы на белой рубашке. Пиджак он, видимо, оставил наверху. А ещё я чувствую запах его туалетной воды, густой, терпкий в конце дня. Не уверена, нравится ли он мне, но точно не раздражает.

— Перестаньте, пожалуйста, меня пугать, — снова прошу я, делая шаг назад. Сердце начинает отбивать удары звонко и сильно, как судейский молоточек, выносящий приговор. Моё дыхание становится частым и резким.

— Ты боишься не тех, кого следует, — подводит черту Кирилл.

Его слова меня удивляют, я собираюсь с духом и вновь смотрю ему в глаза. Он совершенно спокоен.

— А кого тогда следует?

— Ты можешь прийти ко мне в любой момент и попросить помощи, — он очень серьёзен. В его тоне нет мягкости, заботы. Но и угрозы пока тоже нет.

— Вы мне предлагаете своё покровительство?

Он кивает.

— В обмен на… секс?

— Тебе понравилось сосать, и с остальным справишься.

— Пальцы, — уточняю я.

— Да, можно снова начать с пальцев.

Я отрицательно качаю головой.

— Я юрист, — упорно продолжаю барахтаться. Делаю глубокий вдох, а потом срываюсь на откровенность: — Мне тяжело! Очень, очень сильно тяжело! Последние дни я сплю по три-четыре часа в сутки! — Нервно убираю выбившиеся прядки волос за уши. — Я стараюсь, но у меня так плохо получается! Босс всё время находит ошибки, но не поправляет их. А только орёт! И клиенты орут! На меня всё время все орут! Я прошу дела попроще, он говорит, что эти самые лёгкие. Неужели это так и есть, Боже?! Простите, я… Раньше у меня всё получалось, — на мои глаза наворачиваются слёзы, и я вытираю их ребром ладони. — Простите. Я не просто кукла для секса. Я… хочу что-то значить.

— Я не против твоей практики, — произносит он, чуть помедлив. Касается пальцами моего подбородка, заставляя посмотреть на него. — И деньги я тебе не предлагаю, хотя я и не против материально помочь девушке, с которой сплю.

— Можно я пойду? Пожалуйста, — пищу, как мышка. Он делает шаг в сторону, пропуская меня.

Пулей слетаю на первый этаж, вызывая по пути машину на самое ближайшее время. На заднем сиденье такси, немного отдышавшись, прихожу к пониманию, что он снова меня не трогал. Стоял рядом, почти вплотную, предлагал грязные вещи, но при этом не распускал руки. Почему же тогда ощущение, что он был повсюду? Что на мне его запах, а сама я будто пропущена через мясорубку, морально растрёпана и грубо разорвана на лоскуты.

На моих плечах сидят его черти, они выбрались из зелени его глаз и бросились в атаку. Сидят и шепчут в мои уши: «Да, тебе определённо понравилось сосать у него».

Уже без знака вопроса.