Ты только живи. Рассказы

Ольга Верещагина

Почему-то это сейчас Ирине вспомнилось. Хотя потом было много всего. Как Виктор её отвез к своим родителям и они всю жизнь, пока не ушли в мир иной, любили её за её спокойный нрав и называли доченькой. Они не давали ей ничего делать по дому и помогали во всем. И что бы то ни было, Виктор всегда был рядом. А сейчас настал её черед быть рядом с ним, и она будет. Она будет бороться до победы, ведь Виктор – значит – Победитель.

Часть 2

Охранник преградил ей путь, перекрыв вход.

— Вам нужно взять пропуск — спокойно сказал он — а потом нужен белый халат, бахилы и маска. Здесь же реанимация.

— А? Да, да… А где взять пропуск? — рассеянно спросила Ирина.

— Выйдите, там направо крылечко. Там приёмный покой и доктор, если вам разрешат, то выдадут пропуск — ответил охранник.

Ирина вышла и пошла, искать приёмный покой.

Все лишние пугающие её мысли она прогоняла прочь и шла на автомате. Её сердце зачастило, но она взяла себя в руки. Её мужу сейчас ещё хуже, чем ей, и она должна быть сильной и найти возможность помочь ему.

— Никогда не думала, что такое возможно. Я жила и всегда знала, что Виктор, как ангел хранитель всегда рядом, что если он рядом ничего плохого не случится… И вдруг это несчастье. Я растерялась… почему? Потому, что мало думала о нём? Была занята своими переживаниями и своими проблемами больше, чем всем остальным. Почему? Потому, что Виктор давал такую возможность мне жить своей жизнью, и был всегда рядом. А я? Что я? Как могла не увидеть, что ему плохо, что он недомогает? Не прощу себе этого. Я чуть его не потеряла. Я всё изменю, я найду в себе силы помочь ему… — думала Ирина, ища вход в приёмное отделение больницы.

— Женщина, вы куда? Сюда нельзя — окликнула её медсестра, за стойкой, когда она вошла в приёмное отделение.

Ирина подошла к стойке и спросила:

— Скажите, пожалуйста, вчера привезли сюда в реанимацию моего мужа, я могу его видеть или узнать о его самочувствии, а еще я бы хотела встретиться с его лечащим доктором.

Медсестра спросила его данные и попросила полис, немного помолчала, пока искала в компьютере данные и ответила:

— Да, его привезли ночью. Состояние стабильное. К нему пока нельзя. Все вопросы к доктору. Доктор будет после 15.00, у него обход. Приходите позже. Справок других не даём. Вещи не принимаем, там всё есть, а как выведут в палату, дадим пропуск, и сами отнесёте. Не волнуйтесь, всё будет хорошо. Идите домой, и приходите после обеда.

— А может, телефон доктора дадите? — робко спросила Ирина.

— Нет, не даём. А телефон приёмного покоя запишите, можете звонить — сказала медсестра и дала визитку с номером.

Медсестра отвернулась к стеллажам с папками, давая понять, что разговор окончен.

Ирина отошла от стойки и села в пластиковое кресло, которое стояло напротив входа.

Её сердце колотилось. В висках стучало от слабости и волнения. Она достала маленькую бутылочку с водой и таблетку. Выпила таблетку, запив её водой, а потом достала бутерброд и стала, есть, запивая его водой.

— Женщина, вы, что ждать здесь будете? Здесь нельзя. Да и долго. Доктор сюда приходит только после 15.00, а то и позже, если сложный случай. Идите домой и звоните.

— Да, сейчас пойду. Просто устала, ночь не спала. Сейчас… — ответила, Ирина, вставая, пряча недоеденный бутерброд в сумку.

Ирина вышла из приёмного покоя и пошла на остановку автобуса. Идти было минут 15, не больше, но ей казалось, что этот путь бесконечен. Она даже не вспомнила, что можно вызвать такси, позвонить сыновьям. Сыновья еще не знали, что с отцом случилось такое несчастье. Что-то заблокировало её нормальное восприятие, и она себя ощущала в какой-то нереальности.

Ирина шла по улице, не обращая внимания на прохожих. Они обходили её, поскольку она шла посередине тротуара и мешала им. Она устала. После таблетки появилась, какая — то вялость, усталость в ногах и ей захотелось присесть на скамеечку. Пройдя еще немного, она увидела каштановую аллею и решила пойти найти скамейку и посидеть. Ирина свернула на эту аллею и вдруг увидела, как вдоль аллеи сидят дети на маленьких стульчиках и рисуют этюды. Она в изнеможении почти упала на рядом стоящую скамейку, закрыла руками лицо и зарыдала. Она плакала и плакала… Слёзы ручейками бежали сквозь пальцы, а она не обращала ни на что внимание.

К ней подошла женщина и спросила:

— Вам плохо? Что случилось? Я могу вам помочь?

— Благодарю, вас. Всё в порядке, просто мой муж здесь в больнице в реанимации… — сквозь слезы и всхлипы ответила Ирина.

— А почему вы тут сидите? Может вызвать такси? Или позвонить кому — ни будь близким, чтоб приехали за вами? — предложила женщина — я здесь с ребятами из художественной школы на этюдах, вы ведь уже давно тут… Заболеете, прохладно.

— Спасибо, что окликнули меня. Я потеряла счёт времени. Я сама. Я сейчас позвоню сыновьям… — ответила Ирина, вспомнив, что они не знают еще о случившемся.

Пока Ирина искала телефон, пока думала, как она скажет им. В голове её метались воспоминания, как стая голубей перед грозой.

Неужели должно было что-то случиться, чтобы она вдруг всё вспомнила, что так долго ей не давало нормально жить. Почему, она, поступает, так же, как её мать когда-то… Что это? Подсознательная установка? А может просто защитная реакция — одной проще выстоять? Почему она сразу не позвонила детям? Что-то ей помешало, но что? Воспоминания её всё возвращали и возвращали в её детство и юность, о котором она много лет предпочитала не вспоминать.

Вдруг зазвонил её телефон. Эта веселая мелодия сразу её задела, как напоминание её прошлой беспечной жизни, и она быстро ответила сыну.

— Мама, ты где? Я заехал домой, а там никого. Соседка сказала, что ночью была скорая? Как ты? Что с тобой? Я же волнуюсь… Чего — то и папа не отвечает… Вы где? — волнуясь, частил сын.

Ирина, слушала и молчала, она обрадовалась сыну, но не знала, как сказать, что отец, так любимый сыновьями, лежит в реанимации.

— Да, не волнуйся. Если сможешь, то приезжай и забери меня. Сижу на лавочке — сказала Ирина и объяснила, как её найти.

Она не стала говорить сыну про отца, побоялась, что разволнуется и может попасть в аварию. Она решила, пусть приедет и они поговорят.

Ирина встала с лавочки и прошлась по каштановой аллее, рассматривая этюды, которые делали дети. Они были разнообразные. Каждый начинающий художник видел всё по — своему. Ирина смотрела на этюды детей, а вспоминала, как она, будучи ещё очень молодой девочкой, ходила по парку, расположенному рядом с общежитием, в котором она жила, и заглядывала украдкой в мольберт молодого художника, который писал акварели. Это был молодой высокий, кудрявый с рыжим оттенком волос, молодой человек. Как впоследствии, она узнала — звали его — Виктор.