Конституция 1936 года и массовая политическая культура сталинизма

Ольга Великанова, 2018

Зачем Сталину на пике его диктатуры в 1936 году понадобилось ввести новую демократическую конституцию? Зачем столько мобилизационных усилий было затрачено на ее всенародное обсуждение в течение шести месяцев? Наконец, почему принятие конституции в декабре 1936 года неожиданно обернулось поворотом к массовым репрессиям 1937–1938 годов? Книга историка Ольги Великановой освещает как политические условия введения демократических свобод сверху, так и реакции людей на обещанный поворот к умеренности, либерализму и инклюзивной выборной реформе. Анализ общественного мнения во время обсуждения основного закона, подкрепленный свидетельствами из дневников, частных писем, мемуаров, а также материалами зарубежных разведок, позволил автору сделать новаторские выводы о политической культуре советских людей тридцатых годов. Кроме того, донесения парткомов и НКВД с мест о противоречивых откликах на конституцию, предупреждения о многочисленных врагах, широкое недовольство, выплеснувшееся в дискуссии, могли, по мысли автора, убедить Сталина в необходимости окончательной чистки общества от «антисоветских элементов». Ольга Великанова – профессор русской истории в Университете Северного Техаса (США), автор пяти монографий об общественном мнении в СССР.

Часть I

Цели пересмотра конституции и ее всенародного обсуждения

Глава 3

Происхождение конституционной реформы

Внутренняя переписка высших партийных чиновников открывает перед нами новые сведения об авторстве, механизме выработки и первоначальных целях конституционной реформы. Историки единодушны во мнении, что эта инициатива принадлежала Сталину. Однако недавно обнаруженные архивные документы позволяют проследить, как родилась идея: она возникла еще в 1933 году из предложения секретаря ЦИК СССР А. С. Енукидзе о реформе избирательной системы.

Авель Сафронович Енукидзе (1877–1937) принадлежал к первому поколению партийцев. Родом из Закавказья, он поддерживал дружеские личные отношения со Сталиным и Орджоникидзе и был частью тесного «сталинского круга». В разгар внутренних дебатов по поводу конституционной реформы 3 марта 1935 года Политбюро освободило Енукидзе от должности секретаря ЦИК в ходе так называемого Кремлевского дела правительственных служащих (январь — апрель 1935 года), однако он оставался членом конституционной комиссии, избранным 8 февраля. На июньском Пленуме ЦК 1935 года он был исключен из партии, год спустя восстановлен, но в конце концов арестован 11 февраля 1937 года и расстрелян в октябре 1937 года^[50].

Еще 25 мая 1933 года Енукидзе направил в Центральный комитет записку от имени партийной группы секретариата ЦИК, в которой предлагал внести изменения в избирательную процедуру в ходе предстоящей в 1934 году избирательной кампании в советы. Он выдвинул несколько аргументов в пользу более инклюзивного избирательного законодательства. Первым его аргументом стало успешное завершение коллективизации, которая, по его словам, сделала крестьян социалистическими и лояльными («превратила крестьян в подлинный и прочный фундамент советской власти»), повысила их культурный уровень и политическое сознание. Похоже, он искренне верил в принцип коммунистической идеологии, что коллективистская жизнь в колхозе напрямую изменяет индивидуалистический мелкобуржуазный менталитет, который марксисты приписывали крестьянам. Другим аргументом Енукидзе стал рост пролетарских элементов в деревне в результате внедрения машинно-тракторных станций (МТС) и совхозов, что привело к советизации села. Вдохновленный коллективизацией и социальными изменениями, он предложил, во-первых, организацию избирателей в селах на будущих выборах по трудовому (бригада, колхоз), а не по территориальному принципу (село) и, во-вторых, равное представительство рабочих и сельских жителей на выборах советских съездов^[51]. Он приложил проект постановления ЦИК, который включал предложения по внесению изменений в действующую конституцию.

Постановление Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР. В связи с охватом колхозами 65 % крестьянского населения Союза ССР и значительным организационно-хозяйственным укреплением колхозов, превратившим колхозников в действительную и прочную опору советской власти, учитывая огромный рост культурности сельского населения, и большой рост рабочей прослойки деревни (рабочие совхозов, МТС, добывающей промышленности и т.д.) Центр[альный] Исполнительный Комитет Союза ССР постановляет…

4. В соответствии с настоящим постановлением внести изменения в Конституцию Союза ССР и союзных республик^[52].

Таким образом, решающим мотивом для инициативы Енукидзе стали преобразования в сельском хозяйстве. Это видение разделяли и другие высокопоставленные чиновники, как видно из различных документов, например, из секретной инструкции ЦК ВКП(б) от 8 мая 1933 года, за две недели до записки Енукидзе, подписанной Сталиным и Молотовым с приказом прекратить массовые репрессии в деревне: «Эти три года борьбы привели к разгрому сил наших классовых врагов в деревне, к окончательному укреплению наших советских социалистических позиций в деревне»^[53]. Это видение нового состояния села вызвало решение ЦК 1934 года о пересмотре колхозного устава от 1930 года. Новая версия была принята в 1935 году.

Записка Енукидзе не привела к каким-либо немедленным последствиям. В течение года, с мая 1933 года по май 1934 года, идея внесения изменений в закон о выборах не получила развития. В выступлении на XVII съезде партии в январе 1934 года о будущих выборах в советы Енукидзе повторил свою оценку изменений после коллективизации — роста организованности и культуры крестьянства, роста пролетарских элементов на селе, но уже не связал эти изменения с необходимостью избирательной реформы и лишь выразил уверенность, что выборы осенью будут успешными^[54]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

50

Хлевнюк О. Хозяин: Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М.: РОССПЭН, 2010. С. 252–256.

51

Согласно предыдущей конституции 1924 года, один делегат представлял 25 000 рабочих и один делегат — 125 000 крестьян. В течение 1920-х годов крестьянство настойчиво требовало равенства.

52

РГАСПИ. Ф. 667. Оп. 1. Д. 10. Л. 15–21, 22–4.

53

Общество и власть. Российская провинция. Т. 2. С. 152.

54

XVII Съезд ВКП(б). Стенограммы. 28 января 1934 // Хронос. URL: http://www.hrono.ru/dokum/1934vkpb17/5_2.php.