Мы сами пишем свою судьбу

Ольга Валерьевна Тоцкая, 2021

Волею судьбы, Надежда Николаевна, проехала станцию, на которой должна была выйти. Как потом выяснилось, она вышла на станции метро «Щёлковская». Именно с ней, Надежду связывает очень давняя история, история её рождения. Её, новорожденную, нашли в мусорном баке в день открытия станции. С тех пор, она ни разу не позволила себе приезжать на эту станцию. Но, видимо судьбе было угодно изменить это. Читайте историю Надежды. Узнайте, что же произошло, после того, как она изменила свое отношение к этому месту. Теперь она точно знает, что сама пишет свою судьбу!

«Станция «Щёлковская». Конечная. Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагон». Я открыла глаза и увидела, что пассажиры поднимаются со своих мест и выходят из вагона. Я продолжала сидеть, не понимая, почему все выходят.

В вагоне остались еще несколько человек, включая меня. И снова прозвучало: «Станция «Щёлковская». Конечная. Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагон». Я встала с места и пошла к двери. Выйдя на перрон, посмотрела по сторонам, было не понятно, на какой станции я нахожусь, хотя диктор объявила, но я не расслышала, видимо, еще не проснулась.

Сегодня была тяжёлая смена, я устала, как никогда. Не могу сказать, что у бригады «Скорой помощи» бывают лёгкие смены, но всё же. Было очень много вызовов, и все тяжёлые, несколько реанимаций, но всё закончилось хорошо. Я сдала смену и пошла в метро, чтобы скорее добраться домой, быстрее способа я не знаю. Сев в вагон, и согревшись, я сразу уснула, да так, что проехала свою станцию. Надо понять, на какой станции я сейчас нахожусь, но она мне точно не знакома. По всему видно, что станция не из современных. Большое количество колон из мрамора зеленого цвета, всё просто, но с напором, я бы сказала, привет из СССР.

Перейдя на противоположную сторону, я прочитала название станции, оказывается, что я доехала до конечной. Надо же, проехала семь лишних станций, даже можно сказать, что проспала семь станций. Сейчас подойдет поезд, и я поеду на станцию «Курская». Поезд подошёл буквально через минуту. Люди стали заходить в вагоны, а я стояла и не могла сделать даже шаг, что-то меня держало. Слышны были грубые высказывания в мой адрес, но я продолжала стоять.

— Ты что, обкурилась? Отойди в сторону, не мешай заходить в вагон, не видишь, люди спешат на работу?! — сказал мужчина лет 40 и больно толкнул меня в плечо, я даже вскрикнула от боли.

— Женщина, вам плохо? — спросила девушка, наклонившись ко мне и заглянув мне прямо в глаза. Голос у неё был такой нежный, сочувствующий.

— Всё хорошо, не переживайте, я просто должна вернуться, забыло кое-что. Спасибо вам, девушка. Поторопитесь, сейчас двери вагона закроются.

Девушка забежала в вагон, и двери мгновенно закрылись. Она повернулась к двери и махнула мне рукой, я в ответ улыбнулась.

Какие разные люди: мужчина выругал меня, девушка хотела помочь, хотя могла не успеть зайти в вагон. Постояв еще на перроне, я решила отойти подальше. Скоро подойдет следующий поезд, и меня опять будут толкать в разные стороны, а мне этого не хотелось.

Я решила, раз уж я приехала на эту станцию, значит надо осмотреть её, на ней я не была вот уже 50 лет, просто не позволяла себе приезжать. Я была практически на всех станциях, мне всегда интересно посмотреть, как сделан вестибюль, узнать историю строительства станции. У меня есть любимая станция это — «Площадь революции», она похожа на музей скульптур. Очень многие едут на эту станцию, чтобы загадать желание. А загадав желание, трут скульптуру, в зависимости от желания, и оно сбывается, я сама проверяла. Помню, очень давно, когда поступала в институт, мне сказали, что необходимо приехать на «Площадь революции», загадать себе оценку, которую хочешь получить на экзамене, затем потереть нос у четырех разных скульптур собак. Я так и сделала, экзамен сдала на «отлично», как и загадывала.

Еще очень я люблю станцию «Киевская» — настоящая картинная галерея. Когда я первый раз приехала на неё, провела два часа в вестибюле, изучая картины на стенах. Можно еще много перечислять станции, которые мне нравятся, но вот о «Щёлковской» я ничего не могу сказать, только то, что мой день рождения и день открытия станции совпадают — 22 июля 1963 года.

50 лет назад в день открытия станции, меня нашли в мусорном баке, который, по какой-то причине не успели вывезти строители. Его завесили плакатами, поставили вокруг горшки с цветами, чтобы он не бросался в глаза. Когда ленточка была перерезана, и народ стал заходить на станцию, раздался детский плач. Плакал маленький ребёнок, его голос был еле слышен, может даже люди и не услышали бы его, но собака, которая сидела рядом с милиционером, стала нервничать и в один момент бросилась к этому баку с лаем. Подбежав к нему, она стала лапами стаскивать плакат, пока он не сорвался с бака. Милиционер подошёл к собаке и стал подавать ей команды «фу», «рядом», но собака не слушала его. Когда плакат был полностью сорван, она запрыгнула в бак и стала лаять, заставляя, видимо, милиционера заглянуть в бак. Что он и сделал. Какого было его удивление, когда он увидел сверток из простыней, в котором явно был ребенок, потому что плач шёл именно оттуда.

Милиционер заскочил в бак и поднял сверток, в котором лежал маленький ребенок, как вы уже догадались, это была я.

Меня отвезли на «Скорой помощи» в детскую больницу. Когда моей жизни больше ничего не угрожало, меня определили в дом малютки. Моим днем рождения стал день, в который меня нашли, и фамилия моя тоже была соответствующая — Щёлковская. Имя мне дали Надежда, а отчество — Николаевна.

Так на свете появилась я — Надежда Николаевна Щёлковская. Мою мать, если так можно назвать человека, который выкинул в мусор собственное дитя, так и не нашли. Я выросла в детском доме. Эту историю мне рассказала директор детского дома, когда мне исполнилось 14 лет.

Я была трудным ребенком, делала то, что хотела, учила только то, что нравилось. А нравились мне биология, химия и физическая культура. По этим предметам у меня была твердая пятерка. Зато остальные предметы я знала на слабую тройку. Все удивлялись, как такое возможно. Я даже не думала, куда буду поступать после того, как окончу 10 классов. Анна Михайловна, наша директор, очень хорошо ко мне относилась и вот однажды, вызвала меня к себе в кабинет. Она решила поговорить со мной про учебу, про скорое поступление, про то, что два года пролетят, я и не замечу, а уже надо определяться с дальнейшей профессией. Она хотела, чтобы я поступала в медицинский институт, мои знания в области химии и биологии были уникальны, как она говорила, и мне просто необходимо стать врачом.

Я сопротивлялась этому, говорила, что пойду учиться на парикмахера, что парикмахеры всегда могут заработать себе на жизнь, и у меня будут деньги. Именно тогда, Анна Михайловна рассказала историю про маленькую девочку, которую нашли в мусорном баке. Девочку, которая выжила несмотря ни на что, которая хотела жить, потому что знала, что её предназначение — помогать людям. Еще она рассказала мне про врача в детской больнице, Надежду Николаевну, которая не отходила от меня, и даже все свои выходные проводила рядом со мной. Благодаря ей, я выжила. Меня и назвали в честь неё. Может именно поэтому, я так хорошо разбираюсь в биологии и химии? Да, она не была моей мамой, но она кормила меня из бутылочки, она звала меня «моя девочка», даже хотела удочерить меня, но ей не разрешил муж, хотя у них не было детей. Впоследствии, она уехала с мужем в другой город, это тоже было не случайно. Таким образом, он разлучил нас.

Я слушала Анну Михайловну, и в моей душе творилось что-то невероятное. Мне никогда и никто не рассказывал про мою семью, про то, как я оказалась в детском доме. Если честно, я и сама не хотела ничего слышать, всегда боялась узнать горькую правду. Вы же понимаете, что в детский дом от хорошей жизни не попадают.

Я слышала рассказы детей в детском доме, о том, как они оказались там, и боялась узнать о своей семье что-то подобное. У Маши, мать лишили родительских прав, она была алкоголичка, а отца она не знала никогда, да и сама мать не знала, от кого родила её. У Кати еще хуже: отец убил маму, и его посадили в тюрьму, а родственники не захотели взять её к себе и даже не проведывали её. Сережа родился очень слабеньким, и врачи сказали, что, скорее всего, он проживет не больше года, вот его и оставили в роддоме. Но он выжил, да еще стал боксером, у него столько золотых медалей, мы им гордимся, вот только родители его об этом не знают. Вот такая судьба практически у всех детей, эта реальность. Меня пугали такие рассказы, именно поэтому я запретила себе интересоваться историей моего пребывания в детском доме. Но в тот день, когда Анна Михайловна рассказала мне всё, ничего не скрывая, у меня появился шанс стать кем-то, чтобы мной гордились. Мое сознание перевернулось, меня, будто подменили.

Конец ознакомительного фрагмента.