Соната

Ольга Беляева

Что если ты не помнишь, кто ты, где ты, и твое будущее зависит от одного совершенно незнакомого тебе человека? Какой выбор ты сделаешь между доверием и страхом, чем ты будешь руководствоваться, выбирая свое будущее в сложившихся обстоятельствах, весьма таинственных и необычных?..

5

Сколько раз в день многим из нас хотелось заснуть, и проснуться в новой жизни, новым человеком. Сколько раз мы говорили себе, что вот если бы вернуться на пять, десять, двадцать лет назад — все было бы не так, все было бы лучше, что мы бы не повторили тех ошибок, что уже успели наделать. А самые отчаявшиеся даже кончают жизнь, чтобы вновь побыть младенцем, чтобы вновь ни за что не отвечать, и не быть никому должным хотя бы несколько детских лет. Но жизнь не то чтобы редко предоставляет такие подарки, а фактически никогда.

Я не знаю, был ли это подарок судьбы, или наказание, но я не думала об этом, находясь в этой бежевой комнате. Находясь в ней уже не день, и не два — я не становилась собой. А может быть, я наоборот — не становилась отражением внешнего мира, искажающим и укрывающим меня от себя. Но единственным спутником большинство времени было одиночество. Я просыпалась — и видела на столе еду. Я шла в душ, который мне показала Сонни, и, выходя — находила убранную кровать, и свежие цветы на столике. Однажды я обнаружила книги. Одна была на русском. Так что я смогла читать. Эта книга была сборником притч и поэзии. Другая — оказалась вовсе не книгой, а фотоальбомом. Немного необычным. Это были фото Сонни. Но только ее изображения были срезаны со всех фото, и вставлены рядом. На фотографиях было много людей, совершенно мне не известных. Сонни же как будто наблюдала со стороны за всеми ими. Я абсолютно не понимала, зачем это мне показано, но смотреть мне было интересно.

Листая сборник, я обнаружила одно обведенное красной линией стихотворение.

А теперь нужны кнут и веревка,

Чтобы снова бык не пропал

На какой ни будь узкой и пыльной тропинке.

Хорошо был обучен когда-то и вот

Снова кроток и добр, как и прежде.

И опять повинуется также,

Совершенно свободный от пут.

Это был первый акцент на словесной информации. Это показалось мне маленькой ниточкой, обещавшей связь с чем-то живущим в моем подсознании, некогда доступным, а теперь глубоко спрятанным. Этот бык, плененное существо — это видимо я. Но почему так? И мое здесь пребывание — это укрощение? И как повиновение может быть свободой? Мне совершенно не понятно, но именно это встревожило меня впервые по настоящему. Как это сложно — не знать с чем имеешь дело, когда дело уже в тебе.