Сенсеры. В забвении

Ольга Арсид, 2020

У Эллен красивая и беззаботная жизнь. Лучшая подруга и парень всегда рядом, а любящий дядя готов исполнить любой каприз. Чего еще желать в шестнадцать лет? Но Эллен не покидает ощущение, что это не ее жизнь. О том же твердят незнакомые ей люди. Поверить им – значит, отвернуться от единственного родного человека и отказаться от роскошной жизни. Как понять, где правда, а где ложь, если в памяти Эллен – пробелы?

Глава 6

Эллен не хотела возвращаться в свою шикарную клетку, поэтому вышла подышать свежим воздухом.

Деревья в парковой зоне давно сбросили листву и ждали, когда их укутают в белые одеяльца. Синоптики называли погоду ноября аномальной: снег не спешил спускаться на землю. Эллен с нетерпением его ждала.

Она присела на скамейку, окруженную полукругом из туи. Высокий забор по периметру Института создавал ощущение, что ты действительно псих и находишься в изоляции от внешнего мира.

«Может, все мы тут психи?» Эллен никак не могла выкинуть из головы дядино внушение. А каково было Артуру?! Его Виктор заставил чувствовать боль и думать, что он вот-вот умрет.

Слишком жестоко для поучительного урока.

Эллен потерла руки. Свитер ажурной вязки не грел, да и ногам в туфлях было холодно. Идти одеваться ей не хотелось. Конечно, можно было поймать чей-нибудь поток и заставить принести куртку и сапоги. Еще утром Эллен так и сделала бы. Сейчас не смогла. Все еще была в ужасе. Она знала, что Виктор постоянно сканирует ее эмоции, но внушение на ней он использовал впервые. В душе остался неприятный осадок.

«А сколько раз я заставляла людей делать что-то против их воли!» Ежедневно, в мелочах и не очень, Эллен вертела разумом окружающих, как хотела.

Она вздохнула. Иногда ей казалось, что наличие способностей вовсе не дар, а проклятье. Когда-то она так и считала. Когда-то…

В той — другой жизни.

Мысль о том, что парни могли говорить правду, теперь не давала Эллен покоя.

Положив голову на спинку скамейки, она выискивала похожие на что-либо облака и вспоминала ночной разговор.

«Нам нужна ты. Мне нужна ты. Моя ты, а не то, что я вижу».

***

Вскоре на территорию Института въехала машина. Черный джип не свернул к парковке, а остановился у входа в здание. Из салона выскочило двое парней. Эллен заинтересованно наблюдала за происходящим.

Интуиция ее не подвела: третий парень вывел из джипа беременную девушку.

Эллен узнала провожатого. Сергей был одним из немногих служащих, с кем она общалась. Он был без ума от Леси. Они часто проводили вместе время в клубе, но строить с ним отношения Леся отказывалась. Эллен была уверена, что это упрямство. Она чувствовала симпатию подруги к Сергею. Та отмахивалась, мол, он ее не интересует: во-первых, полукровка; во-вторых — всего лишь слышащий. Ей, чистому чувствующему-блокиратору, не солидно с таким встречаться. Эллен делала вид, что верит в ее безразличие, и не лезла Лесе в душу.

Сергей потянул девушку к ступеням.

Это уже слишком. Вторая беременная в Институте за несколько дней. Эллен вспомнила, что в прошлом месяце видела еще одну.

Вскочив со скамейки и прикрывшись внушением, она заторопилась к входу. Она успела скользнуть в помещение прежде, чем двери закрыли.

— Я доложу Артуру. Давайте, увидимся, — отсалютовал один из ребят.

Сергей и его напарник потащили девушку к лестнице, которая вела в подвальные этажи. Леся говорила, что на первом находится бытовой склад, второй и третий — заброшены.

Стараясь не стучать каблуками, Эллен спускалась за троицей. Когда Сергей оглянулся, она замерла. Он мог воспользоваться способностью и услышать биение ее сердца. Тогда она не узнает, куда ведут девушку.

Но все обошлось.

Как только парень отвернулся, Эллен сняла туфли. И без того замерзшие ноги ощутили холод бетона.

На первом этаже действительно оказалось бытовое помещение. В Институте проживала часть личного состава Виктора, многочисленная охрана, работал ресторан, несколько медицинских этажей, лаборатория, поэтому в подвале хранилось все необходимое для их обслуживания. Вот только задерживаться здесь парни не стали.

Они спустились ниже. Напарник Сергея приложил большой палец к экрану у железной двери, и та открылась. Эллен юркнула следом.

В полутемном коридоре стояло множество стеллажей с пластиковыми ящиками. Троица пошла между рядами. Эллен старалась не отставать. Сергей снова оглянулся, и она засомневалась: стоит ли так рисковать. Если он сдаст ее дяде, то вопросов не избежать.

«А почему, собственно, я не могу интересоваться жизнью Института?!»

На носочках, практически не чувствуя пальцев, Эллен ступала по узкому проходу. Все коробки имели номера и даты. Похоже, какую-то информацию дублировали по старинке, не доверяя хранение современной технике.

За стеллажами оказалась еще одна железная дверь. Напарник Сергея разблокировал ее, но скользнуть внутрь Эллен не удалось. Сергей будто специально заслонил проход и прикрыл дверь прямо перед ее носом.

Обувшись, Эллен включила слышание. В сознании застучали сердца, зашелестело дыхание. Один, два, три, четыре, пять, шесть… Она задумалась: хочет ли видеть, что происходит за странной дверью на якобы заброшенном этаже?

Она с опаской вытянула картинку из звука.

От испуга она отскочила и врезалась спиной в железный стеллаж. Сергей по ту сторону двери оглянулся. Она прикрыла рот ладошками и замерла.

В просторной освещенной комнате находилось около десятка беременных. У каждой была своя кровать, в центре — обеденный стол. На нем: фрукты, несколько видов соков, вода. Все было бы отлично, если бы не факт, что беременных держат взаперти, в подвале! Двое парней-охранников комфортно расположились в креслах у двери. На столике между ними стояли шахматы.

— Встречайте новенькую, — хмыкнул напарник Сергея. — На очищение никто не передумал?

— Я на секунду, — сказал ему Сергей и повернулся к двери.

Эллен выключила слышание с видением, ухватилась за внушение. Сергей вышел в коридор, плотно закрыл за собой дверь, но с места не сдвинулся. Он смотрел на то место, где притихла Эллен. Услышал.

Она осторожно ступила в сторону. Парень перевел за ней взгляд.

— Я узнаю вибрации твоего сердца… Эллен, — шепнул Сергей.

Ей ничего не оставалось, как снять внушение. Скрестив руки, она с вызовом усмехнулась.

— Скажешь дяде — пожалеешь.

В том, что она ничего не должна знать о беременных, Эллен не сомневалась. Иначе Виктор о них рассказал бы. Все-таки это происходит в стенах Института.

— Тебе не нужно мне угрожать, я и так не скажу, — на удивление мягко ответил Сергей. — Но ты же не надеялась, что тебя не заложат парни у камер?

Эллен закатила глаза. Она все время забывала, что нижние этажи находятся под наблюдением. Она осмотрела верх помещения.

— Здесь их нет, — сказал Сергей.

— Что тут вообще происходит?

— Давай без вопросов. И не разболтай, что мы с тобой говорили.

Парень собрался вернуться в комнату, но вдруг замешкался. Эллен включила чувствование, чтобы узнать, в чем дело. В душе у Сергея перемешалось немало эмоций: сомнение, решительность, снова сомнение, страх, злость, опять сомнение.

— Говори, что думаешь, — вполголоса приказала Эллен.

Он указал взглядом на соседний стеллаж, где на верхней полке стояла желтая коробка. Эллен непонимающе посмотрела на парня. Тот кивнул.

— Сдашь — меня убьют. У тебя полминуты.

Сергей скрылся за дверью, а Эллен немедля кинулась за коробкой. Она еле дотянулась до нее. «Пропавшие. Институт», гласила надпись. Внутри находилось с десяток разноцветных папок.

«Полминуты? И что мне искать?»

Папки были пронумерованы по годам. Эллен схватила ближайшую по дате — прошлогоднюю, открыла ее и застыла от изумления.

Савичева Генриетта Валерьевна.

Декабрь.

Полминутки, видимо, прошло. Услышав, как открывается дверь, Эллен включила внушение. Она хотела взять папку с собой, но вспомнила о камерах. Вернув все на место, она заторопилась за парнями. Наверняка ее отпечаток пальца не откроет дверь. Застревать в подвале ей не хотелось.

Эллен залетела в свою комнату и прошла к столу. Выпила несколько стаканов воды. Руки не переставали подрагивать. Она бродила взад-вперед, покусывая костяшку большого пальца.

«Генриетта. Валерьевна. Да еще и Савичева! Дочка элитовского доктора? Не та ли это Генриетта, которая была с лесными парнями? Они ничего не сказали о родстве девочки с Валерием Константиновичем. Почему? Или это всего лишь совпадение? Какова вероятность? И что хотел сказать мне Сергей?!»

Эллен места себе не находила. У нее голова шла кругом от волнения. Даже вода не помогала успокоиться. Ведь если все, что рассказали парни, — правда, значит: мама жива, а папу убил Виктор!

Замерев посреди комнаты, Эллен оглядела шикарные апартаменты. Алекс просил, нет, умолял присмотреться, прислушаться…

А вдруг все это, действительно, лишь иллюзия? Иллюзия правды.

«Не может быть! Дядя любит меня. «Элита» — мой дом. Все, что он делает — ради моего блага и будущего!»

Это было то, во что она безоговорочно верила.

Однако имя странной девочки не выходило у нее из головы. Почему оно там застряло? Возможно, ответ знал Валерий Константинович.

Эллен отправилась в лабораторию.

***

— Ты не по плану. Что-то случилось? — спросил доктор, когда она вошла в кабинет.

— Э-э-э, приступы участились, — выкрутилась Эллен.

— С чем-то связываешь?

Валерий Константинович горбился над микроскопом и не спешил отрываться от дел. Волосы частично скрывали его лицо. Он никогда не собирал их в хвост. Эллен казалось, что для полного образа лабораторного профессора только его и не хватает. Сегодня легкая волна переливалась жирным блеском. Доктор слишком много времени проводил в лаборатории и часто выглядел неряшливо.

— Я вспомнила имя своей тени.

Валерий Константинович выпрямился и взглянул на нее. Он поправил очки, протер ладони о затасканный халат. Губы его дрогнули в неясной эмоции. C помощью чувствования Эллен не успела ее определить.

— С чем это связано?

Она побоялась врать, поэтому ответила честно:

— Я увидела похожую девочку, и мне в голову стукнуло это имя.

— Увидела? Когда? Где? — встревожился доктор.

— А имя вас не интересует?

— Интересует. Давай присядем.

Он махнул на мягкие кресла у стены. На стеклянном столике между ними стоял электрический чайник, кружки, миска с печеньем.

Эллен занервничала. Что будет, скажи она правду?

«Если Генриетта — его дочь, то она не просто так живет в моем сознании. Либо доктор специально вселил ее в галлюцинации, либо Генриетта уже была в моей памяти, а доктор не дал ее забыть».

Как все запутано!

Эллен плюхнулась в кресло, Валерий Константинович взял излюбленный блокнот, ручку и уселся напротив.

— Какое имя у твоей тени?

— Генриетта.

Доктор поднял на нее взгляд, широко улыбнулся.

— Мою дочь зовут так же.

— Я ее видела здесь? Вы никогда не говорили о дочке.

— Ты не знаешь о ней? — Валерий Константинович растерялся. Эллен завертела головой. — Я был уверен, что Леся тебе все разболтает.

Да, Леся была еще той болтушкой, но о докторе у них не заходило речи.

— Нет. Ты не могла ее видеть. Она пропала в декабре. Ушла, оставив записку. Попросила не волноваться. Сказала, что будет в хорошем месте. — Валерий Константинович отложил блокнот, тяжело вздохнул.

— Ну, подростки часто поступают необдуманно.

— Ей семь.

Эллен еле сдержалась, чтобы не вскочить и не заорать: «Да что здесь творится?!»

Семь. Семь! Примерно столько было девочке из компании похитителей. Что она с ними делала? Почему ушла из семьи к ним?

— Очень жаль. Надеюсь, она найдется.

— Я тоже, Эллен. Очень надеюсь. Может быть, кто-нибудь поможет ее найти.

Она опустила взгляд.

— А как думаете, откуда у меня в голове это имя? У меня никогда не было знакомых Генриетт.

— Ты мне скажи.

Эллен исподлобья посмотрела на доктора. Второй раз за день она не понимает: ее проверяют или хотят довериться?

«С чего бы Валерию Константиновичу что-то скрывать от дяди? Они друзья. Доктор чуть ли не живет в лаборатории. Он верен «Элите». Если мне на самом деле подчистили память, значит, доктор оставил в ней дочку, чтобы заметить возвращение воспоминаний. Получается, он знает, что Генриетта с теми, кто жил в лесу? А вдруг он просто хочет ее найти и надеется, что я помогу?»

Эллен нервно застучала каблуками.

— Я не знаю, что творится в моих мозгах. Ощущение, что там кто-то покопался и все перевернул вверх дном.

— Это стресс.

Конец ознакомительного фрагмента.