Не моя жена

Олли Серж, 2020

Красивая соседка будоражит мое воображение и лишает сна блеском постоянно заплаканных глаз. Мне нужен только повод, чтобы вмешаться. Только шанс попробовать ее губы. И судьба мне их преподносит… – Ты не будешь жить с ним, а спать со мной. Завтра же напишешь заявление о разводе! – Завтра воскресенье, – отрицательно качает головой. – У меня сын. Муж выиграет любой суд. Он отберёт Лешку! – Ну что за бред! – Скольжу своими губами по ее. – Суд всегда на стороне матери. Она осторожно накрывает мои губы пальцами, тормозя поцелуй. – Официально я безработная, Илья. Прописана у мамы в Туле. А муж… он многое может.

Глава 6. Неожиданная встреча

Илья

Зависаю напротив аквариумного стёкла в тренерской и наблюдаю за пацанятами, которые, как неваляшки, хлопают друг друга о татами, отрабатывая «заднюю подножку».

— Ностальгия? — Дядька подходит ко мне сзади. — Вот этих из молодняка я сам отбирал. Ловкие, как обезьянки. За шкирки растаскиваю. Ты тоже таким был. Ну попозже чуток отдам им тебя на растерзание. Пятерых на одного…

— Матвей Александрович, — Артур небрежно постукивает телефоном о ручку кожаного дивана. — Ну хоть вы объясните ему, что если он откажется от боя сейчас, то титул будет уже не восстановить. Придётся вскрывать причину отказа. Медкомиссии, журналисты… А если спонсоры узнают про травму, то по бабкам мы тоже пролетаем на несколько лет.

Я тяжело выдыхаю, осознавая, что этот чертов сукин сын прав. Тысячу раз прав! Мышцы на шее сводит от напряжения, и дядька, чувствуя это, ободряюще хлопает меня по плечу.

— Спокойно!

— Илюх, — теперь Артур обращается ко мне. Я слышу в его голосе давящую нервозность. — Ну соберись. Если ты не забыл, то нам ещё бабки Ибрагимову отдавать за сорванный бой.

— Да помню я все! — Взрываясь, резко разворачиваюсь. — Ну ты понимаешь, что это не возможно! Как минимум, во мне тонна обезболивающих. Я без них стоять не могу! Меня ни один допинг-тест не пропустит!

— У нас есть ещё время. — Взвивается мой менеджер. — Главное — согласиться и найти бабки.

— Он может остаться инвалидном, Артур! — Дядька задумчиво опускается в своё кресло. — Бой, в котором противник заведомо находится в выигрышной позиции и морально, и физически — это плохая затея.

— Матвей Александрович, вы ведь тоже ушли из бокса из-за травмы? — Склоняет голову в бок Артур. — Сидели и смотрели, как сборная без вас на олимпийских рвала…

— Артур! — Рявкаю на него я.

— Что вы чувствовали? — Все равно заканчивает мой менеджер свою мысль. — И что выбрали б сейчас?

Дядька сжимает зубы и громко выдыхает.

— Я в конечном итоге собрал титулов гораздо больше, Артур, — он кивает головой на стену с фотографиями и трофеями. — Вот. Это все мои мальчишки, которых я, как Илюху, с вот таких, — заканчивает с надрывом и показывает ребром руки уровень высоты под крышкой стола. — Ты понимаешь, что я просто не могу своего «ребёнка» подставить и сказать «иди»! Для него ж мое мнение — истина в последней инстанции. Иначе — я ему не тренер!

— Ну я, в общем, все сказал, — раздраженно поднимается с дивана Артур и поигрывает ключами от новой тачки. Очень интересно, откуда у него на неё деньги? — Отказываться пока не буду. А вы подумайте. И чтобы вам думалось бодрее, — он подходит к дядькиному столу, берет шариковую ручку и что-то пишет на цветном стикере. — Вот! — Отрывает его и клеит на экран монитора. — Об этих цифрах думайте. — Подчеркивает цифру шестью нулями на конце, возвращает ручку в подстаканник и идёт к двери.

Мы с дядькой молчим и смотрим на стикер, пока мой менеджер выходит из тренерской.

— Что думаешь? — Спрашиваю дядьку.

— Я уже ответил, — он срывает желтую бумажку с компьютера и кидает ее в ведро. — А ты уже сам думай. Пошли. Мальчишкам тебя покажу, а потом с мужиками погоняю. С самого утра ждут.

Мы спускаемся со второго этажа тренерской вниз и сразу слышим крики и шум, доносящиеся из детской раздевалки.

— Тааак, — наклоняет голову в разные стороны дядька, разминая шейные мышцы, — опять мои наседки буянят, — заканчивает обреченно. — Пошли разбираться.

Я хмыкаю про себя. Не любит дядька период, пока детей водят на тренировки родители. По его мнению они нарушают дисциплину процесса.

Пока идём по краю спортивного зала, пацаны косятся на нас и начинают гасить друг друга с самоотдачей раза в полтора сильнее чем была. Красуются. Самый злой возраст тринадцать-четырнадцать лет. Одобрительно подмигиваю. Но никто не самовольничает и сам не подходит. Дрессированные.

Дядька открывает дверь раздевалки, и нас с ним сразу оглушает какофония голосов.

— Витенька никогда никого первым не бьет! — Вопит мамашка и бурно жестикулирует пальцами с красным маникюром.

— Да вы что? — Вторит ей другая с розовыми прядями на голове. — Что же он тогда пришёл рукопашным боем заниматься, если никого не бьет?

Между ними снуют дети в кимоно. Самые маленькие. Пять — шесть лет.

К спору со всех сторон подключаются ещё женщины. Они так увлечены процессом выяснения отношений, что замечают нас только после того как…

— А ну тишина! — Рявкает дядька.

Все на мгновение замирают и только у кого-то из сумки или кармана раздаётся стандартная мелодия айфона.

Я поворачиваю голову в направлении звука и… с первого взгляда думаю, что обознался. Совсем уже двинулся мыслями о своей соседке… Открываю-закрываю глаза и понимаю, что нет. Это она. В кремовом воздушном платье, как зефир. Локоны кудрявые по плечам. Совершенно не вписывается в общий родительский контингент.

Красивая. Я снова зависаю, потому что в вырезе платья хорошо просматривается аппетитная, полная грудь.

Наклонившись, Тая вытирает ребенку влажными салфетками нос от крови.

— Нужно холодное приложить… — подхожу у ним ближе, пока дядька общается, разруливая конфликт.

Она, увидев меня, тоже вздрагивает.

— Я думаю, что ничего страшного… — отрицательно качает головой.

Но я пользуюсь тем, что ее сын меня узнаёт, смотря восторженными глазами.

— Пойдём нос лечить? — Я присаживаюсь перед ним на корточки. — Тебя как зовут, чемпион?

— Алексей… — шмыгает носом.