Бывшие. Я тебя верну!

Оливия Лейк, 2023

– Пасуй сюда! – услышала и обернулась. Прошла метров пятьдесят и вниз посмотрела. Небольшое игровое поле пряталось в тени. Рома в термобелье и шортах играл в футбол с каким-то мальчиком. Разгоряченный, азартный, красивый. Мне нестерпимо захотелось прижаться к широкой, влажной от пота спине. Меня всегда будоражил и возбуждал его запах. Не тот, которым пах, надевая строгие костюмы, а первобытный и дикий, его собственный, дух мужчины.– Пап, смотри какой удар!Пап? Я осмотрелась даже – они были вдвоем. И я не понимала, кто отец этого мальчика?!– Ты точно будешь чемпионом! – крикнул Рома. Это было так… Так восторженно и одновременно нежно. Я сглотнула вязкую слюну, но тревога уже расползалась по телу. И душе. – Иди сюда.– Ну и скорость у тебя, сын! – восхитился, а я кажется пропала. Это бред какой-то! У нас один ребенок – Ева! – Давай еще. Попробуй пробить. – Рома отпустил мальчика, стал на ворота… а потом я увидела женщину. Моего любимого идеального мужа целовала другая женщина…

Глава 10

Наташа

Естественно, я вся такая роскошная шла не в никуда. Хотя, если понадобилось бы, и в машине просидела бы полночи, только чтобы Демьянов поседел от ревности. Чтобы кулаки сбил. Чтобы мысли в клочья разодрали душу. Чтобы боль дышать не давала. Я ведь живу с этим! Каждый день. Каждую ночь. Я ведь ревнивая. Всегда такой была! Но Роме доверяла беззаветно. Мысли не допускала, что можно быть таким безудержно страстным и заботливо нежным, искренне любить и доказывать это каждый день — улыбкой, мимолетным взглядом, коротким соприкосновением пальцев — и так жестоко обманывать. Прав был Шекспир: жизнь театр, а люди в ней актеры…

— Здравствуйте, — села в такси и пристегнулась. У меня была назначена встреча в «Mercedes Bar» с владельцем модного стартапа. Их команда создавала оригинальные слоты для онлайн-школ. Нам было бы интересно потестить их. Им наше ревью и реклама. Если сработаемся — о цене договоримся.

Кстати, интересно выходило: я ведь действительно в отель ехала — бар находился на одном из этажей «Рэдиссона».

— Ого! — досталось вместо приветствия. Виктор Матвеев, возможный будущий партнер, сидел за баром, но когда меня увидел, поднялся. Спортивный пиджак, под ним футболка, джинсы и дорогущие часы. Молодой, самцовый, модный. Взгляд с хитринкой, уверенная улыбка. Я видела воочию, как он переквалифицировал меня из делового полушария мозга в зону, отвечавшую за паховую активность. — Я из химчистки свой лучший костюм не забрал, пришлось так, — пошутил и руку протянул: — Виктор.

— Наталья Демьянова, — спокойно пожала. Вот поэтому я предпочитала деловые обеды. Ужины всегда имели подтекст, даже если его и в помине не было.

Мы присели за столик. Официант на аперитив подал трехслойный коктейль в тонком высоком бокале. Я заказала салат. Аппетита вообще не было, а мысли далеко. Даже излишне заинтересованный взгляд мужчины напротив не раздражал. Но и удовольствия не доставлял. Мне было плевать. Я знала, что красива и нравлюсь мужчинам. Измена мужа не ударила по самооценке относительно сексуальной привлекательности. Изменяют даже богиням, а я всего лишь женщина. Женщина-то я нормальная, а вот женой оказалась дефектной. Мой муж переплюнул прочих мужчин, заводивших любовниц: он вторую семью завел! Или вернулся к первой? Я даже хихикнула. Никогда не думала, что задамся вопросом: я и наша дочь, вообще кто для него?

— Что вас рассмешило? — и это заметили.

— Название десерта, — я ткнула ногтем в меню. — «Пятнистый хер». Интересно, вкусно?

— Я бы не стал пробовать, — смешно скривился Виктор. — Там до хре… много чернослива…

О! Я считала пасхалку. Действительно, чревато.

— Виктор, мы с командой ознакомились с вашим предложением. Покажите? — Работа всегда помогала переключиться.

Со стороны мы, наверное, казались странной парой: женщина в вечернем наряде, больше походившая на светскую тусовщицу, и модный парень с дерзким взглядом, который девочек в клубе снимать должен, сидели и втыкали в планшет.

— Мне нравится, — с удивлением обнаружила. Концепция реально толковая. Удобный функционал в яркой упаковке. Специально под нас разработано. — Минус тридцать процентов от цены, и я в нашем комьюнити оставляю ссылку на ваш сервис с моими сердечными рекомендациями.

— Я изучил ваш блог, — неожиданно признался Виктор. — Личный. Вы сами ведете?

— Личный сама, — ответила честно. Там не было ничего такого: немного частной жизни, красивые снимки, заметки. Фотография — мое любимое хобби, жаль времени на него оставалось немного. Я любила красивую природу, снимать Еву и руки Ромы. Он не очень любил публичность вне делового пространства, а я любила минимализм: чашечка эспрессо, плитка горького шоколада и длинные мужские пальцы. Дорогие часы, белоснежные манжеты и запястье с пульсирующими венами. У Ромы очень красивые руки, большие и сильные.

— А сколько нужно заплатить, чтобы вы и мою страничку в порядок привели? — с улыбкой поинтересовался Виктор.

— Да без проблем: у нас много классных выпускников, сделают все в лучшем виде.

— Но не вы, Наталья?

— Не я.

— Жаль, я бы…

Он замолчал, когда официант принес наш заказ. Я ковыряла салат. Виктор уплетал стейк. Я мрачно улыбнулась, представляя, как Демьянов давится детской овсянкой. Рома не то чтобы бытовой инвалид, но с готовкой у него так себе. Если не закажет ничего другого, будет есть кашу вместе с Евой.

— Наталья, я заплачу, — уверенно произнес, когда мы закончили с ужином. — И если позволите, могу отвезти вас, куда скажите.

Мы в принципе все обговорили, можно расходиться, но я домой не собиралась так рано. Минимум в двенадцать вернусь, шальная и таинственная. Пусть думает-гадает, где была. Со своими «командировками» сравнивает!

— Не нужно, спасибо, — я отвергла и оплату, и предложение подвезти. — Я хочу еще прогуляться.

— Могу составить вам компанию. Вы, кстати, были когда-нибудь на гонках?

Я удивилась, признаться. Вроде по делу встретились, а он клеит меня без стеснения.

— Виктор, я замужем, — да, пока это факт и игнорировать его не буду, даже если мой муж мерзавец.

— А я не претендую, — он шутливо руки поднял. — Вы грустная, Наталья. Просто хотел поднять вам настроение.

— Я отлучусь, извините.

В туалете подправила помаду и достала телефон. Несколько звонков и сообщений — перезванивать и отвечать не стала. Я занята. Пусть Рома представляет меня, делающую те же вещи, что и он сам, когда сбрасывал мои вызовы.

— Наташа! — меня окликнули, когда возвращалась в ресторан. Я обернулась и увидела, что ко мне спешил Глеб. Черт! Его только не хватало! — Здравствуй, — он тепло улыбался, а, приблизившись окончательно, попытался обнять меня. Я дернула плечом, недвусмысленно давая понять, что мне неприятно его внимание. Бретелька снова упала — у Глеба в глазах заворочалось что-то темное и тягучее. Я не успела среагировать, он потянулся, пальцем ее подцепил и на место вернул.

Я ничего не сказала, на лице все написано, и он легко читал это, хотя много лет делал вид, что не понимает моей нетерпимости к своей персоне.

— Наташа, что ты такая дикая? Как не родная.

— Я и так не родная.

— Я помню, — оборонил очень серьезно, вкладывая в два слова много больше, чем обычная констатация факта. На каблуках я была одного роста с Глебом, но он плотнее, шире и крепче, и тем не менее превосходство было за мной. Мне было плевать на него, а вот Глеб пытался подружиться со мной. Десять лет как уже. Ага, по-родственному совсем. Хотя играл хорошо, даже ревнивец Демьянов не заметил подвоха. А я не рассказывала о былом: это было так давно, что стало неправдой. Глеб больше никогда не смел приставать ко мне.

— Ты с Романом?

— Нет, у меня деловой ужин. — Я посмотрела ему за спину. — Ты тоже, гляжу, не с Таисией.

Столик, который он занимал, караулила красивая девушка. Очень молодая. Ей вообще восемнадцать есть?

— У меня тоже деловой ужин, — заговорщически поделился Глеб, абсолютно не скрывая истинный смысл. Знал, что ему за это ничего не будет.

Он изменял жене. Когда-то давно я попыталась узнать у Таисии, что она обо всем этом думает. Ведь знала, как не знать! Он заявлялся под утро, а порой и вовсе ночами пропадал. Мама мне жаловалась. Таю жалела. Думала, что Сергей Олегович может на сына повлиять. Но тот только руками разводил: взрослый лоб уже, отца слушать не с руки ему. Таисия дала мне ясно понять, что у нее все хорошо, и она ничего не хотела знать. Тогда я была удивлена, но приняла ее решение. Сейчас, ощутив боль измены на себе, хотела оторвать яйца этому козлу, разменявшему пятый десяток.

— Глеб, ты вот скажи: вам, мужикам, жизненно необходимо валяться по разным постелям? Небрезгливо тыкать в таких? — и кивнула ему за спину.

Я не знала, что это за девушка, но она же видела кольцо, знала, что женат, и все равно шла на контакт. Для меня такие — шлюхи по определению. Даже если она девственница еще, то в голове у нее опилки и никакой морали, да и с чистоплотностью проблемы.

— А потом к жене приходишь, детей целуешь.

У Глеба практически буквально глаза на лоб полезли от моей обличительной тирады.

— Неужели Роман отличился? — ударил сразу в цель, по больному. Я промолчала. Это лучшее, что можно сделать, чтобы не провоцировать слухов. — Знаешь, Наташа, — вмиг стал серьезным, — тебе бы я не изменял. Тебя бы я любил.

Я ошеломленно глаза отвела. Ничего подобного раньше не позволял себе. Я растерялась даже.

— Извини меня ждут… — какой-то перебор с откровениями. Только не от мужа. Ему одному сказать мне нечего.

— Поедем, прокатимся, Наталья? — снова спросил Виктор. Я на него рассеянно взглянула, затем кивнула. Не хочу оставаться в одиночестве и копаться в душе. Необходимо хотя бы казаться веселой, когда домой вернусь.

От гонок я отказалась, а вот прокатиться по ночной Москве можно. Она такая красивая. Виктор машину вел лихо, иногда пугая утробным рычанием мотора — я не очень хорошо разбиралась в спортивных авто, но этой малышке в черте города определенно мало места.

— Ты очень красивая, Наталья, — неожиданно сделал комплимент, угощая кофе из круглосуточного шопа. Виктор так разогнался на Рублево-Успенском, что мы отбросили условности и перешли на «ты».

— Спасибо.

— Можно тебя поцеловать? — Это еще неожиданней…

— Я замужем, — и руку показала. Интересно, когда брак стал досадным недоразумением? — Неужели для тебя вообще это неважно? Если у меня честь и совесть или нет? Вообще пофиг?

Он отпил кофе, на темное небо взглянул — тучи низко, звезд не видно, точно дождь будет.

— Для меня это станет важным, только если это важно для тебя, — и ко мне повернулся. — Для тебя это важно?

Передо мной мужчина, которому я нравилась. Это ведь возможность натурально отомстить неверному мужу. Готова ли я?

— Для меня важно. — Нет, пока нет. — Отвези меня домой.

До Серебряного бора ехали молча, и только когда вышла, услышала:

— Когда это станет для тебя неважным, скажи мне об этом, ладно?

Я не ответила. Только улыбнулась на прощание. В дом вошла тихо. Было темно. Только несколько настенных бра скупо освещали гостиную.

— Явилась? — Рома выступил из тени и был убийственно спокоен. Наверное, стоило бы испугаться, но я только подбородок высоко вздернула, грациозно шубку с плеч скинула и мстительно улыбнулась:

— Явилась.