Шапка live, или Через тернии в звезды

Олег Рой, 2016

Она уже не та наивная маленькая девочка, которую вдохновенно описывал Шарль Перро. Он – талантливый актер, очень обаятельный мужчина и… вместе с тем ликантроп – гибрид человека и волка. Эти двое абсолютно непохожи друг на друга, но их объединяет настоящая любовь, а еще – причудливый мир кинематографа. Дойдут ли они до вершины – большой вопрос, тем более продюсер фильма проявляет к Красной Шапочке особый интерес, а в мире бывает кое-что пострашнее волков и темного леса.

Глава 6

Есть особые правила проведения светских мероприятий, в народе называемых «тусовки». И вот что об этом пишут в светской хронике и учебниках по проведению «мероприятия»:

«Светские» личности обладают феноменальным, даже патологическим желанием вызвать зависть к своему достатку, связям, своему влиянию или влиянию мужей (жен, сестер и т. д.). И за счет этого «гламурщикам» хочется казаться значимыми людьми.

Хвалиться в кругу близких — скучно. И тогда в ход пошли «Валтасаровы пиры»^[5].

На вечеринке высшего уровня все должно быть «не как у простых людей».

Приглашения написаны ни в коем случае не на открытках. Они нарисованы от руки на бланках из особой бумаги ручной выделки, от рисовой до сделанной из слоновьего… сами понимаете чего. Часто они имеют форму аксессуара, в зависимости от тематики тусовки и времени года: летних сланцев, веера, меховой варежки, сумочки или борсетки, очков, зонтов и даже тарелки с муляжом черной икры и крабика. В общем, фантазия организаторов неистощима. Текст и стиль приглашения обязательно шутливо-заискивающий: «Будем счастливы видеть вас», «Окажите честь вашим посещением…», молодежное: «Зажжем и поржем вместе» и т. п.

Требования к нарядам на действительно гламурных тусовках строгие — платья от-кутюр, драгоценности в современном стиле или антикварные, аксессуары из Италии и Парижа.

Оформление клуба либо ресторана для вечеринки не должно повторяться ни в коем случае! Фотографы обсмеют, гости застыдят организаторов.

В меню также не может быть названий типа «Холодец русский», «Селедка под шубой» или салат «Столичный». Обязательно что-то вроде «Устрицы в жемчужной заливке» или, например, обыкновенные жареные каштаны с восточными специями назвали «Снаряды терракотовой армии»^[6]. Тарталетки с мясом в виде свиных копытец зовутся «Куда идем мы с Пятачком…» и многое-многое другое.

Для того чтобы поначалу, пока не переберут с алкоголем, гости тусовались по интересам и достатку, зал разбит на несколько зон — фуршетные столы, бар с уже разлитыми напитками, диванчики для отдыха и танцплощадка.

А дальше гости сами разберутся в «крутизне» друг друга, представленных блюд и того, кто и насколько безвкусно одет или надел слишком дорогие украшения, штиблеты не в тон костюму или ел блинчики, разрезая их ножом, а не вилкой.

Вот на такую тусовку и попали наши герои.

В начале восьмого вечера Красная Шапочка сделала шаг, о котором грезила всю жизнь. Это был шаг через порог лимузина от киностудии на красную дорожку, ведущую ни много ни мало в концертный зал «Россия», причем руку ей подал элегантный, как рояль, Волк, а следом из чрева лимузина на свет божий выбрался не менее элегантный режиссер, впервые сменивший джинсы и футболку на белоснежный смокинг.

На девушке было длинное бежевое платье, а плечи прикрывало гипюровое болеро из натуральных кружев. Клатч и поясок, подчеркивающий тонкую талию, гармонировали с туфлями, конечно же, опасными для щиколоток лабутенами. Стильно, дорого и очень непросто.

Для полного счастья не хватало немногого — сгрудившихся у ограждений зрителей, самих ограждений, бликов фотовспышек папарацци и прочих работников средств массовой информации. Не считать же за папарацци двух убогих фотографов, проспавших торжественное вступление Красной Шапочки на путь, ведущий к вершинам бомонда?

Но через пять минут Оленька перестала печалиться об отсутствии папарацци, буквально на первом же шаге она на сто восемьдесят градусов поменяла свое отношение к этому прискорбному факту, поскольку у нее подвернулся пятнадцатисантиметровый каблук. Если бы Красная Шапочка грохнулась, то с дорожки ее можно было бы уносить на носилках прямиком в травмпункт для укомплектования в гипс, во всяком случае, ее Внутренняя Богиня успела хлопнуться в обморок от самого факта спотыкания. К счастью, Волк крепко держал свою даму под руку, а Внутреннюю Богиню поддержал галантный и неотразимый ни в одном зеркале Разумей.

Оленька зыркнула на режиссера, но тот то ли не заметил ее конфуза, то ли сделал вид, что не заметил. Они поднялись по ступенькам и вошли в холл, причем вялые папарацци так и не удосужились сделать хотя бы один снимок. В холле, стилизованном под съемочную площадку, где стены были украшены постерами с кадрами советского еще черно-белого кино, тоже оказалось пустынно, и Красная Шапочка наконец тихонько спросила у Брюковкина:

— А почему нас никто не встречает?

— А кто нас должен встречать — духовой оркестр? — удивился тот. — Мероприятие-то неофициальное, так сказать, расширенный междусобойчик. Люди тут в основном непубличные, но, мягко говоря, не бедные. И, котятки мои, отключите звук у телефонов, здесь не принято болтать по смартфону. Засветить, если он стоит больше десяти тысяч евро, можно, для селфи там или «случайно», а разговаривать не стоит — моветон.

— И какова наша задача? — спросил Волк, сохранявший невозмутимость.

— Ты мультфильм «Мадагаскар» смотрел? — спросил режиссер. Волк кивнул. — И какие у тебя ассоциации?

— Бежать из этого зоопарка? — на карем, с золотой искринкой, глазу спросил Серов-Залесский.

— Я тебя когда-нибудь убью, Вовчик, — по-отечески ласково пообещал Брюковкин. — Задача у тебя с Красной Шапочкой пингвинья: улыбаемся и машем. И поменьше раскрывайте рот, знаю я твой острый язык и сорок два зуба. Молчите оба, особенно в мое отсутствие…

— Вы что, собираетесь нас покинуть? — У Красной Шапочки глаза расширились до анимешного формата.

— Не планирую, но… — начал было режиссер, но тут его прервал зычный голос пожилого и, к удивлению Красной Шапочки, очень известного деятеля культуры, который имел не только все кинонаграды России, но даже «Оскар».

— Левушка! Сто лет тебя не видел, куда ты пропал, негодник? — снисходительно проявил внимание кинодеятель.

Брюковкин почтительно склонил голову:

— Мэтр, видеть вас здесь — такая приятная неожиданность!

— Кончай этот балаган. — Мэтр обнял режиссера и приятельски похлопал его по спине. — Идем, а то там в зале шампанское выдыхается. Я же им говорил, не-одно-кратно — ну не открывайте вы «Вдову Клико» заранее, дайте ощутить ее неповторимый букет, появляющийся в самый момент откупоривания! Из-вер-ги, просто варвары, а не люди!

— Улыбаемся и машем, — шепнул Брюковкин и покорно поплелся вслед седовласой глыбище российского кинематографа.

Красная Шапочка растерянно посмотрела на Волка. Тот пожал плечами:

— Улыбаемся. Идем, что ли?

В зале, уставленном столиками, людей оказалось довольно много. Это было первое, что заметила Внутренняя Богиня, и последнее, прежде чем вновь свалиться в обморок от сенсорной перегрузки. И было от чего. Если бы, допустим, астроном зашел в зал, наполненный созвездиями или, к примеру, антрополог наткнулся в летнем кафе на группу разного рода гоминид^[7], мирно пьющих кофе и обсуждающих последние новости, эффект был бы ровно тот же. И ничего, что девять десятых гостей Красная Шапочка, никогда не жаловавшаяся на зрительную память, отродясь не видала — оставшиеся десять процентов с лихвой искупали этот факт.

Актеры, режиссеры и прочие деятели искусства вперемежку с не менее известными ведущими, модельерами, звездами эстрады и прочими светскими лицами мирно попивали шампанское в компании непримечательных на первый взгляд, в основном пожилых мужчин и женщин… и не только. Здесь были и другие представители рода Sapiens, отнюдь не относившиеся к отряду приматов. Их оказалось не так много, но они присутствовали, и слушали их с видимым (или показным, но от этого не менее ощутимым) интересом.

Вечерние платья, соблазнительно открывающие спины, показывали нежную серебристую шерстку дам, прическу которых украшали высокие острые ушки, унизанные бриллиантовыми серьгами, в комплекте с такими же колье и браслетами. Ногти в форме коготков отливали лаками всех расцветок, а если у платья имелся кокетливый разрез от бедра, никого не смущало окончание ступни не в туфле, а украшенным драгоценными каменьями копытцем.

Хотя у одной дамочки возраста «за сорок» из-под шелковых брюк торчали утиные ласты с вживленными кольцами от «Бугатти», но это ничего в сравнении с ее широким клювом под пепельно-седой синтетической челкой. А другая уверенная в себе Ласка улыбалась острыми зубками и помахивала пушистым хвостиком из-под юбочки из кожи питона, слегка выглядывающей из-под пиджачка того же миллионерского качества.

На Волка с Красной Шапочкой довольно долго никто не обращал ровно никакого внимания, только симпатичная официантка осведомилась, что гости желают выпить. Серов-Залесский заказал стакан минералки. Красная Шапочка, смущаясь, попросила «Бьянко-апельсин». Их желание моментально удовлетворили, после чего оба скучали уже с бокалами в руках.

Через какое-то время появился режиссер в компании мэтра и еще нескольких людей, в том числе молодого и амбициозного телеведущего.

— Вот они, мои голубки, — заявил Лев Львович, указывая на совершенно ничем не напоминающих этих птиц Волка и Красную Шапочку. — Молодые, но такие талантливые, диву даешься. Серов-Залесский успел отметиться в Голливуде…

— У Бекмамбетова, кажется? — спросила пожилая дама с выразительным лицом и иссиня-черными волосами, одетая в неброское платье от Шанель.

Ее не потерявшая форму грудь была украшена ожерельем из камней, в которых Красная Шапочка безошибочно узнала бриллианты; неброские сережки тоже оказались инкрустированными этими лучшими друзьями девушек и дам в возрасте.

— Да-да, вы абсолютно правы, — просиял Брюковкин, при этом мэтр отвернулся и деликатно зевнул.

Красная Шапочка заметно посмурнела.

— А это юное дарование? — уточнила дама, кивнув плюс-минус в сторону нашей героини.

— Моя находка, — продолжал сиять режиссер. — Талант от Бога, прирожденная инженю, играет как дышит.

— Ее лицо мне смутно знакомо… — задумчиво заметила дама. — Вы где-то раньше снимались, дорогая?

— Это ее дебют, — поспешил ответить Брюковкин. — Должен вам заметить…

— Но я определенно видела уже эти черты, — настойчиво перебила его женщина и нервно дернула плечом, обтянутым черным шанелевским трикотажем. — Возможно, она из какой-то плеяды, династии, так сказать?

Режиссер неожиданно стал краснеть так, что даже Красная Шапочка это заметила, но тут положение спас Волк.

— Она дочь Алины Борисовны Разумовской, — сказал он, крепче прижимая к себе девушку, словно стремясь защитить ее от чего-то или кого-то.

— Батюшки, так вы — дочка Алиночки! — всплеснула руками дама. — Я всегда читаю все ее статьи в журналах. Вот не подводит старушку память!

— Ну какая вы старушка, — робко возразила Красная Шапочка. — Вам хоть сейчас можно на обложку любого глянца!

При этой тираде режиссер покраснел так, что стал в тон головного убора, в честь которого наша главная героиня получила свое прозвище, а вся компания взорвалась здоровым гомерическим смехом; даже мэтр громогласно хохотал, то и дело вытирая глаза платочком, а затем хлопнул режиссера по плечу.

— Ты прав, стопроцентная инженю! — восхитился он. — Если ты не сделаешь из нее вторую Мерилин Монро, я у тебя ее отниму, клянусь авторскими правами.

И тут перед Красной Шапочкой, одна за другой, замелькали страницы многочисленных модных журналов, где стоявшая рядом дама то позировала в новых нарядах, то за письменным столом, а то и в телевизионных передачах.

— Позорище, — резюмировала Внутренняя Богиня. — Твоя матушка раз пять брала у нее интервью.

— Будем стараться, мэтр, — стушевался режиссер.

Но тут мэтр, заприметив кого-то в толпе, заявил:

— О, Олежка пришел! Идем его приветствовать, моя внучка без ума от его мультиков…

Примечания

5

Согласно 6-й Книге Даниила, Валтасар был последним халдейским правителем Вавилона. В ночь взятия Вавилона персами на устроенном Валтасаром грандиозном пиру он святотатственно использовал для еды и напитков священные сосуды. В разгар веселья на стене появились начертанные таинственной рукой слова: «Мене, мене, текел, упарсин». Пророк Даниил истолковал надпись, в переводе с арамейского означающую: «Исчислено, исчислено, взвешено, разделено».

6

Армия из нескольких тысяч глиняных воинов, созданных 2000 лет назад по приказу китайского императора Цинь Ши Хуань Ди.

7

Гоминиды — крупные и сильные обезьяны.