Шапка live, или Через тернии в звезды

Олег Рой, 2016

Она уже не та наивная маленькая девочка, которую вдохновенно описывал Шарль Перро. Он – талантливый актер, очень обаятельный мужчина и… вместе с тем ликантроп – гибрид человека и волка. Эти двое абсолютно непохожи друг на друга, но их объединяет настоящая любовь, а еще – причудливый мир кинематографа. Дойдут ли они до вершины – большой вопрос, тем более продюсер фильма проявляет к Красной Шапочке особый интерес, а в мире бывает кое-что пострашнее волков и темного леса.

Глава 5

Свадебное платье ослепляло своей белизной и воздушностью. Жемчужинки, нашитые на лифе, матово поблескивали под светом ламп, кружево отливало серебром. Платье так и манило, так и соблазняло примерить.

— Ваш размер. — Продавщица заискивающе посмотрела на Красную Шапочку. — Отнести в примерочную?

Оленька тяжело вздохнула.

— Нет, спасибо. Пока не нужно. — И она решительно прошла прочь из свадебного отдела, потратив на созерцание выставленных там чудес невероятно малое по ее меркам время — не более двадцати минут.

— М-м-м… — Волк нервно смотрел на часы. — Не хочу тебя прерывать, но…

— Скажи, как тебе кажется, мне больше та сумочка идет или эта? — Красная Шапочка сунула под нос Волку две сумочки, которые, на его взгляд, были практически одинаковы. Наученный горьким опытом (Красная Шапочка уже интересовалась его мнением по поводу болеро, пояса и туфель, и Волк много узнал нового о себе в частности и всех волках в общем), Серов-Залесский наугад ткнул в правую.

— Вот я тоже так думаю, — задумчиво сказала Красная Шапочка. — С другой стороны, у этой вроде цвет лучше гармонирует. Вот смотри…

— Кхм, — кашлянул Волк. — Ты не забыла, что я плохо различаю цвета и особенно оттенки красного и зеленого?

Эту фразу за последние без малого три часа Серов-Залесский успел произнести два десятка раз; откровенно говоря, он сбился со счета. Красная Шапочка задумчиво кивнула и продолжала вертеть в руках злополучные сумочки.

Самому Волку для покупки костюма потребовалось пятнадцать минут, включая примерку ботинок и галстука.

— Возьму эту, — наконец решила она, водрузив сумочку на лапы Волку на кучу ранее выбранных вещей. — Так-с, платье есть, туфли есть, болеро есть, пояс взяла, сумочку… что еще нужно-то?

Волк издал тихий звук, в котором разве что Дроздов^[4] смог бы опознать приглушенный волчий вой. Красная Шапочка вздохнула:

— Зануда ты, вот ты кто. Надо сказать продавцам, чтобы все упаковали.

— Скажу, — пообещал Волк, направляясь к кассе.

— Стоп! — это слово Владимир тоже слышал уже раз в двадцатый, потому тут же скорчил страдальческую мину. — А, нет, в ювелирный отдел мы не пойдем, — вздохнула Оленька. — Все, хватит. Идем уже на кассу.

Волк облегченно вздохнул.

— Триста семьдесят пять пятьсот, — мило улыбнулась кассирша, явно заигрывая с Волком. — Будете платить наличными или карточкой?

— У нас есть и обыкновенная «Виза», и дисконтная, посчитайте. — Волк нетерпеливо сунул девушке золотые карточки.

— Недостаточно средств, — все так же мило улыбнулась кассирша.

— То есть это как это? — опешила Красная Шапочка.

— Много не хватает? — уточнил Волк, перегнувшись через стойку кассы и дружелюбно ощерившись.

— Т…тринадцать тысяч девятьсот девяносто восемь, — ответила кассирша, улыбка которой при виде нависшей над ней волчьей пасти испарилась, как должник при виде коллектора.

— И что же делать? — растерянно спросила Красная Шапочка, глядя на Волка.

— Вы можете не брать туфли, — поспешила ответить кассирша. — Или пояс.

— Идти на кинотусовку без блестящего поясочка под болеро? — ужаснулась Внутренняя Богиня.

— Да ладно, — пожала плечами Девочка-девочка. — Разве это важно? Важнее настроение и добрая улыбка.

— По правилам стильности поясок может быть и без перламутровых вставок… — начал Разумей Занудович… и замолчал.

В глазах Красной Шапочки заблестели слезы отчаяния, она всхлипнула и пошатнулась, намекая на приближающийся обморок.

— Держим себя в руках! — решительно произнес Волк, запуская лапу в задний карман своих джинсов. — Поясочек этот дурацкий отдельно сколько стоит?

— Семнадцать тысяч шестьсот.

— А со скидкой? — уточнил Волк.

— Семнадцать тысяч сто девяносто восемь.

— Тогда пробейте его отдельно, — сказал Волк, выгребая из бумажника практически все его содержимое.

Пока кассирша выбивала новый чек, Волк задумчиво считал наличность. Наконец он спрятал в кошелек пару сотенных бумажек, ссыпал в карман горстку мелочи, а остальные деньги отдал кассирше. Та с облегчением пробила переливающийся перламутровыми бляхами пояс и вернула Волку пару монет, которые тот машинально сгреб в карман, после чего с выражением мрачной обреченности сграбастал коробки и направился к выходу.

— Конечно, к такому платью нужны какие-нибудь украшения, — рассуждала Красная Шапочка, следуя у него в фарватере. — Но где ж их взять-то? Не мешало бы еще и в парикмахерскую заехать…

— Мы и так опаздываем, — сквозь зубы процедил Волк, рассовывая коробки по седельным сумкам своего мотоцикла.

— Эй, смотри, не помни платье! — гневно предупредила Красная Шапочка. — Как ты его пихаешь, это тебе не роба какая-нибудь!

Волк тихо-тихо проворчал: «Ты из-за тряпок реально сходишь с ума» — и уселся в седло. Красная Шапочка привычно уселась позади него.

— Невнимательный олух, — надула губки Внутренняя Богиня. — Он ей даже не помог!

— Кхм, — деликатно прокашлялся Разумей Занудович. — Тебе не приходит в голову, что он мог на нас обидеться?

— За что? — искренне удивилась Внутренняя Богиня.

— А как ты думаешь? — спросил Разумей, сам не забывший переодеться в английский костюм. — Три часа выкинуты из жизни на пустяки!

— Я думаю, что мужчина вообще не должен обижаться на женщину, а на нашу подопечную — так и подавно, — совершенно искренне ответила Внутренняя Богиня. — Наша Красная Шапочка просто ангел. Ты видел, какое она выбрала платье?

Разумей только пожал плечами и отвернулся. Девочка-девочка тоже не прокомментировала это заявление — ей платье нравилось.

— А почему ты меня сегодня ни разу не поцеловал? — спросила Красная Шапочка в шлем Волка, пока они стояли на перекрестке при красном светофоре. От нарочитой невнимательности своего спутника она перестала счастливо улыбаться и подумала, что от поцелуев Серого Волка, когда цвет его глаз меняется с янтарного на карий, она получает не меньше наслаждения, чем от покупок в дорогом бутике. А ведь всегда хочется двойного удовольствия.

— Ты условие нашего контракта помнишь? — прорычал Волк.

В памяти Красной Шапочки всплыла бумажка, подписанная ею в деревне ПригорАД.

КОНТРАКТ

При неисполнении условий Красной Шапочкой отмечаю невозможность совместной работы.

1. Не пользоваться духами. Никакими.

2. Не пользоваться дезодорантами и пахучими мылами, только «Детским».

3. Не носить без крайней надобности высокие каблуки, особенно в помещении.

4. Шампунь заменить на отвары кефира с дрожжами или взбитые желтки. Полоскать волосы отваром крапивы.

5. Перестать манерничать по поводу и без повода.

6. Падать в обморок не чаще одного раза в месяц.

7. Не визжать!

— Я помню, — поспешно ответила Оленька, боясь не успеть к переключению светофора с красного на зеленый. — И ты хотел добавить еще несколько пунктов к своему контракту. Мне необходимо изменить манеры, забыть о гламуре и подредактировать лексикон.

— Вот именно! — рявкнул Волк, и в унисон ему взревел мотор байка. — Я пока что не хочу тебя!

Красная Шапочка чуть не упала с мотоцикла, но не оставаться же без покупок!

* * *

— Лев Львович, я насчет денег… — начала оправдываться Красная Шапочка, но режиссер перебил ее, привычно уходя от скользкой темы.

— Ай какие молодцы! — Лев Львович восхищенно уставился на девушку, Волк стоял в стороне и разглядывал свои кроссовки. — И в сумму уложились, и купили все, что надо. Вот что, Вовчик, бегом переодеваться, и чтобы внешний вид соответствовал, понял?

— Угу, — кивнул Волк и в привычной своей манере ретировался в направлении собственного фургона.

— А ты пока проходи в свою гримерку, — велел Брюковкин Красной Шапочке. — Я вызвал Елену, она приведет в соответствие твою прическу, мейкап поправит. Потом переодевайся и подходи сюда, я вам с Вовчиком ценные указания давать буду. Только бы он с внешним видом чего не намутил… не посылал бы его вообще, но… Такие люди будут, такие, Оленька, что мы тебе карьеру забабахаем, Голливуд отдыхает!

Через час с небольшим, когда Лена закончила свои манипуляции, Красная Шапочка не без удовольствия облачилась в обновки и совсем чуточку, минут двадцать, полюбовалась собой в зеркале. Видела бы ее сейчас Плотва! Да что там какая-то Плотва, ведь скоро ее увидят знаменитые и богатые люди…

Голову заволокло приятным туманом, в котором ошалело носилась счастливая Внутренняя Богиня и даже Разумей Занудович сидел с видом слегка обалдевшим. Ему бы и хотелось охладить пыл своей подопечной, но он решительно не знал как. Все действительно складывалось как в сказке про Золушку.

Хотя не совсем так. Кем-кем, а Золушкой балованную матушкой и бабушкой Красную Шапочку назвать трудно, но все-таки многое из того, что было ей вожделенно, до недавнего времени не являлось доступным. Теперь Разумею активно не нравилась легкость, с которой все стало доставаться девушке. Как, скажите на милость, мотивировать ее к необходимым действиям, если дорогие обновки валятся на нее с неба совершенно незаслуженно?

Но своими опасениями Разумей Занудович ни с кем не делился, особенно с Внутренней Богиней. Сейчас у них царило шаткое перемирие, и Разумей старался сдерживать свой пессимизм, чтобы худой мир, предпочтительный хорошей драке, продержался подольше.

Откровенно говоря, Разумею Занудовичу очень нравилась Внутренняя Богиня, ее свобода, раскрепощенность и незакомплексованность, в общем, все то, чего не было у него самого. Вот только он прекрасно понимал, что без его собственного занудства и приземленности, а также начитанности и образованности жизнь их подопечной значительно осложнится и вместо радужных высот в душе воцарится совершенно нелетная погода. Вот и приходилось Разумею, помимо воли, осаживать свою воздушную напарницу, вызывая у той вполне понятное раздражение…

Оглядевшись по сторонам на предмет наличия Внутренней Богини и убедившись в отсутствии оной, Разумей шепнул Красной Шапочке, что, если она опоздает, режиссер может очень разозлиться, и тогда… Что «тогда», он даже придумать не успел, поскольку девушка, тяжко вздохнув, поспешила на съемочную площадку, где обнаружила Брюковкина, явно встревоженного. Впрочем, это вовсе не помешало ему восхититься тем, как Красная Шапочка выглядит в новом облачении.

— Кроме всего прочего, у тебя безукоризненный вкус, — заявил он. — Вся в меня!

— Еще бы, мы же всегда в курсе всех новинок, читаем весь доступный глянец и подписаны на самых признанных бьюти-блогеров, — напомнила Внутренняя Богиня, тихонько приземлившись рядом с Разумеем. — А ты говоришь, что это совершенно бесполезное занятие.

— И чем, скажи на милость, это помогло нашей подопечной? — пожал плечами Разумей Занудович. — Сама знаешь, глянец постоянно сам себе противоречит, а бьюти-блогеры рекламируют только то, что им предоставляют крупные компании. К тому же они постоянно на ножах друг с другом…

— Слушай, ну когда уже у тебя закончится твой деготь, который ты мне в мед добавляешь? — скривилась Внутренняя Богиня. — Ты лучше скажи, а где это Волк?

— А где Вовчик? — спросила Красная Шапочка. Режиссер посмурнел:

— Не знаю. Еще не переоделся. Сходить, что ли, за ним? Не понимаю, чего он там ковыряется, чай, не дама, чтобы час одеваться…

— Я мог бы перечислить все, что мне нужно было сделать, — ответил Волк, незаметно подошедший незнамо откуда, — но не буду. Сами увидите.

Красная Шапочка уже увидела и буквально оцепенела. Впрочем, когда Брюковкин, в свою очередь, узрел Серова-Залесского, ему не оставалось ничего, как повторить реакцию своей музы. И недаром!

Волк был одет в костюм-тройку, такой элегантный, что английские принцы согласились бы стать волками. Рубаха сияла белизной, как снега неприступных гималайских вершин; шелковый галстук был завязан виндзорским узлом, который хоть сейчас можно публиковать в учебнике по завязыванию виндзорских узлов, ежели такой существует в природе. Небольшая заколочка на галстуке светилась семью маленькими кроваво-красными камушками, два таких же камня покрупнее виднелись на запонках. На лапах Волка (само собой, задних) были элегантные штиблеты, сверкающие так, как может сверкать только радикально-черный цвет.

Но и это было не все: шерсть Волка, обычно не то чтобы растрепанная, но отнюдь не находившаяся в каком-то подобии порядка, эталонно лежала и переливалась равномерным блеском, как круп ахалтекинского жеребца. В общем, Серов-Залесский не просто являлся самым элегантным Волком, который существовал на нашей планете, никого элегантнее представить себе было просто невозможно.

— Ну, как вам мой прикид? — спросил Волк, глядя на Красную Шапочку. — Не слишком уныло? Можно в моей компании выйти в общество или…

Красная Шапочка сжала обе ладони, борясь с желанием подскочить к Волку и поцеловать, закрепив права собственности на великолепного зверя.

— М-да, не ожидал… — задумчиво выдал режиссер. — О! А не сделать ли нам действительно ремейк «Волка с Уолл-стрит»? Глядишь, еще и «Оскара» получим за главную мужскую роль…

— Шеф, нам надо сначала нашу «Лайф» закончить, — мягко прервал его Волк. — Так что я готов выслушать ваши инструкции.

— Да, пора, — задумчиво начал Лев Львович. — Первым делом, вы являетесь живым плакатом и приманкой спонсоров для нашего еще не законченного сериала. Но инструктаж чуть позже. А личная просьба — не говорить, что Оленька Разумовская моя дочь. Иначе и к ней самой, и к фильму начнут относиться предвзято и, значит, неблагожелательно.

Примечания

4

Николай Николаевич Дроздов — советский и российский ученый-зоолог, доктор биологических наук, общественный деятель, теле — и радиоведущий.