Новый Свет

Олег Полярный, 2022

Этот Свет… Что он? Откуда он? Он изменил мир, который нас окружает. Изменил воздух, которым мы дышим. Воду, которую мы пьем. Животных, которых мы разводим. А мы? Нас он тоже изменил? Столько вопросов, но простой человек никогда не получит на них ответ. Тогда нужно стать кем-то особенным. Или не человеком. Долгий и тяжелый путь, который мне предстоит проделать, именно он покажет, особенный я или же просто потерял человеческий облик в том кошмаре. Именно. Кошмаре. Наш новый мир – один сплошной ночной кошмар. Мутанты, умирающая природа, неоправданная жестокость, попытки уцепиться за жизнь, которая теперь ничего не стоит. И снова этот Свет. Сейчас у меня одна цель: выжить. Выжить любой ценой. И я сделаю это с улыбкой! И чтобы она не превратилась в хищный оскал, я должен держаться за людей, которые даже в этом мраке не утратили человечность. Вперед и только вперед, под защиту военных, у них есть оружие, еда и вода, о чем еще мечтать? Но… Вдруг, мы ошиблись?Содержит нецензурную брань.

Глава 6

Дорога до дома, от нашего места отдыха, занимала часов двенадцать. В былое время. Сейчас же, из-за постоянных заторов и остановок мы потратили чуть-ли не в два раза больше времени. По пути нам попадались оставленные машины, которые уже начали растаскивать владельцы. Множество аварий и перевернувшихся фур, от которых дорожные службы уже начали освобождать дорогу. За пару часов до подъезда к городу мы увидели черный столб дыма.

— Это лес горит? — я приложил ладонь ко лбу, прикрывая глаза от солнца.

Буквально за следующим поворотом показался подъем на сопку, взобравшись на которую Макс остановил машину, мы все вышли на дорогу и подошли к отбойнику.

— Я такое только в кино видел, — тихо проговорил Тимур.

Мы уставились на черный след, словно бы подрезающий хвойное основание сопки, а в его конце полыхал пожар, который разошелся от упавшего самолета.

— Сюда, очевидно, дождь не добрался. Он пассажирский? — кивнул в сторону самолета Максим.

— Без понятия. Отсюда не видном толком, да и разметало его на несколько километров, — Сергей развернулся и пошел к машине.

— Так может им помощь нужна? — неуверенно сказал я, провожая взглядом спину друга.

— И что, хочешь туда пешком отправиться? Дорог там точно нет, а вокруг одно болото.

Я неопределенно пожал плечами и признал его правоту.

— Самое адекватное, что мы сейчас можем сделать, это вернуться в город и доложить о том, что видели.

Мы вернулись в машину и продолжили путь домой. Состояние у всех было подавленное, и на диалог никого не тянуло.

…Чем ближе был город, тем сложнее было объезжать брошенные машины. Самый большой затор был на въезде.

— Да какого черта! — выругался Максим.

Его можно было понять. Третий час мы стояли в очереди из десятка машин.

— Шли бы пешком, уже были бы дома, — заметил я.

— Ну так и иди, только вещи свои в багажнике не забудь, — огрызнулся наш водитель.

— Да расслабься, все равно быстрее не поедем.

— Да знаю я. Дай воды лучше, да и пожуем, может?

— Это мы сейчас запросто, — воодушевился Тимур. Когда мы встали на въезде в город, он повеселел. Мы видели проезжающую мимо технику военных и дорожных служб. По краю дороги ставили свежие, еще светлые, деревянные столбы и тянули по ним провода. Работа кипела.

Тимур достал из лежащей у нас в ногах сумки коробку сока, распаковал купленную вчера на заправке пиццу. Достал несколько пакетиков с чипсами, нарезку из колбасы и сыра, нарезной батон.

При виде снеди я пустил слюну. Максим тоже повеселел, услышав звуки вскрываемых упаковок.

— Война войной, а обед — по расписанию! — улыбнулся Сергей.

Мы жевали свой обед, весело переговаривались и медленно продвигались вперед в очереди. В противоположную сторону, с таким же большим промежутком, проезжали мимо нас машины. Чаще всего это была военная техника.

— В городе должно быть совсем все худо, — покачал головой Тимур.

— Посмотрим, если нас впустят, — снова заворчал Макс.

Спустя часа три дошла и наша очередь. Мы удивленно осматривали открывшееся перед нами зрелище. Военный пост, по сторонам были выставлены ежи, сваренные из прокатного профиля. Вооруженные люди, которые стояли на крышах странного вида вагончиках. Перед нами стояла машина, из которой солдаты в защитных костюмах попросили всех выйти. Когда машину покинули, они вытащили из багажника и салона все сумки и вещи, тщательно их осмотрели. Людей отвели в сторону, где они заполняли какие-то бланки, отвечали на вопросы и их попросили пройти в один из вагончиков. В это время машину опылили каким-то раствором. Когда все процедуры были соблюдены, гражданские собрали вещи, оставленные у багажника военными, сели в автомобиль и двинулись вперед. Мы за ними. Перед нами вышел человек в защитном костюме и вытянул вперед руку, знаком «стоп».

— Так вот почему так долго, — протянул Макс.

Дальше была долгая процедура досмотра: нас спрашивали откуда мы, с какой целью едем в город, проверили документы. Особых проблем это не вызывало, так как все мы были местные и имели местную же прописку. Пришлось объясниться за палатки, походное снаряжение и канистру с топливом. Привлек внимание и Тесак, лежащий на заднем сидении.

— Это еще что? Документы на него есть? — глухо донесся до меня голос военнослужащего.

— Это сувенир из местной кузницы, я сам его сделал, — слегка стушевался я.

Военный неопределенно что-то промычал и зашел с Тесаком в другой вагончик. Нас повели в противоположный. Там человек уже в белом костюме защиты провел общий осмотр, поинтересовался самочувствием. Не было ли температуры после аномалии на небе? Не испытывал ли странного чувства раздражения и необъяснимого гнева? Не болели ли глаза? После отрицательного ответа, человек в костюме кивнул и записав мои данные позвал следующего. Выйдя из вагончика, мы уставились на груду вещей у багажника, а на пассажирском заднем сидении лежал мой Тесак. Я облегченно выдохнул, и мы стали споро закидывать все имущество по местам.

Закончив, мы запрыгнули в машину и двинулись вперед. Дальше перед нашим транспортом открыли шлагбаум, и мы проехали через металлическую арку, за которой был въезд на эстакаду, высотой сантиметров тридцать. Нас немного тряхнуло, и под колесами раздался звук хруста.

— Это опилки, — пояснил Сергей. — Их пропитывают разными веществами, дабы на колесах транспорта не завести какую заразу.

Так же спустившись с нее, нам открылся шлагбаум, куда мы и направились.

Город выглядел опустошенным. Многие дороги были перекрыты блокпостами с военными. Мы проезжали дом за домом, улицу за улицей и чем ближе к центру, тем более удручающее было зрелище. За очередным поворотом нас остановил военный и встал перед машиной, показав ладонь. По дороге, ведущей из прилегающего двора, вывернул КамАЗ груженый черными свертками по самые борта.

— Это люди? — шокировано провожал его взглядом Максим.

— Да.

Военный отошел и дал знак, что мы можем двигаться дальше. Мы только тронулись, как наше внимание привлек звук разбившегося стекла и крики. Мы дружно повернулись в сторону источника звука. Это был девятиэтажный дом, из двора которого только что выехал груженый самосвал. На шестом этаже было разбито окно, из него по пояс высунулся мужчина и что-то истошно кричал. Внизу лежало тело женщины. Макс ударил по тормозам.

— Это еще что…? — не успел я закончить фразу, как девушка подорвалась и бросилась на стоявшего у въезда во двор военного. Он успел только поднять руки, как она сбила служаку с ног и начала неистово молотить его кулаками.

Макс надавил на клаксон и раздался гудок, который заглушил крики неизвестного мужчины и избиваемого военного. Девушка тут же спрыгнула со своей жертвы, посмотрела налитыми кровью глазами на наш автомобиль и бросилась к нему. Не успели мы отреагировать, как прогремел выстрел. Из двора выбежало трое человек в военной форме и оружием. Они осторожно, направив оружие на завалившуюся на бок девушку, приближались.

Никто из нас не издал ни звука. Я ошалело смотрел на происходящее и не верил глазам.

— Всем сидеть тихо и не двигаться, — тихо произнес Сергей.

Военные тем временем окружили неподвижное тело. Но стоило только одному из них подойти достаточно близко, как, казалось бы, мертвая девушка, накинулась на ближайшего, ударилась в него всем телом и бросилась сперва на четвереньках, а потом на двух ногах, на противоположную сторону дороги, где скрылась за аркой дома. Растерянные люди что-то прокричали ей в след, и бросились в погоню.

Избитый солдат, приподнялся на локте и попытался сесть. Со стороны ближайшего блокпоста уже спешили вооруженные люди. Часть подбежала к пострадавшему, остальные же бросились на подмогу. К водительской двери подошел один из них и постучал в окно. Макс опустил стекло.

— Вы находились в контакте с зараженной? — глухо пророкотал военный.

— Нет, мы вообще из машины не выходили, — ответил за Максима Сергей. — Мы что-нибудь можем для вас сделать?

Военный еще раз обвел взглядом наши лица, отошел от машины и дал знак, что мы можем двигаться дальше.

— Поехали, — Сергей положил руку на плечо нашего шокированного водителя.

Въезд во двор моего дома был перекрыт очередным блокпостом. Нас остановили, проверили документы и спросили о цели визита.

— Придется подождать, — сказал один из людей в костюме защиты. — Этот двор сейчас на чистке.

Нам указали, где мы можем припарковаться. Ждать пришлось недолго, через сорок минут из моего двора выехал такой-же самосвал, какой мы видели ранее. Так же загружен до самых бортов. Лица у друзей были серые, а глаза потухшие.

— Олег, как попадешь домой, из квартиры — ни ногой. Опасно. Со своей железкой не расставайся даже в душе. Я завтра по своим знакомым узнаю, что по чем и попытаюсь приехать, — Сергей посмотрел на меня пронзительным взглядом. Я нервно кивнул. — Остальных это тоже касается.

На блокпосту дали знак, что мы можем заезжать. Максим завел автомобиль, и мы въехали во двор. От увиденного у меня волосы на голове дыбом встали. В предпоследнем подъезде моего дома, на третьем этаже и на два окна вверх, расползалось черное пятно копоти. Воняло гарью. В нескольких квартирах, на разных этажах были разбиты окна. Из моего подъезда вышла группа военных, весело о чем-то переговариваясь и с удивлением уставились на нашу машину.

Мы вышли, взяли вещи и направились к двери. Военные смотрели нам в след, но ничего не предпринимали. Мы поднялись к моей квартире. По пути я насчитал как минимум четыре квартиры с распахнутыми настежь дверьми. На одном из этажей слышался плачь женщины за дверью. Звук, которым жил дом, стал в целом каким-то гнетущим, разрушающим изнутри. Где-то плакали, где-то рыдали навзрыд. Кто-то кричал, а ему кричали в ответ. Я посмотрел на друзей и открыл входную дверь. Дома было спокойно. Я не держал домашних животных, так как много работал. У меня не было семьи, по той же причине. Мы составили сумки в коридоре и распрощались. Сергей напомнил мне о безопасности и о том, что без веской причины покидать квартиру в крайней степени плохая затея.

Закрыв дверь, я подошел к окну и открыл его на распашку. Проследил за друзьями, как они погрузились во внедорожник и выехали со двора. Меня потряхивало. Достал бутылку из бара и откупорил пробку. Быстро сделал несколько крупных глотков, горло и пищевод обожгло. Я отставил алкоголь и лег на кровать поверх покрывала. Я слишком устал. Все это было слишком.

Проснулся я уже утром следующего дня от настойчивого стука в дверь. Судя по звуку, ломились не только в мою квартиру. Я нехотя встал и подошел к двери, посмотрел в глазок. На площадке стоял мужчина в форме. Открыл дверь.

— Здравствуйте. Мы проводим обход, чтобы выявить заболевших животных и людей, — кратко кивнул он мне и заглянул мне за плечо. — Домашние животные, родственники, проявляющие неадекватное поведение?

— Здравствуйте, нет, я один живу. Да и буквально вчера приехал.

— Вот как. Откуда приехали? Как долго отсутствовали?

— Отдыхать ездил с друзьями, уезжали на несколько дней, но из-за этого… На небе, — я махнул головой к потолку, военный проследим за мои движением взглядом, — вернулся раньше.

— Температура, эмоциональная нестабильность беспокоят?

— Нет, меня уже на въезде в город осмотрели, там же и документы проверили. Потом еще и при въезде во двор проверяли.

— Хорошо, тогда, если позволите, я проведу быстрый осмотр помещения, — он снова посмотрел мне за плечо.

Я с сомнением покосился на военного, он положил руку на кобуру табельного оружия. Я отошел, пропуская его вглубь квартиры.

— Вы не переживайте, я быстро. Ничего страшного, что обут? Сами понимаете, квартир много, — говорил он, быстро обходя комнаты.

— Ну, на этом все. Из дома ближайшие три дня выходить будет нельзя. Только на выдачу воды и пайков. Всегда носите при себе документы. В ближайшее время постараются вернуть электро — и водоснабжение. Перекройте воду и газ на всякий случай, — он кивнул мне на прощание и не успел я закрыть дверь, как на верхних этажах прозвучал пронзительный визг. После мужские крики и ругань. Солдат, только покинувший мою квартиру, схватился за ручку моей двери и с силой закрыл ее, я только успел отскочить, чтобы не прилетело по носу.

— Никому не покидать квартиры! — громогласно закричал он.

Раздались хлопки выстрелов. И все затихло. Где-то за стенкой заплакал ребенок. Я прижался к двери и не отрываясь смотрел в глазок. Какое-то время ничего не происходило, но вот по лестнице поднялась группа вооруженных людей. Я стоял, прильнув к дверному глазку, и судорожно вслушивался в звуки дома. В соседней квартире мать утешала ребенка, уговаривая его не плакать и не шуметь. Минут через десять, эта же группа военных спускалась вниз, уже неся, поддерживая с четырех сторон, мешок с телом. То, что это было тело, сомневаться не приходилось.

Меня вновь трясло. Я закрыл дверь на все замки и отправился в ванную. Благо, в бойлере еще оставалась вода, хоть и холодная, но ее хватило чтобы привести себя в чувства.

Голову забивали тревожные мысли, бились из стороны в сторону о стенки черепной коробки. К горлу подкатил комок. Нужно было срочно занять руки, срочно на что-то отвлечься. Легко осуществимо, когда под рукой есть электричество и интернет, но почти нереально в четырех стенах одной из коробочек человейника, оставшегося без света, воды и газа. Я бросил взгляд на вещи, оставленные в коридоре. Верно, займусь ими.

Закончив с вещами, вошел на кухню и посмотрел на гору сухпайков, оставленных мне Сергеем. Рядом стояло шесть бутылок воды: две мне выдали вместе с пайками, четыре и так было дома. Я заглянул в холодильник. Перед отъездом я избавился от содержимого и разморозил его, так как отключал автомат в квартире. Закинул продукты внутрь, посчитав, что хуже то все равно не будет.

Снова подошел к окну и долго простоял так, просто смотря на открывающийся вид. Вроде бы такой же, как и был, но в то же время более гнетущий, безлюдный, заставляющий каждый раз спрашивать себя: «а точно ли закрыта дверь?». Вдруг за окном послышался шум: «Внимание! Просим всех граждан оставаться по своим домам. Если вам нужна медицинская помощь, обратитесь на ближайший пост охраны порядка…». Мимо соседнего дома проехала полицейская машина с матюгальником и завернула за угол.

В таком режиме прошла неделя. Ни Сергей, ни кто бы то ни было из ребят, так ко мне и не заглянули. Что не удивительно, по всему городу был объявлен комендантский час. Улицы патрулировали военные и полиция. Без разрешения можно было выйти только во двор, и то только тогда, когда привозили воду или еду. Каждый день, на пару часов, давали воду, правда, техническую, пить ее было нельзя, но для бытовых нужд хватало. Раз в день приезжала мусорная машина в сопровождении машины военных, мы выносили всем двором мусор, и она уезжала до следующего дня.

Еще через неделю разрешили выходить из дома, но только с шести утра и до шести вечера. В этот же день раздался стук в дверь. В тишине квартиры он показался просто оглушительным. Я подскочил и быстрым шагом направился в коридор, сердце, казалось, билось под самым горлом. Открыл дверь и увидел девушку, на вид лет двадцати пяти, светлые волосы, убранные в косу. Она была одета в вязаную кофту и джинсы, на ногах кроссовки. В руках была планшетка с бумагами и карандашом.

— Здравствуйте! Меня зовут Алиса, я ваша соседка с девятого этажа, — представилась посетительница.

— Здравствуйте, — улыбнулся я. Голос предательски дрогнул. Меня немного повело от внезапно отпустившей тревоги. — Олег, — протянул ей руку.

— Да, я знаю, — она вернула мне улыбку и пожала руку. — У меня на руках список всех жильцов дома. Я вхожу в общедомовой совет, и принесла вам брошюру, — она протянула мне небольшой буклетик.

— Спасибо, — я удивленно поднял брови, уставившись на него.

— Здесь написано, когда привозят воду. Еще раз в три дня будет приезжать машина и выдавать индивидуальные пайки, по одному в руки, по месту прописки, поэтому документы всегда носите с собой. Магазины сейчас закрыты, так что рекомендую не пропускать выдачу. Каждый день, во дворе, в шестнадцать часов, мы будем организовывать общедомовой сбор. Там до всех доведут актуальную информацию. У вас еще остались вопросы?

Я ошалело смотрел на девушку, кивнул, опомнился, и помотал головой.

— Нет, спасибо, все предельно ясно.

— Отлично, тогда ознакомьтесь с содержимым брошюры. Если у вас нет рабочих часов, то рекомендую просто поглядывать в окно ближе к вечеру, или, если хотите, я могу постучать вам.

— Да, было бы очень любезно с вашей стороны, — я заскалился во все тридцать два зуба.

— Хорошо, тогда отдыхайте, а вечером встретимся на собрании. Всего доброго!

— До свидания!

Я закрыл дверь и тупо уставился на бумажное изделие в своей руке. Ну, раз сказано: ознакомиться, значит ознакомимся. Зашел в комнату и грузно опустился в удобное кресло. Я часто работал из дома, а по тому рабочее пространство организовал со всем комфортом. Сама комната была в светлых теплых тонах, у стены стояла полутороспальная кровать, заправленная бежевым однотонным пледом. Рядом стоял шкаф с большим зеркалом во весь рост, подле кровати лежал ковер. У окна стоял мой рабочий стол, по бокам два пинала и полки. Окно прикрывала римская штора, приятного шоколадного оттенка. Все практично, все под рукой.

Я приподнял штору и уставился в содержимое буклета. В нем значилось время развоза воды, время полевой кухни, время собраний. Что делать в тех или иных ситуациях и к кому обращаться. Так же был целый список рекомендаций, от того, как правильно складывать мусор, дабы он занимал меньше места, до того какие препараты можно принимать при тех или иных недугах.

Вечером раздался стук в дверь. Я был уже одет, как и всегда в общем-то. С того самого момента, как вернулся домой, я постоянно находился в режиме готовности. Не знаю к чему, но был готов. Раздевался только на время помывки, при этом облокачивая на кафельную стенку ванной комнаты ножны с Тесаком. Днем ходил в полном комплекте и с оружием за спиной. Ложился спать, ставя рядом стул, на котором в строгом порядке была разложена одежда, на надевание которой у меня уходило не более пятнадцати секунд, ботинки с высоким голенищем и защищенным носком, обязательно на молнии. Ножны стояли рядом.

Я открыл дверь и увидел улыбающуюся девушку. Только теперь, когда я ожидал ее прихода и был относительно спокоен, смог рассмотреть ее лицо. Под глазами залегали темные круги, как и у всех, кого я встречал на выдаче воды или выносе мусора. Взгляд был дерганный, постоянно ищущий источник опасности. Собственно, как и у меня.

— Я вас ждал, — я кивнул.

— О! Вы уже собраны. Замечательно, документы не забыли? — она еще шире улыбнулась и немного расслабилась.

— Все с собой, — я взмахнул красной книжицей и убрал ее в задний карман штанов. Вышел в предбанник и закрыл дверь квартиры. — Можем идти?

— Да, только нужно зайти за остальными соседями. А что это у вас? — она указала рукой на ремни ножен, которые перекрещивались на моей груди. — Это меч?

— Это моя поделка. В общем то безобидная, но достаточно тяжелая. На всякий случай, мне с ней спокойнее.

Девушка неуверенно кивнула и отошла в сторону, пропуская меня вперед.

— Если вы не возражаете, я составлю вам компанию?

— Да, конечно. Нам все равно вниз, да и ниже осталось только три жилые квартиры, — она кивнула и последовала за мной.

— Как три? — я встал и резко развернулся. — Мы на пятом, еще четыре этажа по шесть квартир на каждом!

Девушка растерялась и попятилась назад.

— Да… Но… Внизу осталось только три жилые квартиры, — чуть заикаясь проговорила она.

— Извините, — тихо сказал я, пытаясь осознать услышанное.

Три квартиры. Из двадцати четырех. Я понимал, что произошла трагедия. Я понимал, что есть жертвы. Я виделся с соседями, но не думал, что масштабы катастрофы на столько огромны. Я замотал головой.

— Все хорошо, я понимаю. Вы не переживайте так, не все люди пострадали. Многие, когда началась неразбериха поспешили уехать из города, пока не поставили посты. На некоторых этажах, прямо на дверях предбанника висели записки с подписью жильцов. Думаю, они договорились и уехали большой компанией. Как минимум семнадцать человек, включая детей, — девушка, для убедительности махнула планшеткой. Откуда она ее достала? Я мотнул головой.

— Пойдемте, позовем их на собрание, — я медленно зашагал по ступенькам вниз, придерживаясь за перила.

Мы обошли две квартиры и остановились на третьем этаже.

— Меня беспокоит эта квартира, — сказала Алиса, указывая планшеткой на дверь. — В ней никто не открывает, но в прошлый раз мне послышались оттуда звуки. Военные предупреждали, что некоторые люди стараются скрыть… Пораженных родственников. Тех, что ведут себя неадекватно после тех жил на небе. Поэтому постарайтесь быть крайне осторожными. Я уже доложила солдатам на посту, но они не спешат вскрывать квартиру, говорят, обычно от пораженных много шума, а тут тишина.

Я посмотрел на указанную дверь и подошел к ней. Приложился ухом.

— Вроде все тихо, — сказал я и задержал дыхание. Шаги. Точно шаги. Кажется, кто-то подошел к двери, и еще один звук… Кто-то шел, обтираясь об стену. Или что-то в этом роде. Я выдохнул и отстранился от двери, посмотрев на Алису. — Я что-то слышал. Шаги. Кажется.

— Да, я тоже слышала, как мне казалось. По тому и доложила, но солдаты не особо рвутся сталкиваться с пораженными.

— Почему «пораженные»?

— Одни говорят, что это вирус какой-то, и он поражает слабых иммунитетом людей. Но позже стали говорить, что это психическое поражение на фоне произошедшего. Сосед с первого этажа вовсе сказал, что люди были поражены красотой увиденного и по тому их назвали «пораженные».

— Бред.

— Согласна, но другого определения пока никто не дал.

Мы отошли от злополучной двери и спустились вниз.

— А вам не страшно вот так обходы делать? Ведь за каждой дверью может скрываться этот пораженный.

— Нет, уже нет. Пару недель назад на меня напал сосед с восьмого этажа, но мне повезло, этажом выше стояли военные, они совершали очередной обход по квартирам. Но я и сама успела отбиться, ударила его шокером, и он отскочил от меня. А потом его пристрелили, — она достала из кармана толстовки черную коробочку шокера.

— Да вы храбрая девушка! — я пораженно покачал головой. — Я видел только одного: девушку, она напала на военных и успела сбежать. Долго в себя прийти не мог. А вы вот даже не забросили свое дело.

— На самом деле, я неделю из дома не выходила, очень страшно было. Но потом ко мне зашла Анна Васильевна, с третьего подъезда, она же организовала обходы, брошюры и в целом все на ней. Она и убедила меня вернуться, сказала, что солдаты все зачистили и бояться нечего.

Мы подошли к последней двери на первом этаже. К этому моменту нас уже догнали соседи, которых мы обходили.

— Давайте поторопимся, будет некрасиво, если всем придется нас ждать. А мне еще отмечать всех, — девушка постучала в дверь.

Спустя пару минут мы вышли с соседом во двор и направились к столпотворению. Людей разбили на подъезды и произвели перекличку. Всех отметили, спросили у кого какие нужды. Далее было самое банальное собрание жильцов: обсуждали коммунальные проблемы, задавали вопросы и получали на них ответы, или же обещание в скорейшем же времени ответить. Приходили военные и прочитали правила поведения на улице и в случаях встречи с пораженными. Мы уточнили вопрос с подозрительной дверью.

— Судя по списку, в данной квартире никто не живет. Собственник за границей. Но кто-то в ней точно есть, звуки отчетливо слышно, но ни на стук, ни на голос никто не откликается, — Алиса постучала указательным пальцем по планшетке.

Военные недовольно переглянулись и пообещали в ближайшее время разобраться с проблемой. Как и последние несколько раз, как я понял.

Дальше опять была рутина. Заметил, что не я один пришел с оружием. У соседей с соседнего подъезда на плече висели ружья. Еще один вышел с топориком на поясе. Двое с монтировками. И более чем уверен, что еще у многих были шокеры, баллончики и прочие средства самозащиты. Люди были напуганы, это явственно ощущалось.

После собрания все начали расходиться по домам. Некоторые люди сбивались в кучки и обсуждали последние новости. Кто-то одобрительно качал головой, кто-то нарочито громко порицал действия военных и властей. Один мужчина выступал перед несколькими жильцами соседнего дома. Он громко кричал о правах на свободу граждан, что никто не имеет права указывать, когда им выходить из дома и возвращаться.

— Все это, — он широко обвел руками пространство вокруг себя, — постановка! Театральщина! Чтобы такое стадо, как мы, поверили и слушались! Чтобы загнать нас по норам! Запугать! Это представление на небе — работа нашей хваленой власти, пытающейся синеющими пальцами удержаться на рассыпающимся троне!

Я даже остановился и прислушался. Одни качали головами и шли домой, другие крутили пальцем у виска, но были и те, кто останавливался и слушал. Кто-то даже поддерживал, со стороны слышались одобряющие возгласы. С другой стороны двора к горлопанящему мужику уже шли люди в форме. Я поспешил зайти в подъезд.

Еще немного, и люди начнут сходить с ума. Уже начали. Кто-то потерял родных и близких, даже не имея возможности с ними проститься. Никто не объясняет происходящего. Связи нет, света нет, воды нет. Живем как в средневековье. Одними кулаками обеспокоенных людей в норму не вернешь, нужна информация, нужна работа с людьми.

Я поднялся на свой этаж и зашел в квартиру. Сегодняшний день показался мне на редкость насыщенным событиями. Надо же.

В течении следующей недели выходил из дома за продуктами или водой, общался с соседями и Алисой. В один из дней ко мне постучались военные и предложили работу. Я согласился, делать было все равно нечего, руки занять хотелось, а мне обещали выдать дополнительный паек и некоторые редкие вещи на выбор.

Работа была не сложная, я помогал заменять перегоревшую аппаратуру в трансформаторных будках, распределительных щитках. Наша бригада из двенадцати человек обходила этаж за этажом, дом за домом, ремонтируя выгоревшую электрику. Так же в наши обязанности входил обход жильцов и напоминание им о необходимости отключить все от общей сети.

Спустя пять дней дали свет. Праздновали всем двором. Электричество появилось не на всех улицах, но обещали постепенно подключить. Еще через два дня дали воду на постоянной основе. Жизнь снова заиграла яркими красками. Все возвращалось в привычное русло. Людям разрешили выходить на работу, заработали некоторые магазины.

Вечером, когда я возвращался с очередной смены, у подъезда заметил узнаваемую широкую фигуру.

— Максим! Как же я рад тебя видеть! Как ты?! — я взбежал по ступенькам и бросился к другу.

— Здарова! Да не так шикарно, как у тебя! Смотрю и свет у вас уже дали, — он улыбался.

— Пойдем ко мне, налью чего горячего. Ты давно ждешь?

— Да час как точно, не знал, что ты работаешь, — он пожал плечами.

— Да-а-а, предложили вот, подработку. Моя то контора, думаю, еще не скоро откроется.

Мы зашли ко мне в квартиру и прошли на кухню. Я заварил кофе и стал расспрашивать товарища.

— Да что тут расскажешь. Меня домой то не сразу пустили, а когда пустили, не захотели выпускать. Так и сидел несколько недель безвылазно. Постоянно шастали вояки, обходили квартиры, кого-то забирали. Видел нескольких пораженных, их, кстати, так теперь называют.

Он отпил из кружки и посмотрел на меня.

— Да, знаю, — я кивнул, — у нас тихо было, только в самом начале одного накрыли.

— А у нас эти психи двоих на тот свет отправили. Представляешь, забили до смерти! Но потом тоже тихо стало, разрешили выходить на улицу. Я, кстати, в патруль записался. Хожу вот теперь по вечерам, слежу за порядком. Ты же в курсе, что есть идиоты, которые пораженных дома прячут? Боятся, что их заберут! Я когда впервые с таким столкнулся, думал это финиш! — друг всплеснул руками и покачал головой.

— Слышал, ко мне регулярно с обходом приходят, понятное дело, что не просто так они по квартирам бегают.

Весь вечер мы проговорили, обсуждая последние новости и делясь мнениями. Я узнал, что Тимур пытается открыть свое заведение, попутно заваливая военных прошениями на возможность отправиться за женой и детьми. Сергей был вызван своим бывшим военным начальством, и сейчас снова на службе у государства. В общем и целом, жизнь налаживалась, люди восстанавливали привычный порядок вещей. На днях будут проводить День Памяти по всем пострадавшим от вспышки, на нем мы и договорились встретиться с другом вновь.

Мы распрощались, и я закончил этот трудный рабочий день прослушиванием аудиокниги на недавно приобретенном кассетном плеере, параллельно натачивая Тесак и посматривая в окно.