Страна на дембель

Олег Ленкоранский, 2022

Приключения нашего современника в 1989 году продолжаются. «Мы наш, мы новый мир построим. Даже если это будет не тот СССР, что мы потеряли, то хотя бы тот, в котором мы захотим жить!» Вторая книга про героя-пограничника.

Глава 2

ИНТЕРЛЮДИЯ

Город Лениноран, штаб тыла войсковой части 2048

26 января 1989 года

В кабинете начальника штаба разговаривают два офицера: один в зеленой форме, второй — в черной, военно-морской.

— Готовься принимать отдел, товарищ Жилинский. Начальник на повышение в округ ушел, мне оттуда маякнули, что твою кандидатуру утвердили. К осени, если все будет хорошо, вторую дырку в погоне делать придется. Так что поздравляю!

— Спасибо за новость и за поздравления, Федор Васильевич. Служу Советскому Союзу, как говорится. Дожить бы нам до осени без больших проблем. Тогда и радоваться можно.

— Надо постараться, чтобы все в ажуре было. Для того мы здесь и работаем. Итак, начнем по порядку. Что у нас по делу «Слепого», надо бы название поменять, очень уж одиозное получается и запоминающееся. Художника отработали полностью? Есть продвижение?

— Тупик глухой. Допросили нашего Микеланджело. Кристально чист, никаких зацепок. Рисунок корабля позаимствовал у сержанта Анисимова из дембельского альбома. У того, в свою очередь, обнаружен оригинал изображения, выполненный под копирку. Единственное отличие от плаката — присутствует надпись «ДМБ-86». По словам Анисимова, тот нашел рисунок корабля со взлетающим самолетом в журнале «Советский воин». Вся подписка журнала изъята из Ленинской комнаты, при тщательном осмотре в одном из журналов за 1986 год обнаружена страница с незначительными следами от копировальной бумаги черного цвета. Образец отправлен на экспертизу в Баку, так же как оригинал изображения.

— И какой вывод можно сделать из этого, товарищ майор?

— Мало данных. Вероятно, рисунок оставлен кем-то из уволившихся в запас в 1986 году. Составлен список тех, кто служил в автороте и был демобилизован в этом году, но в работу пока не пускали, вы просили обождать. Нам бы хоть немного конкретики, что именно не так с этим плакатом? Наугад ищем.

— С плакатом все не так. На нем сверхсекретная техника оказалась нарисована. Еще не принятая на вооружение. Но если бы только это. Ладно, не об этом речь. Что у нас с пятнадцатой заставой? Проверили всех офицеров, кто мог там побывать в ноябре-декабре? Хоть что-нибудь накопали?

— Есть кое-что. Двадцать шесть офицеров и восемнадцать прапорщиков в списке. По какому критерию их отсеивать и проверять, непонятно. Вы же информацией не делитесь. Есть материал по хищениям социалистического имущества. Прапорщики Ахмедов и Юнусов. Обнаружен случай аморального поведения одного из офицеров. Любовница, проще говоря. Очень интересная особа, возможно подводят под вербовку.

— Не то. У нас более серьезный уровень. Любовницы и прапорщики-несуны нас сейчас не интересуют.

— Тогда не понимаю, что от нас требуется? Делаем все, что можем.

— Придется поделиться с тобой жуткими секретами, только не жалуйся потом, что втянул тебя в эту историю. Но, чур, без записей, только между нами. Договорились?

— Куда деваться, в одной подводной лодке мы. Командир части мне всю плешь проел, требует результата. Что там такого страшного может быть? Секрет атомной бомбы персы выкрали?

— Хуже. Плакат этот был нужен, чтобы выйти напрямую на адмирала Чернавина.

— Не скажу, что не догадывался об этом. Связь с его визитом напрашивалась. Тем более с пятнадцатой заставой.

— Дальше — больше. Истребитель на картинке — экспериментальный. Его в стране кроме заводских конструкторов и экипажа авианосца никто вживую не видел. Первый взлет с палубы несколько месяцев назад состоялся — я об этом только сейчас узнал. На Северном флоте — улавливаешь несостыковку? Корабль первый раз в море вышел осенью прошлого года.

— Веселая история получается.

— Не то слово. Затем товарищ адмирал едет на базу отдыха, на ту самую пятнадцатую заставу где натыкается на столб с надписью «Т-10», в основании которого лежит пакет с посланием. Т-10 это заводское название того самого истребителя.

— Опасаюсь представить, что было в послании, если была организована такая сложная схема передачи.

— Правильно опасаешься. В письме содержались сведения о предателе, генерал-майоре КГБ. Подробностей не будет, но первая проверка показала, что информация подтверждается. Теперь понимаешь, куда мы вляпались?

Несколько минут собеседники молча курят, выпуская дым в открытое окно. Здание двухэтажное, поэтому подслушать их тяжело, да и некому.

— Тогда это не наш художник точно, — поделился своими мыслями майор Жилинский. — Была у меня одна зацепка. Но теперь понимаю, что это явно не его уровень. В начале декабря учебная рота связи была на полевом выходе. На той самой заставе, за неделю до приезда главкома ВМФ.

— Ого, интересное совпадение. Но рядовой? С другой стороны, только призвался, мог иметь нужный контакт на гражданке. Сложный какой-то план. Маловероятный. Не сходится. Сержанта проверили?

— Сержант Анисимов не покидал расположение части в последние полгода. Каптерщик.

Капитан второго ранга Громов открыл сейф, по всей видимости, кабинет официально отдали в его распоряжение, и достал оттуда несколько листов бумаги. Судя по печати и штампу — официальные документы.

— Ознакомься. Теперь можно. Из Баку пришли результаты.

Особист быстро, но внимательно изучил заключения экспертов и удивленно посмотрел на Громова.

— Интересно девки пляшут. Получается, рисунок сделан примерно три-четыре месяца назад? Но тогда надпись «ДМБ-86» — явно фальшивая?

— Получается так. Хотели пустить нас по ложному следу. И теперь возникает вопрос: от чего нас хотели отвлечь, пустив по этому следу, или от кого?

Докурив сигаретку, кавторанг захлопнул окно, давая понять, что совещание закончено. Под окнами остановился серый микроавтобус, из которого показался водитель.

Учебная авторота в начале декабря тоже на пятнадцатую заставу полевой выход делала, — неожиданно подал голос майор Жилинский, глядя на серый «еразик» под окном.

— Интересно девки пляшут, — задумчиво повторил за ним его же слова товарищ в черном морском кителе.