Рыбацкое море. Рассказы

Олег Глушкин

Рассказы и миниатюры, составившие книгу, рождены морскими рейсами автора. Вдали от родных берегов обостряются чувства, сближаются и сталкиваются люди, но всех их объединяет рыбацкое море.

Морская любовь

На старинных парусниках, годами болтающихся в морях, на китобойных судах, в погоне за добычей, устремляющихся к Антарктиде, не было места женщинам. Считалось, что женщина на борту приносит несчастье. Они являлись в сладких снах, облаченные в свадебные платья, они легко скользили по волнам и в этих снах сводили с ума молодых матросов. В наше время море стало доступно женщинам. На больших рыболовных базах, где не раз выходил я в океан, они заселили каюты правого борта кормовой надстройки, коридор, куда выходили их двери, был назван улицей Восьмого марта. Почти сорок обработчиц рыбы, пышущих здоровьем молодок, которых не могла утомить никакая работа. Прибавьте сюда еще и госпиталь с аккуратными и чистенькими сестрами милосердия. Здесь находили своих избранниц флотские начальники. Обработчицы доставались матросам. Наш капитан говорил с пафосом, вскинув вверх шотландскую бородку: «Мой друг! Если вы видите на палубе базы веселую, улыбающуюся женщину, которая не идет, а скользит по настилу, полная женского счастья, то непременно в какой-нибудь бригаде или вахте отыщите изможденного, передвигающегося как тень члена экипажа, неспособного выполнять свою работу!» Каждый хотел бы очутиться на месте этого парня, но нас было двести человек и все мы жаждали любви, но не каждому это было дано. Зато нам не нужно было грезить, мы видели женщин воочию, мы ощущали на расстоянии их горячее дыхание, их заманчивый неповторимый запах.

Нам завидовали матросы средних и малых траулеров, где совершенно не было женщин. Когда их малые суда швартовались к плавбазе, чтобы сдать рыбу, они под любым предлогом устремлялись на базу, лезли по штормовым трапам, спускались в люльках, карабкались по швартовым баллонам. «Шутрм Измаила!» — говорил наш капитан. Эта орда устремлялась в кормовую надстройку. И готова была отдать за беглый поцелуй или краткое объятие всю заработанную валюту. Рыба была выгружена, по судовой трансляции звучали напрасные призывы о том, что посторонним пора покинуть борт плавбазы, капитаны малых траулеров, сами успевшие получить дозу любви, вытаскивали своих матросов из кают. Мы не осуждали за это женщин нашей плавбазы. Они были щедры на любовь. И мы понимали, что такое мужчины без женщин. Что такое полугодовой рейс на малом траулере. В один из рейсов и я очутился на палубе такого морского страдальца. Лишенные женщин матросы не брились, через слово сотрясали воздух отборным матом и мочились прямо с борта. Избави Господь вас от такого рейса. Бегите от них и умоляйте конторских барышень-кадровичек направить вас, если не на плавбазу, то хотя бы на большой траулер. На этих траулерах тоже не сахар, ведь там на восемьдесят человек экипажа приходится три или в лучшем случае четыре женщины. Буфетчица верхнего салона, она обычно принадлежала капитану, кастелянша и прачка, для первого помощника и старшего механика. Остальным оставалось только ждать, когда эти женщины, надоедят начальству. И за них придется сражаться, доказывая свое право на любовь. Этим женщинам повезло и в то же время крупно не повезло. Был выбор — или сохранить невинность, или впасть в немилость, было ощущение полной незащищенности. Одну мою знакомую веселую рыжеволосую хохотушку выбросили за борт матросы, истомленные ее не сбывающимися обещаниями. Женщины на траулерах — закаленные морячки проставляли бутылку корабельному плотнику, который ставил замки на их каюты, замки, которые не мог открыть дежурный штурман своим вездеходом. На траулерах матросы не запирали своих кают, это считалось дурным тоном. Замки на каютах женщин ни у кого не вызывали вопросов.

Но были в морях и почти райские суда — это консервные плавбазы, большие заводы в море. На этих плавбазах в рыбных цехах работали в основном женщины. Порядка семисот молодых женщин, жаждущих любви, и порядка пятидесяти моряков, истощенных от любви. Здесь женщины не запирали своих кают. Замки были закрыты на каютах мужчин. Мне выдалось как-то побывать при выгрузке на такой плавбазе, пока я спускался в кают-компанию, несколько девиц, жарко дыша мне в лицо, называли номера своих кают… Я видел на этой райской плавбазе изможденных штурманов и механиков с глазами тусклыми и бесстрастными и ни разу не просил в отделе кадров направления на плавучие консервные заводы.

Любовь в море вспыхивает яркой звездой и за право на нее надо бороться. Иногда на плавбазах выходят в рейс муж и жена. Это лучшая проверка прочности любви. Упаси вас Господь подвергнуться такому испытанию. Я помню, как при перегрузке рыбы, мы послали на транспортное судно учетчицей жену нашего боцмана. Всегда нужен контроль, иначе не досчитаешься в лучшем случае нескольких тонн. Перегрузка закончилась, но жена боцмана не возвратилась. Мы стояли борт о борт с транспортным судном и не отдавали швартовые. Несколько раз по трансляции наш капитан просил жену боцмана возвратиться, а капитан транспортного судна даже организовал ее поиск. Но больше всего мне запомнился боцман, мечущийся вдоль нашего борта, словно раненный зверь, пойманный в капкан. Его пронзительные крики иногда по ночам повторяются в моей голове. Жену его конечно возвратили. И еще долго держали у нас в отдельной каюте, пока не успокоился боцман и поклялся, что не тронет ее.

Иногда возлюбленные попадают на разные суда, встреча которых в океане дело случая и по теории вероятности вряд ли может произойти. Но столь велико их обоюдное желание, что нарушая все теории, эти корабли идут навстречу друг другу. Ищут один другого, как ищет в бескрайних водах кит свою подругу, чтобы соединившись с ней и встав над водами, трубным ревом радости и фонтанами брызг растревожить пространство.

Любовь разрушает любые преграды. И встрече влюбленных сопутствуют, вольно или невольно, капитаны судов, прокладывающие курс к скоплениям рыбьих косяков, встрече помогают синоптики, предлагающие капитанам уклониться от районов бурь, встречу приближают морские течения и попутные ветры, ускоряющие ход корабля. И когда суда, на бортах которых изнемогают от любви морские Ромео и Джульетта, сходятся в одном промысловым районе, уже никто не сможет помешать встрече. Найдется повод для взаимной швартовки, не выдержит капитан и прикажет спустить шлюпку, наконец, начальник промысла сам подскажет причину, по которой корабли должны соприкоснуться бортами. И тогда на одном из кораблей станет на одного человека больше, а на другом экипаж уменьшится на одного человека. Но в целом человечество может увеличиться. Такова корабельная математика любви.

Конец ознакомительного фрагмента.