Диалоги деда и внука

Олег Васильевич Фролов, 2013

Уважаемые читатели! Мои соратники по комсомолу! Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи, возможно, одна из ярчайших страниц нашей жизни, навсегда оставившая неизгладимую память о том интересном, порой сложном, но всегда ответственном периоде нашей жизни. Времени, когда мы формировались как личности, когда верили и созидали. Надеюсь, что эта моя новая книга будет интересна каждому.

Диалог третий

— Ты вчера обещал мне рассказать об октябрятах и пионерах…

— Да, ты готов слушать?

— Рассказывай…

— Октябрята — это школьники младших классов, начиная с первого. Принимали в октябрята обычно прямо в классе к 7 ноября — дню Великой Октябрьской социалистической революции…

— Подожди! Такого дня сейчас нет…

— Да, нет. Несколько лет назад его отменили, установили День народного единства — 4 ноября.

— Так это одно и тоже?

— Нет. День народного единства приурочили к освобождению Москвы от польских захватчиков в 1612 г., а революция, о которой я говорил, началась в 1917 году 25 октября по старому стилю или 7 ноября про новому стилю.

— Что это за стили?

— Ты и этого не знаешь… До 1918 года в нашей стране действовал юлианский календарь — это старый, а с 31 января 1918 года — перешли на григорианский календарь — это новый. Перешли потому, что от астрономического времени накопилось отставание в тринадцать дней. Русская Православная Церковь применяет юлианский. Про старый Новый год слышал?

— Слышал.

— Так вот он из юлианского календаря. Понял?

— Ага, рассказывай дальше про октябрят…

— Октябрята носили значки в виде маленьких пятиконечных звездочек в центре которых был портрет маленького Володи Ульянова…

— А это кто? Почему портрет?

— Эх, темнота! Владимир Ульянов — это Ленин.

— Как это?

— У него было несколько партийных псевдонимов, наиболее известный — Ленин, вот он и стал фактически его фамилией известной всему миру. Он даже подписывался Ульянов, а в скобках Ленин.

— Ты сказал партийный… А какой партии?

— Сначала РСДРП — Российской социал — демократической рабочей партии, позднее РСДРП (б)…

— Что за «б»?

— «Б» — это большевистская, большевиков.

— А это кто?

— Это те члены РСДРП, которые поддержали Ленина, то есть при голосовании составили большинство, а те, кто остался в меньшинстве — это меньшевики. Так и было: РСДРП (б) и РСДРП(м) до тех пор, пока РСДРП(б) не была переименована в РКП(б) — Российскую Коммунистическую партию (большевиков). После образования Советского Союза РКП(Б) была переименована в ВКП(б) — Всесоюзную Коммунистическую партию (большевиков), а позже в КПСС…

— А, эту я знаю, коммуняки…. Так зачем фотография-то?

— Ребята маленькие и на фотографии маленький Володя Ульянов — их ровесник.

— Понял.

— Звездочки были двух видов. Первая — с широкими красными лучами и бронзового цвета окантовкой, в центре ее на белом фоне также бронзового цвета барельеф Володи Ульянова. Вторая — меньшего размера с узкими лучами из немного темной пластмассы с круглым черно-белым изображением Володи Ульянова. Мне, если честно, нравилась вторая. Кстати, ты видел мои школьные фотографии?

— Нет… Не видел. А разве они у тебя есть?

— Есть. Так на некоторых из них я с октябрятской звездочкой на лацкане школьного пиджака.

— Покажешь?

— Конечно, покажу. Сейчас?

— Нет, сейчас не надо, ты лучше рассказывай… После посмотрим.

— Хорошо.

— Все октябрята объединялись в октябрятские звездочки.

— Как в звездочки?

— Это так назывались эти объединения — октябрятские звездочки: пять октябрят — звездочка. Во главе — командир. У октябрят были правила… Среди них: октябрята — дружные ребята, будущие пионеры.

— Что они делали, эти октябрята?

— А что делают младшие школьники? Учились, играли, иногда баловались…

— И для этого надо было быть октябренком?

— Нет, конечно. Просто они в меру своих сил помогали друг другу в учебе…

— Давали списывать?

— Да, ты сам посуди, что списывать в первом классе? Как тогда говорили, «сильных» учеников прикрепляли к «слабым», отстающим по какому-либо предмету, они вместе готовили домашние задания… Отстающие подтягивались до «сильных». Вообще, октябрята приобретали, как сейчас говорят, социальные навыки, привыкали быть коллективистами…

— Подожди. Кто такие коллективисты?

— Это те, кто живет общими интересами с коллективом, в котором они находятся, совместно что-либо делает…

— Так, выходит, это что-то вроде нынешних группировок, банд?

— Дурачок, дела-то коллективисты в отличие от тех, кого ты назвал, делали общественно-полезные, например, собирали макулатуру…

— Макулатуру? А это что?

— Ты даже это не знаешь, хотя откуда тебе знать… Макулатура — это ненужные, старые, пришедшие в негодность газеты, журналы, иногда книги. Ребята собирали их, приносили из дома, ходили по квартирам… Все это связывалось в пачки, складировалось в каком-то из школьных помещений, а потом централизованно вывозилось.

— А зачем? Что это дворники не могли сделать?

— Это не мусор. Макулатура отправлялась на переработку и из нее делали бумагу.

— А что нельзя было сделать бумагу без этой… макулатуры?

— Можно, но производственных мощностей в стране для переработки леса не хватало, вот в целлюлозно-бумажной промышленности и использовали вторичное сырье: макулатуру.

— И что, макулатуру собирали только октябрята?

— Нет, пионеры, и комсомольцы… Они же собирали и металлолом.

— Металлолом? А, цветные металлы на продажу!

— Нет! Во-первых, не на продажу и, во-вторых, не цветные, а главным образом железо, сталь, чугун…

— Не понимаю… А зачем тогда? И зачем железо?

— Стране было необходимо много металла, того количества, что выплавлялось на предприятиях, не хватало. Вот поэтому и собирали металлолом.

— Так сколько же его собирали?

— Очень много. Во дворе за школой, в которой я учился, лежали большие кучи металлолома. Мы собирали его после занятий или в воскресенья по всему городу и несли к школе.

— Несли? А, что нельзя было на машине привезти?

— Машин было мало. На машинах только вывозили со школьного двора собранный металлолом.

— Так это же тяжело!

— Тяжело…Однажды, по-моему в третьем классе, мы нашли на окраине старого парка большой железный столб. Такие столбы использовались для освещения. Так мы его зацепили веревками, и все мальчишки из класса волокли его по дороге на школьный двор. А он тяжелый, на выбоинах застревает, да еще грохот…

— А что взрослые?

— Что взрослые? Взрослые на работе, а пожилые сам понимаешь…

— Не. Я не о том. Взрослые не ругались за грохот?

— Нет. Они же понимали, что это мы делаем для пользы страны.

— Да. Ты и рассказал… Давай, завтра продолжим?

— Хорошо, завтра…