Любовь. И более…

Олег Бажанов, 2011

Россия. Наши дни. Успешный молодой человек Алексей Разанов влюбляется в девушку, в которую ему нельзя было влюбляться по многим причинам. Но он встретил её. И полюбил. Они пытались бороться сначала со своими чувствами, затем с тем миром, в котором живёт героиня романа Ольга Леоновская. И он, и она знают, что ждёт их впереди – мир политики, криминала и спецслужб сильнее, но они дали себе право на надежду быть вместе, право на Любовь.

Человек не может жить без боли. Испытав её, он понимает, чего стоит Жизнь без Боли…

Глава 1

— Что будем пить? — по-барски гостеприимно поинтересовался Вадим Сергеевич, пропуская миловидную девушку в просторный холл трёхэтажного коттеджа, больше похожего на маленький дворец. И с улицы и внутри особняк, словно новогодняя ёлка, весь сиял огнями.

— Красиво тут у вас! — Девушка остановилась в широких дверях белоснежного зала с высоким фигурным потолком, пляшущим рыжим пламенем в растопленном камине и с восхищением стала разглядывать белую мебель и богатое убранство гостиной.

Пробежав взглядом по её спине и ниже по длинным ногам, хозяин дома спрятал довольную улыбку. Подойдя сзади, он обнял гостью за плечи:

— Тебе здесь понравится всё, Ульяночка. Итак, — заказывай! Что пьём?

— Мартини с соком, если можно? — чуть смущённо улыбнулась девушка. — Вадим Сергеевич, а я не думала, что вы так богаты.

— Удивлена? — Улыбка, которая может появиться только у человека, привыкшего получать от жизни всё, расплылась на круглом самодовольном лице хозяина. — Конечно, при скромной зарплате чиновника областного уровня так жить нельзя. Но мне — можно.

— Потому что это вам от бабушки досталось? — Светловолосая гостья бросила на хозяина особняка невинный взгляд и прошла в гостиную, легко скидывая на ходу роскошный норковый полушубок.

Вадим Сергеевич, аккуратно повесив своё тёплое пальто на вешалке в коридоре, посмотрел вслед гостье, соображая, как отреагировать на её фразу, но решил, что сказала она это без всякого умысла. Ещё он подумал, что такая кукла с точёной фигурой сегодня может позволить себе быть недальновидной, и ответил:

— Бабушка тут ни причём. Всё своим трудом, Ульяночка… Значит, «Мартини»? — Он шагнул в сторону бара, подсвечивающегося мягким светом в ближнем углу гостиной недалеко от входа. — Конфеты? Фрукты?

Ульяна, небрежно кинув полушубок на широкий диван, расположилась в высоком кресле возле камина, вытянув красивые ноги в тонкой сеточке тёмных колготок.

— Апельсин или киви есть? — Она не мигая смотрела на огонь.

— Всё есть! — Вадим Сергеевич демонстративным широким жестом распахнул верхнюю дверцу высокого, выше него самого холодильника и стал выбирать среди батареи бутылок с неповторяющимися названиями нужную:

— И апельсины есть, и яблоки есть… А хочешь, девочка, грушу?

— Хочу, — устало ответила Ульяна. Она смотрела на разгорающееся яркое пламя в хищно разинутой пасти камина, с лёгким потрескиванием пожирающее ровно напиленные берёзовые поленья, кем-то сложенные в аккуратную пирамидку, и поймала себя на мысли о том, что и в жизни всё происходит вот так же: один пожирает другого, чтобы кому-то третьему стало уютно и тепло. Она знала, каким будет следующий шаг, но не спешила — давала себе время насладиться разнеживающим теплом и уютом этого дома.

Вадим Сергеевич ликовал! В такой прекрасный вечер его просто распирало от осознания собственной принадлежности к столь немногочисленной касте, как теперь стало принято говорить, ЛАКШЕРИ, то есть к избранным класса люкс.

К изучению проявлений этого стиля жизни он уже давно подходил со всей серьёзностью. Конечно, полностью принадлежать к этому миру богов и полубогов он не мог даже в своих самых смелых мечтах, но с некоторых пор имел возможность прикоснуться к нему хотя бы чуть-чуть. А главное, прикоснуться так, чтобы заметили другие… Ради этого он был готов на многое. И его старания вознаграждались. Поэтому, наверное, он и уехал сегодня со званого вечера с самой красивой и самой стильной девушкой.

Пусть она посмотрит на его дом и на одно из последних его приобретений — красного дерева винный шкаф ручной работы. Это произведение искусства мебельщиков Вадим Сергеевич по праву причислял к достойной составляющей его личной винотеки. Вот они, тщательно подобранные и приготовленные для показательных выступлений перед редкими, но дорогими гостями бутылки с бесценными винами: красненькое — при постоянной температуре плюс двенадцать градусов, а беленькое — плюс восемь. И непременно — в положении лёжа — так ему рекомендовал известный сомелье. Сейчас он забыл, зачем лёжа? — но в том, что это очень важно для избранных, Вадим Сергеевич не сомневался. Хотя сам-то он чаще пил водку. А уж если говорить про вино… Вот оно, Мозельское! Почему-то эта недорогая бутылка вызывала самые приятные чувства. Взяв её в руки он снова на миг окунулся в прошлое и увидел виноградники на крутых склонах в долине реки Мозель, что несёт свои стремительные воды от самой Франции, по землям Люксембургского герцогства до границ Германии, где он навсегда запомнил вкус вина, купленного когда-то по случаю на узкой улице Люксембурга, когда они вместе с зеленоглазой блондинкой, влюблённые, бежали в подворотню старинного дома, чтобы взглянуть на окна квартиры, где жил Гёте… Как давно это было! Перед глазами всплыл образ жены. Вадим Сергеевич вздохнул и бросил взгляд на гостью. Нет, Ульяна, пожалуй, лучше. И моложе. С ней можно позабыть обо всём!

И он покажет ей то, что пока ещё никому не показывал — своё последнее «достижение»: вот за этой ближайшей стеной находятся его небольшие деревенские апартаменты с настоящей русской печью. А щи и каша из русской печи на дровах — самая вкусная в мире еда!

А дальше, за помещением с печкой, дубовым столом и лавками — русская банька с паром и настоящим берёзовым веничком! Там есть и семиметровый глубокий бассейн с прохладной зелёно-голубоватой прозрачной водой. После парилочки хорошо прямо в этот бассейн… Блаженство! Сегодня они с Ульяной его обязательно ощутят!

Улыбаясь своим мыслям, Вадим Сергеевич достал фрукты и ополоснул их водой из-под фигурного крана с многоуровневой очисткой, потом сделал нарезку, покромсав спелые плоды на ровненькие дольки, художественно разложил их на тарелке и вскрыл бутылку зелёного «Мартини». Затем вынул из барного держателя над головой бокалы и разместил всё приготовленное на круглом подносе. Ах, да, чуть не забыл, ещё непременно пару кусочков льда в бокал…

Перед тем как отправиться с угощением в другой конец зала, он всё ещё раз проверил. Возвращаться не хотелось. Удовлетворённо крякнув, он осторожно взялся за края подноса и кинул взгляд туда, где сидела гостья. Ему был виден профиль девушки, изящная рука с красивым кольцом на пальце, и длинные стройные ноги. «Повезло же сегодня старому ловеласу!» — с улыбкой подумал он про себя. Жена, скучая в большой городской квартире, думает, что муж уехал вместе с губернатором в соседнюю область. А оно выходит вона как!… Удружил сегодня председатель одного из комитетов областной Думы, познакомив с новой переводчицей с редким именем Ульяна. И имя, и сама девушка, показались Вадиму Сергеевичу особенными.

Он с некоторых пор уже считал себя баловнем судьбы, и всё редкое и неординарное его не только не пугало и не отталкивало, а наоборот, необычайно притягивало и влекло. Ещё до начала официального банкета он попытался ухаживать за Ульяной и увидел, что девушке импонирует его внимание. Он с довольной улыбкой подумал о том, что, несмотря на начинающий расти круглый живот и морщины под глазами, всё ещё нравится женщинам. Уже к середине губернаторского ужина Вадим Сергеевич вдруг поймал себя на мысли о том, что ему не просто симпатична эта девушка, а он ощущает вполне определённую тягу к очаровательной переводчице: рядом с ней он беспричинно начинал радоваться и чувствовал себя лет на десять моложе. Это свидетельствовало о многом.

Не дожидаясь окончания банкета, Вадим Сергеевич решился и прозрачно намекнул Ульяне о возможности продолжить вечер в более интимной обстановке.

— Если вы меня приятно удивите?.. — не отказалась переводчица, намекнув кавалеру на то, что тому надо ещё постараться. Тут в голове у Вадима Сергеевича и возник авантюрный план: показать девушке свой загородный дом. Вообще-то он хотел, чтобы круг знающих про его сбывшуюся мечту о собственном дворце был как можно уже и избраннее. Но в данном случае Вадим Сергеевич решил сделать исключение, потому что сейчас у него не существовало большей мечты, чем сблизиться с пышущей молодостью восхитительной Ульяной!

Предупредив охрану по телефону, что приедет не один и что нужно подготовить дом и баню, Вадим Сергеевич отпустил водителя, и сам сел за руль большого — последнего из культовой линейки — «Мерседеса» с затенёнными стёклами. Выпитое за вечер шампанское не слишком беспокоило: машину с такими номерами не останавливали гаишники. Вадим Сергеевич всю дорогу шутил и хотел казаться активнее и моложе своих пятидесяти двух лет.

Открывая перед гостьей двери своего нескромного загородного пристанища, он был уверен, что маленький дворец, построенный по его личному проекту, не оставит её равнодушной. К его большой радости так и вышло: дом произвёл нужное впечатление. Вечер только «обещал быть», а Вадим Сергеевич уже чувствовал себя на седьмом небе от счастья.

— У меня от вас кружится голова, — признался он, поставив поднос с угощением на низкий журнальный столик у камина и присаживаясь на край соседнего кресла. — Вы такая…

— Какая? — Девушка взглянула на него с интересом.

— Такая очаровательная, Улечка!

Гостья отвлеклась от созерцания огня и с улыбкой снова посмотрела на чиновника.

— Спасибо вам. Мне так хорошо и уютно здесь, — тихо призналась она. — А главное — спокойно.

Ах, эти глаза! В голове Вадима Сергеевича пронеслась невозможная по своей смелости и глупости мысль: а что если бы Ульяна стала хозяйкой всего этого?! Он представил её на месте своей стареющей, но даже не пытающейся сопротивляться этому жены и подумал, что идея не такая уж и неосуществимая. Ведь ради чего он всю жизнь делал карьеру, унижался перед сильными мира сего, шёл на сделки с совестью и с законом, совершал подлоги в документах на продажу государственных земель, рисковал, обманывая людей, беря взятки и платя мзду выше, клевеща на коллег, списывая и уводя не по назначению бюджетные деньги? Только ради таких вот часов и минут с самыми лучшими на свете женщинами! Ради их любви! А теперь самая лучшая из них сидела возле камина в его кресле рядом с ним! И она могла бы стать его женой. Чего ещё было желать? Дети уже выросли. Старшая дочь — сверстница Ульяны… Яркое видение померкло. Он со вздохом прогнал остатки волнительной иллюзии, посчитав разницу в возрасте — двадцать семь лет. Это уж слишком…

— Если бы мы встретились раньше… — ещё раз вздохнул он с сожалением.

— Что вас смущает? — Она подняла руку и погладила его по седеющей голове. — Вы ещё так молоды и сильны…

Он поймал её лёгкую изящную ладонь, прижал к губам и стал целовать красивые длинные пальцы, запястье, локоток, пробираясь выше и выше, нашёптывая:

— Спасибо вам, Уленька… Спасибо!..

— За что? — тихо рассмеялась девушка, поддаваясь его ласкам.

— За этот чудесный вечер!.. Вы не представляете, что вы сейчас… для меня… сделали!..

— И что же я сделала? Перестаньте, Вадим Сергеевич… Тут, наверное, камеры понаставлены?

— Нет тут никаких камер! Зовите меня просто — Вадимом… — выдохнул он, продолжая осыпать поцелуями руку. — Я будто только сейчас проснулся! Я хочу жить!..

— Жить? — В голосе девушки он услышал непонятную грусть и посмотрел на неё.

— Вас что-то беспокоит?

— Нет. Просто… слишком хорошо. — Она отобрала руку, откинулась на спинку кресла и замерла, всматриваясь в огонь из-под полуопущенных пушистых ресниц. Вадим Сергеевич увидел в её серых глазах отражение пляшущих в первобытном танце языков пламени. И почему-то вдруг ему вспомнились сказки с красавицами-ведьмами, которые он слышал в детстве от старой больной тётки. Пробежал мороз по коже. Но он тут же отогнал тревожные мысли. Вечер только-только начинался.

— Давайте выпьем! — предложил Вадим Сергеевич, разливая «Мартини» по бокалам.

— За что?

— За вас! За наше знакомство! Ульяна, ведь у меня много денег! Очень много! Вы ни в чём не будете нуждаться! Только согласитесь… — От волнения он сбился, не закончив предложения, и смотрел на свой бокал, боясь поднять глаза.

— А оливки у вас есть? — как ни в чём ни бывало, спросила гостья, взглянув на поднос.

— Да, да! Конечно! — Он вскочил с кресла как влюблённый юноша и бросился к холодильнику. — Сейчас!..

Ульяна, провожая его взглядом, незаметно переломила в пальцах стеклянную ампулу и вылила содержимое в бокал хозяина. Пустую ампулу она в носовом платке убрала в свою сумочку.

— Вот, пожалуйста! — быстро вернувшийся Вадим Сергеевич поставил блюдце с тёмными оливками и другое такое же блюдце с ровно нарезанными золотистыми дольками лимона на столик. — Сейчас мы отведаем «Мартини», а потом я угощу вас настоящим Мозельским вином!

— Мозельским?

— О, да! Настоящим!

— Вадим Сергеевич, вы знаток вин?

— Ну, пожалуй, правильнее сказать — любитель. Вы слышали о знаменитых виноградниках долины реки Мозель?

— Я видела её с самолёта и даже стояла на её берегу в Люксембурге. Красивая река.

— Всё это правильно, дорогая Ульяна. Но несколько, я бы сказал, сухо. Извините. — Сидя в кресле, Вадим Сергеевич, выпятив грудь, принял позу оратора. — Я бы выразился так: Мозель — урождённая француженка. Она набирает силу от горного массива Южных Вогез и в стремительном движении волн, петляя и извиваясь между крутыми излучинами, несёт свои воды через всю центральную Европу по царству Вакха навстречу Рейну. Уже древние римляне и кельты не могли устоять перед обаянием этой темпераментной леди! Они сразу распознали её неповторимый талант и высадили на крутых берегах первые виноградники. Благодаря мягкому, почти средиземноморскому климату и хорошо аккумулирующим тепло крутым сланцевым склонам, высококачественный ароматный рислинг здесь особенно хорош. Со времён римлян и кельтов прошло две тысячи лет, многое изменилось. Но белое Мозельское вино — и сегодня божественный напиток с изысканно темпераментным вкусом. Кстати, я несколько раз бывал в тех краях и всегда любовался мозельскими пейзажами и неповторимой красотой небольших винодельческих деревень и селений.

— Как вы это сказали, Вадим Сергеевич! Я будто сама проплыла по реке Мозель и увидела её берега, — грустно и задумчиво произнесла Ульяна.

— Почему так печально? Сегодня мы обязательно попробуем мозельского! — воскликнул хозяин дома. — И если вы только пожелаете, милая Ульяна, мы с вами совершим путешествие по Европе. И поверьте, оно будет незабываемым! Давайте выпьем?

— Так всё же — за что? — Гостья взяла свой бокал с подноса.

— За наше знакомство! И за его продолжение! — воскликнул хозяин решительно, поднимая свой бокал.

— И за удачу! — под хрустальный звон поддержала тост Ульяна и маленькими глотками стала пить «Мартини»…

Вооружённый охранник в будке на воротах полюбопытствовал, почему гостья уходит так рано? Кутающаяся в норковый полушубок девушка ответила, что хозяин уже заснул — всё-таки немолодой человек.

Открывая тяжёлую железную калитку в высоком кирпичном заборе, другой молодой охранник, не пряча животной улыбки во всё лицо, раздевал выходящую молодую женщину взглядом.

— Может, встретимся? — запоздало крикнул он ей вслед.

— Может быть, — усмехнулась она. — Когда начнёшь много зарабатывать…

Ульяна вышла на обочину гудящей моторами широкой асфальтированной дороги, по которой непрерывным потоком лился движущийся свет фар. За спиной, поигрывая редкими огнями, спал посёлок, составленный из неровных и непохожих один на другой кусочков разноцветных крыш мини-дворцов и замков, пытающихся спрятаться за высокими заборами, — всё это напоминало сложенный неумелой детской рукой рисунок мозаичных пазлов, — а впереди, совсем недалеко, подсвечивая чёрное низкое небо расплывшимся световым пятном, в тревожном ожидании грядущего дня спал город…