Последний звук арфы

Олария Тойе, 2021

Это ее последний концерт. Только она и арфа. На берегу океана. Будущего нет, надежды нет, мечтам не суждено сбыться. Но вдруг появился Он, пришедший из-за горизонта. Необычный мужчина изменил все, подарил целый мир, исполнил все мечты. Вот только… кто он и зачем на самом деле ему нужна она?

Глава 2 Уиттиер. Аляска

Агата несмело шагала вперед, послушно закрыв глаза ладошками, а руки Марка лежали на ее талии, помогая не сбиться с пути.

— Все, можешь открывать, — шепнул муж.

Тепло его дыхания скользнуло по коже, Агата смущенно улыбнулась и открыла глаза.

Прямо перед ней стоял белоснежный самолет с семью круглыми иллюминаторами. По корпусу проходили две изогнутые полосы — бирюзовая и серая. Тонкие крылья напоминали крылья большой морской птицы, названия которой девушка не помнила.

— Мамочки! Какой он красивый, — воскликнула Агата.

— Я же тебе говорил! Никаких очередей, проблем, неудобств. Пойдем, внутри тебе еще больше понравится.

Они поднялись по невысокому трапу.

— Марк, это точно самолет? — прошептала она, заглянув внутрь.

— Точно, — улыбнулся он, поднял ее на руки и занес внутрь, в уютный, отделанный светлым деревом и кожей салон.

— Скорее похоже на яхту какого-то арабского миллиардера.

— Ну, не знаю. А на яхте есть такая ванная?

Он поставил девушку и распахнул неприметную дверь, за которой скрывался облицованный темным полированным деревом роскошный санузел с белоснежной сантехникой и позолоченными аксессуарами.

— Марк, — пропищала она, — Марк, Марк! Просто сказка, как же тут красиво!

— Малышка, ты еще кухню не видела, — усмехнулся он.

— Кухню? Шутишь, тут есть кухня?!

Он взял ее за плечи и развернул в другую сторону:

— Смотри!

Кухня поражала роскошью не меньше ванны. Мебель из такого же полированного темного дерева, только отделка не позолоченная, а хромированная.

— С ума сойти! Никогда бы не подумала! Очень, очень красиво. Марк, ты мое чудо, спасибо тебе!

— Так и есть, милая, я твое чудо, — улыбнулся он, — а ты мое. Пойдем, хочу показать еще кое-то.

— Еще? Пожалей меня, я и так уже вне себя от восторга.

— Ты привыкнешь. Еще пару перелетов, и будешь возвращаться сюда как домой.

— Наверное, ты прав. Этот самолет как летающая квартира и будет с нами во всех местах, куда мы отправимся. И еще ты.

— И я, — улыбнулся он.

Они подошли к двери, похожей на банковский сейф с большой круглой задвижкой.

— Не пугайся, это для антуража. На самом деле тут хранится наш багаж. И вот это…

Агата заглянула в распахнутую дверь. Внутри помещения стоял прочно перетянутый ремнями большой металлический ящик с блестящими замочками и молдингами по углам.

— О, Марк, моя арфа. Ты ее все таки забрал?

— Ты обещала мне сыграть, я не забыл.

— Сыграю! А где ты успел найти кофр для арфы?

— Ты имеешь ввиду футляр? Друзья помогли — преимущество моей работы.

— А чем вы занимаетесь?

Марк не успел ответить — раздался мелодичный звук.

— Взлетаем, пошли, по инструкции мы должны сидеть в креслах, пристегнутые, назидательным тоном сообщил Марк.

— Летим! — радостно воскликнула девушка.

Самолет мягко оторвался от земли. Если бы не вид из круглых окошек, можно было подумать что они все еще катятся по взлетной площадке. Агата с детским любопытством смотрела в иллюминатор на уменьшающийся город. Потом они вынырнули над облаками и девушка замерла от восторга. Глядя на пушистые белые хлопья она невольно вспомнила о вчерашнем вечере, о невероятной красоты номере для новобрачных, о внимательном и нежном Марке… Агата зажмурилась, ее щеки пылали. А еще она почувствовала на себе его взгляд, но не могла найти в себе смелости взглянуть на мужа — чудесного, совершенно невероятного, самого лучшего мужчину на свете.

Марк тоже рассеянно посмотрел на облака, потом на девушку в кресле напротив. Он не ошибся, Агата удачный выбор. Искренняя, наивная, неопытная. К тому же, как удалось выяснить сирота, и у нее почти нет друзей…

— Расскажи о своем детстве, Агата, — внезапно спросил он.

Она грустно улыбнулась. Детство? О чем из прошлого можно рассказать? Ее миром были дом, лужайка вокруг, да еще пара двухэтажных строений, роща и секретные лаборатории под землей. Она несколько раз спускалась туда, еще совсем маленькой, но ничего, кроме мрачных коридоров с лампочками, висящими на черных толстых проводах, не помнила. Военная база, прямо в центре города. Сначала Агата удивлялась — там, за ржавой колючей проволокой и панельным забором, раскинулся огромный современный город. Люди каждое утро, попивая чай перед трудовым днем, смотрели из окон девятиэтажек на зеленую рощу, окруженную забором. Неужели никто ни о чем не догадывается? Девочка как-то спросила об этом у Петровича. Он ответил что люди привыкают к необычному, и оно становится заурядным. Никому не любопытны заурядные вещи. Поэтому принцип «хочешь что-то спрятать — положи на видное место» так хорошо работает.

Когда-то давно пустили слух, что за забором находятся пороховые склады. И все в это верили. Для прикрытия «легенды» дежурные каждый день по нескольку раз стреляли из старой пушки, а жители соседних домов так к этому привыкли, что даже не вздрагивали. В тени деревьев установили муляжи орудий. Летом почти незаметные, но осенью, до того как накроет снегом — вполне узнаваемые. Удивительно, но никто за все эти годы не задался вопросом — почему орудия годами стоят в одном и том же месте как приклеенные? Видимо Петрович был прав — заурядное зрелище не вызывало никаких вопросов. Невероятная вещь — психология.

Если бы эти люди только знали что происходит в подземных лабораториях! Но они не знали, да и сама Агата тоже не знала. Родители о своей работе не рассказывали, другие взрослые, которые время от времени обучали ее разным наукам не отвлекались на посторонние темы. Кроме нее, детей за забором не было, так что все свое время Агата посвящала музыке. Сначала фортепиано, а потом любимице — арфе.

Шли годы, Агата повзрослела. Ей хотелось быть как все, как те дети, за которыми она тайно наблюдала. В одном месте к забору примыкали гаражи, за которыми девочки и мальчики часто целовались. Как ей хотелось хоть бы на полчасика оказаться там!

Только дважды она покидала секретную базу. В первый раз они вместе с папой и мамой ходили в парк культуры. Ели мороженое с орехами в металлических вазочках. Смешное такое: разноцветные шарики с посыпушкой из орехов. Потом катались на качелях и на колесе обозрения. С колеса даже был виден кусочек их забора и огромный-огромный город! Второй раз Агата увидела мир за серыми плитами вместе с Петровичем. Он выпросил у полковника Ильюшина разрешение сводить девочку в цирк. Она совсем не запомнила программу, в ее сознании оставили неизгладимое впечатление другие дети — огромное множество детей! Вот пожалуй и все воспоминания.

Она вздохнула.

— Марк, расскажи лучше ты. Мое детство прошло под грифом секретно. Прости.

— Родная, тебе не за что извиняться. Я, как никто другой, тебя понимаю. Мне тоже нечего рассказать. Давай так, прошлого не было. Есть только настоящее — ты и я. Согласна?

Она улыбнулась, а в душе разливалась нежность. Удивительный мужчина, как же ей повезло!

— Спасибо, что ты меня понимаешь. Я даже не мечтала о таком муже как ты.

— Рад, что тебе со мной хорошо, малышка.

***

— Агата, проснись, смотри!

Самолет пролетал над горами.

— Мы почти прилетели. Нравится вид? — спросил Марк.

— Да, — прошептала она.

Горы. Вот оказывается они какие! Точно такие же, как по телевизору и на картинках. Те же заснеженные вершины и тот же зеленый ковер деревьев. Но ощущение неуловимо другое — величественное. Вокруг ни городов, ни поселений, только бескрайняя, непобежденная природа и… океан!

Марк показал куда-то пальцем и Агата не сдержалась и завизжала от восторга. Внизу не спеша шла медведица, сверху была видна только широкая коричнево-рыжая спина. Рядом неловко семенил медвежонок.

— Марк, это же… это же! — не сумела она выдавить больше ни слова.

Ее муж что-то написал в своем телефоне и самолет развернулся, описывая круг.

Теперь они пролетели намного ниже. Медведица, не обращая внимания на появление шумного объекта в небе, вела любопытного малыша к горной реке. Медвежонку было интересно все, он отвлекся на что-то и отстал от мамы, а потом, испугавшись, бросился неуклюже догонять ее.

Агата вцепилась в рукав Марка и во все глаза смотрела в иллюминатор.

— Марк, — она подняла полные слез глаза на мужа, — спасибо, спасибо тебе!

— Рад, что ты довольна. Нам нужно вон туда — он указал пальцем на небольшое поселение в виде треугольника на берегу океана.

— Туда? — удивилась Агата. — Я думала мы летим в город.

— Так и есть. Это город. Точнее, я бы его конечно городом не назвал, там всего один дом, но официально Уиттиер это город. Кроме дома-города там есть с десяток магазинчиков для туристов и столько же коттеджей. Когда-то это была военная база, но сейчас там живут только около двухсот гражданских.

На фразе «военная база» Агата едва заметно вздрогнула, Марк это заметил, но не подал виду.

— Сейчас приземлимся, разместимся, поедим и я тебя оставлю ненадолго. Мне нужно уехать по работе.

— Конечно, как скажешь. Я подожду тебя в гостинице, ну или где мы там остановимся, Дашке как раз напишу.

— Нет, радость моя, я уже договорился с местной женщиной, Брендой. Она проведет для тебя экскурсию, покатает на лодке и даже на олене. Уверен, твои фотографии понравятся подруге.

— Никогда не видела оленей! — радостно воскликнула Агата, — а эта женщина, Бренда, она что же, по-русски говорит?

— Не скажу точно, но скорее всего не говорит. Или очень плохо.

— А как же я тогда ее пойму?.

— Не волнуйся, помогут современные технологии. Я закачал тебе на телефон программу-переводчик.

— Да? Когда только успел. Подожди, а пароль, у меня же там стоял пароль!

— Год твоего рождения? — снисходительно улыбнулся Марк. — Дорогая, потом поговорим про пароли, хорошо?

— Хорошо, — кивнула Агата, чувствуя, как неприятно ее царапнула последняя фраза Марка.

Она улыбнулась, стараясь не выдать своих мыслей.

«Город-дом» — звучало романтично, воображение рисовало что-то таинственное, интересное, но восторженное настроение Агаты быстро сменилось разочарованием. Дом оказался некрасивой, прямоугольной четырнадцатиэтажкой, ничем особенным не отличался от привычных взгляду высоток, которые она видела раньше. Краска на фасаде «города» потрескалась, газон вокруг дома засадили травой, даже клумбу разбить не догадались! На унылой детской площадке скрипела качель, двор заставлен машинами и катерами, вокруг не наблюдалось ничего, где можно было бы сфотографироваться и совсем ничего, о чем можно было бы рассказать подруге.

Агата изо всех сил старалась делать вид, что ей все нравится. Марк ведь здесь по работе, это не курорт и уж, конечно, не свадебное путешествие. Но мечтала-то она об экзотической стране, военной базы ей и в детстве хватило. Одна радость — вместо постылого забора восхитительные горы!

Пока они поднимались на лифте, Агата убеждала себя во всем искать лучшее. И оно, лучшее — нашлось! В квартире, которая даже по неискушенным меркам девушки не тянула на гордое звание «президентский люкс», было огромное окно. А за окном такой вид, описать по-достоинству который мог бы разве что поэт: заснеженные вершины гор на фоне неба и океан!

— Марк, у меня нет слов, как же красиво! — воскликнула пораженная Агата.

Муж подошел и положил руки ей на плечи.

— Не думаю, что тебе здесь сильно понравится, но потерпи. Уже завтра мы отправимся в Китай, и номер у нас будет самый лучший.

— Самый лучший — это ты! — рассмеялась девушка.

— Конечно, — ответил он.

***

Программа-переводчик в телефоне отлично поладила с Брендой. Женщина рассказывала о своем городе с любовью и энтузиазмом. Приятный электронный голос в наушниках переводил Агате ее слова. А когда самой Агате нужно было что-то спросить, она просто говорила вслух и тот же голос, уже через динамик телефона, говорил на понятном Бренде языке. Пожалуй, так даже не хуже, чем с человеком-переводчиком. Агата и Бренда быстро освоились и оживленно беседовали.

Оказывается, в Уиттиер попасть можно только по воде, по воздуху или через тоннель. Конечно, если бы в наше время кто-то решил напасть на город, это не стало бы проблемой, но во время второй мировой войны, когда эта база строилась, место выглядело необычайно надежным.

Все, что нужно — почта, магазин, больница, музей и даже полиция, — располагались в доме. Правда, за громкими названиями прятались крошечные комнатки. Да и зачем в одном-единственном доме, вообще, нужно отделение полиции?

Агата недоумевала — что заставляет этих людей жить в таком месте? Неужели только из-за потрясающего вида природы вокруг? К тому же Бренда сказала, что зимой может выпасть так много снега, что на улицу никак не выйти и весь дом оказывается совсем неприступным и жители пользуются тоннелями, соединяющими соседние здания. Нет, Агата твердо решила, что ее военная база была куда лучше, хоть и без гор.

— Хорошо, что вы попали к нам именно сегодня, — радостно сообщила Бренда, когда показывала унылого вида актовый зал, — Оливия, дочь Мойры, приехала в гости на пару дней. Она скрипачка и сегодня вечером будет концерт.

— Концерт? — воспряла духом Агата…

***

К обеду Марк не вернулся. Агата уже начала переживать, но решила что звонить и интересоваться где он — плохая идея. Вместо этого отправила сообщение: «У меня все хорошо, не волнуйся. Если успеешь к вечеру вернуться, услышишь как я играю на фортепиано. Это не арфа, но тебе понравится. Если не успеешь, сыграю потом».

Оливия оказалась полненькой улыбчикой девочкой-подростком, ученицей последнего класса музыкальной школы и неплохой скрипачкой. После знакомства и недолгой репетиции девушки были готовы играть в паре.

Конец ознакомительного фрагмента.