Звезды Малого Круга

Олария Тойе, 2020

Наука достигла небывалого прогресса. Побеждены многие болезни, освоен дальний космос, близка к исполнению заветная мечта – бессмертие. Все радужные планы рушатся. Планета на грани вымирания. Исправить утраченное невозможно. Узкий круг правителей стоит перед моральной и этической дилеммой – выживанием ценой чужих жизней. Что может один человек? Искренность, любопытство, любовь, сострадание изменят судьбу галактики.

ГЛАВА 11

Лана с интересом наблюдала, как доктор настраивает медицинское оборудование.

— Правильное решение. Планета Ёрмул плохо изучена, неизвестно, чем может грозить это неприятное происшествие. Мы проведем самое тщательное обследование.

— Арсул, мне кажется, вы просто хотите, чтобы я погостила у вас подольше.

— Это тоже важная часть моего плана, — улыбаясь ответил он.

Предложить Водару направить Лану на обследование было отличной идеей. Как еще иначе он мог рассчитывать на личную встречу с ней? Водар переживал не столько о физических, сколько об эмоциональных последствиях неприятного события на Ёрмуле, хотя Лана, казалось, совсем забыла о нем и больше не придавала этому особого значения. Как ни странно, именно этот факт больше всего и беспокоил Водара. Лана не противилась обследованию, ей было даже любопытно.

— Скажите, Арсул, как работает прибор?

— Ну, если максимально упростить, то можно сказать так: человек — невероятно сложно устроенная биомашина. Для жизни нам нужна энергия, которую получает и расходует каждая клетка нашего тела. И если все в порядке, то энергетический импульс будет в пределах нормы. Если же что-то нарушено, будут видны отклонения. Таким образом, можно легко вычислить чужеродные клетки или воспалительные процессы в организме — все мыслимые нарушения. У них будут другие энергетические показатели. Не уверен, что понятно объяснил.

— В целом, все понятно, но насколько же высокой должна быть разрешающая способность оборудования, которое может отследить все изменения, вплоть до клетки!

— Да, технология действительно сложная, но прекрасно работает уже несколько сотен лет. Сканирование займет несколько минут. Если обнаружатся серьезные нарушения, система включит оповещение. Более детальное обследование я проведу позже, на подробный анализ может уйти несколько часов.

— Здесь много интересного оборудования, скажите, Арсул, а вы проводите только сканирование или есть и другие приборы?

— Есть, но для оценки физического состояния это первое, и, чаще всего, единственное исследование. Редко бывают проблемы, требующие других методов.

Лана лежала на теплой, приятной горизонтальной поверхности диагностической кровати. Над ней, спускаясь с потолка, располагались две рельсы, между которыми медленно двигался сканер. Невидимые лучи вызывали едва заметное покалывание и, кожа девушки покрылась мурашками. Лана вдруг подумала, что ощущение кажется ей знакомым. Она пыталась вспомнить, где, когда могла ощущать такое, но память молчала.

Сканер прошел свой путь, никаких звуковых сигналов не последовало. Арсул с облегчением отвернулся от экрана.

— Отлично! Серьезных физических нарушений не обнаружено. Но более полный анализ я проведу завтра. А теперь — проверка психического состояния. Будет немного необычно, я бы сказал, не каждый с удовольствием проходит такое обследование.

— Вы меня специально пугаете? Я ведь могу и убежать, — шутливо заметила Лана.

— Надеюсь, бегство не понадобится, — с улыбкой поддержал ее Арсул.

Лана легла на живот, опустила голову в емкость, напоминающую чашу. Глаза коснулись гелеобразной массы. Девушке захотелось отпрянуть, но Арсул сказал что-то успокаивающе и предупредил:

— Главное — не поднимайте голову, иначе придется все начинать сначала.

— Угу, — говорить в чаше было неудобно.

Медленно, даже робко ее сознания коснулся первый образ. Не сразу Лана поняла, что картины, которые она видит, появляются на дне чаши, а гель позволяет смотреть не моргая. Она попробовала закрыть глаза, но веки ее не послушались. Сюжеты ускорились, Лана не успевала их осознавать. Мелькали какие-то сцены — то цветные, то черно-белые, яркие краски сменялись блеклыми, пейзажи — погонями, где-то были люди, животные, а где-то — пустое безжизненное пространство. Казалось, образы повторяются с разной скоростью, одни Лана успевала рассмотреть подробно, другие исчезали так стремительно, что было невозможно ухватить изображение. Внезапно появились звуки — то тихие, неприятные, то короткие и быстрые, едва уловимые и раздражающе-громкие. Они совсем не совпадали с сюжетами, существовали словно отдельно, сами по себе. Скорость видений то нарастала, то замедлялась, несовпадение звуков и образов нервировало. Лана почувствовала, что больше не может этого выносить, как вдруг внезапно все прекратилось.

— Не вставайте резко, — откуда-то издалека донесся голос Арсула.

Она медленно подтянула под себя колени и приподнялась, выгибая спину. После всех видений, увиденных в чаше, увидеть знакомое лицо было особенно приятно.

— Ну, что такого тайного рассказал обо мне странный прибор?

— Чтобы узнать ответ, вам придется завтра снова меня навестить, — многозначительно улыбнулся Арсул.

— Немного странное состояние, я должна чувствовать усталость?

— Обычно да. Обследование серьезно бередит психику. Цель этих образов и звуков — затронуть разные эмоции, определить степень и адекватность реакций человека. Можно сказать, за несколько этих минут вы испытали больше эмоций, чем за несколько лет.

— Надеюсь, мне теперь не придется отсыпаться за все эти годы?

— Нет, сейчас все придет в норму.

Арсул пересадил Лану в удобное кресло.

— Лана, я хотел поговорить. Это важно для меня. Пожалуйста, выслушайте.

— Хорошо, — Лана ждала разговора и уже догадывалась, о чем пойдет речь.

— В тот день, когда вы вошли в эту комнату впервые, для меня все перевернулось. Я не могу ни минуты думать ни о чем другом — только о том, как найти повод для встречи с вами.

Он смущенно посмотрел на Лану. Девушка молчала, внимательно глядя на него. Взгляд ее был непроницаем. Понять, как она воспринимает эти слова было сложно, но Арсул, набравшись смелости, продолжил.

— В этом полете я хотел найти себе жену среди тех женщин, мечтая о такийке или хаджадийке. Но совершенно неожиданно встретил вас. И теперь все смешалось. Не знаю, как мне поступить, не представляю, как жить дальше. Я очень хотел бы, чтобы вы узнали меня лучше, возможно согласитесь связать свою жизнь с моей…

Лана молчала.

— Что скажете?..

Лана помедлила. Даже ожидая откровенности, она не была к ней готова. Не хотелось ранить чувства влюбленного человека. Арсул хороший, надежный и верный, возможно, даже станет прекрасным мужем. Но Лана уже пережила стадию влюбчивости, и прямо сейчас ей ничего не хотелось менять в своей жизни.

— Арсул, вы знаете, чем любовь отличается от влюбленности?

— А есть разница? — Арсул выглядел удивленным.

— Огромная разница. Ваши чувства ко мне — влюбленность. Я внезапно ворвалась в вашу жизнь, перевернула все с ног на голову, смешала планы. Скажите, что именно вас во мне привлекает?

— Как можно разделить? Все!

— Все же попробуйте…

— Ну… Это сложно, говорю же — все!

— Не можете? Тогда назовите хотя бы один-два моих недостатка?

— О чем вы? Какие недостатки, вы совершенны!

— Арсул! Не существует людей без недостатков. Возьмем, к примеру, вас и меня. Как вы представляете нашу семейную жизнь? Я не имею в виду близость, повседневные дела. Утро, завтрак, как вы видите?

— Наша жизнь? Она будет прекрасна!

— Уверены? Давайте пофантазируем. Я даю согласие на брак. Оставшееся время пути мы наслаждаемся обществом друг друга. Расскажите, как будет выглядеть первый день прибытия на планету?

— Нас ожидает праздник. Мои родители приготовят угощение, придут друзья.

— Прекрасное начало. Как долго будут длиться праздничные дни?

— Три дня, чудесных дня!

— Отлично! На утро четвертого вы отправитесь на работу?

— Да, накопилось много дел за эти месяцы.

— Чудесно, что тогда буду делать я?

— А… Ну…

— Вот! Именно это я и хочу сказать. Наша с вами возможная совместная жизнь не имеет ничего ценного для меня. Что может заменить мне звезды, полеты, приключения? Смогу я возглавить научную обсерваторию на Ксилерии? Хотя бы просто посещать ее? Чем мне заниматься? Плести причудливые вещи из шерсти неизвестных доселе животных? Арсул, я не могу погрязнуть в такой жизни, это смерть для меня!

— Но ведь на Анаре…

— Что на Анаре? Вы не имеете ни малейшего представления о моей жизни на Анаре. Ни о моих мечтах, ни о моих желаниях, ни о моих страхах. Думаете, аппарат позволит узнать меня лучше? — Лана кивнула на чашу, в которой еще недавно были раздражающие ее образы.

— Ну а ваша должность, вы ведь глава совета?

— Не думаю, что меня как советника примут на планете, а если буду еще и замужем, уверена, шансы будут почти равны нулю! Нет, Ксилерия не готова к такому потрясению. Честно говоря, мое будущее после прибытия на планету под очень большим вопросом.

— Но тогда самое время подумать о браке! Хороший ведь вариант, я буду лучшим мужем!

— Может, я смогу уговорить Водара выделить мне корабль — хочу пуститься в путешествие по другим галактикам. Сидеть дома на привязи закостенелых законов, Арсул, поверьте, это будет для меня смертельно…

Они помолчали.

— Арсул, я искренне рада, что внесла в вашу жизнь эту искру. Влюбленность — прекрасное чувство, но она не заменит любви. Ваша жена, возможно, и даже скорее всего, не вытеснит воспоминаний обо мне. Но со временем вы сможете испытать то, что поднимет вас на вершины счастья. Любовь превыше десяти тысяч влюбленностей. Вы все так же будете с улыбкой вспоминать наше время, но ваша любовь станет драгоценностью, которую не захотите променять ни на что!

— Вы говорите так уверенно?

— Я видела такое не один раз. Поверьте мне, у вас другая судьба. — Лана улыбнулась, подошла к Арсулу и поцеловала его в щеку.

— Арсул, вы — чудесный человек! Больше, чем кому-либо, я желаю вам счастья, но не со мной.

Она снова улыбнулась, дотронулась до его плеча и произнесла:

— Я зайду завтра. Вы, возможно, будете смущены, но не стоит, я очень ценю вашу откровенность. Спасибо, что открылись мне. Знайте, я всегда буду к вам питать особо теплые чувства.

Лана шла по коридору. Она была рада, что трудный разговор уже произошел. Ожидание откровенности Арсула тяготило ее еще со времени экскурсии по кораблю. Что-то еще беспокоило, но что? Лана постаралась отбросить впечатления от разговора с Арсулом. Что-то неуловимое… Отголосок чего-то очень важного, забытого.

Краем глаза она заметила прячущегося за переборкой человека. Иттан, кто же еще! Что он только задумал? Постоянно где-то рядом, следит, ему что, больше заняться нечем? Лана решила, что не будет с этим мириться и сейчас же обсудит его поведение с Водаром.

Водар. От мысли о нем стало не по себе. Разговор ли с Арсулом, или эти образы в чаше, но Лана ощущала себя не так, как обычно. Подойдя к двери в зал совета, она помедлила. Больше всего ей хотелось бы сейчас сидеть в кресле, поглаживая Мику, побулькивающего на коленях, и рассказывать Водару уморительные истории про влюбленных в нее юношей.

Вздохнув, она вошла к себе.

В ту же секунду, откуда не возьмись, Мику прыгнул ей на руки. Лана едва успела его поймать.

— Мику, откуда ты взялся, ты же был в другой комнате?

— Я сделал для него отдельную дверцу, — от неожиданности Лана вздрогнула.

— Водар, ты меня почти напугал!

— Как ты сейчас себя чувствуешь? Мне показалось, ты была рассеянна, о чем ты думаешь?

— О! Водар, нам нужно кое о чем важном поговорить, но у меня просто нет сил, мне нужно поспать — эта чаша с образами… Не знаю, словно что-то во мне изменилось! И еще Иттан, он меня тревожит.

— Да, видел, он следит за тобой, уже давно.

— Давай теперь мы за ним последим? Кстати, хотела тебя спросить — все, за чем ты следишь, записи сохраняются? Можно ли посмотреть за перемещениями Иттана с момента моего появления на корабле?

— Да ты, кажется, и правда заразилась от меня!

Лана неожиданно засмеялась. Да так искренне. Она все хохотала и хохотала, пока не заметила, как странно Водар и Мику смотрят на нее. Смех мгновенно сменился на слезы, рыдания. Водар обнял ее. Лана плакала, пока сон не принес желанного покоя.

— Лана, тот юноша на рынке, ты улыбалась ему?

— Да, он такой милый, правда, мамочка?

— Мы с папой хотели поговорить с тобой

Декорации сменились: душно, рынок, толпы людей, среди них — улыбающееся лицо юноши, нечем дышать. Снова река, отец и мать говорят с ней. Любовь — это не то же, что влюбленность! Арсул. Почему они говорят с ним? Нет, все неправильно.

— Мама, что происходит? Мне страшно, почему нельзя? Мне он нравится!

— Поклянись нам с мамой, что никогда, ни при каких обстоятельствах не выйдешь замуж за анарийца! Клянись сейчас же!

— Я не понимаю!

Слегка заметное покалывание — и кожа покрылась мурашками. Когда, где это было, уже было, было, я не вижу — МАМА…

Тяжело дыша, Лана проснулась. Устройство — она уже видела его, и чаша с образами — тоже было. Где, почему? Лана коснулась лба — мокрый. На краю кровати сидел испуганный Мику.

Лана коснулась браслета.

— Водар, мне страшно, пожалуйста, приди!

Он ворвался в комнату Ланы. Она сидела, завернутая в одеяло, прислонившись спиной к кровати.

— Что случилось, я позову Арсула, что-то не так?

— Нет, не зови, я… я.

Он сел рядом с ней. Обнял. Лана положила голову на его плечо.

— Обследование, что-то пошло не так?

— На первый взгляд, все было хорошо. Но, Водар, не знаю, что-то изменилось! Такое чувство, что это уже однажды происходило. Покалывание, и все эти раздражающие образы. Как будто воспоминания хотят вырваться, им тесно, но выхода нет.

— Я видел сотни, тысячи мужчин и женщин, проходивших эту процедуру. Никогда раньше не встречалось такой реакции. Давай, подберу напиток, который успокоит тебя.

— Нет, не хочу. Хотя, есть у тебя напиток, освобождающий потаенные уголки памяти?

— Уверена, что хочешь? Однажды открытое очень сложно вернуть назад. Возможно, память защищает тебя? Такой напиток есть, но давай пока с ним повременим, согласна? У нас ведь еще есть Иттан, отличное средство, чтобы переключить внимание.

— Мне их так не хватает, так не хватает их, я одинока, не у кого спросить совета, их нет, я не знаю, что мне делать, не знаю, они так и не сказали! Водар, мне страшно! Что будет дальше, потом, когда прилетим на Ксилерию, что будет со мной?

Слезы текли по ее щекам. Водар вытер их рукой.

— Лана, посмотри на меня.

Она повернулась.

— Я клянусь. Никому не дам тебя в обиду. Никто не посмеет причинить тебе вреда. Иттана разорву на куски, если придется. Ничего не бойся, хорошо? Ты мне доверяешь?

Конец ознакомительного фрагмента.