Серпантин

Оксана Чернышова, 2022

Работая под прикрытием, я каждый день рискую своей жизнью. Хожу по грани. Прыжок с сотого этажа высотки перенёс меня в серый, унылый мир. Он лишен красок, словно чёрно-белое кино. Но на этом странности не закончились. Я заменила собой жену загадочных братьев, и теперь меня знают в узких кругах под именем Серпантин. Мне предстоит разобраться со своей новой жизнью и узнать тайну этого мира.

Глава 8.

Тина.

Из здания я выходила в сопровождении офицеров полиции. Впервые меня собирались везти наземным транспортом. На улице стоял тяжёлый смог, видимость не более пяти метров. Все здания терялись в плотной сизой дымке тумана. Меня оглушил громкий гул, такое впечатление, что весь город — это одна большая паровая установка. Что-то непрестанно клацало, лязгало и гремело. Закашлялась. Теперь понимаю, почему Карл предпочитает воздушный транспорт. Наверху гораздо свободнее дышалось, и нет такой загазованности, как внизу. На улице было всё так же серо и уныло. Если у них всегда такая погода и такой плотный туман вперемежку со смогом, то долго я тут не проживу.

Нестерпимо захотелось вернуться обратно в здание ресторана. Где много зелени, приятная музыка, журчание фонтанчиков. В здании светло и дышалось легко.

Надрывно кашляла, отгоняя от себя клубы тумана. Вспомнила роман Стивена Кинга «Туман», он меня сильно впечатлил, когда читала, а воображение у меня разыгралось не на шутку. Вот и сейчас поёжилась, когда мимо меня пробежала размытая тень. Громко вскрикнула, испугалась до чёртиков большой чёрной собаки.

Молоденький полицейский, Теодор, открыв заднюю дверь служебного автомобиля, пропустил меня вперёд. Отчего-то я решила, что он поедет на переднем сидении со своим напарником. Но ошиблась, он втиснулся рядом со мной. Машина была слишком узкой и явно не предназначалась для перевозки преступников. Спрашивать о транспорте ничего не стала, так как и так привлекла к себе ненужное внимание служителей правопорядка. Неизвестно, чем мне обернётся травма бывшего муженька.

Ладонь Теодора легла на моё бедро, я бросила недоумённый взгляд на молодого мужчину.

— Вы такая красивая и смелая, восхищаюсь такими женщинами, — парень говорил с неким астматическим придыханием. Очевидно, такой голос должен был меня очаровать.

— Рада за вас, руку уберите. Мой бывший муж коп, и я уверена, что ему не понравится, как вы лапаете его любимую бывшую жёнушку, — приходилось говорить на повышенных тонах из-за громко работающего мотора.

— Дерзкая, люблю таких, — сообщил парень, но руку всё же с моего бедра убрал.

Непонятно, с чего он сделал такие смелые выводы, что ко мне можно приставать. Видимо, из-за отсутствия корсета. Если он на что-то надеется, то напрасно, малышу от меня ничего не перепадёт. И как я могла подумать о нём, что он девственник? Отвернувшись к так называемому окну (узкая щель сбоку двери), пыталась рассмотреть городские улицы. Но тщетно, уже начало смеркаться, и от этого город стал ещё унылей и тревожней. Нет ни огней, ни рекламных неоновых вывесок. Мне достался чёрно-белый мир. Как негатив. Ну да ладно, сетовать не на что, полёт с сотого этажа был и так предрешён. Уверенность в том, что это мрачный сон, таяла с каждой минутой, проведённой в этом мире. Карл обмолвился, что здесь есть леса, но там, по его словам, опасно. Может, всё же, не так всё и плохо? И выжить в лесу можно?

Меня резко бросило вперёд. Благо, Теодор успел поймать за талию, а иначе нос мой превратился бы в лепёшку. Усадив меня на место, руки так паршивец на талии и оставил.

— Спасибо, можете меня отпустить, — недовольно буркнула, искоса на него посматривая.

Он прикинулся глухим, а заодно и немым, пришлось сидеть не шевелясь. Вдруг у них такие резкие остановки в порядке вещей. С переднего сидения послышалась ругань, полицейский отчитывал каких-то бездомных шавок.

— Всегда пожалуйста, Тина, — отмер Теодор.

О, как! Мы, оказывается, уже настолько близки, что он меня называет по имени?

— А я тебя вспомнил, девочка, — заговорил он опять с придыханием, — ты из заведения «Красная лента». Ты сделала меня мужчиной, а такое не забывается. У тебя необычный запах. Поменяла духи? — Теодор носом втянул аромат моего тела, губами дотронулся до завитка, упавшего на шею.

— Вы знаете, Теодор, я могу вас так называть? — не услышав возражений, продолжила, прямо смотря перед собой: — Я потеряла память, — говорить ему, что я из другого мира, не собиралась. — Возможно, мы когда-то и встречались. Но так как я вас не помню, оставьте меня в покое немедленно, а иначе…

Что случится, если дойдёт до «иначе», сказать не успела. Мы приехали на место. Машина опять резко затормозила. Мужчина, отлепившись от меня, открыл дверь и вышел.

— Жан, почему мы приехали к сорок шестому участку? Это же не их зона.

— Ты, похоже, из жизни выпал, — просипел толстяк, — они расширили свои владения ещё на прошлой неделе. Так что, теперь они курируют ресторан «Оазис». И всё, что там происходит, в их ведомстве. А вот нам пока не уменьшили участок патрулирования, радуйся.

— Грязные шавки, скоро обычным людям деваться будет некуда. Всю работу под себя подминают, — парень зло сплюнул на грязную тротуарную плитку.

— Полегче, напарник, рассказывают, что у оборотней отличный слух. Да и преступников они лучше нас с тобой чуют. Отсюда и раскрываемость лучше.

— Не повезло девочке, они её быстро расколют. И не посмотрят, что её бывшие мужья занимают высокие посты. Ты знаешь, что сорок шестой участок курирует сам президент. Ты мне вот скажи, как оборотень мог выиграть этот пост? Ни я, ни ты за него не голосовали. А он обошёл Осборна на десять процентов, немалый отрыв, скажу тебе.

— Ты, Теодор, совсем тупой? Ты хочешь, чтобы твоё истерзанное тельце завтра нашли на помойке? Заткнись лучше и веди дамочку в участок.

Услышанное меня несколько повергло в шок. Оборотни? Не верилось мне в это, хоть Карл и говорил о мутациях, произошедших в этом мире. Но не настолько же у них всё так печально. Пока сама не увижу, не поверю. Хотя, лучше не видеть такое. Спасибо фантастическим фильмам. Наглядно показывали перерождение оборотней в полнолуние.

— Выходите, леди, мы приехали.

Выбраться из машины мне помог тучный полицейский. Теодор потерял ко мне всякий интерес. Видимо, парень смелый лишь только тогда, когда никто его не видит, кроме жертвы. Всё больше склонялась к тому, что этот мир безнадёжно болен.