Прыжок в бездну

Оксана Подольская, 2014

Когда приходит любовь, что это – счастье или мука? Ведь она не знает ни возраста, ни границ, ни правил, ни времени, ни рас, она вольная птица и заставляет вместе с ней парить, летать, падать в небеса. Её ждут, зовут, но приходит она не ко всем. И порой не к тем, кто сильно в ней нуждается, или к тем, кто просто не может быть вместе, кому нельзя быть вместе. Но все условности летят к чёрту, когда это чувство накрывает вас с головой. И только разум пытается что-то противопоставить, но попытки слабы и неубедительны, потому что сердце всё равно помнит, всё равно любит и хранит.

III

Утром следующего дня Диана заставила себя подняться. Совершенно не хотелось вставать, но нужно было идти на репетицию. Собственно, девушка пропустила бы её, если б не главная роль, которую она играла в новом спектакле. Молодой, но весьма талантливый режиссёр Матвей Гречихин взял пьесу неизвестного автора. Задумка была дерзкой. Драма вроде бы проста, банальная история о любви, но страсти в ней царили нешуточные, присущие героям ни больше ни меньше, но самих Островского, Чехова или даже Шекспира. Данной постановкой актёры должны были показать, что и в наше время можно чувствовать глубоко, любить, как в последний раз, что любовь — это самое главное, что есть в жизни. Здесь требовался надрыв, боль необходимо было пропустить через себя, чтобы зритель показал все те эмоции, которые прячет сегодня где-то глубоко в душе под семью замками. Почему-то режиссёр решил, что Диана справится с подобной ролью. На ней лежала основная нагрузка, её игра должна вести за собой актёров. И сегодня была первая читка. Её нельзя было пропускать, иначе роль отдадут какой-нибудь другой актрисе, претендующей на место примы в этой постановке. Не часто Диане выпадала такая честь, и она должна была доказать, что не зря удостоилась её.

Разбитая, словно ваза, купленная ещё вчера, Диана пришла на репетицию.

— Слышал о твоих подвигах. Браво, подруга, не ожидал от тебя ничего подобного. Воистину, в тихом омуте… — встретил её один из актёров театра Семён Татарский.

— О чём ты? — удивилась Диана.

— Как о чём? О твоём романе с лидером Lintu. Круто!

— Ты больной? — воскликнула девушка. — Что за бред?!

— Ой, только не отпирайся. Папарацци тоже не спят. У меня есть парочка знакомых. Один из них фотки мне сегодня показал. Прикольно!

— Что за фотки? — насторожилась Диана.

— Где вы в снежки играете.

— Ну и что? — вздохнула с облегчением Диана.

— Мне рассказывали, вы потом с ним вдвоём в номере уединились, не так ли? — сказал насмешливо коллега.

— И что? Тоже есть фотки? — улыбнулась Диана, делая вид, что ей совершенно безразлична эта информация.

— Нет, но…

— Вот и оставь свои выводы для себя, ладно? И как первоисточник я тебе скажу — между нами с лидером Lintu ничего нет, — закончила Диана и отправилась в гримёрку.

— Но это ещё не доказывает, что ничего не было, — крикнул ей вдогонку Семён.

Диана промолчала, зная, что он, безусловно, прав.

Вся труппа собралась через несколько мгновений, и режиссёр попросил вложить максимально эмоций в текст, чтобы он смог оценить, насколько верен был его выбор в пользу того или иного актёра. Пробегая глазами свою роль, Диана вдруг впервые для себя обнаружила, что её чувства странным образом дублируют чувства её героини. Каждое слово о любви было сказано о ней. Почему же прежде, читая эти строки, она не замечала подобного? Появилось ощущение, что роль писали именно с неё. Какая глубина была в этих словах, сколько скрытых эмоций и боли! Передать всё это девушке не составило особого труда, ведь то же самое творилось и с её сердцем.

Но свой монолог Диана начала несмело, словно несколько стыдясь таких сильных чувств, которые испытывала и на сцене, и в жизни. Когда же слова, так тонко передающие её боль, уже нельзя было произносить без эмоций, она заплакала и читала текст сквозь пелену слёз:

— Иногда мне кажется, мы с тобой словно на разных планетах… Но ведь в жизни случаются чудеса, и всё может быть, почему же мы так далеки друг от друга и просто не можем быть вместе?.. Ты рядом со мной, ты всегда рядом со мной, даже когда тебя, на самом деле, и нет. Ты рядом, я чувствую твоё дыхание, я слышу твой голос, я знаю, чем ты живёшь, я чувствую так же, как и ты. И мне необходимо разговаривать с тобой, вот так в совершенном одиночестве. Душа требует, сердце волнуется… Когда я смотрю в твои глаза… Они лишь на фото, но, мне кажется, ты слышишь и понимаешь меня. Я пытаюсь заглянуть в твою душу, в твоё сердце, пытаюсь узнать тебя, хоть ты так далеко! Нет, от тебя мне ничего не нужно, ни в коем случае! Я была б счастлива, если б ты просто иногда появлялся на горизонте. Воздушного поцелуя твоих чувств было б достаточно мне. Разум всё время напоминает мне, что этого никогда не случится, но жить, осознавая это, невозможно! Я не хочу слушать разум, не хочу… Я верю сердцем и слушаю сердцем. Глупо? Не спорю. Но мне нечего стыдиться, пусть глупо! Я знаю, пора чудес и безоблачного детства давно миновала, но я верю, где-то глубоко в душе, но верю… Наперекор всякому рассудку, наперекор судьбе верю, хочу верить, что моей мечте всё же суждено сбыться… А если нет… Что ж, твоя улыбка, твой взгляд даже на расстоянии согревают моё измученное сердце, растапливают льдинки, образующиеся от суровых тягот бытия…

Диана взглянула на режиссёра, чтобы увидеть его реакцию — не слишком ли сильно эмоции переполнили её слова? Он ошеломленно смотрел на неё в ответ и вдруг стал аплодировать. Сначала один, но вскоре к нему присоединилась и вся труппа. Вытирая слёзы, Диана смущённо улыбалась.

— Вот это и покажешь мне на премьере, поняла?! — воскликнул режиссёр. — Не меньше!

Что могла ответить Диана? Она только кивнула и снова уткнулась в текст, пытаясь скрыть от присутствующих бурю эмоций, которую у неё самой вызвал этот монолог. Впереди ещё много сцен, нужно было собраться и продолжить читать.

В спектакле её возлюбленного играл уже известный актёр Всеволод Нижегородцев, любимец женской публики, поистине красивый мужчина. Высокий жгучий брюнете карими глазами, правильными чертами лица завоевал симпатии и популярность уже в своём дебютном спектакле и теперь считался весьма востребованным актёром. Он рвался в столицу, мечтал играть в кино, и художественному руководителю стоило немалых усилий удерживать его в своём театре. Актёр он, конечно, был посредственный, но его внешность компенсировала все недостатки игры.

Спектакль назывался «Путеводный свет». Герои Дианы и Всеволода испытывают друг к другу сильную страсть, когда впервые встречаются, и даже проводят несколько чудных мгновений вдвоём, но всё равно так и не будут вместе. Слишком разные судьбы, жизни, другие обстоятельства не дают им наслаждаться близостью друг друга до конца своих дней, отсюда вся трагичность этой любви, жгучая страсть и каждое мгновение вдвоём как в последний раз. Это был словно прыжок в бездну, от которого захватывало дух так, что не думалось даже о последствиях. Чтобы постановка увлекла и оставила хоть какой-то след, нужно было много работать над образами, полностью вжиться в свою роль и забыть о себе настоящем. Уже в процессе работы над спектаклем режиссёр понял: его неминуемо ждал бы провал, если б не игра Дианы. Что-то невообразимое случалось с ней, она словно преображалась, когда выходила на сцену и говорила свой текст. Всеволод не тянул роль, он не мог прочувствовать её так же глубоко, как Диана. Своей игрой она вытягивала партнёра за уши, а остальные тянулись за ней, пытаясь хоть немного соответствовать тому накалу, который показывала она.

Для Дианы же каждая репетиция была и пыткой, и настоящей жизнью одновременно. Она знала, о чём говорит, она видела эту историю через призму собственной любви. Столько эмоций она не переживала никогда и возвращалась домой совершенно опустошённая.

Однажды после репетиции, когда она приходила в себя в своей гримёрке, к ней зашёл Всеволод.

— К тебе можно? — спросил он.

— Да, а что ты хотел? — поинтересовалась Диана, поправляя макияж.

— Слушай, расскажи мне, как ты это делаешь? — вдруг выпалил мужчина.

— Что именно? — не поняла Диана, изумлённо взглянув на него.

— Ты же каждый раз плачешь по-настоящему на репетиции! Ты так естественна, что даже мне сложно устоять, я начинаю верить, что меня любят, я просто не могу не откликаться на твой порыв, на твои объятия, — проговорил Всеволод, не сводя с неё глаз.

— Ну, так и откликайся, — улыбнулась Диана. — Разве не этого от тебя каждый раз требует Матвей?

— Скажи, ты реально кого-то представляешь, когда играешь, или так вживаешься в роль? — спросил он в лоб.

Диана молчала, не зная, что ответить.

— Знаешь, если б хоть одна девушка, с которой я встречался, так же говорила о своей любви, как ты, я непременно умер бы за неё, — продолжил Всеволод.

— Надеюсь, ты не думаешь, что героем моих грёз являешься исключительно ты? — нашлась что сказать Диана. За улыбкой, которую она буквально выдавила из себя, она пыталась скрыть невероятную тоску, которую у неё вызвали неосторожные слова коллеги.

— Что ты! Это было бы слишком хорошо! Я даже не надеюсь на такую милость с Вашей стороны, — пошутил Всеволод. — Наша скромная персона не заслуживает даже простого взгляда такой звезды! Я раздавлен и убит!

— Сева, перестань паясничать, — рассмеялась Диана. — Твою бы энергию да в мирных целях…

— Ладно, не смею Вам мешать, ухожу…

Мужчина комично раскланялся и покинул гримёрку девушки. Диана, всё ещё улыбаясь, посмотрела в зеркало.

— А ты, Лео, умер бы за девушку, которая бы так говорила о своей любви к тебе? — спросила она у себя вслух. — Собственно, а зачем умирать, верно? Такую девушку нужно любить и носить на руках, только и всего. А больше этой девушке ничего и не нужно…

«Лео? — удивился Всеволод, стоя за приоткрытой дверью. — Кто такой Лео?»

Он так и не ушёл, спрятавшись и ожидая чего-то необычного. Его ожидания оправдались. Случайно и неосторожно брошенные слова девушки, быть может, когда-нибудь пригодятся ему.

Его съедала жгучая актёрская ревность. Он, такой успешный и всеми любимый, в этом спектакле пытается дотянуться до мало кому известной, ничем не примечательной актрисы. Её ведь практически не было видно. Ну, сыграла пару главных ролей в небольших спектаклях. Ничего особенного. С чего вдруг она так раскрылась? На каждой репетиции Матвей обязательно найдёт что-либо, чтобы прицепиться к нему, Всеволоду Нижегородцеву. Зато ей ни слова, ни одного замечания! Она вытягивает весь спектакль? Да чёрта с два! Вот бы посмотреть, какой бы интерес был у публики к новой постановке, если б он не был задействован в ней.

Нет, Всеволод не хотел что-то испортить в спектакле, в конце концов, от этого зависела его будущая карьера. Но его так и подмывало сделать Диане какую-то мелкую пакость. Просто для того, чтобы поставить её на место. Ему казалось, что она слишком зазналась, увлеклась своим временным успехом и не считается с другими. Нужно было что-то отрезвляющее. Возможно, упоминание об этом Лео как-то спустит её на землю? Он ещё не знал, но за идею ухватился прочно и не собирался упускать.

Собственно, уже через несколько дней ему представилась возможность пустить своё оружие в ход. Не зная о действии, которое оно окажет на девушку, он тем не менее решил воспользоваться им.

Впервые за всё время Диана не смогла передать эмоции в одной из сцен. Что-то не нравилось режиссёру, он постоянно останавливал девушку и просил сыграть этот эпизод по-другому, так, как она всегда играла его. Это происходило за несколько дней до премьеры, и Диана решила немного приберечь свои эмоции, но Матвею каждую репетицию нужно было выкладываться на сто процентов. Он привык видеть Диану именно такой. В который раз режиссёр остановил актрису и попросил сосредоточиться. Возникла пауза, девушка настраивалась на нужный лад, и тут Всеволод сказал:

— А ты представь, что перед тобой не я, а Лео. Так ведь, кажется, ты всегда делала?

Диана в ужасе посмотрела на него. Откуда он знает? Кто ему сказал? Никому, даже себе, она почти не признавалась в этом. Растерянно взглянув в зал, где во время их сцены находились другие актёры, девушка встретилась взглядом с Семёном. Он насмешливо смотрел на неё. Труппа притихла в ожидании пикантной ситуации, но Диана быстро пришла в себя.

— Ты прав, Сева, — улыбнувшись, ответила она. — Как же я забыла. Мне нужно настроиться. К сожалению, сегодня ты настолько плох, что даже образ Лео не спасает меня.

В зале рассмеялись, Всеволод испепелил девушку злобным взглядом, а режиссёр потребовал прекратить цирк.

— Перерыв пять минут, — объявил Матвей и подозвал Диану к себе.

— Ты в своём уме?

— Простите, не знаю, что на меня нашло. Я, наверное, устала, — Диана опустилась в кресло.

— Знаю, понимаю. Премьера через несколько дней, волнение, усталость. Но не трогай Всеволода. Представляешь, взбрыкнёт парень, где я накануне буду искать ему замену?

— Ничего он не взбрыкнёт. Он слишком тщеславен. Но, если хотите, я извинюсь перед ним.

— Ещё чего! — вдруг сказал режиссёр. — Давай сделаем так. Сегодня ты отдохнёшь, а завтра с новыми силами сыграешь так, как ты умеешь, договорились? А я немного с Севой поработаю… Ты права…

— Хорошо, — Диана удивлённо посмотрела на Матвея.

— Ну, всё, иди.

А через несколько дней состоялась премьера спектакля. На неё пришла даже Светлана, Диана ничего не знала об этом. Все эти месяцы они совсем не общались. Диане просто было некогда, Свете не позволяла гордость.

В этот вечер звезда Дианы ярко засияла на театральном небосклоне. Она была хороша на сцене. Как бы играя, она рассказывала всем о своих собственных чувствах, таким образом пытаясь избавиться от них навсегда. Плакала не только она. Девушка растопила сердца многих присутствующих в зале. Она боялась, что растратила на репетициях весь свой запал, но, когда вышла на сцену, оказалось, что ей есть о чём поведать этим людям с той же страстью, которую показала в первый раз. Даже Всеволод сегодня был особенно хорош. Уж неизвестно, что так повлияло на него — дополнительная работа с режиссёром или игра Дианы.

После премьеры, когда Диана была в гримёрке, к ней осторожно вошла Светлана.

— Привет, — смущённо улыбаясь, сказала она и протянула подруге её любимые тюльпаны. — Это тебе, ты молодец! Поздравляю.

— Правда? — Диана была искренне рада видеть Свету. — Спасибо.

— Знаешь, о чём я вспомнила, когда смотрела на тебя на сцене? — снова заговорила Светлана.

— О чём?

— Помнишь, что ты сказала мне тогда, ну, в ту ночь, когда мы поругались?

Диана молча слушала подругу.

— Ты, кажется, влюбилась, помнишь? Диана кивнула.

— Было ощущение, что у вас с Севой любовь и в реальной жизни, настолько ты была искренна… Ты об этих чувствах к Лео говорила?

Диана уткнулась лицом в цветы.

— Этот спектакль спас меня, Свет, — сказала она спустя мгновение.

— Иногда мне кажется, что я счастливейшая из смертных, ведь я так сильно люблю, как многим даже не снилось, у меня крылья появились благодаря этой любви, но в то же время несчастней меня нет никого на свете, ведь я не могу быть с любимым человеком. Он не воспринимает меня серьёзно, я для него очередное мимолётное приключение. Он забыл обо мне уже на следующее утро. А я, как самая глупая девчонка, полюбила его всем сердцем…

— Прости за то, что я тогда так говорила с тобой, — обняла девушку подруга. — Если б я знала, как тебе больно, никогда бы не ушла…

— Я сама виновата. Мне не стоило поддаваться его чарам, да и вообще идти на концерт.

Они помирились, и за последние долгие месяцы для Дианы это был первый самый счастливый день в жизни.