На крыльях моей боли

Оксана Ильина, 2022

Ее боль не похожа ни на что. Такая невыносимая и уничтожающая. Она пропитала кровь горьким ядом. Превратила сердце в камень, а душу в пепел. Любовь оказалась ложью. Любимый – предателем. А жизнь хуже и хуже с каждым днем. Как справиться? Где найти силы, чтобы раскрыть правду? Когда не от кого ждать помощи. И приходится в одиночку принимать роковые решения…Содержит нецензурную брань.

Глава 3

ДАША

Она вышла на балкон, открыла окно и, выглянув, слегка поежилась. Утро выдалось холодным и довольно пасмурным, словно и не наступило вовсе. Казалось, что все еще продолжается вчерашний дождливый вечер. Порой Даша теряла счет времени. Дни сливались с ночами. В такие моменты она находилась словно в прострации.

Девушка захлопнула створку и обняла себя руками, глядя на безлюдную улицу. В такую погоду особенно не хотелось выходить из дома: грязь, мокрые дороги, всюду лужи на полдвора, да еще унылые деревья, покрытые изморозью. До боли печальная картина, напоминающая Даше состояние ее собственной души.

Начало апреля, в принципе, не радовало весенним, теплым солнышком. Снег сошел практически весь, и потихонечку город набирал краски, однако это нисколько не поднимало ей настроение. Прежде девушка обожала это время года. Оно было самым любимым. Но теперь внутри у неё царило полное равнодушие. Даша не замечала ярких цветов, мир стал для нее серым и холодным, каким-то постылым. Наверное, чтобы наслаждаться окружающей красотой, нужно жить, а не существовать, как она…

Девушка тяжело вздохнула и вытерла ладонью мутное пятно, образовавшееся от дыхания на стекле. Пора собираться на работу, а ей не хочется даже шевелиться. Если бы не необходимость, она бы простояла так весь день… Отыскала в шкафу наиболее подходящую одежду, максимально удобную, насколько это вообще было возможно в ее состоянии. Даша очень сильно похудела за эти тяжелые месяцы. Вся одежда стала сильно висеть в плечах, от чего она чувствовала себя некомфортно. Однако и покупку новых вещей не могла себе позволить… За пять месяцев она сменила уже три места работы, и с каждым разом отыскать новую становилось все сложнее и сложнее. Даша успела попробовать себя в роли продавца фруктов в ларьке неподалеку от своего дома. Потом ей удалось попасть в сетевой магазин, где она занималась сортировкой продуктов на складе. Проработала почти три месяца, а затем ее попросили уволиться по непонятным причинам. Почти месяц она искала новую работу. Куда бы ни подавалась, слышала либо сразу отказ, либо заезженное «мы вам перезвоним». Разумеется, ей никто не перезванивал. Чем дольше продолжались поиски, тем сильнее девушка отчаивалась. Она едва сводила концы с концами. И все из-за проклятого отчисления… Эта новость тогда ее окончательно добила…

На третий день после похорон папы Даша вернулась в институт. Она жутко боялась там появляться, но отсутствовать дольше просто не могла. Естественно, как и ожидала девушка, новость о смерти ее отца прошлась по всему вузу. Не успела она переступить порог института, как услышала в свой адрес колкие шуточки. Да, Даша давно привыкла к подобному отношению, однако теперь она была готова разорвать каждого, кто плохо отзывается о ее семье. Ей с трудом удавалось себя сдерживать, хотелось расцарапать лица мерзким сплетникам. И в какой-то момент она не устояла и ответила на грубые высказывания одногруппника:

— Миш, ну неужели у тебя настолько низкая самооценка, что ты постоянно пытаешься выехать за счет других? Но смею тебя огорчить: от этого ты умнее не кажешься. А твой рот как был помойкой, так и останется!

Парень явно не ожидал такого отпора и разозлился не на шутку. Он подскочил к Даше и, схватив ее за плечи, впечатал в стену, яростно зашипев:

— Помойка — это твоя вагина, которую ты, не стесняясь, подставляешь богатым папикам. Ну, правильно, папаша сдох, приходится выживать, как получится.

— Что ты несешь, придурок? — рассмеялась девушка ему в лицо. — Поумнее ничего не придумал?

— Придумаю, когда трахну тебя во все дырки. Посмотрим, как тогда ты заговоришь…

— Рискни своим здоровьем! — рыкнула Даша и, чуть двинувшись в сторону, чтобы ослабить его хватку, ударила парня коленом в пах.

Миша взвыл как раненый медведь и, отпустив ее, осел на корточки, ухватившись обеими руками за свое покалеченное достоинство. Даша мгновенно бросилась наутек, но, не успев сделать и нескольких шагов, почувствовала, как подгибаются ноги. А дальше были темнота и странные крики из ниоткуда…

Очнулась она уже в больнице с таким ощущением, будто по ней прошелся танк. Не сразу сообразила, где находится и что стряслось. Позже все объяснил лечащий врач…

Девушка вернулась в институт спустя одиннадцать дней, десять из которых провела в больнице. А вот тут-то и поджидал ее очередной «сюрприз». Только началась первая лекция, как Дашу вызвали в деканат. В душе сразу же зародилось плохое предчувствие. Причин для разговора с деканом не было. Успеваемость у нее в норме, прогулы исключительно по уважительной причине. Тогда почему же Наталья Всеволодовна пригласила ее к себе?

Даша неуверенно постучала в дверь и вошла, лишь когда пригласили. Декан предложила ей присесть. Девушка опустилась на стул и настороженно посмотрела на женщину.

— Дарья, у меня для тебя не очень приятная новость, — начала Наталья Всеволодовна, внимательно рассматривая документы, лежащие перед ней на столе.

— Что случилось? — спросила Даша, не выдержав затянувшейся паузы.

— Моисеева, готовятся документы для твоего отчисления…

— Что? — воскликнула девушка, раскрыв рот от удивления.

— К сожалению, было принято решение попрощаться с тобой, — Наталья Всеволодовна говорила холодно, полностью игнорируя шок Даши.

— За что? На каком основании? У меня хорошая успеваемость, — тараторила Дарья, пытаясь понять причину.

— Причин для отчисления несколько. Во-первых, прогулы… Ты отсутствовала целый месяц…

— Не месяц! — перебила девушка возмущенно. — Не преувеличивайте, пожалуйста! Три недели, и на то были уважительные причины. Я представила необходимые справки и документы.

— Милочка, ты учишься на бюджете, на твое место десятки более прилежных учеников, — напомнила женщина.

— Все равно это не может быть поводом для исключения! — продолжала защищаться Даша.

— Дело не только в прогулах. Ты, дорогая моя, покалечила своего однокурсника. Ему пришлось провести целую неделю в больнице. И, слава богу, все обошлось без последствий для его здоровья… Родители Михаила собирались писать заявление в полицию, а нам, как ты понимаешь, такие скандалы ни к чему, тем более учитывая репутацию твоего покойного отца.

— А это вообще не имеет отношения к делу!

— Имеет деточка, имеет. У нас престижный вуз, и мы не потерпим никаких провокаций. Поэтому и пришли к компромиссу…

— Компромисс — моё исключение? — горько усмехнулась Даша.

— Именно. К тому же студенты всего вашего курса подписали заявление, что не желают с тобой учиться…

— Но, Наталья Всеволодовна, разве так можно? Вы понимаете, чего меня лишаете? Учиться здесь было моей мечтой, я приложила к этому все силы. Я никуда уже не смогу поступить и потеряю целый год. Неужели нет другого выхода? Я могу поговорить с Мишей и попросить у него прощения…

— Моисеева, к сожалению, уже ничего нельзя сделать.

— Вы не понимаете, чем чревато для меня отчисление, — Даша сцепила руки, стараясь унять дрожь. — Я лишусь пенсии по потере кормильца, останусь без средств к существованию…

— Милочка, как и многие другие люди, найдешь работу, — ухмыльнулась та.

— Да кто ж возьмет меня на работу без образования, да еще с таким клеймом? — отчаянно воскликнула девушка. — Пожалуйста, Наталья Всеволодовна, позвольте поговорить с директором, может быть, он войдет в мое положение…

— Моисеева, это не поможет.

— В таком случае я буду жаловаться в Министерство образования! — воинственно заявила Даша, с трудом сдерживая слезы.

— Девочка, пойми уже, приказ о твоем отчислении был дан свыше. Никакая жалоба этого не отменит. Попробуй поступить снова в следующем году. Возможно, все поутихнет…

Ее отчислили спустя неделю. Даша окончательно была разбита. Она тогда нарушила свое обещание и проревела всю ночь. В тот день последняя ее мечта разлетелась в пух и прах. Еще одно слово, которое девушка не сдержала. Она обещала папе, что окончит институт, несмотря ни на что. И вот ее отчислили без всяких на то причин. Просто потому, что кому-то не угодила. Погас последний свет в конце длинного черного туннеля. Умерла единственная надежда. Жизнь утратила оставшийся смысл. Даша не знала, как теперь сможет выкарабкаться. Всего неделю назад она приняла самое важное решение, обдумала все и хорошо взвесила. Просчитала практически каждый шаг, но такого варианта не предвидела. Она убедила себя в том, что принятое решение не будет ошибкой… что она не пожалеет… Еще вчера было страшно, но все казалось решаемым. Просто для начала нужно было сосредоточиться на учебе и гнать из головы пугающие мысли. Была учеба — были и средства к существованию. А теперь не осталось ничего. Еще неделя — и у нее не будет денег даже на хлеб. Нет, Даша не боялась работы, просто не верила в то, что сможет ее найти.

Сегодня первый день, как она на новом месте. Каким-то чудом ей удалось устроиться уборщицей в крупную клининговую компанию. То ли там над ней сжалились, то ли не заметили, однако Дашу приняли, несмотря на все нюансы, и она была очень благодарна за этот шанс.

Конечно, объем работы совсем не маленький, да и оплата невелика, но ей нужны были любые деньги, ибо их уже совсем не осталось.

Клининговая компания обслуживала большой бизнес-центр в элитной части города. В обязанности Даши входило мытье полов в местах, недоступных для поломоечной машины. Со своей работой девушка справлялась на «ура». И, несмотря на усталость, ноющую спину и мозоли на руках от ведра, она была довольна, ибо знала, что эта работа — ее единственный хлеб. Рабочий день подходил к концу. Даше оставалось всего лишь протереть полы в карусельных дверях. Она поставила ведро и, убедившись, что поблизости никого нет, наклонилась, чтобы прополоскать швабру. И только она хотела выпрямиться, как ведро кто-то сшиб. Мутная вода тут же растеклась возле ее ног.

— Черт тебя подери! — выругался мужчина, голос которого, словно хлыст, ударил Дашу по спине.

Она застыла в ужасе, уставившись на черные, начищенные до блеска ботинки.

«БЕЖАТЬ! СРОЧНО БЕЖАТЬ!», — прогремела команда у нее в голове.

— Извиниться не хочешь, дамочка? — заявил он ледяным тоном и, схватив девушку за локоть, потянул вверх, заставляя выпрямиться.

Поравнявшись с ним, Даша отшатнулась, будто только что ей влепили тяжелую пощечину, и попыталась отвернуться.

— Ты! — зашипел тот со злостью, всматриваясь в ее лицо. А потом его взгляд опустился ниже, глаза округлились, рот ненавистно дернулся: — А это что?

— Не твое дело! — выдавила Даша, чувствуя, как сердце от страха рассыпается на мелкие кусочки.

— Что у нас тут? — он отстранил девушку, внимательно рассматривая. — Ммм, швабра? Тебе идет. Поздравляю, ты нашла себе подходящее место. Поломойка — самое то.

— Боже, как остроумно! — выдохнула Даша с облегчением и тут же язвительно добавила: — Очень жаль, что ты пока не занял достойное тебя место. Но не волнуйся, оно непременно тебя ждет.

— Да? И что же это, интересно знать?

— Нары в колонии строгого режима. Они очень тоскуют по тебе, — девушка наигранно нахмурила брови, стараясь выглядеть спокойной, в то время как все тело пробирала нервная дрожь.

— Каждый находится там, где должен, и получает то, чего заслуживает, — усмехнулся Егор.

— Увы, к сожалению, это далеко не так! Невинные люди чаще всего страдают незаслуженно. Тебе ли этого не знать? — Даша посмотрела ему в глаза с вызовом. Здравый смысл требовал немедленно прекратить диалог и уйти, однако злость и ненависть не позволяли этого сделать. Она будто приросла к полу.

— Ну да, ты-то у нас самая невинная овечка, правда? — прорычал мужчина сквозь зубы.

— Я не себя сейчас имею в виду, — серьезно произнесла девушка… Ей так хотелось уколоть его побольнее. — Твоя возлюбленная… Разве она заслуженно лежит в сырой земле?

— Не смей! — он угрожающе навис над ней. — Не смей даже думать о ней, а тем более говорить!

— И что будет? — Даша вздернула подбородок и ненавистно усмехнулась ему в лицо. — Ударишь? Давай. Я нисколько не сомневаюсь в твоих способностях! Ударь у всех на виду — будет прекрасный повод засадить тебя за решетку.

— Не собираюсь марать руки о такую, как ты…

— Какую? — злобно зашипела Даша. — Чем я хуже твоей ненаглядной? Или грешнее? Может быть, дело в тебе? Ты портишь жизнь всем, к кому приближаешься!

— Даже не смей сравнивать себя с ней! Советую держать язык за зубами! — предупредил он, проигнорировав ее последние слова.

— Неужели еще не понял, что я не боюсь тебя и плевать хотела на твои угрозы, — девушку разрывало от ярости. Ее так и подмывало протянуть руки и сдавить шею негодяя. — Что ты вообще здесь делаешь? Специально опрокинул ведро? Преследуешь меня? Неужели не насытился тем, что сделал? Тебе все мало?

— Что ты несешь? — гаркнул мужчина, побагровев от гнева.

— Запомни, ты ничего больше не можешь мне сделать! У меня нечего отнимать! — не сдерживаясь, выплеснула на него свое негодование Даша. — И бояться мне тоже нечего. Держись от меня подальше, или я за себя не отвечаю!

— Хм, как страшно, — рассмеялся тот и приподнял руки вверх, будто бы сдаваясь. — Сделаю это с радостью…

— И вообще, я не обязана с тобой разговаривать! — она схватила с пола швабру и сунула ему в руку, приказав: — Будь добр убрать за собой!

После этого Даша гордо выпрямилась, повернулась к нему спиной и быстрым шагом удалилась.

Завернув за угол, девушка резко остановилась. Она почувствовала, что задыхается. Торопливо расстегнула воротник и облокотилась о стену, пытаясь отдышаться. Ее трясло, словно в лихорадке, а кожа покрылась ледяными каплями.

Даша с трудом добралась до подсобного помещения и, закрывшись там, осела на пол, зажав рот руками. Господи, как же сильно ей хотелось закричать! Крик разрывал горло, заставлял сгибаться пополам… Когда она увидела Егора, то чуть не умерла. В тот момент события последних пяти месяцев за секунду пронеслись перед глазами. А когда он задал вопрос, девушка чуть не потеряла сознание… Подумала, что он заметил… Боже, как же сильно она испугалась! В груди будто что-то взорвалось, паника сковала каждый мускул. Ей с трудом удалось выдавить ответ. Она готова была бежать, пока не осознала, что он имеет в виду совсем другое…