Невеста для кронпринца

Оксана Гринберга, 2021

Я ехала на отбор невест, но потеряла память в страшной катастрофе. Вот и все, что я о себе знаю. Правда, теперь три благородных семейства пытаются доказать наше родство. Получается, два из них откровенно лгут, но вскоре мне начинает казаться, что лгут все вокруг. Но я собираюсь во всем разобраться. Понять, что со мной произошло по дороге и что творится на отборе, на котором буквально все против меня. Включая мое собственное сердце, решившее влюбиться не в того, в кого следовало.

Глава 2

И он пришел.

Появился буквально через пару минут после того, как я решила все-таки закрыть глаза. Думала немного вздремнуть, надеясь набраться сил перед встречей, размышляя, откуда у доктора взялась такая уверенность, что я смогу гулять по дворцовому саду.

Какой тут сад, если я даже сидеть нормально была не в состоянии — то и норовила завалиться набок?!

Но, стоило мне заслышать шаги, как усталость и дремоту словно рукой сняло. Вместо этого навалилась лихорадочная бодрость. К тому же мне показалось, что к дверям приближался не только принц. Судя по топоту, его сопровождала целая толпа.

Именно в этот момент створки дверей распахнулись, и я растерялась, забыв, как вставать с софы, а тетя Мюри и две горничные, переставлявшие по ее приказу букеты, вытянулись по струнке.

Правда, первыми в нашей гостиной все же появились два лакея в парадных, черных с золотом одеждах и с крайне торжественными лицами. Один из них громогласно объявил, что ко мне с официальным визитом пожаловал Его высочество кронпринц Роланд Годдарт, будущий правитель Ангора и всех территорий и колоний, включая Баленарский и Эссуецкий архипелаги.

Но пришел он не один — также был заявлен принц Кирон, получалось, его средний брат — потому что я уже знала, что был и младший принц, двенадцатилетний Кристофер, — и еще несколько хайлордов с длинными и пышными титулами.

Их все еще продолжали объявлять, когда в гостиную ввалилась целая толпа.

Впрочем, смотрела я только на высокого, мускулистого телосложения мужчину в черной одежде, который, войдя, преспокойно направился в мою сторону.

Я сразу же его узнала.

Вернее, до этого не знала, что он был принцем, но много раз видела его лицо в моменты, когда приходила себя от магического сна. Именно он появлялся в пузырях света, ради него я открывала глаза, не боясь за это расплаты болью.

Теперь я тоже на него смотрела — на молодого мужчину с красивым, властным лицом. У него были черные, спадавшие на воротник дорогого камзола волосы, светло-серые глаза, уверенный рот и приятные, хотя и резковатые, черты лица.

Он уверенно приближался к софе, на которой я сидела, сопровождаемый своими хайлордами и секретарями, а я… Я внезапно остро почувствовала величие Ангора, со всеми его территориями и архипелагами, и, в противовес ему, собственную ничтожность.

Потому что у меня ничего не было — ни роду, ни племени. Даже имени не осталось — я попросту все забыла. Сил тоже не водилось — встать так и не получилось, хотя я и попыталась.

Но не смогла — то ли придавленная его титулом, то ли попросту не оказалось на это сил. Правда, я все еще силилась подняться, судорожно вцепившись в бок софы пальцами.

Увидев это, принц нахмурился:

— Даже и не пытайтесь вставать! — предупредил меня. — Кто вас вообще надоумил встречать меня здесь, в гостиной?! Разве вам уже позволено подниматься с кровати?

Спросил это и с недовольным видом уставился на свою пятиюродную тетушку. Но Мюриэль Бургес не растерялась и моментально все свалила на доктора. Заявила, что Сэмюель Норвей мне все разрешил. И вообще, доктор рекомендовал мне как можно меньше времени проводить в постели, а больше — в движении.

Впрочем, я тоже решила вмешаться, поняв по недовольному виду Роланда Годдарта, что сейчас достанется и тетушке, и доктору. Ну и мне заодно, почему бы и нет?

— Разве я могла встречать кронпринца в кровати? — спросила у него.

К тому же меня не оставляло впечатление, что все те люди, которые стояли позади него, — причем один из них держал в руках папки, перевязанные темными лентами, — смотрели на меня с осуждением. Да-да, именно из-за того, что я так и не встала и не поклонилась как положено.

А если бы я еще и валялась в постели…

— Ваше высочество!.. — выдохнула я и снова попыталась подняться.

Но перестала, потому что принц покачал головой.

— Только попробуйте! — заявил мне с улыбкой. — Сделаете так еще раз, и я лично отнесу и уложу вас в кровать. — На это я округлила глаза. — Но раз я у вас в гостях, — добавил Роланд Годдарт, — вы не возражаете, если я займу место рядом с вами?

Я не возражала — смотрела на то, как он устроился на софе подле меня. Тетушка Мюри оказалась права — принц был выше меня ростом, софа была довольно короткой, так что сидел он близко, и, пожалуй, ему открывался хороший вид сверху на скромный вырез моего платья.

Поэтому я еще сильнее запахнула накидку.

Остальные замерли подле нас по стойке «смирно», один лишь принц Кирон устроился в кресле неподалеку и с философским видом принялся рассматривать рисунок на обоях.

Он был еще одним Годдартом, в этом ни у кого не могло быть сомнений. Братья на первый взгляд казались похожими как две капли воды, но если присмотреться внимательнее, то можно было обнаружить различия.

У Кирона оказались такие же правильные, хотя и более резкие, черты лица. Правда, волосы у него были подстрижены чуть короче, да и растрепаны сверх меры. К тому же мне показалось, что у среднего принца глаза были темными.

И еще, если в Роланде Годдарте мне чудилось врожденное благородство, то в Кироне…

Это сложный случай и закрытая книга.

Тут тетя Мюри хмыкнула у меня за спиной, и я вспомнила, что, вообще-то, именно я здесь хозяйка.

— Спасибо вам, ваше высочество, за то, что вы пришли меня навестить! Принц Кирон, ваше высочество… Хайлорды, — повернулась к сопровождавшим, — рада вас видеть! Быть может, вы желаете…

— Кофе, — подхватила тетушка, — мы могли бы предложить вам выпить с нами кофе! Или же что-нибудь покрепче?

Но мужчины стоически отказались как от кофе, так и от остального, после чего принц Роланд заявил, что он пришел ко мне по крайне важному вопросу. Он надеется, что Сэмюель Норвей вкратце ввел меня в курс дела, так что пришла пора ответить на кое-какие вопросы.

На миг мне показалось, что эти самые вопросы принц станет задавать мне, поэтому я покачала головой.

К сожалению, сказала ему и остальным, со мной приключилась незадача, о которой они должны уже знать. Да, я пришла в себя, но это не изменило положения дел. Я так ничего и не вспомнила. Не знаю ни своего имени, ни кем я была до этого, ни зачем приехала в Авенну.

Ах да, на моем плече горит метка королевского отбора, но и она не помогла заставить мою память заработать!

На это Роланд Годдарт сообщил мне, что он уже в курсе дела — успел переговорить с доктором, встретив его у дверей моих покоев. К тому же на вопросы собирался отвечать именно он.

Но, надо признать, ответов у него очень и очень мало.

— Мы всеми силами пытаемся их получить. На отбор не приехали три приглашенных избранницы, которые пропали как раз на въезде в Авенну. Сейчас мы их ищем, но пока безрезультатно. Метка на вашем плече свидетельствует о том, что вы — одна из них.

— Ах вот как! — отозвалась я, завороженно уставившись на его лицо.

И все потому, что губ принца коснулась легкая улыбка, хотя я не видела ни единой причины для веселья. Впрочем, Роланд Годдарт тут же ее озвучил:

— Признаюсь, мне трудно обращаться к вам, не зная вашего настоящего имени.

— Так придумайте! — попросила у него. — Поверьте, ваше высочество, мне тоже сложно жить без имени, поэтому я буду рада, если вы выберете для меня одно из них! А потом, когда все прояснится…

Но не договорила — раздался голос тети Мюри, изменивший очень и очень многое.

Потому что тетушка не собиралась сдаваться, твердо решив если не окружить наших посетителей любовью, то хотя бы утомить их гостеприимством. От кофе и выпивки они отказались, причем несколько раз, но тетю Мюри так просто было не взять.

— Быть может, все-таки по рюмочке шерри? — намекнула она. — Моя дорогая деточка выглядит насколько бледной, что ей уж точно не помешает! Надеюсь, Его высочество, и его брат, — про принца Кирона тетушка тоже не забыла: конечно же, еще один пятиюродный племянник! — и почтенные господа хайлорды составят ей компанию…

Не успели господа отказаться, а я расстроиться на «дорогую деточку», как в этот момент со мной что-то произошло. В висках будто бы застучал миллиард молоточков — бах-бах-бах, — и их удары почти моментально слились в один невыносимый гул. Из-за этого мне показалось, будто бы моя голова раскалывается на части. К тому же сердце тоже решило не отставать, заколотившись в бешеном ритме.

Пожалуй, для моего недавно очнувшегося от магического сна организма это было слишком много. Перед глазами побелело, словно мир в одну секунду утратил свои краски, и я внезапно осознала, что падаю… Вернее, заваливаюсь на принца, и ничего, ничего не могу с этим поделать!

И пусть я не хотела, не собиралась позволять небытию взять надо мной верх, но оно в который раз оказалось сильнее меня.

…Когда я из него все-таки вынырнула, то поняла, что лежу на софе, а надо мной нависает Роланд Годдарт. На его лице читалась тревога, и, кажется, он держал меня за руку.

Так и есть! Я ощутила чужие пальцы на своем правом запястье, и еще — что принц заливал в меня магию.

Светлую, не Темную.

— Со мной все хорошо! — сказала ему, увидев еще и суровые, нахмуренные лица хайлордов, стоявших возле софы и смотревших на меня сверху вниз.

Мне показалось, что мой голос прозвучал слабо и жалобно, и я тут же решила это исправить:

— Право, что бы это ни было, оно уже прошло, ваше высочество! Мне уже намного лучше, поэтому позвольте мне подняться!

Но принц не позволил, приказав, чтобы я лежала и не дергалась, пока он не восстановит мою резкую магическую потерю.

— Сэмюель заверил меня, что вы полностью готовы к нашему разговору, — наконец, заявил он, когда отпустил мою руку. — Ну что же, у меня впервые появились сомнения в его профессиональности. Вам все-таки стоит вернуться в кровать и набираться сил. Мы продолжим этот разговор после того, как вам станет лучше, — и, кажется, засобирался меня покинуть.

Но сперва отнести меня в спальню. Лично, как и обещал.

Но я замотала головой.

Не хотела, чтобы он уходил, не хотела в кровать, потому что мне уже было намного лучше. Его магия вернула мне силы. К тому же у меня появилась надежда, потому что…

— Со мной все в полном порядке, ваше высочество! — вновь сказала ему. — Ваша помощь оказалась как нельзя кстати, но я буду несказанно вам благодарна, если вы позволите мне сесть.

На этот раз мой голос прозвучал намного увереннее. Роланд Годдарт взглянул на меня удивленно, но затем помог мне подняться, заявив, что он все-таки отнесет меня в кровать. Если я чувствую себя лучше, то мы можем продолжить наш разговор в моей спальне.

Конечно же, в присутствии моей компаньонки и хайлордов, так что все приличия будут соблюдены.

— Не надо меня в кровать! — Кажется, я еще и покраснела. Ну что же такое делается!.. — К тому же у вас нет ни малейшей причины сомневаться в профессиональных качествах доктора Норвея. Дело в том, что я кое-что вспомнила, и это воспоминание пришло вместе с коротким приступом головокружения. Но уверяю вас, даже если я вспомню что-то еще раз, то смогу удержать себя в руках!

— Вспомнили? — с любопытством переспросил принц. — Ну что же, это отличная новость!

И хайлорды за его спиной подтвердили, что именно так.

На это я заявила, что мне очень помогла тетушка Мюри.

— Я?! — воскликнула та, мнущаяся за спинами мужчин. — Ах, ты ж моя рыбонька!.. — Тетушка в порыве чувств все-таки забыла, что мы договаривались только на «котика». — Как же я рада!

Но рыдать у меня на плече и тискать в своих объятиях ей не позволили — хайлорды стояли стеной.

— Шерри, — сказала я Роланду Годдарту. — Я уверена, что меня зовут Шерри! Наверное, это домашнее имя, поэтому… Нет, к сожалению, я так и не вспомнила полного, но знаю, что отзывалась на Шерри. Надеюсь, этого должно хватить, чтобы понять, кто я такая на самом деле.

Смотрела в серые глаза принца, дожидаясь его кивка и подтверждения тому, что теперь-то все ясно. Недостающая часть головоломки найдена, все встало на свои места, и он тотчас же назовет мое полное имя.

Шерри, она же…

Но Роланд Годдарт молчал. Затем покачал головой, заявив, что даже мое сокращенное так и не прояснило ситуацию. Но он рад, что я хоть что-то вспомнила.

— Как же так?! — выдохнула я. — Как такое возможно, что, даже зная мое короткое имя, вы все еще не можете понять, кто я такая?

— Эртон, — повернул голову принц, и к софе шагнул коренастый короткостриженый мужчина с папками в руках.

Развязав верхнюю, он протянул ее Роланду.

— Как я уже говорил, трое из приглашенных на отбор избранниц, — произнес принц, — так и не добрались до дворца. Мы старательно ищем каждую из них, но у нас нет никакого сомнения в том, что вы — одна из этих девушек. Остается только понять, кто именно, потому что, к величайшему сожалению, каждое из имен можно сократить до «Шерри».

— Надо же, какое совпадение! — выдохнула я. — Но разве родственники этих девушек меня не опознали?! Кажется, пока я была в магическом сне, ко мне приходили визитеры. По крайней мере, я видела нескольких…

Видела и его, но почему-то смутилась, решив об этом не говорить. Принц кивнул, стоявшие у него за спиной хайлорды загудели, как мне показалось, недовольно.

И очень скоро я поняла причину.

— Дело в том, что они вас опознали. Причем целых три раза. Эти самые визитеры, — в голосе принца мне тоже послышались недовольные нотки, — в один голос уверяют, что это именно вы. Вы — их сестра, подопечная или же принцесса. И ни гнев богов, ни обещанные мною земные кары, ни Высшие Маги, проверившие слова каждого Заклинанием Правды, не смогли помочь мне разрешить эту загадку! Понять, кто вы такая на самом деле и кто из них мне врет.

— То есть эти трое под Заклинанием Правды подтвердили наше родство?! — я не поверила своим ушам.

Принц кивнул, хайлорды загудели осуждающе, а я растерянно замолчала, размышляя, как такое возможно. Вернее, как можно врать настолько извращенно и умело, при этом не боясь ни гнева Богов, ни королевской немилости, ни магических заклинаний?

И, самое главное, зачем?!

— Поэтому нам пришлось терпеливо дожидаться, пока вы придете в себя, леди Шерри! — это принц произнес с улыбкой. — Вы же позволите мне вас так называть? Мне совсем не хочется выдумывать вам другое имя…

— Конечно же, ваше высочество! Мне будет только приятно.

Нисколько не соврала — по груди принялось растекаться тепло. Но не только потому, что мне было приятно его обращение. Неожиданно я поняла, что ни в чем не ошиблась.

Это было мое имя — именно так меня звали. Остальное же… Уверена, в ближайшем времени выяснится и остальное.

— Надеюсь, скоро к вам вернется память, — добавил принц, — и вы поможете мне найти нужные ответы. Признаюсь, эта загадка терзает не только мой ум, но и будоражит весь дворец.

— А в этих папках, — я кивнула на ту, что он держал в руках, — собраны сведения о тех трех девушках?

— Именно так! — кивнул он. — Если, конечно, вы готовы их просмотреть… По словам Норвея, это может помочь вам вспомнить.

— Я готова! — сказала ему, и принц протянул мне первую папку.

— Леди Шерридан Макнейл, — произнес Роланд Годдарт, — младшая сестра Наместника Севера. Родилась и выросла в Бастионе Эшад, что на границе с Клаймором. К сожалению, ее родители погибли во время одного из вражеских нападений.

Кинул на меня внимательный взгляд, но сказанное оставило меня безучастной. Пожав плечами, я перевернула первую страницу и уставилась на портрет темноволосой девушки с уверенным, даже строгим лицом.

Принялась ее разглядывать, затаив дыхание, потому что мне показалось, будто бы черты лица очень похожи на мои собственные, увиденные в магическом зеркале. Правда, портрет Шерридан Макнейл оказался миниатюрным, и цвета глаз было не разобрать.

— Если можно, расскажите мне о ней побольше, — попросила я принца, на что тот сообщил, что они знают о Шерридан Макнейл не так уж и много.

Наместник отправиться вместе с сестрой в столицу не смог, поэтому леди Макнейл сопровождало несколько доверенных людей из его окружения и личной охраны. К сожалению, трое погибли при крушении моста, один сейчас в лазарете, но двое выживших в один голос заявили, что она — Шерридан Макнейл.

И, как уже принц говорил, они уверенно прошли через испытание Заклинанием Правды.

Все, что на данный момент известно о Шерридан, — это то, что она получила домашнее образование, хорошо владела магией, унаследовав семейный дар Макнейлов, к тому же умела обращаться со всеми видами оружия и отлично держалась на лошади.

Умела ли она играть на клавесине и вышивать гобелены — этого принц не знал.

— Быть может, это все-таки я? — спросила я у Роланда Годдарта. — Ее имя можно сократить до Шерри, да и наше сходство налицо.

Насчет остального ничего сказать я не могла.

Роланд Годдарт пожал плечами, а я подняла взгляд на довольно кислые лица сопровождающих его хайлордов. Судя по всему, такой поворот — то, что я могла оказаться Шерридан Макнейл, — не сказать, что особо их устраивал. В этой запутанной истории с исчезновением трех избранниц и моей потерей памяти у них явно были намечены другие фавориты.

Поэтому, еще немного посмотрев на спокойное лицо Шерридан Макнейл из Бастиона Эшад, я закрыла папку и положила ее рядом с собой, сказав, что если присутствующие не возражают, то я бы хотела оставить бумаги себе.

Изучить, так сказать, на досуге.

Присутствующие нахмурились, уставившись на принца, на что тот едва заметно улыбнулся. Кивнул, позволяя.

— Так кем же была вторая пропавшая избранница? — спросила я у него.

— Леди Чариз Моррис из Сакстердола, — отозвался Роланд Годдарт.

— Но Чариз вовсе не Шерри, — возразила я, как мне показалось, вполне резонно.

— Моя покойная мать была родом из тех мест, — с легкой улыбкой возвестил принц. — У меня есть несколько кузин, имя одной из них Чариз, но все детство мы называли ее Шерри. Так уж принято в графстве Сакстер! Так что вы вполне можете оказаться именно Шерри Моррис.

На это я сказала Роланду Годдарту, что имя звучит совсем неплохо, про себя подумав, что мне все равно, кем оказаться, лишь бы уже поскорее!..

Перевернув первый плотный лист, я уставилась на портрет леди Моррис.

Он был куда большего размера, чем изображение леди Шерридан Макнейл. На меня смотрела черноволосая и зеленоглазая девушка с модной прической — нет, не какие-то там косы, а завитые и умело уложенные локоны, ленты и заколки. Девушка кокетливо улыбалась, а на ее плечи была наброшена коричневая мантия со знаком…

Я прищурила глаза, пытаясь разобрать.

— Пятый курс Академии Магии Сакстердола, — пояснил секретарь, на что принц потянулся ко мне, ткнув пальцем в тот самый знак на мантии, который должен был означать принадлежность к академии, и на секунду я отчетливо ощутила идущий от Роланда Годдарта запах.

Мужской парфюм, если он и был, то показался мне совсем уж легким, почти неосязаемым. От принца пахло чем-то другим, едва уловимым, но при этом кружившим мне голову.

Хотя, быть может, она кружилась сама по себе: силы до конца так ко мне и не вернулись.

— Очень на вас похожа, — отстранившись, произнес Роланд.

В этом он был прав, но все-таки…

Эта улыбка, этот озорной блеск глаз, который удалось поймать и передать художнику, — в них я читала вызов всему миру, и они казались мне далекими от нынешней меня. Сейчас я не могла представить себя в таком настроении — чтобы с таким кокетством и явным удовольствием позировать художнику для написания портрета.

Но, быть может, дело всего лишь в настроении?!

— Проблема в том, что обе девушки одного типа, — отозвалась я, окинув взглядом молчаливых хайлордов, которые, как мне казалось, с нетерпением ждали моего вердикта. И я его вынесла. — Черные волосы, зеленые глаза… Возможно, у Шерридан Макнейл они были другого цвета, но, подозреваю, если ее сопровождающие лгут, научившись обходить Заклинание Правды, то они подтвердят что угодно, вплоть до нужного цвета глаз.

Хайлорды согласно загудели. Принц тоже кивнул, посмотрев на меня с явным интересом.

— Чариз Моррис, — произнесла я. — Расскажите мне о ней побольше. Она?..

— Эртон, — принц кинул взгляд на секретаря, — я приказывал тебе навести справки.

— Уже сделано, ваше высочество! — отозвался тот подобострастно. — Леди Моррис — отличница в учебе, и в Академии Магии всегда была на очень хорошем счету. Правда, последний год у нее не задался, — тут секретарь замялся, — но выяснить причину мы пока не смогли. Подозреваю, не последнюю роль в этом сыграла смерть родителей. Про самих Моррисов могу сказать лишь то, что это древняя, благородная кровь, старая ветвь… Лорды Моррисы всегда были верны династии Годдартов, поэтому они получили приглашение на отбор. Правда, в последние годы дела у них заметно пошатнулись.

— От чего умерли родители Чариз Моррис? — выдохнула я.

— Насколько мне известно, первой погибла леди Моррис, — скорбным голосом произнес секретарь. — Трагическая случайность, без злого умысла… Довольно скоро за ней последовал и лорд Моррис, но детали мне пока еще неизвестны. Остались дети, Вильфред и Чариз.

— Молодой Моррис сейчас во дворце, — произнес принц. — Именно он и опознал вас, заявив, что вы — его единокровная сестра и ошибки в этом не может быть никакой.

— И Заклинание Правды, конечно же, только подтвердило, что он не лжет.

Принц кивнул, хайлорды загудели, но их голоса были куда более довольными, чем в прошлый раз. И я поняла, что между Шерридан Макнейл и Чариз Моррис они, будь на то их воля, выбрали бы последнюю.

Но чем же им так не угодила сестра Наместника Севера?! И кем была третья девушка, папку с портретом которой принц только что положил мне на колени?

Ее явно приберегли напоследок, словно на десерт, и меня это немного тревожило. Нет, не так, меня это порядком волновало, потому что я могла оказаться именно ею!..

Принц протянул мне папку и уставился на меня выжидательно. Хайлорды застыли, словно охотничьи собаки, учуявшие зверя. Секретарь превратился в немой знак вопроса. Все ждали, когда я переверну первую страницу.

Но я медлила.

— Кто она? — спросила у Роланда Годдарта, на что тот кинул взгляд на секретаря, предоставив тому возможность говорить.

— Младшая принцесса Шиалора Ашера Кхан, — кашлянув, произнес Эртон. — Дочь султана Ихрана. — И голос его прозвучал сдавленно.

В этот самый момент я в полной мере осознала причину всеобщего волнения.

Все-таки пропавшая принцесса — это намного серьезнее, чем две исчезнувшие девушки из Ангора, пусть даже если одна из них — сестра Наместника Севера, а вторая — представительница древнего рода Моррисов. Старая кровь, во все века верная Годдартам…

Судя по всему, хайлорды хотели видеть меня именно потерявшей память принцессой Ашерой, что уберегло бы Ангор от множества проблем. А что стало с остальными девушками — пусть Боги и королевские ищейки разбираются!..

Тут я все-таки открыла папку и посмотрела на портрет молодой темноволосой девушки королевских кровей.

— Шиалорцы традиционно более смуглые и черноволосые, — бубнил у меня над ухом секретарь, — но Ашера — дочь султана и его пятой жены, уроженки Ангора, поэтому свою внешность принцесса унаследовала от матери…

Я чувствовала на себе чужие, острые взгляды. Роланд Годдарт тоже смотрел на меня внимательно, не отрываясь. Неужели не хотел пропустить тот момент, когда я подтвержу или же опровергну, что именно я — принцесса Шиалора?!

Но у меня для него и остальных были плохие новости.

— Нет никаких оснований утверждать, что вы видите перед собой принцессу Ашеру, — вот что я им сказала.

Потому что я вообще ничего не могла утверждать — моя память, расщедрившись лишь на имя, с тех пор старательно молчала.

Украдкой вздохнув, я продолжила изучать портрет принцессы Шиалора. На нем оказалась изображена девушка в длинной, зеленоватого цвета тунике и шароварах. У нее было спокойное, даже печальное лицо, обрамленное темными волосами, и пронзительный взгляд зеленых глаз.

Ее портрет во многом походил на портреты двух других и еще на то, что я увидела в зеркале, — так и есть, один и тот же тип!

Единственное, мне показалось, что принцессу снедали крайне тяжелые мысли. В этом мы с ней тоже оказались похожими — и меня терзали мысли, далекие от радостных.

— Но она же иностранка, — наконец, нарушила я повисшую тишину, — и это должно было хоть как-то проявиться. Быть может, я говорю с акцентом?

Но Роланд покачал головой, заверив, что мой ангорский чист как слеза младенца. Затем с его позволения снова заговорил секретарь.

— Принцессу Ашеру с раннего детства растили в наших традициях, потому что ее браком предполагалось скрепить дружественные связи между Ангором и Шиалором. Ашеру должны были выдать за одного из… гм… хайлордов Ангора, если она не выиграет королевский отбор. Поэтому принцесса почитает наших богов и прекрасно знает наш язык.

— Но Ашера… Разве она может быть Шерри?!

Судя по взглядам моих гостей, она могла.

Принц тоже это подтвердил, затем добавил, что выжившие в катастрофе из сопровождения принцессы Ашеры в один голос уверяют, что я — это она. Заклинание Правды тоже никого не смутило. Они прошли его так же уверенно, как и сопровождавшие леди Макнейл и еще Вильфред Моррис.

— Даже так! — выдохнула я, понимая…

Выходило, что на данный момент я могла оказаться кем угодно — и Шерридан Макнейл, и Чариз Моррис, и даже принцессой Шиалора Ашерой Кхан.

— Кто же вы на самом деле? — спросил у меня принц, словно прочел мои мысли.

— Не знаю! — призналась ему. — Понятия не имею, и портреты с рассказами о пропавших девушках, к сожалению, так и не помогли мне вспомнить. Это… На этом все?

— Неужели вам мало троих? — улыбнулся Роланд, и я покачала головой, заявив, что, пожалуй, даже слишком много.

Тут принц добавил:

— Признаюсь, я мечтаю разгадать загадку не меньше вашего. Норвей заявил, что воспоминания к вам могут вернуться в любой момент, и это вполне может произойти, если вы встретитесь со своей родней или же с сопровождавшими вас людьми. Присутствие знакомого лица должно подтолкнуть вашу память.

На это я кивнула, сказав, что случайно оброненное тетушкой Мюри слово как раз тому подтверждение.

— Если вы чувствуете в себе силы, то я мог бы пригласить все три… гм… партии для короткой беседы, — произнес принц. — Но мне кажется, вам все же будет лучше вернуться в постель.

— О нет! — покачала я головой. — Простите, ваше высочество, но если решение принимать мне, то я бы предпочла встретиться с ними как можно скорее. Уверяю вас, у меня вполне хватит на это сил, и падать в обмороки я больше не намерена.

Если бы он только знал, как сильно меня пугала пустота в голове, а еще мысли, что все так и останется навсегда — вернее, я так и останусь с мыльным пузырем вместо воспоминаний, — то не спрашивал бы, хочу ли я вернуться в кровать!..

Спокойно выдержала еще один внимательный взгляд принца, после чего сердце забилось куда быстрее.

И все потому, что Роланд Годдарт приказал звать всех по очереди, и первым эта очередь выпала лорду Вильфреду Моррису, старшему брату Чариз Моррис.

***

Шерридан Макнейл. Пять дней назад, въезд в Авенну

Она представить себе не могла, что столица Ангора окажется такой огромной. Это был бесконечный, убегающий во все стороны город, сверкающий в полуденном свете, опоясанный белокаменными стенами, похожими на белую извивающуюся змею.

Часть этой «змеи» скрывалась за уступами скал, но то, что раскинулось перед ее глазами, заставляло сердце Шерридан биться значительно быстрее.

Древний и великий город, не чета северным поселениям, которые они тоже с гордостью именовали «городами», но по сравнению с Авенной их города были так… мелкими поселениями. Вернее, крепостями, бастионами, ощетинившимися темными защитными стенами и сторожевыми башнями — все в рытвинах от пушечных ядер и магических ударов.

Ну что же, Север мог гордиться тем, что испокон веков стоял на своем, не отдав врагам ни пяди своей земли, а врагов у него было предостаточно. И каждая его пядь была удобрена своей и чужой кровью.

Впрочем, и Авенна тоже ни разу не сдалась врагам. Выстроенная на берегу Сиринейского моря, окруженная Скалистыми Горами, с лишь тремя въездными мостами, соединяющими три главных королевских тракта — Южный, Северный и Восточный, — оживленная столица по праву считалась не только неприступной твердыней, но еще и жемчужиной архитектуры всего континента.

Сюда стекались художники, скульпторы, мастера со всех концов света. Здесь, в столице Ангора, считалось, были лучшие университеты и академии королевства, а в неспящем огромном городе жили, учили и разрабатывали свои заклинания сильнейшие маги — как Светлые, так и Темные.

На ее узких улицах и в каменных домах обитало — Шерридан прочла об этом в одной книге — в три раза больше людей, чем на всем Севере вместе взятом.

Когда она ехала в Авенну, сопровождаемая хмурым Адрианом Ворсли, приходящимся ей троюродным дядей по матери, двумя его сыновьями и еще тремя воинами, то пыталась сложить одно с другим.

Вернее, представить так много людей в одном месте.

Мысленно впихивала мрачных северных лордов, закаленных в боях и на ристалищах; кряжистых крестьян, которые, несмотря на суровый климат, обрабатывали свои поля и из года в год получали урожаи — буквально вырывали их у природы. Всех тех, кого она видела за девятнадцать лет своей жизни, — разбросанных по деревням, замкам и крепостям Севера, — умножала их на три и пыталась поместить в одно место.

Но у нее никак не выходило, хотя времени на подобные упражнения было предостаточно.

В пути они провели уже больше недели.

С момента, как их небольшой отряд покинул Волчий Лог — последнюю северную крепость, за перевалом после которой начинался Центральный Ангор, — чуть ли не с каждым часом становилось все теплее и теплее, а потом солнце принялось жарить и вовсе беспощадно. Дороги из узких колей, разбитых повозками и конскими копытами, постепенно превратились в ровный и прямой, словно полет стрелы, Северный Королевский Тракт.

Они проезжали мимо ухоженных городков с белыми храмами Все-Отцу и Все-Матери, совсем не похожих на суровые поселения ее родины. Шерридан смотрела во все глаза, как на зеленеющих пастбищах паслись упитанные коровы, и вспоминала худой и облезлый, но в то же время крепкий скот Севера, с упорностью обреченных разыскивающий клочки первой травы на каменистых склонах.

Миновали оживленные постоялые дворы, стоявшие вдоль Северного Тракта с зазывно распахнутыми воротами. Частенько внутри играла музыка, а до их носов доносились аппетитные запахи.

Но они упрямо останавливались на ночевки только в лесу.

Лорд Ворсли считал постоялые дворы никому не нужным расточительством, хотя в дорогу они взяли достаточно монет с изображением гордого профиля короля Реджинальда I. Остальные в их отряде привычно с ним соглашались — славящийся своим суровым нравом, Ворсли был правой рукой молодого Наместника, который лично доверил ему свою сестру.

Они могли бы спать на кроватях, отведав вкусный ужин, но вместо этого Шерридан спала у костра на подбитом мехом плаще, заступая на караул наравне со всеми, когда приходило ее время.

Ну что же, лорд Ворсли никому не давал поблажек, на Севере это было известно каждому!

Шерридан была знакома с его тремя дочерями — те порядком возмутились, когда их не взяли с собой в столицу, вместо этого отдав место в охране двум старшим братьям. Заявили, что они дадут сто очков в воинском искусстве этим бездельникам и лентяям.

Но все-таки поехали братья — Фергус и Эрвин Ворсли, — потому что отец сделал свой выбор из-за возраста, а не из-за пола.

Впрочем, Шерридан ни на что не жаловалась, лишь иногда недоумевая, зачем вообще нужно было гнать так много народа с ней в Авенну. Она бы отлично справилась со всем и сама, да и в лесу бы переночевала без проблем, потому что с детства привыкла к подобным условиям. Разводила со всеми костры, охотилась и заступала на караул, вечером забавляясь с братьями Ворсли в фехтовании.

Иногда купалась в лесных озерах, пытаясь совладать с помощью захваченного из Бастиона Эшад мыла и расчески с копной длинных темных волос. Правда, в эти моменты лорд Ворсли приставлял сторожить ее Брайна Маккалистера, потому что два молодых Ворсли куда больше подглядывали, чем приглядывали.

Но и такие мелочи ее не слишком волновали.

Куда больше Шерридан тревожила собственная миссия.

Она знала, зачем они ехали в столицу. Дело было не только в ее приглашении на отбор. Слишком уж многое накопилось, собралось воедино — и ситуация на Севере, и проклятый Договор Согласия, который стремительно шел к концу и надо было что-то решать, из-за чего на Совете Севера порой доходило до драк.

Поэтому, когда на ее руке зажглась магическая метка призыва, а в Эшад пришло приглашение, Шерридан поняла: настал ее час.

Она обязательно поедет в столицу и сделает то, что должна.

Правда, Филипп — ее горячо любимый брат, единственный оставшийся из семьи после того, как отец пал под мечами клайморцев, а мама умерла с горя, — попытался воспротивиться. В очередной раз созвал Совет Севера, заявив лордам, что Шерридан не стоит ехать в Авенну.

А если она и поедет — потому что отказаться от приглашения нельзя, так как Северный Предел до сих пор подчинялся королю Ангора, — то ей стоит провалить отбор и как можно скорее вернуться домой.

Не она, Филипп сам должен поставить короля Реджинальда в известность и заставить того наконец-таки принять во внимание интересы Севера.

Но Филипп так и не смог вырваться — клайморцы снова принялись стягивать серьезные силы к границе, и Филиппу срочно пришлось созывать ополчение — в очередной, бесконечный раз. Поэтому он все же дал позволение сестре, но приставил к ней своего верного сторожевого пса Адриана Ворсли.

И они почти добрались — подъезжали к столице по Восточному, а не по Северному Тракту, потому что прошлым вечером все-таки сбились с дороги. С трудом нашли подходящее место для ночевки, потому что везде были оживленные пригороды.

Шерридан уже видела стены и храмы Авенны, ровные прямоугольники жилых кварталов, так как — страшно даже об этом подумать! — в столице был градостроитель, разрешавший строить дома только по его указке, а не как Боги на душу положат. А еще она не могла оторвать глаз от сверкающего на солнце, выстроенного на трех высоких холмах королевского дворца.

Именно туда ей и следовало явиться на отбор невест для будущего короля Ангора Роланда Годдарта.

Мысль о том, КАКАЯ из нее может выйти невеста для кронпринца, вызывала у Шерридан лишь нервный смех. А вот то, что у нее появится возможность увидеть короля, — о, на это она как раз очень рассчитывала!

Реджинальд Годдарт столько лет оставался слеп и глух к просьбам Наместника, не желая выслушивать ни его, ни посланников, которых сперва ее отец, а потом и брат отправляли в столицу. Пару раз приезжал и сам отец, но его так и не допустили к королю.

Но Договор Согласия подходил к концу, и пришло время что-то решать.

Шерридан вновь уставилась на Авенну, а потом на пересекающую столицу, серебрящуюся на солнце ленту реки Рены, впадающую в Сиринейское море. Город, помимо скал и высоченной стены, окружал еще и искусственный канал, пусть сейчас почти пересохший, через который были переброшены три моста.

Они въезжали через Мост Роз, и Шерридан невольно вспомнила об одном разговоре на подъезде к Авенне.

Младший из братьев Ворсли, Эрвин, с умным видом заявил, что в столице живет так много народа, что они не могут уместиться внутри, поэтому селятся за стенами.

Но, оказалось, люди селились еще и на мосту.

Стоило им миновать арку и подъездные столбы, увитые уже цветущими алыми розами, несмотря на то что в Ангоре стояла лишь середина весны, как Шерридан увидела на мосту маленькие, словно пчелиные соты, домики, пристроившиеся рядом друг с другом.

А еще и друг на дружке — потому что их были нагорожено аж на несколько этажей!..

— Надо же! — хмыкнул на это седовласый Ворсли, затем заявил с многозначительным видом, что демоны попутали жителей Авенны.

Где это видано, чтобы приличные люди так поступали?! Кто в своем уме станет селиться на мосту?! Демоны — он уверен, это все их проделки!..

Остальные согласно загудели, дружно не одобряя ничего из того, что им попадалось на пути в столицу. Зато Шерридан многое понравилось, хотя она и не спешила в этом признаваться.

— Мы почти у цели, — с мрачным видом изрек Адриан Ворсли, и его рука скользнула на меч, словно он в одиночку собирался напасть на огромный город. Захватить его, снять золотые стяги Годдартов со спящим драконом и водрузить на шпили Авенны свой флаг.

Северного Предела, с черным вороном на белом снегу.

— Немедленно прекратите, лорд Ворсли! — нахмурилась Шерридан, увидев, как косятся на них люди. Движение на мосту оказалось оживленным — вокруг сновали пешие, проезжали всадники, пытались пробиться через толпу повозки и даже кареты. Да и стражи было порядочно. — Нам ни к чему лишние неприятности. Вы же прекрасно знаете, зачем мы сюда приехали!

— Сопровождаем прекрасную леди Шерридан на отбор невест к чудовищу Роланду Годдарту! — с ненавистью выдохнул ехавший позади нее Брайн Маккалистер.

Впрочем, ей была прекрасно известна истинная подоплека этого чувства. Не так давно сын Маккалистера пытался к ней посвататься. Получил от нее от ворот поворот, после чего побежал жаловаться — вернее, просить ее руки — к брату, надеясь, что Наместник прикажет своевольной сестре выйти за него замуж.

Но Филипп заявил, чтобы они разобрались сами.

И Шерридан разобралась.

К тому же ее отказ совпал с загоревшейся меткой отбора, из-за чего ненависть Маккалистеров к династии Годдартов лишь усилилась.

Впрочем, столичную власть на Севере не любили настолько, что они буквально застыли на грани. Эта грань оказалась настолько тонкой, что пересечь ее было проще простого. Королевская помощь Северному Пределу, который столетиями стоял на страже плодородных земель юга, защищая их от поползновений Клаймора и династии Ардо, а также разрушительных набегов пиратов Островного Королевства, в последнее годы стала походить на подачки.

Будто никому не нужной собаке, им иногда кидали кость, но с каждым разом на этой кости оставалось все меньше и меньше мяса, словно все давно уже было обглодано другими. При этом король требовал от северян верной службы и уплаты огромных налогов.

Сколько это может продолжаться?!

Именно этот вопрос Шерридан собиралась задать королю, посмотрев тому в глаза. А потом отдать письмо, хранимое на груди у лорда Ворсли, в котором было по пунктам изложено то, что не так давно было принято на Совете Севера.

У короля все еще был шанс что-то исправить. Если, конечно, он их услышит.

После этого они собирались дождаться внятного ответа. Или заключения в тюрьму, потому что текст письма, Шерридан знала, как и его тон, были довольно резкими.

Неожиданно на другой стороне моста показался отряд, над которым развевались золотисто-черные штандарты Годдартов. Люди в королевской форме принялись расчищать дорогу, громогласно требуя пропустить кронпринца Роланда.

На миг сердце Шерридан замерло, а потом застучало с удвоенной силой. Она подумала: неужели это для них столько чести и кронпринц приехал, чтобы лично встретить ее на Мосту Роз?!

Прищурившись, Шерридан разглядела молодого темноволосого всадника, один в один похожего на портрет, который ей прислали вместе с приглашением на отбор.

Нет же, сказала себе, принц Роланд не мог знать, когда они прибудут в Авенну. Они никого не извещали, а выследить северян в лесу… Гм, это непростая задачка!

Скорее всего, кронпринц встречал ту, которая сидела за темными, едва колышущимися шторами золоченой кареты, украшенной гербами Шиалора, застрявшей на мосту чуть позади них.

Но их встрече слишком быстро состояться было не суждено. Несмотря на все старания королевской стражи, пробивавшейся к карете со стороны города, и усилия охраны шиалорки, пытавшейся расчистить ей дорогу на другом конце моста, началась давка. Вместо того, чтобы пропустить важную гостью, ее карете порядком мешали.

К тому же шиалорцы и сами способствовали этой давке. Как пешие, так и конные, в нарядах своей жаркой страны, с опасно-изогнутыми саблями, они тоже начали нервничать. Расталкивали народ, не давая тем приблизиться к карете и требуя немедленно пропустить их принцессу.

При этом ругались на все лады.

Шерридан прекрасно знала их язык — говорила на нем свободно.

Тут она подумала: а почему бы и нет?! Может, пользуясь неразберихой, ей стоит подъехать к принцу? Представиться — она ведь тоже его избранница, и ее должны пропустить. Сказать ему, что прибыла по важному делу — куда более важному для Севера и для нее, чем весь его королевский отбор.

На Советах много раз звучало мнение, что из Роланда выйдет толковый король. Быть может, кронпринц ее послушает и устроит встречу со своим отцом уже сегодня? И Шерридан закончит со своей миссией еще до того, как начнутся все эти… глупые испытания отбора?

— Я подъеду к нему, — повернувшись, сказала она Адриану Ворсли. — По крайней мере, попробую пробиться и поговорить. Сама, не стоит меня сопровождать!

Он будет только ей мешать.

Но старый лорд, конечно же, не послушал. Кивнул своим сыновьям, и трое Ворсли молча проследовали за ней.

Но пересечь они успели только половину моста — именно тогда и раздался холодящий кровь звук. Такой, словно враз каркнула стая ворон.

Этот звук напугал Шерридан и ее лошадь сильнее, чем сход лавин, время от времени обрушивавшихся со склонов Горзеды, угрожая окрестным поселениям возле Бастиона Эшад.

— Погоди-ка! — похлопала она Арабеллу по холке. — Не бойся, все будет хорошо!

Впрочем, ей это нисколько не понравилось. Не только то, что до нее долетели характерные отзвуки магических заклинаний — о, она знала, что это такое! — но еще и то, что вокруг начиналась паника.

Люди бежали кто куда — в разные стороны, стараясь поскорее убраться с моста, из-за чего Арабелла занервничала еще сильнее. Именно тогда Шерридан выпрыгнула из седла и взглянула на двух братьев Ворсли.

— Присмотрите за моей лошадью! — приказала им. — Не хочу, чтобы она кого-то затоптала. Я все-таки попытаюсь добраться до принца. — Роланд и его люди все еще были на мосту, не спеша поддаваться панике.

Это было последнее, что Шерридан успела передать своей охране, потому что раздался еще один магический взрыв, а потом и леденящий кровь треск.

— Надо уходить! — изрек старый лорд Ворсли. — Мост может и не выдержать.

Но было слишком поздно, потому что в тот момент каменная мостовая под ногами дернулась.

***

Чариз Моррис. Пять дней назад, въезд в Авенну

До этого она много раз бывала в столице.

Они приезжали сюда всей семьей, останавливаясь в принадлежавшем Моррисам особняке с видом на Капитолийские Холмы, величественный дворец Годдартов и Королевский Канал.

И, видят Боги, это было счастливейшее время в ее жизни.

Их дом стоял на Большом Купеческом проспекте, и гувернантки водили маленькую Чариз гулять в парк, протянувшийся по обе стороны канала. Там плавали большие белые лебеди, и Чариз бесстрашно кормила их с руки, посмеиваясь над тем, как ее гувернантки закатывали глаза.

— Какая у вас бойкая девочка! — когда она подросла, говорили маме подруги, с которыми та иногда встречалась в кафе в центре Авенны.

Чариз, которую мама всегда брала с собой, обязательно покупали вкусный сок и воздушные пирожные, а она смело вступала в разговоры со взрослыми, рассказывая маминым подругам о том, как она старательно занимается, чтобы с отличием закончить школу, а потом поступить в Академию Магии Сакстердола.

Их Академия считалась ничуть не хуже столичной!

Чариз собиралась стать лучшей ученицей, потому что уж очень ей хотелось утереть нос своем задаваке-брату! Вильфред был старше ее на семь лет, и у него оказались отличные магические способности.

Но ведь и у нее были не хуже!..

Вильфред, правда, с мамой и сестрой по гостям не ходил и в женских разговорах не участвовал. У него водились собственные друзья в столице, к тому же он собирался поступать в Академию, поэтому сидел за учебниками, а еще втайне мечтал о том, как отец однажды возьмет его в мужской клуб, в котором тот проводил вечера за сигарами и разговорами за бокалами виски.

И они, видят Боги, были счастливы вместе, вся их семья!

А потом все рухнуло.

Изменилось в одночасье.

Чариз училась на третьем курсе, когда погибла мама. Глупая катастрофа — паром, на котором она отправилась проведать свою дальнюю родню в Эстерексе, — перевернулся и затонул посреди белого дня. Мало кому удалось спасти, и мамы среди них не было.

О, если бы она только умела плавать!..

Но мама не умела, как и Чариз, и вся семья погрузилась в траур, из которого они так и не смогли выбраться. Их привычная жизнь после похорон развалилась на части.

— Пошла ко дну, — иногда говорил брат, на что Чариз заявляла ему, что он полнейший идиот.

Только вот Вильфред идиотом не был.

Правда, первое время они еще держались вместе и пытались делать вид, что смогут сохранить видимость привычной жизни.

Но чуда не произошло.

Через год Вильфреду пришлось бросить учебу — он заканчивал магистратуру в столице, собираясь стать Высшим магом-артефактором. Брат вернулся в родной город, потому что отец, начав пить в день известия о маминой гибели, уже больше не останавливался.

К тому же отец начал еще и играть. Постоянно проигрывал — сложное ли дело задурить голову пьяному, который мало что понимал в происходящем?! Чтобы покрыть свои карточные долги, он закладывал дома и земли Моррисов, за бесценок распродавая картины и драгоценности.

Иногда, трезвея, ужасался содеянному. Пытался все вернуть, ввязывался в сомнительные сделки, на которых терял еще больше, пока однажды ночью не пустил себе арбалетную стрелу в рот.

Вильфреда тогда не было дома, а Чариз не уследила.

Так завершилась жизнь Амброзия Морриса. Он ушел к той, без которой его существование стало невыносимым, оставив двух детей не только с огромными долгами, но и с толпой жаждущих их крови кредиторов.

Вильфред пытался что-то сделать, но что он мог?! Чариз как раз должна была заканчивать последний курс и готовиться к экзаменам, но и она тоже не смогла… Да и не училась она толком последний год, постоянно вытаскивая отца из неприятностей.

Иногда у них с братом это получалось, но в тот день спасти его не удалось. Кто знал, что отец совершит с собой такое, ведь он поклялся ей, что отправится спать?!

Это произошло пять месяцев назад, и сейчас, подъезжая к столице, которую Чариз когда-то любила всем сердцем, она думала о том, насколько сильно все изменилось в их с Вильфредом жизни.

И еще о том, что ее старший брат тоже порядком изменился.

Не сказать, что в детстве они были лучшими друзьями, потому что разница в возрасте оказалась существенной. Вильфред постоянно над ней насмехался, называя «маленькой глупой таракашкой», а она злилась на него, но ничего не могла с ним поделать.

Ну если только пару раз не удержала свою магию под контролем, когда он особо сильно ее донимал, и брат ходил с подпаленной шевелюрой. Но они всегда помогали друг другу, забывая о разногласиях, а горе так и вовсе их сплотило.

Не только оно — еще и обрушившиеся на них огромные проблемы.

Вернее, огромные долги.

Но Чариз и предположить не могла, что Вильфред поступит с ней подобным образом!..

Правда, сперва они продали все, что у них оставалось, чтобы хоть как-то заткнуть жадные рты кредиторов. Все, кроме родового имения в Сакстердоле, потому что Вильфред заявил, что не позволит наследию Моррисов кануть в лету.

Они должны сохранить родительский дом во что бы то ни стало.

Так он ей и сказал.

Именно тогда брат заключил сомнительную сделку, и даже то, что на руке Чариз загорелась метка королевского отбора, не стало сделке помехой. Поездка на отбор невест для кронпринца лишь ненадолго ее отложила, потому что и Чариз, и Вильфред прекрасно понимали: отбора ей не выиграть.

Ее присутствие в Авенне лишь видимость, жест уважения к древнему роду, и ее выставят из дворца при первой же возможности. Вернее, уже после первого или второго испытания, потому что на место на золотом троне Авенны собралось слишком много претенденток — куда более знатных, родовитых и нужных короне.

Но напрасно Чариз молила брата найти другой выход — продать их чертов дом, в конце-то концов! — Вильфред оказался неумолим. Заявил ей, что все будет именно так, как он решил, и ей придется исполнить свой долг.

Дом продавать он не станет, а в долговой тюрьме сидеть он не намерен.

Затем присматривал за ней, чтобы она не сбежала. Не только лишил ее каких-либо средств, но и нацепил на руку проклятый артефакт. Эта мерзкая штука отняла у Чариз большую части магии, при этом постоянно сообщая Вильфреду о ее местонахождении.

Но Чариз все равно собиралась сбежать, сделав так, чтобы брат ее не нашел и уже не смог принудить. Долгое время не понимала, как ей это провернуть, пока у нее не появился план.

И поездка в столицу пришлась как нельзя кстати.

— И в что же я буду носить на королевском отборе? — иногда в дороге спрашивала она брата, исключительно чтобы его позлить. — Как ты это себе представляешь? У меня есть всего лишь три платья, — одно, серое дорожное, было на ней, два других лежали в седельной сумке. Именно так, верхом, они направлялись в столицу, потому что кареты и коляски Моррисов пришлось продать. — От маминых драгоценностей ничего не осталось, но я всегда могу накинуть на сорочку мантию пятикурсницы, а на шею нацепить бусы из шишек. — Одна как раз пролетела рядом, заставив ее лошадь повести ушами. — Похоже, ты специально хочешь, чтобы я опозорилась на отборе!

Изводила брата этими разговорами по дороге в Авенну, потому что он изводил ее своим молчанием. И еще тем, что у нее на руке все так же был его мерзкий артефакт. Проклятый браслет холодил ей запястье, хотя Чариз прилагала все усилия, чтобы втихаря его снять.

Это оказалось не так-то просто. Вильфред сам его сделал — магическим умениям брата можно было только позавидовать. Но Чариз им давно уже не завидовала — она умела разве что чуть меньше его, а ее Дар был так же силен.

Именно так — то храня молчание, то огрызаясь друг на дружку — они проделали путь до столицы. Въезжать решили через Мост Роз — мамино любимое место, — невольно поддавшись ностальгии.

Именно на этом мосту Чариз планировала сбежать.

Понимала, что если она попадет в огороженный от остального мира защитными заклинаниями дворец, то сделать это будет намного сложнее.

Просить у кого-то о помощи? Смешно! Кому они нужны, разорившиеся отпрыски когда-то славного рода?..

Да и у кого о ней попросить? Уж не у принца Роланда, которому до нее будет столько же дел, как… Как до увитого розами подъездного столба!

Поэтому, въехав на мост, Чариз принялась действовать. Заявила брату, что именно здесь собирается купить себе кое-что из бижутерии. На въезде в Авенну она стоила сущую мелочь, а потом с помощью магии Чариз немного ее изменит, придав вид настоящих драгоценностей.

В принципе, Вильфред может ей помочь — это как раз по его части, пускать людям пыль в глаза.

Брат кивнул, заявив, что это хорошая идея, при этом сделав вид, что не обратил внимания на ее последние слова.

К тому же ей нужно купить кое-что из одежды, продолжала Чариз, потому что магия в этом случае бессильна. Так и заявила брату, после чего решительно спешилась, оставив его с лошадьми, и отправилась к маленьким лавочкам, вокруг которых суетился народ.

Но брат упрямо следовал за ней — не спускал с нее глаз с того самого дня, когда две недели назад объявил о заключенной сделке.

В принципе, Чариз знала, что может уйти хоть сейчас. В любую секунду скинуть его браслет, потому что пару дней назад догадалась, как это сделать, затем распахнуть портал и скрыться из вида. Но она понимала, что Вильфред тотчас же пойдет за ней следом и убежать от него не получится.

Ей нужна была фора — хотя бы несколько минут, чтобы не только уйти, но и замести следы.

— Посмотри-ка, сам кронпринц пожаловал! — неожиданно произнес Вильфред, и Чариз повернула голову, уставившись на въехавший на мост королевский отряд. — Похоже, явился встречать свою шиалорскую красотку. Вот кто выиграет этот отбор!

— Может, и выиграет, — пожала она плечами, — а может, и нет. Я больше склоняюсь к тому, что это все-таки будет принцесса Цельсии. Кажется, она красотка, да и Ангору они нужнее, чем шиалорцы. Или же они, в конце концов, могут пойти на сближение с Клаймором. Сколько уже можно вести эти нескончаемые войны на Севере? С другой стороны, нам-то какая разница?! — добавила она. — Я уж точно его не выиграю!

И брат подтвердил, что не выиграет.

Тут они остановились возле небольшого магазинчика с женской одеждой. Чариз засобиралась было подняться по ступенькам, но Вильфред двинулся за ней, накинув на лошадей заклинание подчинения.

Но Чариз покачала головой:

— Знаешь что, Виль, — сказала ему, — твое присутствие в лавке нижнего белья будет довольно-таки вызывающим!

— А мне кажется, что я бы неплохо смотрелся среди всех этих сорочек и корсажей, — ухмыльнулся он.

— Подозреваю, те несколько девиц, которые сейчас их примеряют, тотчас же потребуют от тебя на них жениться, потому что ты уже увидел их самое сокровенное. Так что если брак не входит в твои планы на ближайшее будущее, окажи мне любезность и подожди снаружи!

— Не злись на меня, сестренка! — неожиданно произнес Вильфред, и его голос прозвучал… совсем как прежде.

Тогда, когда их семья еще не развалилась на части и они были братом с сестрой, которые пусть и ссорились иногда, но любили друг друга.

— Как ты себе это представляешь? — спросила она резко. — Как мне на тебя не злиться?! Это ты решил, что хочешь оставить себе имя и наш дом, но почему-то придется отдуваться мне!

— Чариз, это было единственным выходом. Мы получим деньги…

— Нет же, Вильфред! — покачала она головой. — Ты давно уже не маленький, так что научись называть все своими именами. Ты продал меня в угоду своим интересам и получишь за это деньги. Но знаешь, что я тебе скажу, — я тебя ненавижу!

Услышав это, брат отшатнулся, и его зеленые глаза сузились. Но Чариз не собиралась его щадить, как не стал этого делать он.

— Поэтому убирайся отсюда! — заявила ему. — Вернее, я сейчас пойду и на последние деньги куплю себе нижнее белье, потому что это как раз входит в твой «великолепный план»!

Брат все-таки отвел глаза, а Чариз с гордым видом проследовала в лавку. Там она сразу же сняла с себя магический браслет, незаметно нацепив его на манекен. Потому что у нее все было готово, настало время действовать.

А Виль… Ну что же, он позлится порядком, но делать будет нечего. Поэтому он продаст дом и рассчитается с основными кредиторами, да и с остальными уж как-нибудь справится. Пустит им пыль в глаза, как он и привык, так что никакая тюрьма ему не грозит!..

Когда Чариз выбралась наружу через черный ход, порядком смутив этим продавца, и засобиралась уже распахнуть портал, в этот самый момент мост под ее ногами, а также стены лавки зашатались. Несколько человек не устояли, упав на каменную мостовую, а рядом дружно и истерически завизжали женщины.

И тут же последовал еще один толчок.

Чариз показалось, что и первый, и второй были вызваны магией, но у нее не хватило времени разбираться, что именно произошло.

Стеклянная витрина соседней лавки с выставленными в ней шиалорскими шелками и яркими шалями разлетелась на миллион кусочков, и она едва успела выставить защиту, чтобы уберечь не только себя, но и остальных, оказавшихся поблизости, от острых, летящих в них осколков.

Но на этом все не собиралось заканчиваться.

***

Ашера Кхан, принцесса Шиалора. Пять дней назад. Въезд в Авенну

Авенна издалека показалась ей довольно занятной. Не такой большой, как ее любимая Эдора, столица Шиалора, куда она, надев на себя никаб и простенькое платье, иногда сбегала из дворца со своей верной служанкой, пользуясь расположением одного из евнухов на воротах.

Гуляла по узким улочкам, глазела на огромные мечети, оживленные рынки и переполненные людьми торговые улицы. И еще на стражу короля, своего отца, которого вблизи видела хорошо если пару раз в жизни.

Никакого интереса к ней султан не проявлял, уже давно, чуть ли не со дня ее рождения, решив судьбу дочери. С раннего детства Ашеру воспитывали в традициях Ангора, и она знала, что однажды ей придется исполнить свой долг.

Как только настанет время, она выйдет замуж за того, на кого ей укажут, но из чужой для нее страны. Будет ли это кронпринц Роланд, которого в будущем ждал трон Ангора, или же его средний брат Кирон, или кто-то из хайлордов, Ашера не знала. Зато ей с младенчества втолковывали, что ее обязанность — послужить интересам Шиалора.

Ашере всегда казалось, что речь шла только о замужестве, но в последний год у отца появилась иная цель.

Впрочем, воспитанию в ангорских традициях продолжали уделять столько же внимания, как и всегда. Их традиции сильно отличались от размеренной, ленивой жизни, которую вел гарем султана.

Ашеру учили не только игре на музыкальных инструментах, пению и танцам, чтобы ублажить взор своего будущего мужа, но также и читать, писать, говорить на нескольких языках, владеть магией и свободно держаться в обществе мужчин, потому что в Ангоре не считалось зазорным, если они увидят ее лицо до брака.

К воспитанию приложила руку мама, урожденная ангорка — когда-то ее подарили султану, захватив в плен на корабле, но она сумела привлечь его внимание и родила дочь, получив тем самым статус пятой законной жены.

Впрочем, султан быстро к ней охладел, но привилегированное положение осталось. Маме отвели отдельные покои, состоявшие из нескольких комнат, и в гареме она пользовалась относительной свободой. К тому же к воспитанию Ашеры приложила руку еще и Чу-Синь, мамина подруга, одна из бесчисленного числа наложниц султана Ихрана.

Захваченная на поле боя, зетонка Чу-Синь посетила покои султана ровно три раза, но так и не смогла забеременеть. Султан тоже быстро потерял к ней интерес, увлекшись молоденькой черчериской, после чего и вовсе забыл о Чу-Синь.

Впрочем, такое положение дел нисколько ее не волновало. К этому времени Чу-Синь подружилась с мамой Ашеры, и та взяла ее под свою опеку, защищая от нападок остальных обитательниц гарема.

Но Чу-Синь могла спокойно постоять за себя и сама. У нее было крепкое, мускулистое тело; бывшая воительница владела почти всеми видами оружия. Именно Чу-Синь по просьбе мамы стала наставницей Ашеры в боевых искусствах — они решили, что такой навык в Ангоре Ашере не помешает.

Так она и росла — жила в закрытой части дворца, иногда сбегая за его пределы. К ней приходили лучшие преподаватели, в их с мамой комнатах звучало несколько языков, ее учили математике, астрономии, придворному этикету Ангора, бальным танцам и воинскому искусству.

Все это продолжалось так долго, пока ей не заявили, что время пришло. Пора отправляться в Ангор, где она должна будет исполнить волю отца. Ашере сказали об этом без обиняков — она должна сделать именно то, что ей приказано.

И пусть и не думает ослушаться, иначе ее мать ждет смерть.

Никто не посмотрит на то, что она — пятая, давно уже забытая султаном жена. На такие вещи в Шиалоре мало кто смотрел — женщины были безголосыми придатками к дому и спальне мужчины, нужными лишь для того, чтобы удовлетворить его похоть и родить сыновей. Если рождались дочери — ну что же, их можно было выгодно продать замуж или сделать гарантом в своих сделках.

Ни на что другое они не годились.

Вот и сейчас отец превратил ее в разменную монету в своей игре, но Ашера собиралась пойти против его воли.

Сделать все по-своему.

Долго выжидала тайных вестей из Шиалора. На самом подъезде к Авенне — Ашера заявила, что хочет путешествовать по суше, а не по морю, давая верным людям чуть больше времени, — они появились.

Ей сообщили, что все устроено. Ни матери, ни Чу-Сунь больше ничего не грозит.

Это развязывало Ашере руки.

Думая о том, что ей предстоит сделать, принцесса выглянула в окно. Они только что миновали увитые розами столбы и арку на въезде на Мост Роз, но застряли в толкучке на мосту.

Ну что же, это было даже к лучшему.

Скинув никаб, Ашера принялась стаскивать с палец кольца. В карете она была одна — служанок выгнала еще утром. Сперва из своей комнаты, которую они снимали на одном из постоялых дворов — вернее, начальник ее стражи Мун Кин снял для них весь постоялый двор, заставив выпроводить остальных гостей.

Утром, перед самым выездом в столицу Ашера заявила ему, что ей надоела трескотня в карете, поэтому служанки поедут в соседней повозке, одной из множества в длинном караване, везущем ее вещи и подарки султана.

Служанки округлили глаза — всю дорогу они хранили вышколенное молчание, разражаясь лишь редкими репликами «да, госпожа» и «нет, госпожа». Но, опять же, возразить не посмели.

И теперь Ашера, сидя в полном одиночестве, стягивала с себя украшения, складывая их на лавку перед собой, решив, что в одном из них вполне может быть магическая метка. На подъезде к Авенне она сняла с себя две, но, кто знает, вдруг ей подсунули замаскированный под кольцо артефакт слежения?!

Рисковать она не имела права — от этого зависело слишком много жизней.

— Моя принцесса! — неожиданно возле окна кареты появился вездесущий Мун Кин, и Ашера вздрогнула. Неужели начальник стражи почувствовал, что она что-то задумала? — На другой стороне моста вас поджидает кронпринц Роланд. Похоже, приехал, чтобы лично приветствовать вас на въезде в столицу. Прибыли его вестники, что мне им сказать?

— Значит, Роланд Годдарт уже здесь? — кусая губы, отозвалась Ашера. — Хорошо, я с ним встречусь!

Ничего хорошего в этом не было.

Для того, чтобы все провернуть, у нее оставалось несколько минут — ровно столько, сколько займет ее людям дать принцу ответ, а карете миновать переполненный людьми Мост Роз.

Впереди ее ждала неминуемая встреча с Роландом Годдартом — отказаться от нее означало бы вызвать никому не нужные вопросы, — обмен формальными любезностями, после чего…

Позднее убежать уже не получится — на нее будет устремлено слишком много глаз.

Как жаль, что она узнала о мамином побеге так поздно!

— Если вы не желаете с ним сейчас встречаться, моя принцесса, я скажу принцу Ангора, что вы устали с дороги. Пусть сопровождает вашу карету. Ему необязательно видеть ваше лицо здесь, на мосту! — резко произнес Мун Кина.

Ашере показалось, что в голосе начальника стражи прозвучали нотки осуждения. Или же это была затаенная боль? Принцессу не оставляло ощущение, что Мун Кин был уже давно в нее влюблен, хотя до этого он видел ее лишь мельком.

Она старательно прятала свое лицо.

— Я встречусь с принцем! — отозвалась Ашера, понимая, что Роланд Годдарт все равно станет сопровождать ее карету, поэтому бежать нужно сейчас, в суматохе на Мосту Роз.

Здесь самое удачное место и время, иначе потом будет слишком поздно.

К тому же у нее появился повод избавиться от своего стража.

— Я хочу, чтобы вы сказали ему об этом лично, Мун Кин! Не стоит никого посылать. Передайте ему мой ответ.

— Но, моя принцесса!..

— Делайте, как я вам приказала, — холодно заявила она, после чего отпрянула от окна.

Стянула с себя последнее кольцо, затем сняла золотое украшение с шеи — ну что же, пора действовать! К тому же служанок Ашера прогнала не просто так. Утром она заплела волосы как было принято в Ангоре и надела повседневную одежду этой страны — мама тайком уложила ее в ларец.

Одевалась сама, иначе у служанок появились бы ненужные вопросы или же они моментально обо всем доложили Мун Кину.

Затем Ашера вскинула руку, и с нее сорвалось магическое заклинание. Ей казалось, что она все просчитала — магический разряд должен был взорваться как раз перед носом и так уже встревоженных толпой лошадей.

Вместо этого карету порядком тряхнуло, а затем почему-то закричали люди и раздался звон выбитого стекла. Ашера на миг растерялась — такого не должно было произойти! Нет же, это не ее вина, она собиралась лишь напугать лошадей простеньким заклинанием и немного отвлечь охрану, а вовсе не взрывать вспышкой Темной магии все вокруг.

Впрочем, размышлять о том, что это было, у нее не оставалось времени.

Пришло время бежать, и суматоха была ей только на руку.

Тут сидение снова дернулось, но Ашера уже приоткрыла дверь, готовая юркнуть под карету, скрывшись от своей стражи под иллюзорным заклинанием. Внезапно колеса покатились назад, потому что лошади взвились на дыбы, и от резкого движения она даже не выпрыгнула, а выпала из кареты.

Но тотчас же поползла в сторону, чтобы ее не переехали. Впрочем, подняться ей не дали — кто-то толкнул в спину, и уже в следующую секунду на ее руку наступил чей-то черный сапог.

— Эй, осторожнее! — крикнула она на языке Ангора.

Но ее не услышали, потому что стоило ей встать на ноги, как Ашера поняла: вокруг царил настоящий хаос.

Люди кричали, бежали — причем кто-то в одну, кто-то в другую стороны, судорожно мечась по мосту. Какой-то мужчина тащил визжащую девушку, и Ашера внезапно поняла, что прятаться нет никакого смысла — никто не заметил ее побега, потому что охрана была занята тем…

Непонятно чем она была занята в паникующей толпе!

Ее воины расталкивали людей, запрещая приближаться к карете, охраняя свою принцессу, которой давно уже не было внутри, — но народ наседал, неслись на них с ничего не видящими глазами!

Но откуда эта паника? Что за страшный грохот и скрежет, и почему мостовая ходит ходуном под ее ногами?!

Ашера застыла, внезапно поняв, что части моста у самого въезда в город больше не существовало — вместо него зияла страшная проплешина, являя вид на скалу, на которой и была выстроена Авенна.

Не только это.

Еще она поняла, что ей тоже нужно немедленно бежать, потому что нет никакой гарантии, что не обрушится и тот пролет, на котором она сейчас стояла.

Бежать как можно скорее, спасая свою жизнь!..

Где-то неподалеку испуганно ржали лошади. Молодая темноволосая девушка, странным образом похожая на нее, помогала подняться на ноги сбитой толпой старухе. Затем распахнула портал, буквально силой запихнув в магическое кольцо перепуганную пожилую женщину, после чего затолкнула туда девушку с ребенком на руках.

Но тут эту самую магичку снесли с ног. Несколько мужчин налетели на нее со спины, стараясь поскорее попасть в портал. Тот моментально погас, но девушка закричала, что она сейчас…

Сейчас поднимется и распахнет для них еще один!

Распахнула, но сама через него не ушла. Вместо этого кинулась к молоденькой девчушке, совсем подростку, которую уронили в толпе. Крикнула ей, чтобы та поспешила, а рыдать она будет позже.

Девочка-подросток была ближе к Ашере, и принцесса подумывала уже броситься ей на помощь, но внезапно увидела, как под ее ногами змейками разбегались во все стороны трещины. Кто-то толкнул ее в бок, пребольно заехав локтем, закричав, чтобы она не стояла, как дура, с открытым ртом.

Но Ашера уже не стояла — поспешила на помощь смелой магичке, подумав, как же жаль, что так и не научилась открывать порталы! Ее Дара вполне на это хватало, а вот на учителя по Высшей Магии отец так и не расщедрился!..

Решил, что ей это не нужно.

Но султан ошибся — сейчас бы этот навык пришелся как нельзя кстати.

Это была последняя ее мысль, потому что уже в следующую секунду вся уцелевшая часть моста, с людьми и настроенными на нем маленькими лавками — и даже с отрядом принца Роланда, который оказался недалеко от нее, но вместо того, чтобы бежать прочь, помогал людям уходить порталами…

Все это стало падать.

Одно хорошо, — подумала Ашера, — она все-таки успела спасти ту девчушку, в последний миг толкнув ее в синее кольцо пространственного перехода…

Но сама не успела — полетела вниз. Туда, где уже лежала часть обрушившегося моста и где тонкой синей лентой тек опоясывавший Авенну, пусть и порядком пересохший, городской канал.