Искра в аметисте

Оксана Глинина, 2020

Приняв участие в отборе невест для короля, Гинтаре Браггитас угодила в ловушку из хитросплетений заговоров и интриг. Цена оказалась слишком высока ‒ потеря дорогого человека. Теперь придется собирать осколки разбитого сердца, залечивать раны от ожогов первой любви и избежать вынужденного замужества. Но Гинтаре не тратит время на уныние, слишком многое предстоит выяснить и свершить, а самое главное ‒ обрести свое счастье с возлюбленным.

Глава 1

Она шла сквозь вихри снежных хлопьев, окутывающих со всех сторон хрупкую девичью фигуру, рыжие пряди развевались на ветру, смешиваясь со снегом, путаясь в клочья, а она все шла, не замечая вокруг себя бушующей стихии. Гинтаре среди метели была прекрасна. Майло даже залюбовался, если бы не пытался догнать, стремительно удаляющуюся, тень. Силился ее окликнуть, но голос почему-то не слушался, и вместо заветного имени, с губ сорвалось жалкое сипение. Девушку надо было предупредить о надвигающейся опасности, но лорд Вардас никак не мог ее остановить. Гинта уходила всё дальше, а ему дышать становилось все тяжелее, что приводило в смятение ‒ у Майло никогда не было проблем с дыханием, по сути, вообще с выносливостью не было никаких бед. Пока Вардас не рассмотрел, что падающий снег и не снег вовсе ‒ это серый пепел клубился перед глазами. А вокруг было душно, потому что за уходящей Гинтаре тянулся огненный след.

‒ Гинтаре… ‒ сумел прошептать Майло, и тут она ‒ о, чудо ‒ услышала и обернулась.

Разочарование было ошеломляюще горьким ‒ перед ним предстала вовсе не Гинта. Во всполохах огненной стихии стояла совсем другая…

‒ Рената?! ‒ ошарашенно выдохнул Вардас.

Она расхохоталась. Отчего бы не высмеять идиота, так поведшегося на обман.

‒ Ты… ‒ хотелось высказать этой мрази много чего, но голос опять его подвел.

А женщина посреди расползающихся языков огня ласково пригладила свои растрепавшиеся змеиные пряди. Как он мог так обмануться?! Перепутать Ренату и Гинтаре. Они ведь совсем не похожи.

‒ И как тебе моё пламя? ‒ женщина развела руками. ‒ Разве оно не прекрасно? Хочешь коснуться?

Майло молчал. Он ни за что в жизни не хотел снова видеть неудавшуюся интриганку, ни, тем более, находиться с нею рядом.

‒ Что, боишься? ‒ тем временем насмехалась Рената, теряя черты женственности, все больше и больше походя на рахану. ‒ А её огня почти не боялся…

‒ Твое пламя фальшивое, ‒ тихо произнес Майло, наблюдая за тем, как лицо у Ренаты вытянулось, натягивая пергаментного цвета пятнистую кожу, обнажая жёлтые зубы, ‒ и такое же злое, как и ты сама. Да и нет у тебя ничего! Откуда быть живому огню у мертвой?

‒ Ах, ты… ‒ пергаментная маска почернела и осыпалась хлопьями пепельных мотыльков, открывая оголенный серый череп, пальцы вытянулись, превратились в когти.

Рахана кинулась к Майло, который выставил перед собой руки и схватил Ренату за горло…

‒ Скоро… осталось совсем немного, ‒ шипело истлевающее существо, ‒ она возродится из пела смерти…

‒ Да, чтоб тебя!.. ‒ Вардас вскочил со смятой постели весь в холодном поту и непривычном замешательстве.

В том, что кто-то возродится из пепла смерти при неблагоприятном стечении обстоятельств, он даже не сомневался, но вот чем это будет чревато, даже не хотел думать.

Легкое движение тени, словно мимолетная дымка, была выхвачена зрением. Тот, кто пытался спрятаться во мраке угла комнаты, попросту не успел этого сделать.

‒ Ты сдурел?! ‒ просипел едва знакомый голос.

‒ А за каким йодасом, ты крадешься в моих покоях прямо посреди ночи? ‒ зло прошептал Майло разжимая руку и отпуская горло того, кого схватил парой секунд ранее.

‒ Ты что-то сильно путаешь, старина, и это не твои покои, а старая захудалая таверна на окраине города. Впрочем, найти тебя всё равно не составило большого труда.

Точно! Майло потер лицо, чтобы снять наваждение.

‒ Что? ‒ насмешка в голосе говорившего отрезвила окончательно. ‒ Привык к канцлерским хоромам у себя на родине?

‒ Тебя это не касается, Гизо, ‒ сдержанно ответил Вардас, ‒ а теперь выкладывай, что ты нашел, раз вызвал меня сюда в столь поздний час?

‒ Есть новости! ‒ огрызнулся связной. ‒ Сам же потребовал сообщать о всех странностях на территории королевства и даже за её пределами.

‒ И?.. ‒ в степенные раскланиваниея ударяться не было никакого желания, да и по части словесных излияний Майло был не мастак, что вышло, то вышло. Слава о его дурном характере сложилась еще с юности ‒ пусть так и дальше думают, что пустословить с ним не стоит. Удобство такой своей особенности он осознал, правда, со временем, но зато свыкся с благоговением и кротостью окружающих его людей.

‒ Ты говорил, что надо обращать внимание на самые заурядные инциденты, но имеющие необычные черты.

От вида самодовольной рожи, попусту сотрясающего воздух Гизо, Вардасу хотелось сплюнуть и пару раз съездить по той самой роже. И возможно даже сапогом. Но нельзя. Гизо ‒ человек себялюбивый и обидчивый, однако работать со сведениями и осведомителями умел и любил, этим и был весьма полезен. Что ж ‒ сам виноват! Теперь придется терпеть издёвки, пустоватые замечания, чтобы получить и вычленить необходимое.

‒ На Неймальских болотах в последнее время крепко распустилась нечисть, ‒ начал свое повествование Гизо.

‒ Не томи, ‒ поморщился Майло, ‒ там всегда бушует нечисть и не спокойно. Неужели стоило тащиться не весть куда, чтобы услышать только это?

‒ А ты потерпи, ‒ связной посмотрел с вызовом, ‒ и до конца-то дослушай. Не спеши. А то, говорят, в спешке и в штанах запутаться можно.

М-да.

С философскими премудростями у Гизо туговато ‒ недостаток хорошего воспитания, да и грамотность подкачала.

‒ В провинции, на окраинах страны стали пропадать люди ‒ в основном молодые девушки.

‒ Какие доказательства, что это дело рук гильтинийцев?

‒ Никаких, если бы не одно «но», ‒ осведомитель сделал паузу, ‒ я тут порылся в стареньких архивах одного Храма на окраине, и обнаружил кое что весьма интересное…

Майло молчал. Если Гизо сам его нашел, значит накопал действительно что-то важное, так просто осведомитель здесь не появился бы.

‒ В самых древних упоминаниях об этих тварях сказано, что для своих мерзких ритуалов им всегда нужна была жертва.

В памяти возникла Гинтаре, лежащая на снегу в ритуальном круге из собственной крови, и пламя, норовившее сожрать, забрать у него самое дорогое. Любовь ‒ это огромная слабость. Влюбившись в девушку, Майло совершил непоправимую ошибку ‒ подставил Гинту под удар. Умри любимая в тот день, у него не осталось бы смысла к существованию.

Пусть она останется жива! Выйдет замуж за кого-то более молодого и менее опасного, родит детей. Ему ‒ Майло Вардасу ‒ будет больно, но дочь Инге останется жива, и призраки перестанут его мучить по ночам.

В это, хотя бы, хотелось верить.

‒ Чаще всего гильтинийцы использовали кровь девушек, даже встречались случаи убийства девочек.

‒ Ценность крови! ‒ стал догадываться Вардас. ‒ Чем она чище и моложе, тем сильнее эффект ритуала, так ведь?

‒ Вроде того, ‒ кивнул Гизо, ‒ но еще один не маловажный момент…

И опять он делает эту раздражающую паузу.

‒ Самой ценной считалась та кровь, носительница которой обладала магией.

Что-то беспокойно зашевелилось где-то внутри памяти Майло, будто очнувшийся от спячки зверёк, затрепыхалось на дне разума. Гинтаре… совершенно определенно она обладала магией, правда не умела пользоваться ею, но дар богов у неё был. Её подруга…

‒ Что еще ты выяснил из старых свитков?! ‒ в порыве Вардас схватил осведомителя за ворот.

‒ Да, йодас с тобой, Вардас! Что на тебя нашло сегодня?!

‒ Говори, что вычитал, Гизо! Ты ведь не просто поболтать по душам заявился среди ночи?

‒ Да, чтоб тебя! Отпусти…

Опомнившись, канцлер отпустил Гизо, тот отряхнувшись, с недовольным видом, не упустил момента высказаться:

‒ Ты, правда, сумасшедший! Если бы не приказ самого магистра, в жизни не стал бы связываться с тобой!

‒ Да, плевать! Что ты накопал в манускриптах?

‒ Больше ничего выяснить не удалось! Но попробуй попытать счастья в ивелесском тайном архиве. Говорят, там сокрыто много, чего интересного. Хотя… ‒ ухмыльнулся Гизо, ‒ ты не особо-то ладишь с Лотроком.

‒ Это тебя не касается…

Беспокойство стало еще сильнее биться о стенки черепа, потому что все становилось на свои места, словно зубцы в замочной скважине, но, где-то терялось звено, и не получалось полной картины. Гинтаре в ритуальном круге оказалась не зря, девчонку тоже украли не просто так. Все было сделано так, чтобы отправить его по ложному следу! А он ‒ глупец ‒ повелся!

Майло сделал полный круг, чтобы вернуться к тому, с чего начал. И теперь план Ауро казался ещё более безумным, изощренным, но, при этом, невероятно бесчеловечным.

Самое главное ‒ надо успеть. А ещё придется вернуться… и посмотреть ей в глаза. Гинта поймет его порыв и то письмо, что он отправил ей, как только покинул двор. Она разумная девушка и всё воспримет правильно. Майло ей не пара. Слишком разные и далекие друг от друга, они столкнулись в своем одиночестве. Самое главное ‒ не смотреть в глаза девушки, иначе он не устоит и украдет её прямо из-под носа отца, наплевав на принципы и уговор с Эмбро Сарфом.

Гизо его покинул, скрывшись во тьме ночной тишины. Покровительница заботилась о своих детях, принесших некогда очень ценную жертву, взамен на ее благословение.

Ранним утром Майло сам явился в Верховный магистрат братства Брексты. После ночного кошмара и последующих новостей он всё ещё приходил в себя, пытался осмыслить данные ему крохи неразрешенной загадки. Рената даже после смерти явилась чтобы изводить его ночными кошмарами. Никак ей неймётся, даже на том свете. И умерев, продолжает изливать словесный яд, да только полезного в её болтовне нет ничего. Допросить бы её сейчас как следует, только такое действо противозаконно и грозится не столько арестом и казнью, сколько просто смертельным исходом для проводящего ритуал.

Да, и йодас с ним с ритуалом!

Последние новости совсем выбивали из колеи. Надо обязательно попасть в секретный архив ивелесского королевства, чтобы упорядочить в голове, сказанное Гизо. Не зря же он отправил грамоту с изъяснениями второму лицу ордена.

Эмбро Сарф ‒ магистр ордена Брексты, отсутствовал, его пост временно занял молодой перспективный ивелесец ‒ Генрих Лотрок, по совместительству, являющийся единокровным братом короля Тристана. Он отказался занимать покои магистра и проводил все беседы в неказистой боковой гостиной, где узкое окошко едва разгоняло мрак над пирамидой пергаментов и развёрнутой картой королевства, небрежно придавленной стилетом.

‒ Я видел ваш отчет, Майло, ‒ произнес заместитель магистра, перекладывая бумаги на край стола, ‒ можно поинтересоваться, откуда такие выводы?

Лотрок был ровесником Вардаса, но пришел в служение позже. Намного. Однако, нельзя было с уверенностью утверждать, что пробиться так быстро и легко ему помогло происхождение. Генрих был умен и талантлив, коим и должен был быть служитель ночной темноты. Но все же один существенный недостаток у него имелся. Имя этому недостатку было ‒ Бригги Вардас.

Однако, когда дело касалось службы, личные приязни отходили на второй план.

‒ За нападением в Дейделисе стоял человек в маске, ‒ начал издалека Майло, ‒ также был выявлен предатель Рутарс ‒ один из преданейших дознавателей королевской службы. К нему нашли подход, узнали о его слабостях и, я не исключаю того факта, что имел место момент вмешательства в его подсознание. Как вам известно, отступники довольно изобретательны в своих решительных деяниях.

‒ Да, но их попытки нанести вред стали уж слишком открыты и смелы по своей беспринципности в последнее время, ‒ задумчиво промолвил мрачный Ричард. ‒ Вы не находите это все признаком отчаянной попытки пошатнуть чашу равновесия в свою сторону?

‒ Полагаю, они преследуют некую цель, вполне конкретную, ‒ сдержанно пояснил лорд Вардас, ‒ значение которой мне пока не совсем ясно.

Итак, понятно было, что всё творящееся, было не хаотичными ударами беспомощного скорпиона, придавленного камнем, а точечными укусами расчетливого аспида, рассчитывающего обескровить жертву и снова скрыться в траве. Это невероятно злило! Бессилие из-за недостатка знаний и непонимания целей преступников. И ведь по всему выходило, что ничего не кончилось. Кошмар будет длиться, пока одна из сторон не даст слабину. А это надолго, точнее ‒ навсегда. И не будет Майло теперь покоя. Ни ему, ни тому, кто окажется рядом…

‒ Что вы знаете о самых первых последователях Гильтине, лорд Вардас?

Вопрос, который задал Лотрок, был обычным, на первый взгляд, лишенный подвоха. Если бы ни одно «но» ‒ а, кто вообще, хоть что-нибудь знал о гильтинийцах?

Мир, если верить проповедям жрецов, создали Боги, поэтому им поклонялись люди ‒ семь богов, семь культов. Но в Храме всегда стоял восьмой пьедестал, кому-то же он предназначался? И все люди знали, кому именно, только боялись говорить, ведь Гильтине считалась богиней-отступницей за непомерную тягу к смерти. В пантеоне её место заняла миролюбивая Виелюмате ‒ проводница душ в мир умерших. Однако, и снести пьедестал Гильтине в Храме никто не решался ‒ как-никак богиня.

‒ Мне известно об отступниках тоже, что и всем моим братьям, магистр, ‒ ответил Майло, после непродолжительной паузы. ‒ Все, что написано старых летописных сводах и даже то, что частично засекречено в королевской библиотеке Латгелии.

История гласила ‒ началось всё с того, что около шести сотен лет назад, когда государственность в мире Энике только-только установилась развернулись во все стороны торговые пути, это дало толчок к всестороннему развитию наук, в том числе и магических искусств, кроме одного запретного ‒ некромантии. Это было ещё и по причине того, что уж больно дар смерти являлся редкостным явлением среди магов. Да и зачастую маги, поцелованные богиней смерти, вызывали страх, ужас и отвращение. Мало, кто владел знаниями по некромантии, чтобы передать их другому или помочь научиться ею управлять. А из-за неконтролируемого последствий опытов таких одаренных, могло случится непоправимое, что и происходило временами.

В народе, и без того, царствовал стереотип ‒ в Храме всех богов не стояло статуи Гильтине, ей не покланялись и не несли дары, так значит и дар смерти должен быть изолирован от мирных людей. Как-то в одном селении отказались пустить на постоялый двор мага с темным даром, из-за чего, в порыве гнева, он выжег почти все дворы, а те, кто выжил, рассказывали такие ужасы, что ненависть к некромантам выросла в разы. В итоге все, кто обладал даром богини смерти, отныне стали жертвами самосудов, подвергаться гонениям, вплоть до ареста и смертной казни.

Маги с темными способностями не выбирали, с каким даром им рождаться, а в итоге несли за него непомерную ответственность и неминуемую кару. И тогда-то обделённые некроманты и объединились в последователей богини смерти Гильтине. Со времени унии некромантов под знаком покровительницы о них ничего не было слышно. Первое время. А потом… пришли эльфы.

Не в искусном оружии иноземцев была их сила. Нет. Просто портал, который они, видимо, создали для прорыва через тонкие сферы где-то на просторах этого мира, но так и не найденный до сих пор ‒ вытянул всю магию из мира Энике. Оказалось, что магия была основным ресурсом людей, как в обычной жизни, так и в борьбе с потусторонними силами. Перед эльфами люди предстали жалкими и беззащитными. Новая одаренная раса почувствовала себя полноправной хозяйкой на просторах человеческих земель и проявила сдержанность в кровопролитии. Но, тем не менее, эльфы стали спокойно заселять территории, расширяя свои границы все дальше и дальше, и, кто знает, может быть совсем вытеснили бы людей в непролазные топи севера и горные кряжи юга.

В то время мелкие княжества на континенте стали объединяться в более крупные королевства, люди еще надеялись дать отпор чужакам. Так возник Красный трон Латгелии, Северный Дейделис, Ивелесское объединенное королевство и многие другие. Правители под своими знаменами собирали полки и вели к блистательным стенам, вознесшихся к небесам, непреступных эльфийских цитаделей.

Бесполезно. Оказалось, что эльфы знакомы с такими боевыми технологиями, что людей могли истребить в считанные месяцы, возможно ‒ годы, но, в любом случае, человечество было обречено, без дара богов, и совсем потеряло бы силу на своих землях.

Если бы однажды некроманты не вышли из тени, явив миру полное владение своей темной магией смерти. Именно они и их способности остались устойчивыми перед истощающим оружием эльфов.

О, некроманты! Они пришли на помощь и стали спасителями мира от заселения чужеземцами. Их восславляли и благословляли. Им дали возможности и свободу действий. За столь длительное время маги смерти превратились из изгоев в героев. Только никто не знал, какая цена будет у великого спасения.

Итак, начался именно тот виток истории, тёмные стороны которого были тщательно засекречен в королевских библиотеках Латгелии и Ивелесса. Радостный от того, что в мир все же вернулась столь желанная магия, пусть не такая, как прежде, но все же. Эльфы перестали претендовать на захват и покорение мира. Правда, время от времени, совершая попытки пододвинуть свои границы чуть дальше на запад, но нельзя сказать, что они достигли в этом особого успеха.

‒ Поэтому я и хотел бы попросить открыть доступ в королевский секретный архив Ивелесса, ‒ закончил Майло.

‒ Вскрыв печати на старых фолиантах, ‒ Ричард встал из-за массивного стола из красного дерева и подошел к окну, ‒ вы полагаете, что сможете разгадать ту часть головоломки, к которой ведет их нынешняя деятельность?

‒ Несомненно, ‒ Вардас едва удержался, чтобы не съязвить в манере Гинтаре, но смолчал. Из чего следовало две вещи: Майло так и не забыл рыжеволосую девицу с янтарным цветом глаз и не полюбил новоиспеченного магистра. Что только сестра нашла в этом напыщенном павлине?

‒ После диверсии в Дагендолле месяц тому назад, ‒ продолжал Майло, ‒ исчезла молодая девушка. Следы её похитителей затерялись где-то у границ с эльфийской империей. Это то, что удалось выяснить мне в последние недели. Так же становится понятным, что кто-то из верхушки знатных семей причастен к этому. И, если вы считаете, что этого недостаточно, то мне придется просить его величество Тристана.

Лотрок отвернулся от окна и в упор посмотрел на Майло.

‒ Не стоит беспокоить его величество по таким… пустякам, ‒ Ричард даже побледнел. Поговаривали, отношения между сводными братьями были весьма натянуты. Ведь Лотрок был первым претендентом на королевский престол, но отказался от наследования и короны. Немыслимый поступок для старшего сына короля!

‒ Это не пустяки, ‒ сквозь зубы промолвил бывший канцлер, ‒ все возможно, что девушки в Дейделисе находятся в серьезной опасности. Да и не думаю, что от действий братства темной богини смерти кому-то стало легче жить.

‒ Вы проверяли семьи, подобранных вами для смотрин девушек? ‒ тут же увел в сторону беседу Лотрок.

Вардас даже поморщился, когда магистр заговорил об организованном самим Майло отборе невест для Витгерда ‒ короля Латгелии. Это ведь не кивок в сторону его недальновидности или, статься, недобрых намерений?

‒ Несомненно.

‒ А исчезнувшая, как-то связана с Высшими Домами?

‒ Напрямую Людвика Огбите не связана с отбором, но она служила помощницей одной из потенциальных невест.

‒ И вы считаете, что она достойна того, чтобы оставить ради неё пост и бросаться на поиски? ‒ бровь назначенного магистра изогнулась ленивым котом.

‒ Девушка достойна этого, хотя бы потому, что она послушница культа Пречистой! ‒ руки непроизвольно стиснули деревянные подлокотники кресла так, что те жалобно заскрипели.

‒ Неужели наш непробиваемый канцлер и брат познал острую необходимость одарить кого-то своим благословением? ‒ в словах Ричарда послышалась издевка.

Мерзкий сукин сын! Еще чуть-чуть и выдержке Майло придет конец, физиономия красавца-Лотрока перестанет волновать девичьи сердца на некоторое время. Никак не забудет ивелесский королевский отпрыск свою обиду. Но, как любящий брат, Вардас не мог поступить иначе.

‒ Эта девушка, ‒ сквозь зубы произнес бывший канцлер, ‒ обладает даром смерти.

Ухмылка сошла с лица магистра.

‒ Почему вы сразу не сообщили об этом? ‒ потрясенно молвил Лотрок. ‒ Отчеты вы составляли для кого?!

‒ Для всех тех, кто полезет их перечитывать без вашего ведома.

‒ Да как вы смеете… ‒ на бледном лице Ричарда стали проступать красные пятна.

‒ Смею! В виду последних событий, оказалось, что гильтинийцам слишком много известно! Как вы объясните такое положение дел?

‒ Да, я в курсе произошедших событий, но… ‒ магистр отошел от окна и прошел в середину кабинета, ‒ до конца я не был уверен, все же случаи проявления магии смерти очень редки. И все…

‒ Доступ в архив! Дайте мне возможность прочитать засекреченные письмена.

В кабинете повисла тишина. Лотрок задумался, а Майло не смел ему мешать, хоть и гасил в себе желание надавить, тем более зная болевые точки магистра.

‒ Хорошо! ‒ выдал Ричард после долгих раздумий. ‒ Я предоставлю вам доступ в засекреченный архив королевства, но поставлю условие.

И так всегда. Ричард Лотрок считал себя самым разумным и хитрым распорядителем. Наверное, поэтому у него не всегда складывались отношения с подчиненными.

‒ Вы вернетесь обратно в Дагендолл, и закончите начатые мероприятия по поиску невесты для вашего племянника ‒ короля.

Не то, чтобы Майло не ожидал такого поворота, но возвращение к отбору не вписывалось в его ближайшие планы. Он немного жалел о том, что ввязался в сомнительный план Ауро, и искренне переживал за будущее племянника. В итоге, поставленные цели ‒ вычислить врага и предотвратить диверсию не вышло. Получилось даже наоборот. На фоне неудачи, Вардас умудрился поссориться с Ауро Сарфом ‒ королевским предсказателем.

‒ Но есть ли в этом смысл, магистр? ‒ по правилам братства Брексты, Майло не имел права отказаться. Никак. Разве что внести коррективы в решение старшины своими вескими доводами.

‒ Еще какой! Вы недооценили результат столь масштабного мероприятия. Более того, в один город съехалось огромное количество монархов сильнейших держав. Для многих появилась возможность провести переговоры в не совсем формальной обстановке, решить некоторые разногласия, заключить союзы. Вы слишком узко мыслите для человека вашего положения, лорд Вардас.

‒ Зато вы ‒ невероятно дальновидны, ‒ не удержался от укола и Майло.

‒ Конечно! Ведь, в отличие от вас, я смог оценить ситуацию со стороны, ‒ спокойно произнес, ничуть не задетый сарказмом Вардаса. ‒ Вам пришлось заниматься организацией масштабного действа: поиском девушек, приемом гостей в королевском замке, безопасностью и многими другими весьма нудными и отвлекающими делами. Но, тем не менее, именно вы и заставили гильтинийцев действовать, высунуться из подполья. Да, есть и потери, но от вас будет больше толку в эпицентре событий, нежели за его кулисами.

‒ Но, позвольте… я дал слово! В первую очередь Витгерду, что найду того, кто так отчаянно желает зла в его окружении, но так и не продвинулся. Я потерял достаточно времени на все эти балы, танцы и турниры, упустив предателя.

‒ Вы его и не найдете, если будете вдалеке от двора Латгелии, ‒ Ричард, для пущей убедительности, даже подался вперед всем телом. ‒ Неужели вы считаете, что самый главный зачинщик покинул двор?

Конечно нет, но изливать душу Майло никому не собирался. На самом деле он и Дейделис решил покинуть, чтобы спровоцировать врага на новые действия. Борьба на два рубежа была слишком расточительна даже для сил второго лица державы. Да и кое-какую информацию необходимо было проверить. И вот чего уж не ожидал канцлер Латгельского королевства, так это того, что в братстве так проникнутся идеей отбора невест, что примут решение продолжать балаган. Ну, нет. Только не при его участии. Хватило одного раза.

Теперь надо было отвлечься и сосредоточиться на главном.

‒ Отправляйтесь в Дейделис, ‒ распоряжался Лотрок, взявшись за перо и вновь погрузившись в чтение бумаг, ‒ продолжайте и дальше оставаться цепным псом Латгелии. А я вам предоставлю еще больше записей по последователям Гильтине, пропущу в секретный архив Ивелесса.

‒ А как же его величество Тристан? ‒ скорее машинально, нежели из беспокойства, уточнил Вардас.

‒ Его величество всё прекрасно понимает, к тому же, неплохо о вас отзывается. И еще… ‒ во взгляде магистра появилась искра, ‒ эльфы очень заинтересованы в том, чтобы принять участие в отборе. Они тоже готовы предоставить информацию в обмен на то, чтобы принцесса Эурелия была включена в основной список невест.

А вот это было уже интересно. Ауро про такое ничего не рассказывал, надо будет его как следует расспросить. За одно и помириться, хоть Майло был все ещё зол как ёдас.

‒ Также принц Латриэль готов выбрать себе невесту из списка, ‒ на этот раз блеск в глазах Ричарда не очень понравился Майло.

‒ Не много ли желает анорионский принц в обмен на свою сомнительную помощь?

‒ Это не нам с вами решать. Тем более, что Латриэль хочет не так уж и много, даже не принцессу из претендующих королевств.

Майло напрягся. Интересно, что уже задумало это худосочное существо с кинжалообразными оттопыренными ушами?

‒ Латриэль так продешевил, торгуя своей лояльностью? ‒ Вардас старался выглядеть максимально безразличным, но беспокойство уже гуляло по спине неприятным холодком.

‒ Как знать? Но он очень заинтересован, ведет переговоры с латгельскими советниками. Вот поэтому вам и желательно быть сейчас при дворе рядом с вашим племянником. И, Вардас… ‒ Лотрок внимательно посмотрел на своего коллегу, ‒ вы происходите из рода держателей Запада, умение договариваться с эльфами у вас в крови.

‒ А что сам лорд Сарф думает по этому поводу эльфийского интереса? ‒ последние слова получалось выговаривать не иначе, как сквозь зубы.

‒ Он пока не вел переговоры с эльфийскими послами, потому что занимается одной из ваших наводок, ведущей в восточные княжества.

Зная магистра Эмбро, Майло понимал ‒ тот никогда не любил придворные заигрывания и болтовню, и общение с большим количеством народу, старательно сводил к минимуму. Все легло на плечи Витгерда. Но Вардас был уверен, чтобы не произошло, племянник справится, и примет нужное решение, каким бы оно ни было.

‒ К тому же, лорд Вардас, у меня к вам будет еще одно очень серьезное дело.

«Ещё одно очень серьезное дело» ждало Майло прямо в его скромном жилище, изящно попивая вино из витого серебряного кубка. Годы её совсем не изменили, она по-прежнему оставалась такой же красивой и самоуверенной, но больше не будоражила никаких душевных струн. Однако, даже тогда, не смотря на её острый ум и его крайнюю приязнь к этой женщине, ей так и не удалось зажечь искру в сердце Майло.

‒ Здравствуй, Лейда, ‒ сдержанно поздоровался, сбрасывая плащ на спинку кресла, лорд Вардас с женщиной, некогда разбившей его сердце, ‒ ты уже в курсе?

‒ Конечно! ‒ похоже, она была полна воодушевления и желания поскорее приступить к делу. Или всё же авантюризм и жажда приключений гнали её вперед.

‒ Это путешествие будет не из легких, ‒ со вздохом молвил канцлер Латгелии, ‒ стоило бы тебе отдохнуть перед дорогой.

‒ Вот еще! ‒ вино уже раззадорило далеко не покладистый нрав Лейды. ‒ Я так долго томилась от скуки, целых десять лет изображая светскую матрону. С меня хватит! Мне поскорее хочется отправиться в путешествие за новыми ощущениями и впечатлениями. Кстати, а почему ты не поставишь портал?

Легка на помине…

Ненадолго хватило её тяги к авантюрам.

‒ Потому что по дороге в Латгелию придется уладить некоторые формальности.

Майло старался отвечать сдержанно, чтобы ненароком не обидеть женщину, но резкие слова сами срывались с губ. Вот кому-кому, а ему не мешало бы отдохнуть. Но Лейда ‒ это сплошная головная боль, для неё остаться в одиночестве ‒ подобно смерти. Одно её присутствие заставляло быть на чеку.

‒ Ну, что ж. Путешествие, так путешествие! И когда выдвигаемся?

Женщина подошла к лорду Вардасу и положило свои руки ему на грудь, словно пытаясь почувствовать взволнованное биение сердца.

‒ Я скучала, Майло.

‒ Довольно, Лейда.

‒ Почему? Мы не виделись более десяти лет. Столько времени прошло! И, поверь, я пожалела. Нет, правда, пожалела, что отвергла тебя, вышла замуж за Эдгара. Но наши чувства тогда пылали тысячью солнц! А потом оказалось ‒ кроме собственного кресла у окна своей спальни ему ничего и не нужно! Он так погряз в мещанстве и тяжбах за соседские земли, что я чуть с ума не сошла в той глуши, которую он звал родовым замком. Представляешь? Мне казалось ‒ родовой замок ‒ это нечто загадочное, балы и светские вечера, новые знакомства, а на деле ‒ это дыра, куда съезжаются его дружки для охоты… и прочей ерунды.

О том, как Лейда Гамильтон леди Хенсли «скучала», знал весь свет ивелесской столицы. Майло сей момент сильно упустил, восполняя пробелы в знаниях из писем сестры Бригги.

Сложно было воспринимать такую женщину, как леди Хенсли, всерьез. Да и сам Вардас никогда бы не пошел на то, чтобы звать её с собой, но того требовали обстоятельства. Несмотря на веселый беззаботный нрав, легкий характер, некоторые способности Лейды были неоспоримы ‒ она прекрасно владела таинством рунического письма, была знакома с некоторыми особенностями магии отступников, и по статусу была вхожа в тайный архив Ивелесса. И все же, Лейда была последним человеком, к которому обратился бы Майло за помощью, если бы не требование Ричарда Лотрока, а просьбы шурина следовало удовлетворять, хотя бы изредка.

Вот только как бы самому Вардасу не пришлось засунуть голову в паучье логово.

‒ Иди, отдохни, ‒ Майло снял её руки с груди, вежливо поцеловал тыльную сторону ладони, ‒ завтра будет новый день, и мы с тобой поговорим поподробнее.

‒ Майло… мне, правда, жаль, что так вышло десять лет назад.

Женщины была не на шутку расстроена. Её глаза виновато смотрели снизу-вверх.

‒ А мне, на удивление, нет.