Убийство вслепую, или Обитель Душ

Оксана Богачева, 2015

События детектива разворачиваются в провинциальном городке. Главная героиня непосредственная, обаятельная женщина средних лет. Муж, сын и карликовый пудель ее семья. После перенесенного стресса, она разламывается на две половины в образном смысле, Тело попадает в психиатрическую лечебницу, а Душа расследует преступление. Мистика, ужасы и безысходность вперемешку с юмором, оптимизмом, романтикой и безграничной жаждой к жизни приводят ее к победе, но… Обнаруженный дар ведет ее навстречу новым приключениям. Реальная жизнь и настоящее время постоянно меняются местами с Обителей Душ, и прошлым. В обстоятельства вмешиваются не только люди, но и страны, пространство и время, как часть великого и не познанного, людьми мира, Героиня обретает новых друзей по обеим сторонам реальности, что помогает ей раскрыть страшное преступления после чего Душа возвращается в тело. Это первая книга в трилогии про мистические приключения домохозяйки из провинциального городка.

Глава 12

Все хорошее заканчивается быстро и неожиданно. Четвертая ночь промелькнула, как сон, как утренний туман. Слова напоминают песню, и это хороший признак. Впервые за то время, которое я нахожусь в чужом мире, мне хочется петь. Я в своем доме с папой, Шишкой и надежным другом. Хочется петь, но не поется. Не потому, что боюсь разбудить усталого, родного мужа. Просто хочу раствориться в тишине своего дома.

— Чаф, чаф, чаф!

Шишка лакала воду из папиной чашки, стоя на столе. Да так громко и смачно!

Папа убрал все ее плашки, и бедненькой собачке даже негде было попить водички. Раньше она себе такого не позволяла, но мало ли что было раньше. А сейчас ей показалось, что захотелось пить, и чашка с чаем соблазнила плутовку. Вряд ли она пила по-настоящему. Скорее, делала это инстинктивно, с собачьей жадностью и Шишкиной вредностью. Я веселилась, умилялась и радовалась, глядя на «живую» любимицу, чего не скажешь о Денисе. Проснувшись, первое, что он увидел, это начинающийся шторм в чашке с недопитым чаем. Любуясь Шишундрой, я не заметила, что он уже не спит, а пристально пялится на шевелящийся чай. Я бросилась за собачкой к столу, не обойдя своим задом соседнее кресло. От удара об меня оно отодвинулось сантиметров на сорок, а чашка, не давшись в руки, подлетела высоко над столом и упала на пол, застеленный белым ковролином. Вот сука, даже не разбилась для приличия. Мой ковролин! Мой белый ковролин! Моя мелкая мещанская сущность расстроилась. Тут такие дела, а я о шмотье? Папу, папу беречь надо, а то он плохо о своей голове подумает.

— Чаф, чаф, чаф.

— Что, опять? — Я стала искать глазами эту балованную собаку, но обозналась. — Мотя, душа моя, ты мне папу с ума сведешь! Нам двоим сразу никак нельзя. Хотя бы по очереди.

— Прости! Прости! Очень пить хотелось, а аквариум открытый стоял. Вот и соблазнился. Нам самостоятельно человеческими предметами быта пользоваться запрещено, — оправдывался Матвей. — Пить воду, наливая в посуду, нельзя. Вода не из нашего мира.

— Да фиг с ней, с посудой! Посмотрите, что вы с папой сделали!

Денис смотрел на аквариум не моргая. Затем медленно перевел взор на кресло и на грязное пятно у ножки стола. Через минуту его голова отправилась в обратном направлении. Мотя, я и Шиша стояли перед папой и следили за ней, как болельщики настольного тенниса за мячиком. Не знаю, как долго мы бы эти занимались, если бы не звонок телефона. Денис вздрогнул и проснулся.

— Да. Привет. Хорошо. Приеду, как только умоюсь. Сергей, спасибо! За что? За то, что веришь! Все, еду!

Папа набрал номер.

— Ты уже на месте? Отлично! Постарайся как можно быстрее сделать то, о чем я тебя просил. Я уважаю твои чувства, но это необходимо. Важны любые мелочи. Она не должна ни о чем догадаться. Будь осторожен!

Денис еще раз обвел взором квартиру, встряхнул головой, как Шишка после купания, махнул рукой и отправился в ванную комнату.

— Пронесло!

Матвей произнес вслух то, о чем подумала я.

— Мы поедем вместе с Денисом или у нас другие планы? — спросила я Мотю. — Мы должны узнать…

Не дослушав Мотю, я упала на пол и застонала.

— Мне плохо! Я задыхаюсь, Мотя! — орала я и извивалась, как угорь на сковородке.

Моя голая душа, сорвавшись с края обрыва, на котором балансировала последнее время лишь на одной ноге, неожиданно кинулась в пропасть, сшибая по пути все острые выступы. Ухватившись руками за свое горло в стремлении разодрать его и пропустить воздух внутрь, я пыталась дышать. Все было тщетно! Дышать я не могла! Невидимая сила сжимала мое горло. Все сильнее и сильнее.

— Я умираю! — из последних сил простонала я.

— Нет, нет! Этого не должно было случиться. Девочка, держись! — заорал Мотя и побежал в направлении ванной комнаты.

Шиша испугалась и спряталась под диван. Она тихо скулила и прятала мордочку в лапки. Моя нагая и лысая душа угасала. Свет тускнел. Звуки плавали в истерическом припадке. Голова кружилась. Тошнота подкатила к горлу. Образы любимых людей по очереди всплывали в памяти. Их четкое изображение резко менялось на размытую акварель. Денис… Стас… Матвей… Взявшись за руки, они, как полоумные, водили вокруг меня хоровод.

— Каравай, каравай! Кого хочешь выбирай!

— Меня, меня, меня! — умоляла я.

— Нет, она не достойна! Она бросила нас! Выкуп, выкуп, выкуп! — скандировали массы.

— Меня, меня, меня! — умоляла и выпрашивала я.

Толпа кружилась вокруг меня все быстрее и быстрее. Хохот, всеобщее веселье давили на каждую клеточку моего сознания. Когда же они меня выберут, когда? Еще этот свет, этот дурацкий свет! Выключите его, выключите! Голоса становились все громче, а изображение — все тусклее. Мой внутренний телевизор поломался…

— Пожалуйста!

— Спасибо!

— Все.

— Она была такой красивой! Пришла утром и долго смотрела на меня. Посмотрите, а я умею летать! Видите, у меня за спиной крылья? Потрогайте, я разрешаю! Мягкие, как у эльфа. Вот у Бани — жесткие! Бани плохой! Он жесткий! Мне не разрешают летать! Они боятся, что я улечу с феей. Она маленькая, как я, и глупая, думала, что я не заметил, что она розовая. А она розовая! Холодно. Уйди! Нет, стой! Скажи ему, чтобы не ломал крылья. Она летала вокруг меня. Она мешает тебе летать! Со мной, пошли со мной! Задуши! Она ждет! Не надо ломать, не надо! Хочу к ней, пусти! Я должен ее задушить! Должен! Она меня не возьмет к себе, если я этого не сделаю. Ты сломал его, сломал!

— Если бы не твой звонок, Ядю не спасли бы! Как ты это почувствовал? — спросил Сергей сидящего напротив Дениса.

— Сам не знаю! Со мной такое впервые! Я принимал душ. И вдруг почувствовал, что кто-то смотрит на меня. Я почувствовал, что ей плохо. Такое со мной впервые! Я срочно позвонил в больницу, чтобы проверили.

— Опоздай врач на минуту…

— Как ты думаешь, кто это был? — настороженно спросил Денис.

— Ты про свое видение?

— Нет! Про нападение на жену.

— Один из больных. Его пытаются допросить, но надежды на правду мало! Все твердит про розовую фею, которую встретил в лесу. Она обещала превратить его в эльфа, если он задушит ту, которая молчит. А сейчас вообще его лечащий врач запретила производить допрос из-за ухудшения психического состояния больного. Произошло обострение, и его перевели в отдельную палату. Буянит. У палаты Яди выставили охрану. Желание стать эльфом может повториться. Опрашивать больных пробовали. Не получается. Все сонные, как мухи. Чем их тут лечат? Медперсонал ничего нового не сказал, кроме охранника. Тот накануне видел иномарку красного цвета. Припарковалась на противоположной стороне улицы, а после переполоха с нападением исчезла. Говорит, что видел впервые. Все машины знает наперечет. Какие машины у врачей, а какие машины к больным приезжают. Эту машину видел впервые.

Денис как будто не слышал его слов. Даже не смотрел в его сторону.

— Кстати, с врачом этого психа тебе стоит переговорить самому. Интересная женщина. Она сейчас к нам подойдет.

В дверь тихо постучались, и на пороге появилась высокая, рыжеволосая, средних лет женщина. Правильные черты лица, покрытые незначительными морщинками, выдавали в ней бывшую красавицу. Хотя для настоящих красавиц слово «бывшая» не существует. Дорогая обувь, элегантный костюм, прелестный парфюм, низкий бархатный голос. А спокойная, усыпляющая манера общения подействовала на следователя Сергея Коробова, как сладкий гипноз удава на кролика. Как только она зашла в кабинет главного врача, Сергей вскочил и уступил ей место в мягком кресле. А когда она плавно присела на край и заложила ногу за ногу, обнажив круглые красивые колени с намеком на чулки, следователь даже забыл, зачем ее вызывал.

— Я слушаю вас! — сказала леди-врач, глядя на Дениса.

— Следователь Коробов Сергей Николаевич. Хотел бы задать вам несколько вопросов, — представился Сергей.

Ему не понравилось, что его присутствие не было замечено.

— Ах, простите! Я мало общалась с вашими структурами и не подозревала, что нынешние следователи так элегантны и спортивны.

Сладкий бальзам разливался по всей душе и телу Сергея. После подобных слов ему захотелось встать и расправить плечи. Вот она, награда за многие часы издевательства над самим собой.

— Что именно вас интересует! — леди-врач вернула его к работе.

— Нас интересует ваш пациент, который хотел задушить Ядю Богачевскую.

Кто его обнаружил в ее палате и что вы о нем можете сказать? Как вы можете объяснить его поступок? — мягким, непринужденным голосом начал допрос Сергей.

— Я его увидела, когда делала обход, а затем появилась медсестра. Мальчику двадцать пять лет.

— Ничего себе мальчик! — не сдержался от комментария Сергей.

— Его интеллектуальный уровень соответствует восьмилетнему возрасту. Он живет в сказочной стране и общается только с ее героями. У него давно не наблюдалось рецидива, и мы его считали тихим, безопасным. Я приношу глубочайшие извинения за непрофессионализм, допущенный в работе с данным пациентом. — Говоря это, она вежливо кивнула головой в сторону Дениса. — И обещаю впредь быть более внимательной.

— Ну что вы! Ну что вы! Мы не обвиняем вас в плохой работе. — Сергей бросился извиняться. — Просто мы хотели бы знать, что именно толкнуло его на сей поступок.

— Господа, мы находимся в лечебном заведении для душевнобольных. Сам Господь Бог не знает, что и кто ими руководит.

Все это время Денис сидел неподвижно и внимательно разглядывал врача. Даже Сергей не смог этого не заметить, и это явно ему не нравилось.

— Спасибо за консультацию и позвольте пригласить вас на чашку кофе. В неформальной обстановке вы могли бы мне более подробно рассказать об особенностях данного заболевания и тем самым помочь следствию. — Сергей был настроен только на победу.

— Хорошо, я согласна! Оставьте мне свой номер телефона, и после дежурства я обязательно с вами свяжусь. — Голос прозвучал мило и обнадеживающе.

Сергей встал, чтобы проводить врача, но запоздалый вопрос друга остановил его.

— Простите, как вас зовут?

Вопрос, заданный не вовремя, насторожил всех, а женщина даже вздрогнула.

— Анастасия Леонидовна, — не сразу ответил врач.

— А фамилия? — допытывался Денис, чем вызвал взгляд неодобрения у Сергея.

— Астафьева. Если вам угодно, мы можем пройти в бухгалтерию, там имеются мои паспортные данные.

— Как давно вы работаете в этой больнице? — Денис не унимался.

— Вы сомневаетесь в моем профессионализме? — Анастасия Леонидовна переходила в наступление.

Ей на помощь пришел следователь, на что она и рассчитывала ранее, раздавая многообещающие авансы.

— Анастасия, можно я буду так вас называть? Денис Станиславович очень любит свою жену, и его беспокойство оправданно. Он лишь хочет обезопасить ее пребывание в данном лечебном учреждении.

— Кто, кроме вас, знает об особенностях его заболевания? — Денис поменялся местами с Сергеем и продолжал допрос, не реагируя на женские чары.

— Все. Скрыть заболевание невозможно. Больной всем рассказывает о своем общении со сказочными героями.

— А как долго вы с ним общаетесь?

Видя, что допрос продолжается, женщина вернулась в кресло. Выпрямив спину, закинув ногу за ногу и надев на лицо еле заметную улыбку, она стала отвечать на поставленный вопрос. Медленно, вкрадчиво и чересчур вежливо. Заполучить следователя было не тяжело. Его друг оказался крепким орешком.

— В данной больнице я работаю уже год.

— Где работали раньше? — прервал ее рассказ Денис.

— Это имеет отношение к моему пациенту? — Она начинала нервничать.

— И все же!

— В одном маленьком провинциальном городке Междуреченске. Жизнь, знаете ли, непредсказуема. Здесь освободилось достойное место лечащего врача, и я переехала в город. Мне сразу дали вести этого пациента. До сегодняшнего дня он не доставлял хлопот. Ни нам. Ни себе.

— Дальше. Как вы с ним общаетесь? — уже и Сергей, оставив свои похотливые мысли на другое время, вернулся к допросу.

— Это врачебные секреты!

— На мою жену было предпринято покушение, а вы прикрываетесь секретами? — Чары не действовали, скорее, наоборот, злили.

— Хорошо, постараюсь вам объяснить! Вы должны попытаться принять правила его игры и вызвать тем самым его доверие к себе.

— Так и знал! По вашим словам, любой человек способен управлять им, если подыграет его больному воображению?

— Не любой! Эти люди очень подозрительные и не каждому позволят общаться с собой.

— Только работникам больницы? — Денис сделал неприятный для врача вывод.

Минута молчания.

— Что вы себе позволяете? — Неожиданно для всех милая леди-врач исчезла, а на ее месте появилась злая врачиха, нервно тарабанившая большими пальцами рук по коленям.

Нервишки явно барахлили, что не могло остаться незамеченным.

— Я лишь сделал вывод всему сказанному, не более. Кто, кроме вас, общается с ним? — продолжал Денис, не обращая внимания на ее колени.

— Главврач, медсестры и санитары. — Анастасия Леонидовна уже не улыбалась и красавицей не казалась.

— Пожалуйста, напишите список этих людей. — Сергей перешел к своим прямым обязанностям. — Мы подождем!

Врач нервничала и явно пыталась скрыть это. Затем встала и хотела уйти не попрощавшись, но Коробов остановил ее.

— Не покидайте пределов города. Наша с вами работа еще не закончена.

Что он имел в виду? Неизвестно. Но на приглашение к чашке кофе это было не похоже. Оставшись вдвоем, Сергей виновато пожал плечами. Денис улыбнулся.

— Серега, Серега! Береги себя! Погубят тебя женщины! И тебя, и твою карьеру!

— Да я и так на голодном пайке! С этой работой уже и забыл, как это выглядит!

А главное, разучился, как это делать!

И мужики в один голос захохотали, снимая державшее их вот уже два часа напряжение. Повеселившись минут пять, папа спросил:

— Может, Яде лучше быть дома?

— Доверься профессионалам! Каждый должен выполнять свою работу.

В кабинете главврача открылась дверь, и на пороге появился сам главврач.

— Господа, все нормализовалось! Вот список всего работающего персонала. Надеюсь, подобных проблем больше не будет! Господин Богачевский, за вашей женой будет особый уход. — Слово «особый» он произнес значительно и весомо. Врач долго и театрально расшаркивался, поглаживая рукой оттопыренный карман. «Приятно осознавать, что на свете есть честные врачи и неподкупная медицина!» Фокус не удался!

— Поезжай на работу и нагрузи себя делами по самые помидоры. А я поеду на свою. Звонил Славка. Есть новости. Надо встретиться, — посоветовал Коробов Денису.

— Держи меня в курсе! Работать все равно не могу! Здесь немного побуду. Пока!

Мотя держал на руках Шишку и бродил по всей квартире.

— Ты чего шаришься по квартире, как привидение? — спросила я, сидя в кресле.

Дениса не было, и, судя по времени, прошло чуть более двух часов с нашей последней встречи.

— Тебе лучше? Как ты? — бросился ко мне Мотя и нежно заглянул в глаза.

— Матвей, не томи! Быстро говори, что со мной произошло?

— Тебя хотели убить, но им помешали.

— Я никого не видела.

— Да не тебя как тебя! А тебя как тело!

— Ты сам хоть понял, что сказал?

— Где твое тело? — Матвей пытался разбудить мои мозги.

— В больнице.

— Ну!

— Что ну?

— Повторяю! Было покушение на твое тело! И если бы оно удалось, то…

— Вот черт! — я недостойно выругалась.

— Я тоже так считаю, но вспоминать о нем не стоит!

— О ком о нем?

— Не тупи!

— А…

— Мотечка, почему меня хотели убить? Я ведь никого не трогаю, а мое тело вообще молчит!

— Не добили в первый раз и вернулись прикончить, — сделал вывод Матвей, пытаясь шутить и, улыбаясь, аккуратно надел на мою голову капюшон. — Но они еще не знают, с кем связались, слабаки.

— Ты почему разговариваешь со мной, как с маленькой? Что происходит, отвечай немедленно! — Я начинала нервничать.

Затем резко сняла капюшон и задела рукой шею.

— Только не волнуйся! Если завязать шарф, то ничего не будет видно!

Мое горло выглядело как песочные часы. Я ухватилась за него обеими руками. Шея болела, ныла и скрипела. Я попыталась оторвать голову от спинки кресла. Голова держалась как у младенца.

— А если бы меня задушили, она бы и вовсе отвалилась? — спросила я, держа ее руками.

— Я рад, что к тебе вернулось чувство юмора! А теперь потерпи!

Он оторвал от моего плаща кант и шарфом повязал на моей шее, обернув ее раз двадцать.

— Попробуй поднять голову! — Роль заботливого врача очень ему шла.

— У меня получается! Получается! Вертеть больно, а в целом отлично! Спасибо, мой верный друг! Спасибо!

И я попыталась схватить его и расцеловать. Но он увернулся и подсунул мне Шишку. Чему я была неслыханно рада.

— Мы потеряли целое утро, а времени все…

Не успел Матвей договорить, как его перебило шуршание ключей в замочной скважине.

Мы застыли в ожидании. Долго ждать не пришлось. Дверь моей квартиры раскрылась, и на пороге появилась Варвара Петровна, уборщица. Женщина довольно странная, но аккуратная и чистоплотная, что для образа уборщицы немаловажно. По лицу видно, что она еще не стара. Косметикой не пользуется. Одевается просто. Даже нарочито просто! Молчалива и не улыбчива. Глаз не видно из-за дымчатых очков с коррекцией, а на щеке волосатая родинка. Когда разговариваешь с ней, то кроме нее ничего не замечаешь. Притягивает взгляд, как магнитом. На голове седой парик, а на ногах туфли в стиле унисекс. Не то для него. Не то для нее. Я плохо ее знаю, так как работает недавно и проблем не создавала. Хорошо, что вообще пришла! Хоть порядок в доме будет! А то кругом одни чайные пятна!

— Поехали к Коробову на работу, выясним, на каком уровне расследование, — сказала я, придерживая одной рукой голову, другой прижимая Шишку, а ногой показывая на открытую входную дверь.

— Пошли быстрее, а то дверь закроется!

Подходя к двери, мы наткнулись на сумку. Из старой обшарпанной кошелки

торчал кончик розового воздушного шарфа. Я не удержалась и потянула за него, зная, что этого делать нельзя. Не успел Матвей устыдить меня за очередной необдуманный поступок, как замок сумки раскрылся и на пол вылилось что-то воздушное и розовое. Именно вылилось! Настолько оно было нежным, легким и шелковистым.

— Ничего себе! Чье оно? Явно это не ее фасончик!

В это время в коридор зашла Варвара. Она направлялась к входной двери. Увидев на полу «розовую лужу», резко остановилась. Ужас, тревога и страх отпечатались на ее лице. Она стала озираться по сторонам и прислушиваться. Тишина. Никого. Потом села перед «лужей» на корточки и стала плакать, вытирая ею слезы. Наплакавшись, она облегченно вздохнула и пошла закрывать дверь. Мы все дружно втроем обогнали ее и просочились в подъезд. Дверь закрылась.