Из серии жизнь людей глазами животных. Городские легенды

Оксана Богачева (2012)

Вся жизнь есть театр, а люди в нем актеры! Мысль не новая, а местами даже и актуальная. Главные герои — животные. Домашние и бездомные животные. Любимые и те, которых просто терпят. Все, как у людей! Взлеты и падения. Любовь и ненависть. И все эти не шуточные страсти разыгрываются как спектакль, потому что среда, в которой эти животные существуют — ТЕАТР и его актеры!!! Провинциальная Мельпомена всех чувств! Как низменных, так и высоких! Влюбленность, как тихое помешательство, где равнодушие, как усталость от бесконечных интриг. Театр, господа, может и начинается с вешалки, но заканчивается глубоко в душе стихами и романсами. Речь, эмоции и природный артистизм, бросают наших героев в самые смешные жизненные ситуации. «Ей так хотелось закричать.. и слезы лить в глуби подушек… Пес прыгнул мокрый на кровать и рассмешил, тем самым,.. душу… Подушки сбросил на ковер и руки стал лизать… так мокро. Любви не ведомый… упрек…И сердца преданного…. мука»…

Глава третья. Приятное знакомство

— Утро туманное… Утро седое…

Элеонора варила кофе в маленькой медной турке и манерно напевала себе под нос старинный романс.

— Нивы печальные… Снегом покрытые… — вторила ей Раиса.

Раиса не любила романсы, а оттого с огромным удовольствием передразнивала свою хозяйку.

— Что за чушь? — возмущалась Раиса. — И так весь дом в паутине от картин и прошлогодних страданий. Устала драть уже это старое кресло. Когда уже купим что-нибудь новенькое? Из одной помойки антиквариата в другую. Эдак и самих скоро на помойку жизни выбросят.

— Успокойся, Раиса. И перестань драть это несчастное кресло. Его еще мой дед покупал. И если бы ты знала, сколько оно стоит, то тебе стало бы стыдно.

— Щас. Еще чего. Мне всего два года. А в такой обстановке я чувствую себя столетней. Я еще детей своих не нянчила, а уже к смерти готовлюсь.

— Раиса, перестань, кому сказала… — и оторвав Раису от кресла, Элеонора продолжала: — Первая встреча… Последняя встреча…

— Да в такой обстановочке более ничего в голову и не лезет. Сама одна средь пыли веков. И меня за собой тащит в небытие.

— Раиса, вон с подоконника! Не вздумай есть алоэ.

— Да кому нужен твой алоэ? Чай не петрушка. Хоть на солнышке посидеть… Свет белый увидеть. Косточки погреть. Пообижаться немного. На жизнь. На тебя, дуру талантливую. На Иннокентия, без него скучно…

— Вспомнишь и лица… Давно позабытые… — томно вытягивала Элеонора. — Вспомнишь и лица… Давно позабытые…

— Ну совсем уж тоска какая-то с самого утра. И рада бы вспомнить, да некого… — бурчала себе под нос Раиса. — Разве что вчерашний фуршет. Вот уж где повеселились так повеселились. И как там мой Иннокентий? Не удушился ли бантом? А Кока каков? Чуть не поумирали за него, а он жив оказался. Даже обидно как-то. Не самостоятельно.

Что означает «не самостоятельно», Раиса не знала. Ей просто нравилось это выражение. Вот нравилось — и всё. Она вставляла его везде, где надо и не надо. И, ко всеобщему удивлению, оно везде было к месту.

Раздался звонок телефона.

— Соскучиться не успели, а уже лица, давно позабытые, тут как тут, — не удержалась от сарказма Раиса. — Что-то раненько. Случилось что?

И действительно.

Так рано Элеоноре после премьеры звонить было не принято.

На часах было всего-навсего 9:00.

И у кого хватило на это смелости?!

— Самоубийца… — прошипела Раиса. — День обещает быть не томным.

— Да, — жеманно ответила Элеонора. — Слушаю вас.

Раиса спрыгнула с подоконника и быстро запрыгнула на кухонный стол.

— Ну что вы.. Конечно помню. Нет… Не рано. Всё утро на них любуюсь.

Раиса подошла настолько близко к Элеоноре, что часть персидских длинных волос ее хвоста чуть не заткнули актрисе рот.

— Тьфу, отстань… Ой, простите, это не вам. Это Раиса вам привет передает.

При этих словах Элеонора хитро подмигнула кошке. А кошка нежно ткнула ее своим носиком.

— Вы запомнили ее? На всю жизнь? Приветик ей? Посмотреть куда? — и Элеонора перевела глаза на журнальный столик, где стоял компьютер. — Весь город?.. Страна?.. Зарубежье?..

Раиса, заподозрив самое страшное, на всякий случай спряталась под столом. И притихла.

Вообще-то она любила Элеонорин компьютер. А что? Теплый, яркий, музыка опять же…

Но только не в этот раз. Ее седьмое чувство выживания подсказывало ей, что от звонящего ничего хорошего ждать не стоило. Так как нетрудно было догадаться, кто звонил в такую рань.

Кто запомнил ее, безобидную и ласковую кошку. на всю жизнь настолько, что передавал приветы.

— Спасибо, что хоть стихи свои читать не стал… — прошипела Раиса и съёжилась от предвкушения надвигающегося чуда.

— Какой кошмар!.. — застонала Элеонора и отодвинулась от экрана. — Какой ужас!..

— Что там? Что там? Покажи… — мяукнула Раиса. Она выбежала из-под стола и вспорхнула к компьютеру, прямо на клавиатуру. — Какая прелесть!!! Какой эпатаж!!! — засмеялась кошка и стала тереться мордочкой об экран. — Прямо сразу его зауважала. Давай всем друзьям разошлем. Похвастаемся.

— Какой позор… Как я выйду на улицу?.. — причитала Элеонора, закрыв от позора почему-то ротик, а не глаза. — Как я буду смотреть в глаза людям?

— Каким людям? — переспросила ее Раиса. — Этим театральным гениям, что сделали тебя нянькой? Мать, опомнись!

И она в порыве нежности укусила Элеонору за локоток.

— Ай! Больно! Раиса, ты чего?

— Я чего? — и Раиса прикусила ее еще раз, но нежнее. — Да мы наконец-таки проснулись знаменитыми! Посмотри, сколько лайков! Глупая ты женщина, Элеонора. Глупая, хоть и красивая.

Раиса в знак прощения стала тереться о локоток хозяйки всей своей лохматой спинкой и мурчать.

— Какой кошмар!.. Какой ужас!.. — повторяла, как заговоренная, Элеонора. Но уже не так громко, слёзно и истерично.

— Какая я красивая, пушистая и смелая, — мурчала Раиса себе под нос, время от времени вглядываясь в экран всей своей вечно недовольной мордашкой. — Просто чудо, как хороша.

— Какая я толстая… Какая я старая… — причитала Элеонора. — Как нехорошо я уложила волосы… И фу… Какая пьяная эта Белла…

«Ну, слава Богу, отлегло… — подумала Раиса и всем тельцем прижалась к хозяйке. — Возвращается к жизни».

Это верно. Что тут скажешь? Да ничего говорить и не нужно. Сколько бы лет женщине не было, главное, чтобы другая выглядела хуже. И не важно, как хуже. Просто хуже — и всё. Платье не то. Макияж не тот. Настроение и задний фон. Манеры, возможности, перспективы…

Конец ознакомительного фрагмента.