Королевство Кинзи

Оксана Алексеева, 2018

Клэрис, наследница крупной корпорации, бесстрашна, импульсивна и не желает следовать навязанным правилам. Жизнь прекрасна, только когда забываешь о холодном расчете! Корона тяжела, но собственное положение Клэрис удается оценить полностью, когда против ее семьи начинают настоящую войну. И как сложно будет признать, что каждая сторона права. "Ромео и Джульетта" на новый бизнес-лад. При создании обложки использовано изображение с сайта shutterstock.

Глава 6. Даллас

— Послушай-ка, дочь, только не кричи, а сначала обдумай. Не слетать ли тебе в Швецию на недельку-другую? Грегер уже пару недель не звонил.

Ну, мне-то мой жених вообще ни разу не звонил — я же не переживаю из-за такой ерунды! Но про Грегера Хольма отец вспоминает только при очень плохом настроении:

— Пап, что-то опять случилось?

Он нервно отмахнулся, поэтому я повернулась к маме — та в любой ситуации оставалась спокойной:

— Ничего страшного, Клэрис. Но почти все воскресные издания желтой прессы опубликовали про нашу семью какую-нибудь чушь. По одной из версий, мы с отцом на днях разводимся. По другой — ты недавно насмерть сбила пешехода, а мы тебя покрываем. Именно по этой причине, как оказалось, папа и завтракал на прошлой неделе с генеральным прокурором.

Я чуть соком не подавилась — больше от смеха, чем возмущения:

— И кто же поверит в такой абсурд? Неужели инвесторы доверяют желтой прессе?

— Не доверяют, конечно, — на этот раз ответил отец. — Тут совершенно не о чем беспокоиться. Но вот Стивен может оказаться прав — кто-то под нас копает и не просто так. Зачем распространять сплетни, которым даже необразованный акционер не поверит? Ну, может, десяток уж самых необразованных и клюнет, но это на котировках не скажется! С какой целью и к чему такая подготовка?

Я покачала головой — если уж отец не знает ответа, то я тем более:

— Подготовка? Кто-то собирается разрушить твою компанию?

— Нет, дочь, корпорации таких размеров не разрушаются. В них меняется руководство.

Похоже, отец вошел в стадию полного пессимизма. Даже если некто соберет весь рассеянный капитал — а такое по определению невозможно — то подвинуть тот пакет акций, что остается в семье, совсем нереально. Максимум, на что может рассчитывать этот самый некто, войти в совет директоров. Вот и спрашивается — зачем?

В холле голос Джека зазвучал еще до того, как я самого его успела разглядеть:

— Утречка, белобрысая… Доброе утро, мистер Кинзи.

— Здравствуй, Джек. Никаких проблем?

— Нет, мистер Кинзи.

Да, мы сегодня заявились в офис вместе с отцом. Его пессимизм достиг такого масштаба, что даже завтракать с очередным нужным человеком расхотелось. Он уповал на разговор со Стивеном, чтобы все моментально встало на свои места. Но оно не встало. Едва мы оказались в кабинете втроем, Стивен, не тратя времени на официальные приветствия, сразу перешел к делу:

— Все эти сплетни — ерунда. Просто подготовка почвы: создание нужного настроения среди мелких акционеров. И останется ерундой ровно до тех пор, пока какое-нибудь официальное издание не выпустит какую-нибудь официальную новость, на готовое, как говорится, настроение. Вот тогда нам не поздоровится. Поэтому я спрошу еще раз, мистер Кинзи, есть что-то, о чем я должен знать?

Отец в кои-то веки выглядел потерянным. Он уже верил в худшие прогнозы антикризисного менеджера — на фоне последних событий они уже не звучали бредом:

— Стив, компания создана шестьдесят лет назад, двадцать пять — работает под моим руководством. За такое время случалось многое, что сейчас можно вытащить наружу и раздуть до скандала. Как с налоговыми махинациями, которые я даже не провернул!

— Вся документация у юристов? — хмурился Стивен. — Может быть, надо усилить защиту от слива?

— Надо усилить… Не хотелось бы подозревать кого-то из сотрудников в шпионаже, но лучше перестраховаться. Однако многие дела касались не только Кинзис Корп — а значит, враг может взять данные и у наших бывших врагов.

Стивен кивнул:

— Будьте добры, составьте полный список всего, что хотя бы отдаленно было похоже на скандал. Возможно, нам удастся предугадать следующий ход.

— Сделаю, — отец ответил так, будто он тут подчиненный. Стивен с уверенностью боевого слона отвоевывал свое место. Я молча слушала. — И еще я засужу все эти желтые газетенки за клевету!

— Весь интернет не засудите, так что не тратьте силы. К тому же, препятствия могут истолковать как попытку скрыть правдивую информацию, — остановил порыв менеджер и ошарашил очередным неприятным известием: — Дальше. В Далласе один человек подал иск, мне полчаса назад сообщили. Он пострадал от нашего препарата. Возможно, это только часть общей игры, и дело сфабриковано. Для нас же будет лучше, чтобы все оказалось правдой — именно наши таблетки вызвали страшную аллергию, от которой беднягу едва откачали. В таком случае выйдет все уладить тихо.

— И что же делать? — отец, по всей видимости, только что узнал об этом.

— Во-первых, лететь в Даллас и встретиться с ним. Заткнуть ему рот любой суммой, которую только захочет. Все, что он просит по иску и еще сверху добавить, лишь бы не было судебного разбирательства. И заодно оценить ситуацию. Если он будет наотрез отказываться, то это и станет доказательством, что его мнение куплено кем-то заранее. Может быть, вообще никакой аллергии не было, пару врачей тоже можно купить. Тогда это часть игры и есть.

— Какой еще игры? — не выдержала я.

Стивен посмотрел на меня сначала серьезно, но потом легко улыбнулся — будто маленькому ребенку сложные вещи объяснял:

Конец ознакомительного фрагмента.