Редкий цветок

Оксана Dalzon

Она – Алиса из Зазеркалья или Страны Чудес. А может, и с Третьей планеты, да еще и со своими тайнами – как же без этого?Вокруг нее много поклонников: и приколист-однокурсник, который просто друг, но в то же время Друг – это совсем непросто…И Чемпион, без пяти минут звезда Голливуда, готовый положить весь мир к её ногам. И заграничный Принц, влюбляющийся с первого взгляда и, похоже, всерьёз…Так какого же из Кроликов выберет наша Алиса в своем Зазеркалье: Белого, Черного или, возможно, Рыжего?

5

Утром, часов в семь, меня будит звонок в дверь.

Натягиваю халат и, чертыхаясь, иду открывать.

«Ну если это Рыжий примчался чуть свет выяснять подробности наших с Кириллом объяснений, я его просто прибью!»

В квартиру влетает Кирилл, подхватывает меня на руки, целует и начинает тормошить:

— Соня, просыпайся! На улице такая обалденная погода, а ты спишь! Живо одевайся, я отвезу тебя в одно райское местечко!

Я пытаюсь сообразить со сна, что происходит, и тупо хлопаю ресницами.

— Ну давай, шевелись! — отпускает он меня. — Где твоя одежда? Я сам выберу, что тебе надеть, — подталкивает он меня в мою комнату. — Эти джинсы, вот этот свитер, и…

— И?

— И поживее, — выходит он из комнаты.

Я, в непонятках, натягиваю свободные джинсы, не очень новый свитер и выхожу в прихожую.

— Часа два без завтрака потерпишь? — спрашивает Кирилл.

— Конечно, я утром вообще есть не могу, — наконец-то начинаю просыпаться я.

— Отлично! Кроссовки и куртка, — протягивает мне их он.

— Куда мы все-таки едем? — предпринимаю я слабую попытку.

— Сюрприз. Надеюсь, он тебе понравится, — смеется Кирилл.

Вот уже где-то час мы едем на «тойоте» Кирилла куда-то за город.

Я и не предполагала, что совсем рядом с Москвой может находиться такая красота, — чисто русская деревня: леса, поля, озера и почти нет машин, в основном лошади.

Мы сворачиваем на проселочную дорогу и останавливаемся возле загона с лошадьми. Чуть дальше тянутся конюшни.

Я выхожу из машины — кругом прибрано и чистенько.

«Конно-спортивная школа „КЕНТАВР“», — читаю я надпись над входом в загон.

Ко мне подходит Кирилл.

— Как ты узнал? — удивленно шепчу я.

— Что?

— Что я обожаю лошадей. Просто дико их люблю! Когда еще училась в школе, у меня все стены были завешаны плакатами, рисунками, календарями с лошадьми.

— Я и не знал, просто почувствовал, что тебе понравится. Года два назад я и сам занимался в этой школе, ну как занимался — так, не серьезно, просто эту школу мой брат содержит.

— Родной?

— Нет, двоюродный, — улыбается Кирилл. — А вот как раз он идет.

К нам направляется парень, одетый по-ковбойски, лет 27-ми, подходит, смеясь, обнимается с Кириллом:

— Ты нас совсем забыл!

— Как видишь, не совсем. Вспомнил все-таки. Познакомься, моя Любимая, — обнимает меня Кирилл.

— Алиса, — протягиваю я руку ковбою.

— Вадим, — пожимает он ее и смотрит на меня с интересом. — Любишь лошадей?

— Конечно! Как можно их не любить?

— Пойдемте, покатаетесь, — улыбается он нам.

Нам выводят двух оседланных кобылок.

Кирилл подсаживает меня, сам легко заскакивает в седло.

— Мы недалеко, до реки, — говорит он Вадиму.

— Да хоть весь день катайтесь!

— Нет, ты что. Я ж потом работать не смогу — давно уже в седле не сидел. Ты давно не ездила?

— О чем ты? Я пробовала раза два в жизни.

— Тогда недолго.

— Кирилл, не нуди. Заботится, — подмигивает мне Вадим.

Erasure — Always — YouTube

Лошади пасутся у реки, мы валяемся в стоге сена.

— Как здорово, — восхищенно шепчу я. — Как классно, что ты меня сюда привез! Как ты до этого додумался?

— Просто почувствовал, что ты поймешь меня, как вчера, с розой. Я ведь люблю тебя, — приподнимается на локте Кирилл и, пожевывая травинку, смотрит на меня, улыбаясь.

— Ты такой странный! — улыбаюсь и я ему.

— А что, это плохо? — настораживается он.

— Совсем наоборот! Это ж классно, что ты странный. Иначе ты был бы заурядный.

— Логично.

Он смотрит на часы:

— По-моему, пора, наконец-то, позавтракать. Тут недалеко корчма. Пойдем?

Ведя лошадей в поводу, мы отправляемся в корчму — так тут называется постоялый двор: гостиница для проезжающих в старинном русском стиле и ресторанчик.

Я и не предполагала, что кружка парного молока с черным хлебом — это так вкусно.

— У тебя белые усы, — смеюсь я, глядя на Кирилла.

— Вытри, — придвигается он ко мне.

Я осторожно вытираю пальцами следы молока, он легко хватает мои пальцы губами, а затем медленно целует. Я улыбаюсь, глядя на него.

— Какие у тебя все-таки красивые руки. Но иногда мне кажется, что они даже чересчур красивы.

— Что это значит?

— Это значит, что они королевские и созданы явно не для стирки и уборки.

— А для чего?

— Для жизни во дворце, — выдает вдруг Кирилл.

— Ну что за глупости, Кирилл, какие, на фиг, дворцы? Да и не в том веке мы уже живем. Хотя… Ну разве лишь замки на Луаре. Ты будешь моим Королем-Солнце, а я твоей Анжеликой, — смеюсь я.

Он как-то странно и настороженно смотрит на меня.

— Или, скорее, моим Шофреем де Пейраком, — уточняю я, улыбаясь и дотрагиваясь пальцами до его шрама над верхней губой. — Эти руки будут обнимать только тебя, ведь я же люблю тебя, — шепчу я ему, проводя ладонью по его щеке.

— Все, больше без «кажется»? — улыбается он, пересаживаясь ко мне поближе.

— Без кажется… кажется, — улыбаюсь и я, глядя в его глаза завороженно, не моргая и не в силах оторваться.

Он осторожно целует меня, затем обнимает и прижимает к себе.

— Я воспринимаю тебя какой-то сказочной принцессой из какого-то другого мира. А у принцессы обязательно должен быть дворец, — как-то странно заявляет вдруг он, задумчиво глядя куда-то.

— У принцессы в первую очередь должен быть принц! И он у меня вроде как появился уже, — подставляю я губы для поцелуя.

Какое-то время мы просто целуемся.

— Пойдем, я хочу кататься, — отстраняюсь и поднимаюсь я, протягивая ему руку.

Мы выходим во двор в обнимку.

— А может, тебе на сегодня хватит?

— Ни фига! — говорю я, забираясь в седло. — Я хочу научиться ездить верхом! Это моя давняя мечта.

— Но не все же за один раз.

— А когда?

— Если хочешь, мы можем приезжать сюда каждые выходные.

— Это было бы просто здорово!

— Хорошо. Вадим, я думаю, не будет против.

Из-за меня мы проторчали на конюшне до вечера. Мне все было интересно.

Вадим показал нам все, познакомил с работниками. Договорились с ним насчет наших посещений.

— Без проблем! В любое время, — улыбнулся он нам на прощание.

Erasure — Lay All Your Love On Me — YouTube

Часов в шесть вечера мы только добрались в Москву.

— Заедем ко мне, — предлагает Кирилл.

— Хорошо, но ненадолго. Славка вечером может звонить.

— Проверка — дома ты или нет?

— Да нет, просто узнать, че как, старший брат же, типа, заботится, — смотрю на Кирилла, прищурившись.

— Это что, намек?

— Как твоя сестрица поживает? Что-то на КВНе я ее вчера не видела.

— Она, типа, обиделась и ушла жить к подруге.

— И ты спокоен?

— Все равно вернется, как перебесится, — недовольно хмурится он.

— Сильно поругались? Расскажи мне о ней. Что она опять натворила?

— Да в том-то и дело, что она ничего не творит и в то же время умудряется создать массу проблем.

— Чистый «Скорп», как сказал бы Рыжий, — хихикаю я.

— Откуда ты знаешь?

— Думай, Кирилл, думай. Сложно, но ты догадаешься. Я верю в тебя, — смеюсь я.

— Ярик?

— Ну конечно!

— Отлично!..

— Давай его правда слепим из пластилина.

— Обязательно слепим.

— И подарим на 7 ноября!

— Почему на 7 ноября?

— Это его любимый праздник, ты не знал? Он уже вовсю строит планы, как мы его проведем.

— Да, и как? Ты не в курсе?

— Обязательно посещение митинга!

— Зачем ему это?

— Поприкалываться — Ярусю не знаешь?

— Господи, вот у вас жизнь бурлит-то!

— Присоединишься?

— Не знаю даже, надо подумать… — усмехается он.

— Ты все еще считаешь, что у тебя есть выбор? И не надейся! Все, Кирилл, ты попал! — хохочу я.

— И ничуть об этом не жалею, — целует он меня.

Кирилл жил недалеко от нас с Яриком.

Просторная, уютненькая квартирка. В прихожей ко мне бросается что-то большое, черное и лохматое.

— Спэйс, ты, что ли, здесь? — включает Кирилл свет. — Сидеть. Не бойся, он не тронет, просто решил познакомиться.

— Я вижу, — говорю я, сидя на корточках перед огромным черным ньюфаундлендом и гладя его. — Какой красавец! Спэйс? Космос, что ли?

— Разве не похож?

— Рэйв! Обожаю огромных собак и ненавижу шавок. Давно он у вас?

— Ему уже пять лет. Он очень умный пес. Ньюфаундленды — они вообще умные и неагрессивные.

— Я знаю. Ой, он такой классный, — обнимаю я Спэйса. Тот умудряется вывернуться и лизнуть меня в щеку.

— Ты смотри, признал. Вообще-то он мирный, но далеко не всех считает своими. Но ты ему сразу понравилась.

— Как и хозяину? — улыбаюсь я.

— Хозяин вообще от тебя без ума, — привлекает он меня к себе, вздыхая.

— Почему ты не взял его сегодня с нами?

— Его Аленка вчера с собой забрала. Видимо, уже тут побывала.

— Она здесь?

— Нет. Она же меня бросила. Для нее это обычное дело — тусоваться у подруг. Это она меня так, типа воспитывает.

— И как — успешно? — улыбаюсь я.

— А ты как думаешь?

— Ну, не знаю даже, какой из тебя брат. Ты ей позволяешь ночевать не дома?

— Ну я же знаю, где она и с кем. С родителями подружек созваниваемся периодически. Они чуть ли не с детского сада дружат и обожают друг у дружки хороводиться с ночевками по очереди. Пойдем в комнату.

Я пробыла у него где-то с полчаса, пока не спохватилась, что мне уже пора быть дома.

— Тебя отвезти или пешком прогуляемся?

— Пешком далеко?

— Да нет, минут десять.

— Хорошо, но возьмем с собой Спэйса.

Всю дорогу Спэйс куда-то убегал и вновь появлялся.

— Он не потеряется?

— Нет, он знает дорогу домой.

— И ты молчал, что у тебя такая классная псина?

— А что, Рыжий это в свой доклад не включил?

— Видимо, не посчитал сию информацию важной. У него свои специфические представления о том, что мне было бы о тебе интересно знать.

— Что? — не понимает Кирилл.

— Ты у него прямо какой-то суперидеальный получился. У меня уже даже комплексы начались.

— Да уж, — немного грустно усмехается Кирилл. — Нашел эталон…

— Ты чего? — заглядываю я ему в глаза.

— Комплексы? В смысле? — переводит он разговор.

— Я чего-то не знаю? — разворачиваю я Кирилла и смотрю ему в глаза.

Кирилл напряженно молчит. Отводит взгляд. Но тут Спэйс с рычанием бросается к скамейке с какой-то шумной компанией подростков.

— Спэйс, ну-ка фу! — оттаскивает его Кирилл и пристегивает поводок. — Пойдем, пойдем. Фу, я сказал!

Компашка с сигаретами, банками пива и джин-тоника сначала пугается, но потом быстро очухивается и начинает что-то вякать нам вслед.

Кирилл останавливается и разворачивается.

— Отстегнуть?

— Не-не, чувак. Мы, типа, это… Ладно-ладно, — бормочут они, сматываясь.

— Что это было? — отмираю я.

— Спэйс вообще-то спокойный, но очень не любит пьяных, — почесывает его Кирилл.

— Заступник прямо, — присаживаюсь я на корточки и обнимаю Спэйса. — Теперь мне вдвойне не страшно.

* * *

Еще на лестнице слышу, как в квартире разрывается телефон. Влетаю, хватаю трубку:

— Смольный.

— Смольный, мне барышню!!! Барышня, мне Смольный!!!

— Алло, это Алла? Алла, это алло! — хихикаю я в ответ.

— Ну наконец-то, я тебе весь день звоню! Где тебя черти носят?! — орет в трубку Рыжий.

— А, это ты, Ярусь?

— Не понял, а ты кого ждала?

— «Мади́на, ну что — родила?» — «Да». — «Кто — мальчик?» — «Нет». — «Не понял, а кто?» — прыскаю я.

— Именно, — хмыкает Рыжий. — Кого ожидаем-с?

— Славка должен позвонить.

— Я к тебе сейчас пригарцую.

— Давай не сегодня, я так устала.

— А чем это вы там занимались, что ты устала?

— Яря!

— Возражения не принимаются, время еще детское!

— Вот эту розу? — кивает Рыжий на подаренную мне Кириллом розу в индийской вазочке.

— Да. Красивая?

— Оригинально.

Мы пьем с ним чай в моей комнате, и он выпытывает у меня подробности нашей с Кириллом встречи.

— А потом?

— Суп с котом. Ты можешь быть ужасно любопытным.

— Ну мне же интересно, тем более, что мы друзья. Или уже нет? Я ж надеюсь, Голуба, любви-то нашей специфической кирдык не настанет же?

— В связи с чем? — не понимаю я.

— Ну в связи с твоим лавзиком новообретенным, — закатывает он глазки в потолок.

— Да уж куда уж… я уж… без тебя уж-то, Дурико ты мое ненаглядное? — улыбаюсь я. — С чего вообще такие мысли, Голуба?

— Ну вы же сегодня без меня смылись.

— В следующий раз обязательно берем тебя с собой. Мы туда каждые выходные будем ездить.

— Не помешаю?

— А тебя правда заботит этот вопрос?

— Нисколечко и ни капельки! — ржет тот. — Вы ж мне теперь по гроб жизни, Голубы мои, — подмигивает он мне.

— Да уж… Боюсь, и за несколько жизней не расплатимся.

— Это уж точно. Связаны кармой на века. Скованные одной цепью! Связанные… — принимается горлопанить вдруг он.

— Ярусь, слушай, а что ты мне НЕ рассказал о Кирилле? — прерываю я Рыжего, внимательно глядя на него.

— В смысле, не рассказал? Тебе мало, что ли? Еще информации? — изображает тот робота из «Короткого замыкания».

— Да нет, информации выше крыши, складывается впечатление, что ты что-то именно утаил.

— С чего ты взяла?

— Почувствовала.

— Бывает, — принимается он облизывать пальцы от шоколада, делая морду «кирпичом».

— Яря…

— Аюшки? Ой, бяда-бяда, огорчение! Я тебя не слышу, моя Пупочка. Я занят. Сама разбирайся со своим шкафом! — гогочет он.

— Яруся, хорош придуриваться!

— А кто придуривается? Я таким родился — виноват, что ли? — всхлипывает он.

— Ладно, я тебе это запомню.

— В директориях не запутайся, а лучше на дискетку сбрось, — хихикает Рыжий, — а то памяти не хватит, — снова принимается веселиться он.