Гонки по судьбе

Нора Никольская, 2018

Возвращаясь с художественной выставки, Алиса Симонова становится свидетельницей наезда на пешехода. Пострадавшую девушку увозят в больницу, и неизвестно, выживет ли она. Не смирившись с тем, что сотрудники полиции заранее определили дело в нераскрытые, Алиса начинает собственное расследование. Алиса упорно собирает информацию, несмотря на то, что каждая новая версия оказывается пустышкой. Неужели на этот раз преступник не будет найден? Восьмая книга в серии "Расследование ведет Алиса Симонова"

Глава 3

Только к одному человеку могла Алиса Симонова обратиться за помощью и этим человеком был Андрей Александрович Хромов, сотрудник ФСБ, с которым ей довелось в свое время успешно расследовать несколько уголовных дел. Правда, лавры успеха доставались майору полиции Максиму Михайловичу Полуянову, ставшему с их помощью подполковником, и его помощнику капитану Тарасову Сергею Павловичу, теперь уже майору.

И Алиса позвонила Хромову.

— Ты же, моя хорошая, безмерно рад слышать твой голос, Алиса, свет Сергеевна, — воскликнул Хромов, обычно сдержанный на эмоции, и Алиса поверила, что тот действительно рад ее звонку. — По поводу и без готов немедленно встретиться с тобой, говори, где ты сейчас находишься.

— Я на своей машине только что из кафе, есть не хочу, но поговорить крайне необходимо, — ответила Алиса.

— Тогда поезжай в сторону своего дома, я недалеко от этого района, — велел Хромов.

Хромов ждал Алису около входа в сквер-парк и как только она припарковалась и вышла из машины, бросился к ней и заключил в свои объятия.

— Симонова, я скучал по тебе, — тихо сказал Хромов и, хотя он шутливо обратился по фамилии, но в голосе звучала такая ласка, что не ожидавшая такого проявления чувств Алиса засмущалась.

— Я рада видеть Вас, Андрей Александрович, пройдемте в парк, мне нужно кое-что рассказать Вам, — сказала немного дрогнувшим голосом Алиса, не поднимая головы и боясь встретиться со взглядом Хромова.

Они медленно шли по тротуару мимо стройных деревьев, покрытых молодой летней листвой, и остановились у первой же скамейки.

— Слушаю тебя, — сказал Хромов, присев и повернувшись телом в ее сторону так, что слегка задел коленом присевшую рядом Алису.

— Все началось с посещения выставки работ московских художников, — начала рассказывать Алиса, словно невзначай немного отодвигаясь от Хромова.

И Андрей Александрович услышал о странных картинах неизвестного ей художника, о возвращении домой и об увиденном намеренном наезде на некую Глорию Леонардовну Вольских.

— Ей двадцать четыре года, очень красивая брюнетка с синими глазами, вчера ее прооперировали, а сегодня утром из реанимации перевели в отдельную палату, да и то только потому, что привезли двух пострадавших в автокатастрофе и понадобилось освободить реанимационное помещение. Друг Глории Марк Полянский не знает ни о каких угрозах, а сегодня с коллегой Глории Кариной Иванцовой я побывала в кафе.

Алиса рассказала Хромову о приставаниях Кирилла Челнокова, сына чиновника из городской администрации.

— В пьяном виде он на своей навороченной машине врезался в иномарку попроще, но принадлежавшей чиновнику, и, не зная об этом, стал хамить и обвинять вместо извинений, угрожая приехавшим сотрудникам ГИБДД увольнением! Мне нужны данные на этого Кирилла Челнокова, его папашу и данные пострадавшего, — сказала Алиса.

— Ты подозреваешь Челнокова в наезде на Глорию Вольских? — спросил Хромов.

— Это пока единственная версия и ее нужно либо подтвердить, либо опровергнуть, — ответила Алиса.

— Так. Девочка желает провести собственное расследование? — улыбнулся Хромов. — И меня надумала привлечь к совместной работе. Чем зацепило это происшествие? — вопросительно глянул Хромов на Алису.

— Если бы Марк пришел ко мне и попросил помочь в поиске негодяя или негодяйки, но я сама оказалась единственной свидетельницей наезда. Если бы Вы, Андрей Александрович, увидели портрет этой Глории, влюбились бы с первого взгляда, — заявила Алиса.

— Как мужчина, тем более как зритель, я бы просто оценил красоту Глории Вольских, но вовсе не значит, что влюбился бы в нее, к тому же я ценитель утонченной красоты… Твоей красоты, — возразил Хромов.

И что-то такое мелькнуло в его глазах, и Алиса смущенно отвела взгляд и заговорила о Марке Полянском.

— Чтобы он стал мне доверять и рассказал все, что знает о Глории Вольских, мне нужно в ответ поделиться с ним своей информацией, поэтому хочу проверить версию о виновности Кирилла Челнокова, — призналась Алиса.

— Да, я сразу понял, что требуется от меня, завтра же займусь этим, — успокоил Хромов Алису. — Я рад, что мы вновь в одной упряжке, — сказал он и улыбнулся своей обворожительной улыбкой, вызвав ее ответную улыбку.

Алиса боялась признаться себе, что ей хочется побыть с Хромовым, ведь в последний раз они виделись с ним перед Новым годом, когда обменялись новогодними сувенирами, а затем домой курьер доставил два букета роз для нее и ее бабушки, а по вложенным в них карточкам они узнали, кто их поздравил с женским днем. Изредка они перезванивались. И вот эта сегодняшняя встреча вроде бы по делу, но почему-то Алиса ощутила тихую радость, перемешанную с грустью.

Алиса не понимала, что с ней. Мысли о предстоящем расследовании не давали возможности подумать об этом. Но скорее всего она боялась задуматься над своими ощущениями. Поэтому Алиса быстро согласилась на предложение Хромова пройтись по скверу и рассказать, как ей работается в должности переводчицы.

Они медленно шли к выходу из сквера.

— Я, пожалуй, позвоню Павлу Румянцеву, пусть начнет собирать информацию на Челноковых, а завтра с утра все остальное, — словно торопясь куда-то, произнес Хромов.

— Тогда до связи, — попрощалась Алиса и, не оглядываясь, поспешила к своей машине, обошла ее и, уже садясь в нее, оглянулась и посмотрела в сторону Хромова. Тот стоял и издалека смотрел на нее и, заметив ее поднятую голову, послал ей воздушный поцелуй. Алиса радостно улыбнулась, помахала рукой и, сев за руль, поехала домой.

Глория Вольских очнулась ближе к вечеру и со стоном зашевелилась.

— Глория, Вы в палате, я — сиделка, Пелагея Павловна, меня нанял Ваш друг Марк Полянский. Вам, наверное, пить хочется, я налью воды, — проговорила сиделка.

Пелагея Павловна нажала на рычажок и приподняла изголовье кровати, и напоила Глорию.

— У меня все болит, — прошептала Глория.

Сиделка позвонила медсестре и попросила сделать Глории обезболивающий укол. И сразу же сообщила Марку Полянскому, что Глория пришла в себя.

— Я немедленно выезжаю, привезу куриный бульон, может что-нибудь еще привезти? — обрадованно воскликнул он.

— Бульон везите, остального и для меня, и для Глории предостаточно, — ответила Пелагея Павловна.

До приезда Марка Глория еще подремала. А Марк, прежде чем войти в палату, отыскал дежурного врача.

— Пострадавшей нельзя сидеть, можно лежать, понемногу ходить, при ходьбе надевать корсет. Можете покормить бульоном через час, помогите дойти до туалета, — проинструктировал врач и предупредил о завтрашнем визите следователя.

— Ходить после многочасовой операции?! — воскликнул Марк Полянский.

— Да, завтра утром можно начать вставать, еду принимать только стоя, ей с месяц нельзя будет сидеть. Но самое страшное позади, хотя восстановительный период займет несколько месяцев, — немного ободряюще произнес врач, глянув на бледное лицо Марка.

Марк попросил сиделку разогреть в столовой бульон.

— Я сам покормлю Глорию, а Вы, Пелагея Павловна, можете принять душ.

Глория была так слаба, у нее не было сил сопротивляться настойчивости друга и она с его помощью поела куриного бульона.

Они не касались пока темы наезда.

— Я завтра приеду к обходу, — пообещал Марк. — Сиделке можешь доверять, одну тебя она не будет оставлять.

И Марк пересказал все указания врача.

— Нужно отправить сообщения твоим родным, чтобы не беспокоились за тебя. Напишем, что ты уехала на несколько дней в Дом отдыха и ноутбук оставила дома, — предложил Марк. Он так и сделал.

Заметив немой вопрос Глории, Марк сказал, что записку и оставленное ею письмо в квартире он прочел. Принял все к сведению.

— Отдыхай, сон — лучшее лекарство, — велел Марк и, попрощавшись с Глорией и сиделкой, покинул больницу.

Был третий час ночи, когда Глория проснулась от тревожного чувства, охватившего ее. В палате было темно, сиделка спала на диване, стоявшем у противоположной стены.

Кругом стояла тишина и в этой тишине Глория услышала осторожные шаги, замершие у двери их палаты. Глория тихо окликнула сиделку, та сразу проснулась и включила дежурный свет.

— Что, милая, попить хочешь или боли беспокоят? — спросила она, а услышав пояснение Глории, подошла к двери и резко открыла ее.

— Никого нет, тебе со сна померещилось, — стала она успокаивать Глорию.

Но обе встревоженные долго не могли заснуть.

Пришедший утром Марк Полянский отпустил Пелагею Павловну домой.

— Подъедете вечером, — велел он сиделке, я побуду с Глорией.

Рассказ подруги об услышанных шагах возле двери он воспринял серьезно. Пелагея Павловна могла спугнуть кого-то, включив свет. Тому, кто находился в коридоре, сразу стало понятно, что в палате уже не спят. К сожалению, двери не запираются, но пусть сиделка ставит около двери стул, будет слышно, если дверь начнут открывать. Марк предупредил об этом Глорию и даже позвонил Алисе и рассказал обо всем.

— А у меня имеется информация на Кирилла Челнокова и его папашу-чиновника и завтра пообещали разузнать сведения о том, как его машина врезалась в иномарку какого-то чиновника, — сообщила Алиса. — Я сейчас просматриваю страницу Кирилла Челнокова, тот еще тип. Завтра, надеюсь, у меня будет полная о нем информация, так что можно будет встретиться, и я поделюсь с Вами добытыми сведениями, — добавила Алиса.

— Хорошо. Глория спрашивала про Вас, она хочет увидеться со своей спасительницей, — согласился Марк.

Алиса уповала на то, что сумела вызвать в Марке любопытство.

Павел Румянцев, помощник Хромова, был хорошо знаком Алисе Симоновой. Он отослал Алисе на ее электронную почту добытую им информацию о Кирилле Челнокове.

Двадцатидвухлетний Кирилл Челноков закончил престижный московский институт и, как и предположил официант Егор, нигде не работал, да и в институте лоботрясничал, а успешно сданные зачеты и экзамены были проплачены из папенькиного кошелька. Геннадий Иванович Челноков был довольно-таки крупным чиновником, а его жена, мать Кирилла, была домработницей.

На окончание института Челноков-старший подарил сыну дорогую иномарку из наивысшего среднего класса автомобилей и Кирилл с приятелями гонял на красной иномарке и днем, и ночью, не соблюдая правила движения. Не стесняясь, Кирилл на своей странице хвастался своими победами у девушек, а также привезенными из-за границы покупками. А еще Челноков-младший хвастался неоплаченными штрафами, пренебрежительно, а порой по-хамски отзывался о сотрудниках ГИБДД.

Ознакомившись с полученной от Павла Румянцева информацией, Алиса задумалась.

Хвастун, наглец, чванливый мажор, разъезжающий с превышением скорости, но Алиса Симонова чувствовала, что вся смелость Челнокова-младшего до той поры, пока его прикрывает Челноков-старший.

Совершенный на глазах Алисы наезд на Глорию Вольских был яростным возмездием. Девушку за что-то хотели наказать, словно действовала ревнивая жена, у которой увели мужа или отвергнутый любовник.

Ненависть должна быть наполненной, а ярость — выплеснутой. Алисе не верилось, что отказ Глории познакомиться мог вызвать подобную злобу.

Алиса решила дождаться дополнительных сведений от Хромова. Они-то должны были прояснить ситуацию, подтвердить или опровергнуть версию о виновности Кирилла Челнокова.

Хромов позвонил Алисе Симоновой после обеда.

— Алиса, я получил исчерпывающую и достоверную информацию, но сразу предупреждаю: расследование придется продолжить, — сказал Хромов. — Ты когда хочешь встретиться с Марком Полянским, чтобы поделиться с ним добытыми сведениями?

— Как только Вы расскажете мне, я назначу встречу Марку, — ответила Алиса.

— Ты сказала это, словно собираешься назначить ему свидание, — ревниво произнес Хромов. — Что-то подсказывает мне, что этот Полянский хорош собой.

— Вы угадали, Марк хорош собой, но меня он интересует как источник информации о его подруге, к тому же он как-то по-особому смотрел на Карину Иванцову, а она с большим интересом на него.

— Умеешь ты успокоить, мадемуазель Симон, — весело произнес Хромов.

Надо сказать, Хромов не ошибся, назвав Алису не Симоновой, а Симон: по французскому паспорту она носила именно эту фамилию, ведь отец Алисы был француз.

— Я подъеду к шестнадцати, в офис заходить не буду, встретимся на параллельной улице, машину мою знаешь, — лаконично распорядился Хромов.

И Алиса поспешила к генеральному директору Борису Степановичу Зуеву. Ей пришлось рассказать о наезде.

— Алиса Сергеевна, можешь идти, но будешь рассказывать о своем расследовании, обещаю ни с кем не делиться, — проявил он любопытство.

Алиса даже не улыбнулась. Буквально полгода назад в их офисе было совершено убийство и именно Алиса вычислила преступника.

Немного отъехав, Хромов предложил Алисе побеседовать в машине. В салоне была приятная прохлада, благодаря кондиционеру. Хромов протянул Алисе папку, пояснив, что в ней копии документов и приступил к рассказу.

После отказа Глории Вольских познакомиться с Кириллом Челноковым и скрывшись от него, она задела его самолюбие. Приятели посоветовали расспросить официантов и убедили, что девушки придут в кафе обедать на следующий день. Свою злость Кирилл заглушил изрядным количеством спиртного. Он и его приятели опустошили вино и шампанское.

Веселая компания вышла из кафе, Кирилл Челноков сел за руль, мощная машина за секунды развила скорость и, не вписавшись в поворот, врезалась в припаркованную иномарку, принадлежавшую Столетову Вадиму Викторовичу, чиновнику рангом пониже Челнокова Геннадия Ивановича.

Если бы Кирилл Челноков не повел себя по-хамски со Столетовым и сотрудниками ГИБДД, все бы закончилось иначе. И вся гоп-компания вместе с пострадавшим оказались в полиции, и Столетов написал заявление.

Кирилл, полагаясь на защиту отца, вел себя развязно и собирался проигнорировать очередную квитанцию о штрафе, но Столетов и сотрудники решили проучить сына чиновника.

Оказывается, Челноков-старший баллотировался в депутаты Московской Думы и рассчитывал занять более высокую должность. А вот для его конкурента опубликование компромата привело бы к победе. Хорошо, что у чиновника были кругом знакомые, и он был проинформирован о происшествии с сыном. Для улаживания конфликта были задействованы как административные, так и финансовые ресурсы.

— Ах, ты, гаденыш, немедленно со своими дружками к Столетову и сотрудникам, которых ты обхамил, и вымаливай прощение. Быстро ремонт машины и немедленная ее продажа по сниженной цене, с этих денег оплатишь все штрафы и с них же будешь умасливать сотрудников. И почисть свою страницу, мой помощник ознакомил меня с ее содержанием. Моральный урод.

Геннадий Иванович Челноков пришел в негодование, узнав, что его жена от его имени прикрывала их сына.

— Ни копейки больше не получишь, продашь все свои шубы, драгоценности, чтобы отмазать сына-гаденыша от возбуждения уголовного дела. Тебе, дрянь придурошная, надоело дома сидеть, так пойдешь работать простой продавщицей, больше ты ни на что не сможешь претендовать, — кричал Челноков на жену в присутствии его родственницы, которая поделилась услышанным со светской приятельницей.

Геннадию Ивановичу пришлось уговаривать дамочку не делиться информацией с журналистами. Ему пришлось воспользоваться всеми своими связями и служебным положением, чтобы мирно решить проблему. Кому-то пришлось заплатить, кому-то пообещать повышение по службе.

А через неделю Челноков-старший отправил сына и жену в Лондон, уговорил знакомого бизнесмена взять на работу Кирилла. Геннадий Иванович заявил сыну, чтобы тот сам зарабатывал себе на машину, а жену напугал разводом.

— Женюсь на деревенской, она мне здорового и нормального сына родит, сама без нянь будет воспитывать ребенка, — пригрозил Челноков-старший. И если я потеряю должность, а прежде придется отозвать свою кандидатуру от участия в выборах, вам обоим несдобровать. Вернетесь в Москву и будете жить в двушке в Бутово, доставшейся тебе от матери, — пригрозил Челноков жене.

Сестра Геннадия Ивановича присутствовала при скандале, она очень не любила жену брата и обо всем рассказала приятельнице, а та возьми и позвони Челнокову-старшему и предложила взаимовыгодную сделку: она сохраняет в тайне информацию от журналистов за энное количество долларов.

— Выходка Челнокова-младшего очень дорого обошлась семейству: Кирилл трудится хоть и в Лондоне, но на рядовой должности, ездит на подержанной машине, а его маменька сама готовит, сама убирает небольшую квартиру, снятую им Челноковым-старшим, — прокомментировал Хромов.

— Но Кирилл не мог совершить наезд, он уже жил в Лондоне, его приятели последовали примеру своего лидера и еще раньше Кирилла покинули пределы страны от греха подальше, — усмехнулся Хромов.

— Эти сведения тем не менее заинтересуют Марка Полянского, хотя я чувствовала, что эта версия окажется пустышкой, — обрадовалась Алиса Симонова.

— Звони этому Марку, договаривайся о встрече и выуживай информацию, — сказал Хромов и слушал, как Алиса разговаривала с Марком Полянским.

Они подъехали к парковке, Алиса пересела в свою машину и поехала в больницу.

Марк сообщил о визите следователя.

— Следователь не хочет связываться с этой семейкой. Несмотря на скандал, Челноков разрулил ситуацию, он, еще не зная об отъезде Кирилла в Лондон, отказался от этой версии, — произнес Марк Полянский.

— Можешь успокоить следователя: Кирилл Челноков не совершал наезд, да я сама поняла это, так как чувство тревоги у меня возникло еще с осени прошлого года, — вдруг сказала Глория, как только Алиса рассказала им о семейке Челноковых.

Следователь явно обрадовался, что Кирилл Челноков, да и его приятели не причем, но, узнав, что Марку об этом поведала Алиса, попросил подойти к нему для беседы.

— Хитрый, однако, почуял, что может почерпнуть информацию от меня. «Алиса, Сергеевна, в любое удобное для Вас время жду у себя», — повторила Алиса слова следователя и рассмеялась.

Глория хихикнула, ей еще тяжело было громко говорить и смеяться в голос.

Слова Глории об ощущении слежки за ней насторожили Алису. И она стала задавать наводящие вопросы Глории.

— А Вы не видели машину, следующую на малой скорости за Вами? Некто, воспользовавшись биноклем, мог спокойно проводить слежку, — сказала Алиса.

— Я не подумала об этом, — ответила Глория. — Но я ни с кем не ссорилась и я не бизнесвумен, и никому не переходила дорогу.

— Но кто-то так ненавидел Вас, может, считает в чем-то виноватой? — предположила Алиса и замялась.

— Говорите, — разрешила Глория.

— Повторяю, это предположение. Мог ли женатый мужчина влюбиться в Вас, а жена, узнав об этом, захотела избавиться от красивой соперницы? Женщины такие фантазерки, они не винят себя в своих проблемах, но начинают винить родных, подруг, коллег, одноклассников, — пояснила Алиса.

Конец ознакомительного фрагмента.